— Вот как? — удивилась Сюз. — Тогда я неправильно ее поняла. И что же?

— А вот я тебя не интересовал, что вполне естественно. Многие женщины мной не интересуются. Ты хочешь меня, только когда остаешься одна. Тебе тяжело сидеть в безлюдном доме, ты и тянешься ко мне. В обычных обстоятельствах я бы с удовольствием развлек тебя, но это не обычные обстоятельства. Это ты, и у тебя в душе хаос. Ты хочешь, используя меня, спастись от него, но у тебя ничего не получится. Я не более чем мужчина, а ты всего лишь знойная крошка. Мы можем переспать, но потом тебе будет совсем худо, и ты это знаешь.

— Дело не только в одиночестве, — помолчав, сказала Сюз. — Мне трудно обходиться без секса. Мне его не хватает. Пойми, вот уже несколько недель, как у меня никого не было.

Райли шумно выдохнул:

— Скажи, ты хочешь проснуться утром рядом со мной?

Сюз глубоко задумалась.

— Пожалуй, нет.

— Вот и ладненько. Я тоже не желаю просыпаться рядом с тобой.

Он широко распахнул дверь перед Сюз и поклонился:

— Прошу, мадам.

— Подонок, — прошипела Сюз, не двигаясь. — Обязательно надо разводить философию? Неужели нельзя просто попользоваться мной, как сделал бы всякий другой мужчина?

— Я не всякий. Хотя, если ты немедленно не спрячешь свою задницу в доме и не запрешь дверь, могу стать им.

— Ты действительно хочешь меня?

Райли дернулся:

— Иисусе, ты меня достала! Я вхожу. Найди подходящую стенку и держись.

Он подтолкнул ее к двери. Она отпихнула его и вошла.

— Прощай. Ты победил.

— Если я победил, то почему до сих пор за порогом?

— Ты ошибаешься насчет одиночества. Я хочу не кого попало, а тебя. Именно тебя. Но ты прав в другом. Нам пока рано заниматься любовью. У меня не все перегорело к Джеку, хотя, если он натравил Уитни на Нелл, то…

— Что?

— Ничего. Спокойной ночи. — Сюз захлопнула дверь.

Райли постоял недолго, сбежал с крыльца и исчез в темноте.

До чего же ей не хотелось, чтобы он уходил!

Она постояла у окна, надеясь, что он передумает и вернется. Но он не вернулся. Задвигая штору, она услышала шум мотора. Сюз снова отдернула штору.

По мостовой промчался знакомый «БМВ».

Муж.

«Ненавижу! Следишь за мной? Изводишь Нелл?»

Но даже сейчас она не смогла не вспоминать нежность, страсть и тепло четырнадцати лет, проведенных с Джеком. В этом вся беда продолжительного брака. Он запускает когти в твою душу и оставляет раны, которые не заживают до самой смерти. Наверное, нужно предупреждать помолвленных о том, что их ждет. Супружество разительно изменяет твою жизнь и мировоззрение, порой до такой степени, что перестаешь понимать, на каком ты свете. Оно привлекает тебя к человеку, который временами не слишком тебе нравится. Заставляет нуждаться в том, кого совсем не хочешь.

Брак — это дурман, ловушка, иллюзия, избавление от него сродни наркотической ломке.

«Я рада, что Райли не остался. Рада, что совсем одна». С этими мыслями Сюз поднялась наверх. В спальню.


Часом раньше донельзя довольная Нелл целовала Гейба в офисе. Он обнимал ее за талию, улыбаясь в тусклом свете, проникавшем с улицы через окно. Нелл сделала передышку и вдруг подумала: может, не стоит особо сердить его? Следом она припомнила, что не раз задавалась этим вопросом, целуя Тима. Воспоминание настолько отрезвило Нелл, что она высвободилась из объятий.

— В чем дело? — насторожился Гейб.

— Ну… — протянула Нелл. — Я говорила, что без ума от тебя?

Он снова обнял ее.

— Не доскажешь историю Сюз?

— А никакой истории не было. Она поцеловала меня. Вот и все. Если хочешь знать, мне твои поцелуи нравятся больше.

— Ну спасибо. Чем еще я могу выразить свою благодарность?

— Всем. — Нелл толкнула его к дивану.

Гейб упал, и Нелл оседлала его.

— Вряд ли это хорошая идея. — Он похлопал ладонью по дивану. — Не самое прочное ложе.

Нелл устроилась поудобнее.

— Поэтому я и прошу новый диван — чтобы не рухнул под нами или под клиентом. Поцелуй меня и скажи, что мы закажем другой.

Вместо ответа Гейб ласково погладил ее по бедрам.

— Ну сколько можно твердить одно и то же? Никакого дивана. Пойдем наверх, получишь кое-что поинтереснее.

Он попробовал встать, но она уперлась руками ему в грудь:

— Погоди! Я кое-что придумала.

— Опять?!

— Дорогой, предлагаю тебе сделку. Учти, я вошла в роль шлюхи, теперь мне нет удержу. Я позволю тебе творить со мной все, что угодно, на этом диване, но сначала купи меня.

— Новым диваном, — сообразил Гейб, жадно разглядывая ее, обжигая ей бедра руками.

Нелл совсем потеряла голову: «О, черт, хоть листочком бумаги, только возьми меня скорее».

— Да! — произнесла она, надменно вскинув подбородок. — Я живу ради работы.

— И трахаешься ради нее же.

Гейб поднял ей юбку до талии, и Нелл вздрогнула, ощутив твердость его плоти.

— Настоящая профессионалка, — заметил он. — Кстати, я закрыл входную дверь?

— Да. — Она лизнула его в губы.

— Надеюсь, ты понимаешь, что перед нами окно? — предупредил Гейб.

— Сейчас темно. Так ты хочешь меня или нет?

Она слегка подпрыгнула на нем, пружины скрипнули, и оба затаили дыхание.

— Вот что, — хрипло выдавил он, — если в следующие полчаса диван сломается, можешь купить новый.

— Договорились.

Нелл потянула его на себя и, вильнув бедрами, скользнула вниз, рассудив, что диван рухнет куда скорее, если Гейб окажется наверху. Следующие двадцать минут все шло по ее плану: они трудились на славу и распалились до того, что ее трусики оказались где-то по другую сторону стола. Потом Гейб припал к губам Нелл, одновременно проникая в нее, и она приготовилась к неизбежному урагану.

Который не наступил. Вместо этого Гейб придавил ее к дивану и почти перестал двигаться, пульсируя внутри нее, задевая каждое нервное окончание, задавая странный, медленный ритм, от которого зудела кожа и перехватывало дыхание.

— Что ты делаешь? — прошептала она.

— Достаю тебя до самых печенок, — ответил он с улыбкой.

Гейб так притиснул ее к дивану, что Нелл не могла пошевелиться.

— Быстрее, — попросила она.

А он сказал «нет» и совсем остановился. Нелл ощутила, как в венах сгущается кровь.

— Пожалуйста.

«Господи, если он не продолжит, я умру. На совершенно целом диване».

— Знаешь, — прошептал Гейб ей на ухо, — я всегда могу дожать тебя до последнего. И дожму.

Он поцеловал ее в шею и положил руку на грудь. Нелл попробовала заставить его увеличить темп, но безрезультатно. Она начала извиваться (что Гейб оценил весьма высоко), раскачиваться (чего он не позволил, утихомирив горячими руками). Доведенная до отчаяния вынужденной неподвижностью, расцарапала ему спину и наконец-то содрогнулась в приступе оргазма. Она чуть не грохнулась на пол в неодолимой потребности двигаться, кончить, и только тогда Гейб заработал. Диван заскрипел как безумный.

Когда скрип прекратился, Нелл состроила недовольную гримаску, хотя кровь в жилах пела.

— Надо же, диван устоял. Как я разочарована. Придется повторить.

— Еще одна причина не избавляться от него, — прошептал Гейб, зарывшись лицом в ее волосы. — Едва ты отвернешься, я его укреплю.

— Слезай с меня, — потребовала Нелл.

Гейб встал, она тоже.

Пока он застегивал брюки, она оправила юбку и тяжко вздохнула:

— Поверить не могу, что эта чертова штука выдержала.

— Сработан на совесть, как все в пятидесятых. Возьми хоть меня. И себя, конечно.

Нелл включила настольную лампу. Она искала на полу трусики, когда входная дверь открылась. Нелл выпрямилась и увидела Райли с ключом в руке.

— Что ты здесь делаешь? — накинулся на него Гейб, заправляя рубашку в брюки.

— Если ты не забыл, я здесь работаю. Кстати, раньше и ты вроде бы занимался тем же. До того, как забросил все ради сексуальных домогательств к своей секретарше и по совместительству собачьей воровке. Что за ночь!

Он швырнул ключи на стол и рухнул на диван.

Диван устоял.

— Кошмар какой-то, — пожаловалась Нелл, брезгливо оглядывая древнюю конструкцию. — Прежде чем мы сделаем это в следующий раз, я на нем попрыгаю.

— Что?! — ужаснулся Райли. — Вы на нем кувыркались? Прямо тут? Ради всего святого, окно!

— Ты совершенно лишен воображения, — упрекнул Гейб. — Кроме того, это ее идея.

— А тебе никогда не приходило в голову сказать ей «нет»?

— Никогда, — признался Гейб, сосредоточенно хмурясь. — Взгляни на ножки дивана.

— Видите, я же говорила… — завела Нелл, но, присмотревшись к дивану, умолкла.

Деревянный мастодонт медленно оседал. Райли поспешно вскочил.

— Что вы наделали!

— Теперь придется купить новый, — провозгласила Нелл.

Гейб, проигнорировав ее ликование, подошел к дивану и перевернул вверх ножками.

— Что это, черт побери?

«Это» оказалось отрезком трубы, наискосок проходившим по всей длине дивана.

— Неудивительно, что он такой крепкий! — восхитилась Нелл. — И такой неудобный.

— Она даже не приварена! — Гейб провел рукой по трубе. — Просто втиснута между ножками. Помоги мне, — обратился он к кузену.

— Знаешь, если ты выдернешь ее оттуда, диван уйдет в историю, — заметил Райли.

— Туда ему и дорога! — заявила Нелл.

— Держите сиденье, — велел Гейб.

Райли и Нелл придавили матрас коленями. Гейб дернул за трубу:

— Дьявол, не получается. Еще раз.

Труба выскочила так стремительно, что Гейб едва не упал.

— Давай я оттащу это к мусорному ящику. Если кто-то сядет, ему конец… — предложил Райли.

Гейб, не отвечая, принялся энергично трясти трубу.

— Ты чего?

— Там что-то есть. — Гейб заглянул в отверстие. — Нужно больше света.

— Прекрасно, — оживилась Нелл. — Закажу новый диван и куплю несколько ламп.