— Хенаро сказал мне, что есть новости от Вероники, — в проеме застекленной двери, ведущей в столовую, неслышно появилась вездесущая Вирхиния.

— Да, голубка моя, Вероника написала мне письмо.

— А почему ты мне его не показала, тетечка?

— Твой дядя был так нетерпелив…

— И Джонни тоже, как я погляжу, — ревниво заметила Вирхиния и, помолчав, добавила: — Ну, как она там? Что пишет?

— Я лишь мельком взглянула на письмо, — ответила племяннице донья Сара и предложила: — Может, кто-нибудь прочтет его вслух?

- «Моя дорогая тетя, меня обрадовало и удивило твое письмо, — начал читать дон Теодоро. — Я не ожидала получить новости от тебя, и очень тебе благодарна. Мне приятно думать, что несмотря ни на что, в Рио-де-Жанейро есть хоть кто-то, кто вспоминает обо мне…» Вот тебе на! — удивился дон Теодоро. — Вероника несправедлива, я тоже написал ей в тот же день…

— Продолжай, продолжай, папа, — поторопил отца Джонни. Без кровинки в лице, он стоял рядом с отцом, вцепившись руками в край стола, а его душа, казалось, целиком сосредоточилась в ушах.

- «Я очень рада, что в вашем доме царят покой и счастье, — продолжил дон Теодоро. — И в самом деле, меня замучили бы угрызения совести, если бы вы были несчастны в то время, как я так счастлива…»

— Она именно так написала? Ты уверен, папа? — перебил отца Джонни.

— Вот письмо, прочти сам! — дон Теодоро ткнул пальцем в письмо, а затем продолжил чтение: — «Как глупо, что все боятся этих мест! Здесь очень красиво! У нас с Деметрио большой и уютный дом со всеми удобствами, и мы живем в нем так же хорошо, как в Рио-де-Жанейро. Мату-Гросу — это небольшая деревенька. Из нашего дома, стоящего на высоком холме, она видна как на ладони. Конечно, здесь нет водопровода и электричества, но это и не нужно, в нашем распоряжении почти дюжина слуг-индейцев…»

— Веронике повезло, она родилась в рубашке, как говорится! — заметила донья Сара.

— Продолжай, продолжай, папа, — нетерпеливо затеребил отца Джонни.

- «Кроме того, Деметрио приберег для меня великолепный сюрприз: мы сказочно богаты. Рудник, совладельцем которого он является вместе с доктором Ботелем, нашим соседом, самый богатый на сотни лиг вокруг. В нем каждый день открывают новые жилы. Если так будет продолжаться и дальше, думаю, мы станем непростительно богатыми миллионерами!»

— Не может быть, это неправда! — не сдержавшись, выкрикнула Вирхиния, выйдя из себя. — Она шутит, издевается над нами. Вероника выдумала все это, чтобы посмеяться надо мной!

— Посмеяться над тобой? — удивленно спросил дон Теодоро, прервав чтение.

— Причем здесь ты, голубка? — поддержала мужа донья Сара.

— И верно, абсолютно ни при чем, — опомнилась Вирхиния. — Я неправильно выразилась. Я сочла это шуткой, потому что считаю, что в одном руднике не может быть столько золота! Я знала людей, кто промучился почти год, живя в Мату-Гросу, и не добился ничего, а здесь в Порто-Нуэво, и именно Рикардо Сильвейра… Все это глупости, чушь несусветная!

— Рикардо Сильвейра был там? — удивилась донья Сара. — Откуда ты это знаешь, дочка?

— Ну не то, чтобы знаю, просто мне так кажется… Ходили слухи, что он умер в Мату-Гросу! — заюлила Вирхиния.

— Рикардо Сильвейра умер?.. Что же ты мне не сказала?..

— Не обращай на меня внимания, тетечка. Я разволновалась и наговорила кучу глупостей. Дочитывай письмо, дядя Теодоро, — попросила Вирхиния, меняя тему.

— Да, папа, дочитывай скорее, хоть я его уже и прочел, — поддержал кузину Джонни.

Дон Теодоро устало опустился на стул и с сомнением посмотрел на племянницу, словно подозревая ее в чем-то, а затем продолжил читать.

- «Мне доставила большую радость новость о помолвке Джонни с Вирхинией. Я от всей души желаю, чтобы они были очень счастливы, и надеюсь на это… Передай от меня привет тем, кто меня любит… Любящая тебя племянница Вероника.»

— Очень милое письмо! — спокойно заметила донья Сара.

— Ты рассказала Веронике о помолвке Джонни и Вирхинии, хотя она была неофициальной, — неодобрительно покачал головой дон Теодоро.

— Какая разница, — пожала плечами донья Сара, это почти то же самое, что и официальная.

— Действительно, почти то же самое, — согласился Джонни, — кроме того, мама знала, что порадует Веронику этой новостью… как-никак, одним мучением для нее будет меньше…

— Хорошо, сынок, возможно, ты и прав, так лучше!

— Не терзаясь угрызениями совести из-за меня, Вероника будет гораздо счастливее! Хотя и так понятно, что она — самая счастливая женщина на земле, и ее единственное желание — окончательно забыть обо мне! — ревность Джонни не знала границ, и, распалившись не на шутку, он уже не скрывал охвативший его гнев и ярость. Однако Вирхиния была начеку, и у нее под рукой всегда имелся не раз испытанный и проверенный трюк — слезы. Ей почти ничего не стоило изобразить плач в любой момент. Вот и сейчас она с легкостью всхлипнула, вызвав беспокойство всей родни.

— Вирхиния!..

— Что с тобой?..

— Голубка моя! — в один голос воскликнули Джонни, дон Теодоро и донья Сара.

— Нет-нет, ничего, ерунда, простите меня, — Вирхиния вытерла несуществующие слезы. — Я вечно говорю и делаю глупости, — сказала она и снова всхлипнула. — Простите, я выйду ненадолго в парк, — закрыв лицо руками, Вирхиния выбежала из кабинета.

— Вирхиния, доченька, — донья Сара вскочила со стула. — Ты очень суров с ней, Джонни, — набросилась она на сына. — Посмотри на нее, она же плачет! Это ты довел ее до слез своими словами. Неужели ты не понимаешь, что заставляешь ее страдать?.. Вирхиния, Вирхиния! Голубка моя! — донья Сара побежала вслед за племянницей, стараясь ее догнать.

— Джонни, сынок, — дон Теодоро повернулся к сыну и пристально посмотрел на него.

— Ты тоже станешь упрекать меня, папа?

— Нет, Джонни, наоборот. Мне жаль, что чтение этого письма причинило нам столько страданий. Все это так странно! — размышлял он вслух. — Вот уж не думал, что Вероника напишет такое, и не ответит на мое письмо.

— Ревность — нелепое чувство, папа! — горько усмехнулся Джонни.

— Какое отношение имеют твои слова к тому, что я тебе сказал? — недоуменно спросил сына дон Теодоро.

— Никакого, папа, это просто мысли вслух. Мне нужно избавиться от прошлого, и начать жить заново. Я был бы рад написать Веронике, что тоже очень счастлив!..

— Но, сынок!

— Прости, папа, я рад, что мы ошиблись относительно Деметрио де Сан Тельмо. Пойду искать Вирхинию. С твоего позволения.

— Какое странное письмо! — задумчиво произнес дон Теодоро. — Или я не знаю Веронику, или она написала неправду!

* * *

— Что это?.. Выстрелы? — Вероника настороженно прислушась к доносящимся откуда-то выстрелам.

— Это ваш Деметрио из ружья палит, должно быть, охотится где-то поблизости, — ответила Адела.

— Деметрио? — удивилась Вероника. — Разве он не пошел на рудник?..

— Господи! Что за дела у вас творятся? — всплеснула руками Адела. Разодетая в пух и прах, сеньора Ботель пристроилась в удобном кресле в маленькой гостиной, расположенной в центре дома четы Сан Тельмо, между столовой и верандой. Веселая, жизнерадостная и бойкая на язык она была полной противоположностью всегда бледной, сдержанной и серьезной Веронике. — Да Ваш Деметрио ходил на рудник всего день, или два, да и то его затаскивал туда чуть ли не силком мой муж. Нет, это просто невероятно! — воскликнула она.

— Что невероятно?

— Да то, что вся деревня обсуждает, что делает Ваш муж, а вы ни сном ни духом!

— Вот как?

— Ваш муж не ходит на рудник, его ничто не интересует. Он даже в деревенскую таверну и то не спускается, — как на духу поведала Адела.

— Когда Деметрио уходил из дома, я думала, что он пошел или на рудник, или в таверну, но если его там не было, то куда он мог пойти, ума не приложу.

— Никто не знает точно, куда он ходит, каждый думает, что пожелает, но вот что я Вам скажу: я часто видела, что он бродил, как блаженный, вокруг этого дома с ружьем на плече, словно поджидал, или подстерегал кого-то.

— Вот как?..

— А иногда взбирался на самую вершину холма с биноклем и часами глядел на реку. Любой скажет, что он кого-то ждал! Вы не знаете, кого? — с любопытством спросила сеньора Ботель.

— Догадываюсь, — односложно ответила Вероника.

— А вот Вы, наоборот, заперлись в четырех стенах, и даже к нам, по-простому, по-соседски, не зайдете, — упрекнула подругу Адела.

— Я загляну к вам на днях, — пообещала Вероника.

— Почему бы вам с мужем не прийти к нам на ужин сегодня вечером?

— Я спрошу Деметрио.

— Убедите его прийти к нам на ужин, непременно убедите! Все здесь считают, что он из кожи вон лезет, чтобы угодить Вам…

— Кто несет подобную чушь, Адела?..

— Простите мне мою бестактность, но я была бы очень рада, если бы Вы пришли. Люди судачат о новом списке заказов в Куябе, которые сделают этот дом еще уютнее и красивее! Я уже видела каталог товаров, он просто великолепен! — восторгу сеньоры Ботель не было предела. — Я еще не надоела Вам своей болтовней? — внезапно спохватилась она. — Пойду, приберусь в доме. Даст бог, мне повезет, и вы придете ко мне на ужин.

— Я постараюсь, Адела.

— Это — все, о чем я Вас прошу! И не принимайте все так близко к сердцу. Вы — сильная натура, Вероника, у вас есть характер, так возьмите и прогоните взашей эту индеанку! Ох, простите, я сморозила очередную глупость! — Адела поспешно прикрыла рот руками.

— Не переживайте, Адела, это для меня не новость. Сан Тельмо никуда не ходит один. Куда бы он ни пошел — на прогулку ли, на охоту ли — Аеша бродит за ним по пятам.

* * *

— Патрон Деметрио, мы не вернемся в дом? — раздался за спиной нежный голосок.