Адамс Каридад Браво - Ложь

— Сожалею, что это расходится с твоими словами, Аеша, но белая женщина уже здесь, — сказала Вероника, незаметно войдя в дверь.

— Вероника!.. Ты!.. Ты! — от волнения Деметрио не находил слов.

— Тебя раздражает мое присутствие?

— Раздражает? — растерялся Сан Тельмо. — О чем ты говоришь?..

— Думаю, да… почти так же, как бесит нежную, ласковую Аешу.

— Вероника… ты пришла… пришла! — пробормотал Деметрио, вскакивая с кресла и едва справляясь со своей безумной, глупой радостью. Душа Сан Тельмо воскресла и вернулась к жизни, трепеща от неведомого прежде чувства. Деметрио было безразлично, что губы Вероники насмешливо кривились, а глаза жестко смотрели прямо в глаза индеанки, словно бросая ей вызов. И плевать ему было, как дерзко прозвучал голос жены:

— Здесь еще многое нужно сделать, как я погляжу. Жаль, что не могу позволить Аеше остаться с тобой, но она понадобится мне на кухне и в моей комнате.

— Белая женщина! — так же дерзко воскликнула индеанка, принимая вызов.

— Сеньора, вот как ты должна называть меня отныне, Аеша, — ответила Вероника непререкаемым тоном, оборвав служанку. — А сейчас ступай и приготовь ванную для сеньора Деметрио.

— Но…

— И поживее!.. Как только приготовишь ванную, немедленно возвращайся в мою спальню. Ты понадобишься там, — отчеканила Вероника и, повернувшись к мужу, холодно добавила: — Полагаю, ты захочешь побриться, причесаться и переодеться в чистую одежду, прежде чем сесть со мной обедать…

— Вероника… ты… — неуверенно начал он.

— Я тоже, наконец-то, должна переодеться в свою одежду, Деметрио, — заметила Вероника, не дослушав. — Через час я жду тебя в столовой. С твоего позволения.

Растерявшись, Деметрио остолбенело смотрел Веронике вслед.

— Ты это слышал, патрон, слышал? — возмутилась индеанка.

— Это ты, видимо, не слышала, — рявкнул Деметрио, придя в себя. — Почему ты не выполняешь то, что велела тебе хозяйка?

— Что ты говоришь, патрон?

— Ты должна слушаться и уважать ее, Аеша. Я знаю, что тебе это трудно, но так надо. Если ты хочешь остаться здесь, тебе придется слушаться хозяйку и выполнять все ее приказы!

Деметрио ушел, а молодая индеанка, как побитая собачонка, поплелась на кухню. От злости на ее губах выступила пена.

— Белая женщина, будь ты проклята! — с ненавистью прошипела Аеша. — Но ничего, ты уберешься из этого дома!.. Аеша в том клянется. Ты уйдешь отсюда!..

* * *

На дворе была уже ночь.

С веранды своего дома Деметрио де Сан Тельмо уныло смотрел на яркие огни света, отражавшиеся в реке. Минутная, бессмысленная радость от того, что Вероника была радом с ним, уже угасла. В своей одежде Деметрио выглядел стройнее и элегантнее, но был таким же подавленным и печальным. Он не прислушивался к разговору женщин, но невольно, сам того не желая, слышал глупую болтовню Аделы Ботель, сидевшей вместе с Вероникой в обеденной зале.

— Ладно, я Вас покидаю, потому что Вы устали, да и я тоже… И все-таки как славно, что Вы остались, — щебетала та. — Я рада-радешенька этому… А Ваш дом просто великолепен, и подарки Ваши мне очень понравились. Такая прелестная блузка и такие чудесные духи!.. Ах, Вероника, Вы знаете, как нужно жить!.. Вот если бы Вы помогли мне составить список заказов.

— С большим удовольствием, Адела. Если хотите, то прямо завтра.

— Благослови Вас Бог, Вероника. Не подумайте, что я суеверна, но с тех пор, как Вы приехали, моя жизнь изменилась. Видимо, само Провидение послало Вас. С каждым днем в руднике добывают все больше золота, и мой Хайме с каждым днем становится все веселей и веселей. Знаете, сегодня утром он показался мне совсем другим человеком, любящим и ласковым… Я обустрою наш дом, следуя Вашим советам… Если всё и дальше будет так, думаю, в скором времени мы заживем припеваючи и в Мату-Гросу, — весело заключила Адела.

— Я буду только рада, — согласилась Вероника.

— Ну а теперь я побегу, пожалуй, — спохватилась Адела. — Я и так, должно быть, надоела, да и Вам нужно написать письмо. До свидания, Вероника, и будьте счастливы в своем новом доме. Вы того заслуживаете, и я от души Вам этого желаю… До завтра, подружка моя, как же я Вас люблю! — Адела звонко расцеловала подругу в обе щеки. — Спокойной ночи, Сан Тельмо, — попрощалась она с Деметрио. — В добрый час!.. Будьте счастливы со своей женой… Не провожайте меня, не стоит беспокоиться. На днях я приглашу вас на завтрак… До свидания… до свидания, — радостно пропела напоследок сеньора Ботель и упорхнула восвояси.

— Эта сеньора Ботель просто невыносима! — недовольно пробурчал Деметрио.

— Адела — славная, искренняя женщина, — заступилась за подругу Вероника, — а здесь так мало добрых душ… С твоего позволения.

— Вероника, — тихо начал Сан Тельмо.

— Что? — спросила она.

Деметрио остановился и посмотрел жене прямо в глаза, но под взглядом бездонных черных глаз смешался и умолк, не зная, что сказать. Он разомлел от одного лишь взгляда Вероники, поскольку на всем свете не найти было лица красивее этого, правильно очерченного, хранящего величие античной богини.

— Хочешь сообщить, что идешь в таверну? — с насмешливой горечью продолжила Вероника.

— Никуда я не пойду, а останусь здесь, — вздохнул Деметрио и робко предложил: — Давай посидим на веранде. Здесь так хорошо, прохладно…

— С твоего позволения, я пойду писать письмо.

— Писать письмо?.. Я думал ты его уже написала. Разве преподобный Джонсон не отправил его? — в вопросе Деметрио прозвучала тревога, и такая же тревога засветилась в его серых, отчаявшихся глазах. Вероника помедлила с ответом, словно наслаждаясь страданиями мужа.

— Надеюсь, ты не запретишь мне написать письмо родным, — сухо сказала она, наконец.

— Я никогда тебе этого не запрещал, и думал, что ты уже написала письмо, — Деметрио немного помолчал, а затем задал еще один, волнующий его, вопрос. — Что ты будешь делать теперь? Просить помощи?

— Спрашивать о том, что я собираюсь написать в письме еще хуже, чем запрещать его писать.

— Хорошо! — вспыхнул Деметрио. — Можешь ничего не говорить!

— А теперь ты идешь в таверну? — в свою очередь поинтересовалась Вероника.

— Чтобы напиться, мне не нужно идти в таверну, — грубо ответил Сан Тельмо. — Аеша! — гаркнул он, подзывая служанку. — Аеша!..

— Ты звал меня, хозяин?..

— Тащи виски… Прямо сюда, на веранду, — приказал Деметрио. — Целую бутылку, и стакан не забудь.

— Сейчас, сейчас принесу, патрон, — босоногая Аеша умчалась стремительно и неслышно, а Вероника подошла к балюстраде веранды.

— Игуасу! — громко позвала она, перегнувшись через перила. — Ты здесь?..

— Я здесь, белая королева, — невозмутимо отозвался он. — Жду письмо, о котором ты говорила. Оно уже готово?

— Поднимись на веранду и садись сюда, — велела Вероника. — Я отдам его тебе, как только напишу, и ты тут же отвезешь его в Куябу…

— Как прикажешь, белая королева… Я повезу твое письмо, и моя пирога помчится по реке.

— Вот виски, патрон Деметрио, — Аеша протянула хозяину бутылку и стакан.

— Налей стакан до краев, и подай его мне, — ответил тот, — а сама останься тут, будешь наливать стакан, когда он опустеет.

— Ты разрешаешь мне остаться здесь?..

— Сама слышала, — буркнул Деметрио. — Наливай еще…

— Сейчас, хозяин, — Аеша грациозно, как молодая, дикая тигрица, примостилась у ног Деметрио и с вызовом посмотрела на Веронику.

— Чудесная семейная картина, — презрительно усмехнулась в ответ Вероника и добавила, глядя на индейца: — Не сиди, как на иголках, Игуасу, я сейчас же допишу письмо.

— Не хочешь, чтобы я тебе спела, хозяин Деметрио?

— Да, Аеша… спой, — попросил тот.

— Я знаю одну очень красивую песню… Ее поют женщины из таверны.

Вероника прошла в обеденную залу. Ручка медленно скользила по белоснежному листку бумаги, а с веранды доносилось вызывающе-радостное пение Аеши.

— Теодоро, пришло письмо от Вероники! — сообщила мужу радостную весть донья Сара.

— Ну слава богу, наконец-то у нее нашлось время ответить на мое письмо, — дон Теодоро облегченно вздохнул.

— Да, но она написала не тебе, а мне.

— Тебе? С чего бы это? — удивился дон Теодоро.

— Мы написали ей в один и тот же день, и Вирхиния отправила наши письма вместе.

— Вот как? — Теодоро де Кастело Бранко отодвинул стул и быстро поднялся из-за письменного стола. — Я думал, что сначала Вероника напишет мне, — досадливо поморщился он, напрасно пытаясь скрыть свое недовольство.

— Теодоро, я вообще боялась, что она забудет мне ответить, но впервые в жизни Вероника поступила как воспитанная девушка из благородной семьи.

— Ты уверена, что не было другого письма для меня?

— Абсолютно. Хенаро только что принес почту, и там были приглашения, счета, журналы и вот это письмо от Вероники.

— Что ты сказала, мама? Письмо? — нетерпеливо спросил Джонни, появляясь в дверях кабинета. Кто знает, что привело его сюда в эту минуту: предчувствие любящей души, случайность, рок? Побледнев от волнения, он поспешно подошел к отцу. — Письмо от Вероники! — повторил он снова.

— Ну да, я только что получила с почтой письмо от нее, — подтвердила донья Сара.

— Ты? — Джонни изумленно уставился на мать.

— Да, я, — донья Сара с недоумением посмотрела на сына. — Не понимаю, почему все так удивлены. Я написала Веронике, и она мне ответила. Кажется, рудник и счастье делают более воспитанными и культурными даже таких норовистых людей как Вероника!

— Счастье? — убитым голосом переспросил Джонни.

— Да, сынок, похоже, что так, — дон Теодоро прочел первые строчки письма и посмотрел на Джонни, но тот был слишком возбужен, чтобы ждать продолжения. Он нетерпеливо наклонился над отцовским плечом, чтобы самому прочесть письмо, как можно быстрее.