– Получил? – шепнул Вилл на ухо сыну.

– Это? – Дэнис, рассмеявшись, обвил руками шею отца. – Считай, что он меня погладил!

– Полагаю, что дело лорда Уильяма разрешилось, – и Эдрик перевел взгляд на Робина: – А чего хотел от меня ты, мой мальчик?

– Мне нужны цветы, – ответил Робин и, увидев, как седые брови Эдрика изумленно взлетели вверх, рассмеялся: – Ты же стал садовником, известным всему Ноттингемширу, мой добрый Эдрик! Вот и я приехал к тебе за цветами. Мне нужны розы.

Эдрик поверх плеча Робина бросил взгляд на Вилла, и тот, угадав безмолвный вопрос в удивленных глазах наставника, одними губами ответил:

– Влюблен!

Эдрик хмыкнул, поманил к себе дочь и сказал:

– Тиль, графу нужны розы, – он вопросительно посмотрел на Робина.

– Белые, Тиль, – с улыбкой ответил Робин, – и много!

– Ступай в сад и срежь с кустов все белые розы, – приказал дочери Эдрик.

Робин, незаметно посмеиваясь над любопытством, которое прямо-таки распирало Эдрика, сел рядом с Виллом и пил вино, забавляясь тем, как Дэнис проворно перебирается с коленей отца на его колени и обратно. Вскоре вернулась Тиль, едва удерживая в руках большой ворох белоснежных роз. Уронив их на стол, она принесла отрез ткани и завернула в него цветы. Робин достал две серебряные монеты и положил на стол рядом с розами.

– Милорд! – как ужаленный вскинулся Эдрик.

– Ты не настолько богат, чтобы я мог позволить тебе подобные траты, – спокойно ответил Робин. – А я как раз сегодня забрал часть ежегодного дохода от своих владений.

Эдрик с удовлетворением прищелкнул пальцами и кивнул дочери, которая убрала оставленные Робином монеты в карман фартука.

– И все же ни одна женщина не стоит такой щедрости! – ворчливо заметил Эдрик. – Эти розы дешевле в сотню раз! Хороша ли она собой?

– Хороша, как майское утро, и стоит всего мира, – ответил Робин. – И вот еще что, Эдрик. Мне нужно взглянуть на фамильные драгоценности.

– Зачем бы? – мгновенно насторожился Эдрик и посмотрел на Робина острым, внимательным взглядом. – С ними все в порядке, уверяю тебя!

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Робин. – Я намерен взять некоторые из них.

– А вот это уже не дело! – непреклонным тоном отрезал Эдрик. – Если ты хочешь тратиться на очередную подружку, покупай своей девчонке побрякушки на ярмарке. Но фамильные украшения оставь в покое: их может носить только твоя супруга!

– Она и будет их носить, – ответил Робин, встретив с улыбкой, которая стала еще беззаботней, полыхнувший огнем взгляд наставника.

– Что я слышу?! – возмущенно воскликнул Эдрик. – Ты собрался жениться? На ком, позволь мне спросить?!

– Ох, Эдрик, ты ни капли не изменился! – рассмеялся Вилл, наблюдавший за братом и наставником.

Эдрик бросил в сторону Вилла свирепый взгляд:

– Лорд Уильям, я не нахожу ничего смешного! Ты… – и в голосе Эдрика прозвучала едва различимая нотка презрения, – …ты можешь делать все, что тебе угодно! Ты и так никогда не считал себя связанным долгом, который на тебя налагает имя Рочестеров! Но граф не имеет права жениться на ком ему вздумается! – Эдрик повернулся к Робину и потребовал самым суровым тоном: – Будь так добр, назови имя той, что возомнила себя равной тебе!

– Леди Марианна, дочь барона Невилла, сестра графа Линкольна, племянница принца Ллевелина! – торжественно провозгласил Вилл и, когда Эдрик недоверчиво посмотрел на него, откровенно развеселился: – Тебе достаточно или ты хочешь, чтобы Робин женился на какой-нибудь заморской принцессе?

– Вилл сказал правду. Так и зовут мою девчонку, Эдрик, – улыбаясь одними глазами, негромко подтвердил Робин. – Леди Марианна Невилл, с которой я помолвлен и которую в самое ближайшее время намерен отвести под венец.

Еще мгновение назад недовольное лицо Эдрика расплылось в широкой улыбке.

– Робин, мальчик мой! – воскликнул он и крепко обнял Робина. – Выбери сам украшения для нее! Только, пожалуйста, не говори леди Марианне, что твой старый наставник непочтительно отзывался о ней, не зная, о ком идет речь. И я очень надеюсь получить от тебя приглашение на ваше венчание. А все ты! – бросил он взгляд на Вилла. – Вместо того чтобы веселиться, мог бы сразу сказать, о ком говорит твой брат!

– Я всегда и во всем у тебя виноват! – развел руками Вилл. – Даже в том, что ни Робин, ни я не успели назвать имя его невесты, прежде чем ты впал в неистовство!

Пренебрежительно махнув рукой в сторону Вилла, Эдрик достал из тайника в стене большой ларец, поставил его на стол перед Робином и предупредительно откинул крышку. Сумеречная комната озарилась мерцающим сиянием драгоценных камней. Робин выбрал несколько украшений и спрятал их под курткой. Убрав ларец, Эдрик проводил Робина и Вилла с Дэнисом, потрепал мальчика по волосам и заботливо поддержал стремя Робину. Подавая ему цветы, Эдрик просительно сказал, заглядывая в глаза лорда Шервуда:

– Мальчик мой, приезжай чаще и давай о себе знать. И будь осторожнее, прошу тебя! Ты – моя единственная отрада и надежда на возрождение былого величия! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. А у тебя слишком горячая голова, мой граф и лорд!

– Сэр Эдрик! – отвлек его возглас Дэниса. – Можно ли мне поцеловать вас на прощание?!

Расплывшись в улыбке, едва сочетавшейся с его суровым обликом, Эдрик обнял склонившегося к нему Дэниса, который уже сидел в седле перед Виллом, и поцеловал мальчика в лоб.

– Храни тебя Бог, лорд Дэнис! Веди себя достойно и не огорчай ни отца, ни крестного, – торжественно сказал Эдрик, потом отбросил всякую чинность и в сердцах воскликнул: – Хотя бы попробуй! Получится не сразу, но ты старайся! И попроси отца, чтобы он начал учить тебя ратному делу! Тогда из тебя выйдет толк.

Пока Эдрик наставлял Дэниса, до стремени Вилла робко дотронулась рука Тиль.

– Вы ведь приедете, лорд Уильям? – прошептала Тиль, поймав взгляд Вилла. – Приедете снова? Может быть, зимой Дэнису будет лучше у нас?

– Посмотрим, малышка! – рассмеялся Вилл, потрепав Тиль по белокурым косам. – До зимы еще далеко.

Покинув Маласэт, всадники свернули с проезжей дороги в лес. Дэнис, вертясь в седле, несмотря на все окрики Вилла, спросил Робина:

– Крестный, ты правда собрался жениться? – и, получив в ответ кивок, воскликнул, сияя глазами от восторга: – И я сегодня увижу твою невесту?!

– Потерпи, Дэн, – улыбнулся Вилл, целуя сына во взлохмаченную макушку. – Ты все увидишь своими глазами, и не только невесту крестного!

– Отец, я так рад, что ты решился забрать меня в Шервуд! – сказал Дэнис, задрав голову, и посмотрел на Вилла. – Наконец-то ты уверился, что я стал взрослым!

– О да, Дэнис! – рассмеялся Робин. – Прошу тебя только об одном: не устрой в Шервуде лесной пожар!

Когда они доехали до лагеря, то увидели на поляне целый табун расседланных лошадей. Вилл, подхватив сына на руки, направился к ярко освещенному входу в трапезную, откуда доносились веселые голоса, а Робин прошел вдоль стены до окна в свою комнату. Он надавил ладонью на неплотно прикрытые ставни и увидел Марианну.

Она сидела возле камина и занималась шитьем. Пламя отбрасывало неровные блики на ее склоненную голову и сосредоточенное лицо. Услышав скрип ставен, Марианна подняла голову и встретилась взглядом с Робином. Улыбнувшись, она отложила рубашку, которую зашивала, подошла и, сложив руки на оконном выступе, прижалась щекой к плечу Робина.

– И давно ты так стоишь? – спросила Марианна, потершись лбом о мягкое сукно его куртки.

Робин рассмеялся и, положив ладонь на оконный выступ, перебрался через него и оказался в комнате. Тонкие милые руки мгновенно обвили его шею, нежные губы коснулись его губ, любимые глаза широко распахнулись навстречу его глазам.

– Все давно вернулись, и только тебя нет и нет! – с нежным укором прошептала Марианна, ласково проводя ладонью по лицу Робина.

– Подожди, ласточка! – прошептал Робин и, не удержавшись, поцеловал ее в лоб. – Поставь цветы в воду, а я схожу в купальню.

Он отдал ей большой сверток, и Марианна, развернув ткань, высвободила розы, едва удержав их в руках.

– О Робин! – только и сказала она, посмотрев на него сияющими глазами, и спрятала лицо в благоухающих лепестках.

Она тоже недавно вернулась из купальни, и ее волосы только-только высохли у огня и пушистым облаком обрамляли тонкое лицо. Из-под их светлой дымки бездонные глаза Марианны казались еще больше и ярче. Длинное платье придавало несказанную женственность ее тонкому стройному силуэту. С трудом оторвав от нее взгляд, Робин подхватил полотенце и ушел в купальню. Когда он вернулся, вытирая на ходу мокрые волосы, Марианна стояла на коленях возле кувшина, в котором она устроила розы, и теперь отделяла один от другого колючие стебли.

Робин окинул взглядом комнату. В ней царил безупречный порядок. На стенах под потолком были развешены пучки сухих трав, каменный пол чисто вымыт, даже мех на огромной медвежьей шкуре блестел темным шелком. На одном из стульев лежала аккуратно сложенная зеленая куртка Марианны, через спинку перевесился ее светло-серый плащ. Возле двери появился второй крюк, на котором повисли ее колчан с луком и стрелами и ножны с мечом.

Робин перевел взгляд на Марианну, подошел к ней и, взяв за плечи, поднял с колен, целуя в затылок.

– Ты ждала меня? – тихо спросил он, поворачивая ее лицом к себе.

– Да, – так же тихо ответила она, подставляя губы для поцелуя. – Я ждала твоего возвращения каждую минуту этого дня!

Пальцы Робина зарылись в густые пряди ее волос, его сухие губы жадно прижались к ее прохладным губам. Тонкий аромат имбирных стеблей, которым она вся была окутана как облаком, кружил Робину голову и опьянял его. Не выдержав, он подхватил Марианну на руки и отнес на постель.

– Подожди, дверь открыта! – шепотом воскликнула Марианна, покорно обвивая руками плечи Робина.

– Я закрыл ее, когда пришел, – ответил Робин, стягивая платье с плеч Марианны, и осыпал поцелуями ее грудь, прижимая к себе ее желанное нежное тело.