– Решили сами оказать им такую честь? Или опасаетесь, что леди Марианна окажет плохое влияние на нашего лорда?

Епископ невольно вздрогнул, услышав над ухом голос Джона, встретился с ним глазами и прочитал в них угрозу.

– Даже не думайте чинить им препятствия! – и Джон выразительно покачал головой. – Благоразумие и сдержанность – самые приличествующие вашему сану добродетели!

Нагнав новобрачных, Робин обнял Алана и Элис и ласково поцеловал в щеку зардевшуюся девушку.

– Все, друзья, поехали праздновать вашу свадьбу! – сказал он и, оглянувшись на Статли, крикнул: – Вилли, снимай оцепление и посты! Передай всем благодарность от меня, и особенно от Алана, и вели возвращаться в Шервуд! Алан, если хочешь кого-то пригласить на обед в вашу честь, сделай это сам!

Не удержавшись, он снова прикоснулся губами к нежной щеке Элис. Алан недовольно притянул юную жену к себе.

– Считай, что этим поцелуем твое право первой ночи исчерпано! – проворчал он, посмотрев на Робина, и перевел взгляд на Элис: – А ты, бесстыдница, для чего венчалась со мной, если, едва дав брачные обеты, льнешь к Робину?

– Как же вы мне надоели этим правом! – воскликнул Робин. – Когда я им пользовался? Вы просто завидуете, что я им обладаю, а вы нет.

– Как раз сегодня им будет обладать Алан, а не ты! – поддразнил брата Вилл, целуя покрасневшую от его шутки Элис. – Поздравляю, малышка! Береги нашего Алана!

По знаку Робина стрелки сели на лошадей, и через несколько минут возле собора не осталось ни одного человека в зеленой куртке Шервуда.

– Знаешь, чего мне больше всего сейчас хочется? – спросил Робин Джона, который ехал рядом с ним.

Джон скользнул взглядом по усталому лицу лорда Шервуда и понимающе хмыкнул:

– Спать – чего же еще?! Два дня и ночь подряд на ногах – я сам готов уснуть хоть сейчас!

– Угадал! – подавив зевок, признался Робин. – Кажется, я с трудом удержусь в седле до лагеря, а ведь еще будет свадебный обед.

Джон заметил, как с ехавшей далеко впереди Марианной как бы случайно поравнялся Вилл и сдержал своего коня так, чтобы тот шел вровень с иноходцем. Посмотрев на задремавшего в седле Робина, Джон решительно толкнул его:

– Давно хочу поговорить с тобой.

– О чем? – сонно глянул на него Робин.

– О том, что ты сильно рискуешь проспать Марианну, – сказал Джон и выразительно указал глазами вперед.

Робин проследил его взгляд и с недоумением посмотрел в раздосадованные его недогадливостью глаза Джона.

– Почему Вилл едет возле Марианны, Робин?

– Потому что ты едешь рядом со мной, а Статли развлекает разговорами Алана с Элис.

– И ты думаешь, что Вилл просто следует твоему приказу охранять Марианну? – Джон усмехнулся и глубоко вздохнул: – Робин, уже половина Шервуда шепчется о том, что Вилл положил глаз на Марианну, и только ты ничего не замечаешь!

С Робина мгновенно слетел сон. Он выпрямился и более внимательным взглядом посмотрел на брата и Марианну. Те ехали рядом, но в полном молчании, едва замечая друг друга, и Робин недоверчиво покосился на Джона.

– Наверное, ты не знаешь, что Вилл в первый вечер Марианны в Шервуде предупредил всех, чтобы без твоего разрешения никто и не вздумал к ней подступаться, – продолжал Джон. – Ты в тот момент, кажется, уже вышел из трапезной. Но, боюсь, что сам Вилл решил сделать для себя исключение.

– Джон, ты сейчас обвинил моего брата в том, что он хочет отбить у меня мою женщину! – предупредил Робин. – Следи за своими словами!

– А где на ней написано, что она твоя? – немедленно осведомился Джон. – До того как она оказалась в Шервуде, ее видели только Клем, Статли и я с Кэтрин. Никто из нас не обмолвился об этом ни словом из уважения к тебе, зная, как ты не любишь, когда болтают о твоих делах. С тех пор как она оказалась в Шервуде, причин предположить, что она для тебя что-то значит, вообще не было! К тому же ты в первый же вечер на вопрос именно Вилла о вашей помолвке ответил, что помолвка расторгнута. Посмотри на себя, Робин! Ты же безжалостно гонял Марианну по лесу, не давал ей спуску ни в службе, ни в тренировках, нещадно выговаривал ей за промахи и при этом с тем же Виллом спокойно наведывался к прежним подружкам! И теперь ты ждешь, что всему Шервуду будут очевидны твои истинные чувства к ней? – Джон возмущенно хмыкнул. – Бедная девочка сама не знает, что ей думать о тебе. Где уж тут Виллу догадаться о твоих намерениях, если ты сам ему о них не сказал!

– Бедная девочка! – с не меньшим возмущением воскликнул Робин, которого всерьез обеспокоили слова Джона. – Знал бы ты, какой скандал мне устроила эта бедная девочка, когда…

– Когда что? – с явным интересом спросил Джон, живо посмотрев на нахмурившегося Робина.

– Ничего, – отрезал Робин под насмешливое фырканье Джона.

– Поговори с братом, Робин! – став серьезным, посоветовал Джон. – Мне самому надо было раньше открыть тебе глаза, да я все откладывал. А тебе тянуть с разговором не советую.

Окружавший тропинку кустарник зашуршал, из него выскочил стрелок в зеленой куртке Шервуда. Бросившись к Робину, он схватил вороного за повод, заставив попятиться.

– Что случилось, Мэт? – спросил Робин, узнав стрелка.

– В Шервуде отряд ноттингемских ратников! – с трудом переводя дыхание, ответил Мэт. – Около полусотни! Мы были в первом кругу дозоров, и Гилберт приказал пропустить их, а меня отправил предупредить вас. Они едут прямо вам навстречу!

– Насколько ты их обогнал? – спросил Робин, окончательно забыв об усталости.

– Не больше чем на половину мили! – последовал ответ.

Стрелки окружили лорда Шервуда, ожидая его приказов. Робин быстро посмотрел по сторонам, оценивая расположение. Они только что перешли Трент, оставив за собой широкие луга, раскинувшиеся по обоим берегам реки.

– Если повернуть обратно, они либо выгонят нас на дорогу, а там может ждать засада, либо перестреляют, – сказал Вилл, встретившись взглядом с Робином. – На лугу нам негде укрыться от стрел.

– Спешиться! – приказал Робин и оглянулся на Алана, который держал перед собой в седле Элис, испуганно прильнувшую к мужу и переводившую встревоженный взгляд с Алана на лорда Шервуда. – Алан, мы тебя побережем ради твоей жены, поэтому ты останешься с лошадьми и женщинами. Дикон, будешь рядом с Аланом, чтобы прикрыть его, если кто-то из ратников прорвется сквозь нас!

– Зря мы отпустили остальных стрелков возле собора! – сказал Статли, чертыхнувшись про себя.

– Ты сегодня особенно крепок задним умом! – огрызнулся на него Вилл, отдавая повод своего коня Алану. – Что толку сожалеть о том, что уже сделано?!

Не дав Статли времени для достойного ответа, Вилл, выхватив из колчана лук и несколько стрел, положил одну стрелу на тетиву, остальные зажал в зубах и скрылся в кустах возле тропинки. Робин жестами указал стрелкам, кому и где укрыться в засаде, и через несколько минут на лугу не осталось ни души, а вся тропинка была взята под прицел шервудских луков. Сам Робин встал за деревом, воткнул в землю перед собой десяток стрел, а одну положил на тетиву и замер в ожидании цели.

Из леса показались конные ратники. Когда последний из них миновал естественное укрытие обступивших тропинку деревьев, Робин прицелился в ратника, которого он определил как старшего, и выстрелил. Ратник схватился рукой за стрелу, пронзившую ему грудь, и медленно сполз с седла. Выстрел Робина послужил сигналом для остальных стрелков, и на ратников обрушился шквал стрел. Луг огласило ржание лошадей, которые вскидывались на дыбы, падали, сбрасывали всадников. Ратники ответили беспорядочной стрельбой, не понимая, куда целиться, чтобы поразить невидимых противников.

Робин делал выстрел за выстрелом, и ни одна его стрела не была истрачена впустую. Заметив, что часть отряда ноттингемской стражи пытается вернуться в лес, чтобы укрыться в чаще, Робин, Вилл и Хьюберт отрезали ратникам путь, обрушив на них новый шквал стрел и выгоняя обратно на луг под прицел оставшихся в засаде стрелков.

Робин достал из колчана очередную стрелу и выбранился сквозь зубы: она оказалась последней. Отогнав ею одного из ратников от тропинки, ведущей в лес, он опустил лук, чтобы заменить его мечом, но в это мгновение ему в руку легла новая стрела. Обернувшись, он увидел позади себя Марианну, которая держала наготове следующую стрелу.

– У меня лопнула тетива, – сказала она, – а стрел достаточно!

Мгновенно сделав выстрел, Робин отпрянул в сторону, увлекая за собой Марианну, и вовремя: едва они, пробежав несколько шагов, укрылись за пригорком, как там, где они только что были, в землю вонзилось пять стрел. Скатившись в неглубокий овраг, Робин втянул туда Марианну так, чтобы она была у него за спиной.

– Положи колчан рядом со мной, а сама не вздумай даже поднять голову! – приказал он, снова вскинув лук.

Когда и стрелы Марианны были на исходе, на лугу не осталось ни одного конного ратника. Все они лежали на траве, кого и где настигла стрела. Уцелевшие кони бродили между убитыми.

Робин убрал лук в колчан, устало прислонился спиной к откосу оврага и с такой же усталостью посмотрел на Марианну:

– Саксонка, я же велел женщинам остаться в укрытии вместе с лошадьми!

– Так женщины там и остались – в укрытии вместе с лошадьми, – ответила Марианна, не понимая, за что он опять сердится на нее.

Заметив в ее глазах искреннее недоумение, Робин рассмеялся и встрепал ее волосы:

– А то, что из женщин с нами, кроме Элис, была только ты, тебе ничего не подсказало?

– Я стрелок, а не женщина или лошадь, – пожала плечами Марианна и улыбнулась в ответ на его улыбку. – В другой раз отдавай более четкие приказы, мой лорд!

Ее серебристые глаза встретились с его синими глазами, и Марианна замерла, не в силах отвести взгляд. Ласково усмехнувшись, Робин провел ладонью по ее щеке, и Марианне даже показалось, что он сейчас ее поцелует. Но Робин отнял ладонь от ее лица и решительно подтолкнул Марианну вверх по склону: