— Я спросила, нравится ли тебе мясо?

— Мясо? — рассеянно переспросила ее. — Да, спасибо, очень нравится, — ответила, мельком взглянув на тарелку, где лежали темные куски мяса вперемешку с овощами.

— Ты же даже не попробовала, — с набитым ртом заметил Майкл и, изогнув темную густую бровь, ткнул вилкой в направлении моей тарелки.

Интересно, как долго я витала в своих сексуальных фантазиях? И Шон тоже хорош, сидит и ест этого лося. Никакой поддержки!

— Я слышу запах, — заявила им, почувствовав, как ко мне вместе с самообладанием вернулся мой черный юмор, — запекшаяся кровь, аромат шерсти, что обтягивала мышцы животного, и молодых побегов, которым оно питалось… запах смерти. Действительно, сестренка, как сказал Майкл, ты идеально готовишь мертвого лося.

Шон и Майкл дружно засмеялся на мое категоричное заявление, а сестра, закатив глаза, лишь покачала головой.

— Я все думаю, куда мы всех завтра разместим на ночь? — озадаченно произнесла Алекс, обращаясь к Майклу, когда дело дошло до десерта.

— Будут еще гости? — спросила я, отламывая кусок пирога.

— Сара, ты меня вообще сегодня слушаешь?! — цокнув языком, сердито сказала сестра. — Я же говорила, Нэнси с Райаном приедут завтра.

— Если б я знал, что сюда приедет эта рыжая коротышка, то не делал бы такой крюк, а сразу бы поехал домой, — произнес Шон, отодвигая пустую тарелку. — Она же настоящая заноза в заднице!

— Эй, попрошу не оскорблять мою лучшую подругу! — проговорила Алекс.

— Офигеть! — хохотнула я, — мы будем встречать Рождество с рок-звездой! Не ворчи, Шон, когда ещё у тебя будет такая возможность?

— Да какая он рок-звезда?! — Шон пренебрежительно махнул рукой. — Слышал я его девчачьи песенки, — и его лицо перекосило выражение скепсиса.

— Так! — деспотичным тоном проговорила Алекс. — Майкл, скажи своему братцу, пусть только попробует сболтнуть что-то в этом духе при Райане и Нэнси!

Майкл, промакнув рот салфеткой, внимательно взглянул на Шона и произнес:

— У тебя есть ночь, чтобы выучить песни из их альбома. Утром проверю. И попридержи язык, ладно? — спросил так, что я снова не смогла оценить степень его серьезности.

Шон, рисуя над головой воображаемый нимб, ответил ему:

— Я буду паинькой. И могу завтра спать в сауне, кстати. Мне там понравилось, — добавил, пристально глядя мне в глаза, еще и умудрился провести большим пальцем вдоль нижней губы. От этого жеста на меня снова нахлынули воспоминания о тех минутах, что мы провели там.

— Вот видишь, Алекс, я все устроил, а ты переживала, — улыбнувшись жене, проговорил Майкл.

Потом супруги, заявив, что сами уберут со стола, выгнали нас с Шоном в гостиную, где мы целовались на диване, рискуя быть застигнутыми врасплох. Но, я уже не знала, к счастью ли, или нет, они нас так и застукали за этим потрясающим мероприятием, во время которого я подумывала о том, а не затащить ли мне снова Шона в сауну.

Около полуночи мы разбрелись по комнатам. Меня, как и в прошлый раз отправили спать в гостевую спальню, а Шона оставили на диване.

С твердым намерением завтра же утром рассказать все Алекс, я курила у открытого окна, укутавшись в шерстяной плед, который стащила с кровати. Подумать только, мне девятнадцать лет, а я не покурить, не спать со своим парнем с чистой совестью не могу. При этом находясь за сотни миль от собственных родителей. Просто бред какой-то!

Стуча зубами от холода, я потушила сигарету о карниз и бросила ее вниз, с мыслью не забыть завтра припрятать окурок. Иначе Алекс выдолбит мой мозг и скормит его каким-нибудь птицам в кормушке у дома. Она на это способна, я уверена.

Пока я пыталась согреться, за дверью послышался звук, словно кто-то царапал ее. Естественно, это был Шон. В одном белье и с растрепанными волосами. Все, как я люблю.

— Ну и холодно тут! — обхватив себя за плечи, прошептал он и с шумом принюхался, — ты что тут, курила? Как тебе не стыдно, Сара! — с наигранным осуждением воскликнул он. — А если сестра узнает? — и свой провокационный вопрос дополнил красноречивым жестом, проведя большим пальцем по горлу.

— Иди на хрен, Шон! — раздраженно заявила я, забираясь под одеяло.

— Чего ты злишься? — устраиваясь рядом, он обнял меня, прижимая к себе. — Это ты придумала всю эту фигню!

— Я завтра все ей скажу, — мой голос звучал обречённо.

Шон навис надо мной, опираясь на локтях, и, склонившись к уху, прошептал:

— Можно вообще ничего не говорить, Шоколадка, они сами все поймут. Просто... не сдерживай стонов... ладно?

Утро для нас наступило слишком поздно. Я пыталась выгнать Шона, чтобы он вернулся на тот диван изображать спящего, но этому ослу во что бы то ни стало понадобилось принять совместный душ. И кто я такая, чтобы спорить со своим мужчиной?

— А ты разве не захватила эту свою шоколадную хрень? — разочарованно спросил парень, с подозрением принюхиваясь к гелю для душа, который оставила здесь Алекс.

Выхватив из рук флакон, я решительно вылила на ладонь немного средства с цитрусовым ароматом и стала намыливать его плечи и грудь, недовольно бурча:

— Там же ничего не осталось, Шон! Ты все истратил.

— Вот черт! — хохотнул он, обхватив меня за ягодицы. — Скажи, где это продается? Я скуплю все!

— У тебя нет денег, забыл?

— Значит ты скупишь! — заявил он, потянувшись ко мне, и начал целовать.

Сначала я решила, что меня преследуют слуховые галлюцинации, но, открыв глаза и увидев вздернутые брови и выжидающий взгляд, с которым Шон смотрел на меня, поняла, что мне не послышалось.

— Сара? — раздался голос сестры совсем близко, и стало понятно, что она стоит за этой самой голубой шторкой с белыми парусниками.

Захлопнув рот Шона ладонью, я прочистила горло и неуверенно ответила:

— Да?

— Я спрашиваю, ты давно встала? Не видела Шона, его нет в гостиной?

— Нет, я только что проснулась, я его не видела, — запинаясь на каждом слове, проговорила я, с трудом подавив приступ смеха, потому что этот придурок принялся меня щекотать.

— А что ты скажешь, Шон? — уверенно проговорила сестра, и мы оба затаили дыхание.

Я крепче прижала ладонь к его рту, пока он лапал меня, где только можно и, собрав всю волю в кулак, сказала:

— Ты о чем, Алекс? Я же говорила, что не видела его.

— Ты уверена? — в ее тоне отчётливо была слышна издёвка.

— Да, — промямлила я.

— Тогда почему я вижу его трусы на полу?

Глава 16

Кажется, в последний раз я чувствовала себя настолько стрёмно в седьмом классе, когда сестра застукала меня за тем, как я целовала на ночь постер с Джастином Бибером. Фу! И как только он мог мне нравиться?!

Но сейчас не об этом.

Итак, за столом этим морозным предпраздничным утром я снова была в катастрофическом меньшинстве. Три Янга в одной кухне, каждый из которых так и не притронулся к своему завтраку, наводили на меня панику лишь одним своим независимым видом. Атмосферу назревающей конфронтации подогревало всеобщее молчание, что царило вот уже несколько минут в этих стенах, окрашенных в нежно-салатовый.

Сестра, скрестив руки на груди, откинулась на спинку стула и, взяв на себя роль плохого полицейского, смотрела поочередно то на меня, то на Шона. Майкл – напротив, сидя в расслабленной позе, с лёгкой улыбкой и озорным взглядом взирал на нас, изображая хорошего копа.

Я взглянула на Шона. Вот кому действительно было похрен на все! Закинув руку на спинку моего стула, он устроил ладонь на моем плече, а другую – по-хозяйски положил на бедро. Абсолютно непробиваемое выражение его лица придавало мне немного уверенности в себе, но этого было явно недостаточно для того, чтобы я первой нарушила это затянувшееся молчание.

И даже была благодарна сестре в тот момент, когда она наконец-то решила открыть рот и поинтересоваться:

— И как давно это продолжается?

Она уставилась на меня, и ее взгляд был, мягко говоря, разочарованным.

— Ты о чем? — спросил Шон и провел пальцем вдоль моего голого плеча, ловко подцепив при этом узкую бретельку чёрного топа.

Как бы смешно это не прозвучало, сегодня мы оба были в черном. На всякий случай.

— Сара? — Алекс пристально смотрела на меня, а я старалась смотреть куда угодно, только не на нее, изо всех сил сдерживая предательскую улыбку.

В этой до нелепого комичной ситуации моя неловкость граничила с желанием впасть в истерику, и я готова была, уткнувшись в плечо Шона, рыдать от смеха и сморкаться в рукав его траурного наряда.

— Э-м-м, ты о чем? — но не нашла ничего более умного кроме того, чтобы тоже прикинуться недалекой.

— Я о тебе и Шоне. Вы встречаетесь? Или просто моетесь вместе в душе? — спросила она, изображая полное замешательство.

— Нет, мы не только моемся, — снова подал голос Шон. — Тебе нужен наш ежедневный режим, мамочка? — спросил он, нащупав мою руку.

Майкл первым не выдержал и беззвучно засмеялся, и мои губы сами собой расползлись в улыбке.

Алекс обвела нас взглядом, в котором читалось негодование.

— Скажите ей уже все! И будем есть, у нас куча дел сегодня! — потребовал Майкл, придвинув к себе тарелку с омлетом.

— Что вам еще не понятно? — спросил Шон, отлипнув от меня, и повторил со своей тарелкой то же самое. — Я люблю ее, ясно вам?! — и ткнул вилкой в мою сторону. — Давайте есть!

— Дай пять, братишка! — неожиданно заявил Майкл и тут же протянул брату раскрытую ладонь, по которой Шон хлестко шлёпнул своей. — Одобряю, — добавил он, принимаясь за еду.

— Эй, серьезно? — удивлённо спросил Шон, и его рука с зажатой в ней вилкой застыла на полпути к тарелке с беконом. — Ты же говорил, что оторвешь мне… — на этом месте он запнулся, видимо, подбирая подходящее слово, и покосился на Алекс, — короче, что оторвешь мне что-то жизненно важное, если я… ну ты понял, — сбивчиво закончил он.