В эту самую минуту Чаадаев больше всего на свете напоминает мне хищника, готового броситься в атаку. Подмечаю, что раньше он давно бы в эту атаку бросился, а сейчас выжидает—

Я нервно сглатываю, облизываю нижнюю губу, и тут слышу его хриплое:

- Лизонька, не мучъ меня, пожалуйста…

В эту же секунду понимаю, что Влада съедает ровно такое же сильное желание близости, какое чувствую я. Неумолимое и неотвратимое… Больше не хочется грызть его губьт, сейчас во мне уже нет злости, лишь сильнейшая тоска по нему, по его телу и тому удовольствию, которое мы друг другу дарили когда-то-Как ни стараюсь себя сдержать, через некоторое время не выдерживаю, подаюсь вперед, легонько прикасаюсь губами к его губам. Вся дрожу от желания прижаться к нему всем телом, чувствую - он желает того же! Тянет руку к поясу халата, развязьтвает его, раскрывает полы, и я перед ним почти нагая -лишь в трусиках и лифчике. Мое белье далеко от кокетства, оно обычное - хлопковое, закрытое, но Великану без разницьт, он его вообще как будто не замечает.

Секунда, и я снова оказьтваюсь у него на руках, он несет меня куда-то… Куда? Сейчас мне решительно всё равно, либо бы не отпускал—

Я целую его в губы, теперь уже совсем не стесняясь-

«Какой же ты сладкий, мой апельсин! Самый вкусный на свете…»

Правда, ни гуаву, ни маракуйю, ни хотя бы киви я так и не попробовала…

Четыре года без ласк и поцелуев - это очень долгий срок. Я сейчас - оголенный нерв, моя кожа настолько чувствительна, что любое прикосновение Влада отдается внутри сладкой болью. Чувствую, как он кладет меня спиной на кровать, сама тянусь к пуговицам его рубашки, расстегиваю со скоростью света, а он стаскивает с меня халат-

- ты вообще… ты просто… я тебя обожаю! - хрипит он, целует шею—

Ощущаю его руки на своей груди. Он сжимает ее, невероятно нежно ласкает.

Не успеваю понять, когда он скидывает с себя остатки одежды. Осознаю лишь, что абсолютно голый Великан ложится рядом, стягивает с меня лифчик, тянет вниз мои трусики. И я уже под ним. Он возвышается надо мной на вытянутых руках, коленом раздвигает мне ноги, устраивается между бедрами и трется об меня своим огромным мужским достоинством. Всё внутри меня сжимается в тугую спираль, мечтаю лишь о том, как бы скорее ощутить Великана внутри.

Я уже готова молить: «Пожалуйста, войди…»

Он будто слышит! Вторгается в меня одним мощным толчком, и реалъный мир исчезает в ту же секунду, а в этом новом, полном удовольствий мире есть только я и мой Великан.

Я хватаю его за плечи, подаюсь немного вперед и тихо всхлипьтваю в ожидании его движений внутри меня. Он не спешит, целует мои глаза, нос, губы, а потом хрипит мне на ухо не своим голосом:

- Прости, сдерживался, сколько мог!

«Не надо! Не сдерживайся!» - хочу прокричатъ, но слова застревают внутри, а всё мое естество буквально пропитывается удовольствием от его резких, ритмичных толчков.

Влад больше не церемонится. Он вбивается в меня с тихим рычанием, ловит губами мои губьт, с каждой минутой ускоряет темп. Я сжимаю его внутри, чувствую, как с каждым новым толчком мое удовольствие возрастает и множится-Но очень скоро настает момент, когда этого удовольствия во мне становится настолько много, что я им переполняюсь и взрываюсь. Влад это чувствует, снова рычит, теперь уже громче, двигается еще резче, еще быстрее. Секунды сладкого блаженства, и я чувствую, как он замирает во мне, пульсирует, отдавая семя.

Это безумие, сладкое апельсиновое безумие. Я лежу под ним будто и правда взорванная, разломанная на части и при этом абсолютно, до неприличия счастливая. А он громко дышит мне в ухо, то и дело прижимается губами к щеке.

Через какое-то время чувствую, как он снова начинает крепнуть, увеличиваться в размерах внутри меня, начинает движение. Уже предвкушаю новую волну удовольствия, и тут вдруг слышу стук в дверь, а после чей-то возглас:

- Доставка в номер!

Причем возглас такой упорный, словно это не служащий гостиницы пытается к нам достучаться, а суровая реальность в облике этого самого служащего.

- Наверное, принесли твою новую одежду, - хрипит Влад.

Чувствую, как он покидает мое тело, а потом замечаю, как стаскивает с себя презерватив.

«Когда только успел надеть…»

Глава 60. Да, нет, не знаю…

Тогда же:

Лиза

Как только Влад встает с кровати, накрываюсь одеялом. Становится до одури стыдно и неловко за недавние стоны блаженства.

- Я сейчас. - Он накидывает на себя тот самый белый халат, который недавно стащил с моих плеч, и уходит, оставив меня наедине с не на шутку разбушевавшейся совестью.

«Зачем нужно было его целовать?» - ругаю себя.

Наше постельное приключение началось именно с моего невинно-порочного поцелуя. Если бы

Влад сам настоял на близости, тогда мне не было бы так стыдно, но нет, это все я! Вся вина моя!

Я так сильно его хотела, что желание расплавило мозг. В такой ситуации надо под холодный душ, а не в жаркие объятия того, кого давно вычеркнула из жизни. Это бы ничего, толъко ведь он настырно требует, чтобы вписала обратно, а это уже проблема вселенских масштабов. На это я решительно не готова! Считай, сама себе устроила подлянку, потому что после секса он от меня точно не отстанет.

«Сама виновата! Сама… Что на меня нашло?»

Подкупило внимание, поддалась его очарованию. Когда Владу нужно, он может быть очень мил, но Я-ТО знаю, кто скрьтвается за маской отличного парня… Козел в квадрате, вот кто!

Не надо было вообще с ним играть, просто отказалась бы его обслуживать в булочной, и точка. Пусть сразу шел бы лесом. Так ведь нет… Легких путей нам не надо. Хотелось какой-то призрачной мести, эмоций, душа требовала что-то доказать, наказать нахала за прошлые обиды.

да, он извинился, но я в эти извинения не верю ни на грош! Влад Чаадаев поступает так, как выгодно толъко Владу Чаадаеву—

Когда Великан возвращается, мои щеки буквально вспыхивают от жгучего стыда. Не могу представить, что только что самозабвенно занималась с ним любовью-

- Лизок, тебе принесли новую одежду! - Он держит в руках пакет- - Примеришь?

О да, я примерю, точнее надену, и поминай как звали!

«Просто уйдешь?» - кричит на меня мое же сознание.

Чувствую, как этот вопрос отзывается во мне болью—

Тогда же:

Влад

Наблюдать за смущенной Кареглазкой - удовольствие высшего качества.

Красная как рак! Как будто в первый раз была с мужчиной, а ведь раньше мы с ней проделывали в постели море всякого. Сегодня всё было чрезвычайно скромно - одна несчастная миссионерская позиция. Хотя от этой скромной миссионерской позиции лично я получил массу наслаждения-Даже не помню, когда мне в последний раз было так хорошо в постели… А нет, помню! С Лизой и было. Эта девочка подходит мне по всем фронтам, без нее будто и не жил вовсе.

С усмешкой наблюдаю, как Лиза сначала тщательно заворачивается в одеяло, потом встает с кровати, берет из моих рук пакет и, немного прихрамьтвая, бредет в ванную-

- Тебе помочь? - спрашиваю с надеждой—

Кареглазка качает головой на мое предложение - помощь ей не нужна-Вскоре она исчезает за дверью, а мне остается лишь ждать-Интересно, когда она прекратит меня стесняться?

Лучше бы поскорее.

Уже представляю, как обалденно нам будет вместе в эти выходные.

«Так… А зачем я ей вообще вручил одежду? А вдруг подумает, что я выставляю ее?»

Я совершенно точно не хочу, чтобы она уходила.

- Лиз, ты примерила? - спрашиваю с беспокойством.

- Нет-нет - тут же раздается ответ.

Я четко различаю в этом ответе всхлип.

«И что бы это значило? Я тут строю совместные планы, а она наматывает на кулак сопли? Так ничего хорошего не получится…»

Кроме одежды, я еще заказал для Лизьт букет роз. Правда, в спальню их не принес, оставил в гостиной. девчонка проходила мимо букета, когда спешила в ванную, могла бы заметить, но не обратила внимания. Возвращаюсь к столу, куда поставил вазу, вытаскиваю из связки один самый, на мой взгляд, достойный цветок. Роза цвета венозной крови для кареглазой властительницы моего сердца-Возвращаюсь к ванной, осторожно стучу:

- Лиза, я войду?

- Нет! - чеканит она строго—

Однако я не слышал, чтобы девчонка запирала дверь, значит, путь свободен. Не хочу оставлять ее одну, лучше постараться успокоить, чем слушать всхлипы за стеной. Осторожно открьтваю дверь, вхожу внутрь-

- Я же сказала, нельзя! - возмущается она, вьттирая щеки.

Сама стоит возле умывальника, всё еще замотанная в одеяло, а пакет с одеждой лежит у стены - нетронутый.

Хочу к ней подойти, но Лиза останавливает меня жестом.

- По какому поводу потоп? - красноречиво оглядываю ее зареванное лицо. - Я тебя опять обидел?

- Влад, объясни мне, пожалуйста, зачем ты всё это делаешь? Что тебе от меня нужно?

Только честно!

Она задает свои вопросы с максимальной серьезностью, а я подвисаю, ведь думал, что мои мотивы ей кристально ясны. Оказывается, нет!

- Лиза, я хочу, чтобы ты меня простила и мы снова были вместе!

- Но зачем? Мы с тобой разные люди, у нас разньте цели…

- Стоп! - резко выставляю ладонь вперед. - Почему разньте цели? У тебя, например, какая цель?

- Я хочу просто жить! Бьтть счастливой и никому ничем не обязанной… - отмечает она с чувством.

- Я тоже хочу просто жить… с тобой! И быть счастливым… опятъ-таки с тобой! А обязательства - дело обоюдовыгодное, если у тебя они есть, значит, и у меня имеются, и наоборот…

- Всё шутки шутишь? - фырчит она и чуть не подпрыгивает на месте от возмущения.

- Это не шутки, Лиза! Я ктебе с серьезными намерениями!