Елена Хантинг - Ложь за ложь

– Какое томление?

– Мне хочется, чтобы ты прикасался ко мне, – прошептала она почти робко.

Я легонько провел пальцами по шее Лейни:

– Вот так?

– Да-да, если можно.

Я провел кончиками пальцев по ее ключицам и рукам до самых ладоней и поднес запястье к губам для поцелуя.

– Что дальше, вкус?

Лейни кивнула, не отводя глаз:

– Да.

– Что же ты хочешь узнать на вкус, Лейни? – Я провел руками по внешней стороне ее бедер, жалея, что не могу ощутить ее обнаженную кожу. Я-то знал, вкус чего я хочу узнать, но не вполне понимал, что мы делаем, поэтому предоставил инициативу ей.

– Твою кожу. – Она подалась ко мне, задев носом мой подбородок. Ее губы коснулись моей шеи в том месте, где в такт биению сердца трепетала жилка. Мягкий теплый язык прошелся по моей коже, Лейни прокладывала дорожку поцелуев до самого моего уха. – Я чувствую соль, горечь лосьона после бритья… – Ее губы скользнули по моей щеке, встретились с моими губами, и Лейни втянула нижнюю: – Я чувствую мяту, шоколад и зефир…

Она наклонила голову, приоткрыла рот и приникла ко мне новым поцелуем, на этот раз с языком. Усилием воли я удерживал руки на ее бедрах, хотя мне очень хотелось водить ладонями по всему ее телу. Ее язык погладил мой, и Лейни тихо всхлипнула.

Она запустила пальчики мне в волосы и ухватила их в горсти, а потом пододвинулась вперед, прижавшись ко мне мягкой грудью. Уверен, Лейни понимала, что ее успокаивающее упражнение произвело на меня противоположный эффект. Я застонал ей в рот.

– Я слышу желание. – Она опустила руки и взялась за край своего свитера. – И мягкий шорох ткани. – Она стянула свитер через голову вместе с термофутболкой. Кожа у нее покрылась мурашками – от холода, тревоги… или возбуждения.

Замечательно полуобнаженная, она сидела на мне верхом. Мое воображение лишний раз подтвердило свои поистине безграничные возможности, успев создать очень реалистичные картины, как это будет выглядеть, происходить и какие ощущения вызывать.

Но я не мог предугадать обстоятельств, благодаря которым пересеклись наши жизни и наступила эта минута. Все казалось иным, словно у каждого прикосновения и ласки появилось особое значение. Я запоздало спохватился, что так и не сказал ей правду. Но я не стал все портить, когда Лейни только что поделилась самым сокровенным и мучительным секретом, когда она была здесь и ждала, чтобы я, как сумею, избавил ее от этого бремени.

– Ты прекрасна, – сказал я, водя ладонями по нежной шее, и поцеловал Лейни.

– Мы еще не дошли до запахов, – проговорила она мне в рот.

– Я ощущаю запах мятно-огуречного шампуня, – я провел носом по ее шее до подбородка, – и сладость твоего ванильного лосьона. А ты?

– Я ощущаю потребность, желание и страсть.

– Мы же что-то с этим сделаем, а? – я задержал ладони на ее талии.

– Да, если можно.

Я снова поцеловал ее, и на этот раз сдерживаться стало уже не нужно: как и прежде, во время поцелуя будто кто-то поднес зажигалку к океану бензина. Лейни прильнула ко мне всем телом, и мне пришлось уговаривать ее немного ослабить объятья.

– Я хочу узнать вкус каждого дюйма твоего тела, начиная отсюда, – коснувшись пальцем ее губ, я повел его вниз, между грудей. – Здесь я задержусь, прежде чем продолжу… – я провел прямую линию вниз, обвел пупок и остановился у пояса легинсов, – …там. Как считаешь, это будет хорошее упражнение для успокоения чувств?

– Я считаю, надо попробовать проверить, – Лейни одарила меня робкой и вместе с тем игривой улыбкой.

И я достойно выполнил свое обещание сенсорной разведки. Мы медленно раздевали друг друга, упиваясь происходящим. Я покрывал поцелуями ее изумительную обнаженную кожу, задержавшись между бедер, облизывая и целуя, пока Лейни не начала извиваться подо мной, повторяя мое имя в сладостном забытьи оргазма.

Я был готов к тому, что на этом все и закончится, но Лейни потянула меня, заставив сесть, и обхватила ногами. Она уже была мокрой от моих ласк и своего оргазма.

– Лейни, – простонал я, чувствуя ее всю, теплую и влажную.

– Я хочу почувствовать, как ты будешь во мне.

Я приподнял голову и встретился с ее затуманенным, полным страсти взглядом:

– Ты уверена? Нам необязательно…

Уверенность Лейни вдруг поколебалась.

– Ты не хочешь узнать, какая я внутри?

– Дело не в этом… – мне пришлось кашлянуть. – Конечно, хочу, но я тебя ни к чему не прину…

– Какое принуждение, меня просто распирает изнутри, как если бросить мятную пастилку в бутылку содовой, заткнуть горлышко пальцем и растрясти! Вот так я себя чувствую, когда ты меня целуешь, поэтому хочу узнать, каково это – чувствовать тебя во мне.

– А ты… когда-нибудь… ну… – я не знал, как спросить поделикатнее.

Лейни недоуменно свела брови, но тут же они взлетели будто сами собой:

– О, так ты подумал… – она прикусила губу. – Я не настолько неопытна, Эр Джей!

Не найдясь с ответом, я нагнулся и поцеловал ее в шею.

– Я на всякий случай. Ну, чтобы тебе и мне было приятно… Дай я презерватив возьму… – К счастью, в бумажнике нашелся фольговый квадратик, потому что пачка, которую я купил на следующий день после знакомства с Лейни (не иначе в озарении), осталась на тумбочке в спальне.

Я опустился на колени между ее ног, а Лейни села и забрала у меня квадратик. Она несколько раз погладила мой член, нагнулась поцеловать головку и увлажнила ее своими губами, прежде чем надорвала упаковку с кондомом и раскатала его по мне. Это было сексуально, приятно и невероятно возбуждающе – особенно когда Лейни оседлала мои колени, направила меня и нанизалась сама.

Это совсем не походило на прежние горячечные поцелуи и ласки: все происходило медленно и нежно, неторопливым подъемом к высшей точке наслаждения. Почувствовав приближение оргазма, я придержал Лейни за бедра и поцеловал, чтобы отвлечься. Снова и снова я балансировал на грани, удерживаясь, пока Лейни не накрыла новая волна блаженства, от которого у нее пресеклось дыхание. Я уложил ее на спину, чтобы не сбавлять темп и получить свою долю наслаждения. Я хотел зарыться лицом в ее шею, но Лейни меня удержала.

– Я хочу тебя видеть, – пробормотала она, глядя на меня мягким, глубоким взглядом. Мое эго моментально расширилось до размеров новой вселенной. В глазах Лейни отражалось трепетное восхищение, восторг, будто ничего лучше меня она еще не видала. Я бурно кончил, не отводя глаз от ее чудесного лица и желая, чтобы это длилось вечно.

Уронив голову, я прижался к ее лбу, тяжело дыша. Лейни поцеловала меня в угол рта.

– Я хочу делать это снова и снова, лишь бы видеть это выражение на твоем лице.

– Какое выражение?

– Настоящего экстаза.

– Оно принадлежит тебе, и только тебе.

Нежась в медленно спадающем возбуждении, мы целовались, пока не обессилели. Я снял использованный кондом, завязал и бросил к камину, затем натянул на нас одеяла. Лейни свернулась в комочек, прижавшись ко мне.

Я подумал, что ведь могу и привыкнуть – не только к сексу, но и к Лейни, и жалел, что начал не с правды, а со лжи. Слово, конечно, не воробей, но я поклялся себе рассказать ей правду до отъезда с Аляски и горячо надеялся, что это не погубит нежной завязи отношений, которые начали возникать между нами.

Если я росла на ферме, училась дома и страдала от социальной фобии, это не означает, что у меня не было бойфрендов. Были. Не целый полк, но и не полтора человека, и почти все отношения оказывались долгими… вернее, продолжительными.

При наличии четырех старших братьев бегать на свидания сложно – приходилось скрываться. Да и помимо этих пряток всегда существовала проблема – где. Дожив до двадцати пяти лет, я впервые куда-то толком уехала, а так ни братья, ни сестры практически не отбились от родного стада: все жили на расстоянии нескольких миль друг от друга.

С другой стороны, мы росли в большом доме с множеством возможностей уединиться: тот же коровий хлев, например, вполне приличное место для поцелуев, если, конечно, вас не смущает запах. Буренки на вас не настучат, разве что вы сами сшибете ногой ведро, которое летит, бывало, в стойло под громкое испуганное мычанье рогатых обитательниц.

Несмотря на все препятствия в романтическом плане, я одно время встречалась с парнем, у которого была своя квартира. Это поспособствовало расширению моего сексуального репертуара и воплощению теории на практике, однако после Эр Джея могу смело сказать: небо и земля. Ни один из моих кавалеров не был таким внимательным, умелым и хорошо снаряженным, как Эр Джей.

Достаточно будет сказать, что утром я не стала спорить, когда Эр Джей предложил перевезти к нему оставшиеся вещи. Но сперва мы опять занялись сексом, а потом приняли душ, где у нас снова случился секс. Кстати замечу: заниматься любовью в ду́ше небезопасно, если ваш партнер не такой сильный и гибкий, как Эр Джей.

Интимные отношения с мужчиной такой физической формы оказались просто фантастическими. Он не только подхватывал меня и переносил, будто я вешу не больше мешка картошки, но и удерживал на весу (опирая на стенку душевой кабины), доводя до оргазма (это было нечто нереальное).

Эр Джей и сам незаурядный и потрясающий.

После минувшей ночи между нами что-то изменилось, будто мы соединились не только в интимном смысле. Наскоро позавтракав, мы съездили за моими вещами, остававшимися в треклятой развалюхе, вернулись к Эр Джею и – да, снова занялись сексом. Можно сказать, это основное, чем мы занимались остаток дня. Это – и еда. Я расхаживала по дому в одной из его рубашек, а Эр Джей, по моей просьбе, ходил в одних боксерах.

У меня еще никогда не было интрижки, и я вполне отдавала себе отчет, что это именно она. Эр Джей живет в Нью-Йорке, а я в Вашингтоне, ему нужно заниматься своими альпака, а я должна защитить диплом и искать работу – или учиться дальше, что логичнее.