Елена Хантинг - Ложь за ложь

– Серьезно? Смотри, нарвешься ты у меня! Твои родители грозятся остаться ночевать в доме у бассейна и взять к себе Робби, а ты знаешь, какая я ненасытная на втором триместре! – Алекс широко ухмыльнулся, нагнулся и прошептал что-то на ухо жене. Вайолет тут же отдала ему стакан и обратилась ко мне: – Ты поедешь к нам выпить, когда закончится этот чумовой балаган, – она показала на длинный стол, где дети запихивали в рты огромные куски торта.

Я потер затылок.

– Посмотрим.

– Рук пытается замутить с экскурсоводшей, – пояснил Алекс. Вайолет понимающе улыбнулась:

– С той бедняжкой, которая старалась прикрыть дельфиний член?

– С ней самой, – отозвался Алекс.

Вайолет слегка ущипнула меня за руку:

– Теперь я тебя еще больше зауважала. Оказывается, тебе нравятся заучки?

– Лейни не заучка! – отрезал я.

Вайолет только поглядела на меня.

– Ну хорошо, ходячая энциклопедия морской фауны. Сыплет статистикой, как заправский битник… Я сама заучка и своих вижу издалека. А местные – звери: на такую фигуру безликий беж напялить… Ты ее тоже к нам пригласи. Когда парень знакомит девушку с друзьями, это сразу сокращает дорожку к ней в трусы…

– Не знаю, стоит ли ее к вам везти.

– А почему нет? Рук, ты когда развлекался в последний раз? – Вайолет не в первый раз наседала на меня из-за моей запущенной личной жизни. Месяца четыре назад они с Поппи решили свести меня с одной массажисткой, которая мне когда-то нравилась. Но голова у меня была занята другим, и я решил не множить неловкие ситуации без необходимости и не портить дружбу.

– Ходячая энциклопедия – та самая девушка с Аляски, – вставил Алекс, передавая мне фляжку за спиной жены.

– Что? Это и есть аляскинское знакомство?! Супер! – Вайолет буквально заскакала от восторга, который, впрочем, быстро сменился гримасой, и Вай схватилась за одну из своих огромных грудей. Я отвел глаза, потому что миниатюрная Вайолет обладает завидным бюстом, сегодняшняя декольтированная блузень открывала две трети ее богатства, а прыжки и хватание за груди еще больше привлекали внимание. Мне не хотелось, чтобы Алекс заметил, куда я поглядываю.

– Только ситуация, по-моему, не супер…

– Да ты что, это же судьба! – Вайолет схватила Алекса за рубашку и откинула голову, чтобы поглядеть ему в лицо. – Совсем как когда ты выпустил своего внутреннего ботаника, брякнув, что я на игре читала Филдинга! Ух, как я скакала на тебе в ту ночь!..

Алекс смотрел на жену, улыбаясь краями губ, и такая, блин, любовь была в этом взгляде, словно в воздухе задрожала невидимая радуга… А может, Алекс глядел в декольте супруги, черт его знает.

– Это был лучший секс в моей жизни, Вай.

Я уже хотел осведомиться, не оставить ли их вдвоем, когда Вайолет повернула голову ко мне:

– Иди и поговори с ней.

– Все не так просто…

– Почему? В чем ты видишь сложности?

– А он ей наврал о своем занятии, – наябедничал Алекс.

Брови Вайолет сошлись на переносице.

– Зачем?

Я пожал плечами:

– Потому что я идиот. Она не знала, кто я, и мне дико захотелось побыть обычным человеком, если ты понимаешь, о чем я.

– И кем ты назвался?

– Да козьим фермером. Я бы им и стал, если бы меня не взяли в профессиональный хоккей.

Вайолет нахмурилась сильнее:

– Какая-то очень специфическая ложь.

– Мои родители разводили альпака.

Вай сморщила нос.

– А почему я об этом впервые слышу?

– Ну, наверное, потому, что я об этом никогда не рассказывал.

– Короче, ты ей наврал про свою профессию. Ну и ладно. Или это не все?

Я вытер ладонью рот и признался:

– Я не назвал своего имени.

– Чего?! Имя-то зачем скрыл?

– Я же говорю – она меня не узнала! Причем я не назвался вымышленным именем, а представился домашним прозвищем!

Вайолет заморгала:

– «Руки»[1], что ли?

– Да нет, Эр Джеем. Так меня отец называл, а теперь брат и сестра. Строго говоря, это даже не ложь, просто Рук – имя довольно редкое, и… Блин, я зверски напортачил, и теперь она меня погуглит и прочтет про все эти скандалы с поклонницами…

– То есть ты все это наплел, чтобы скрыть, как хоккейные шлюшки пользовали твое личное дилдо?

– Да при чем тут… Говорю же, я просто хотел отдохнуть и побыть обычным человеком! Теперь Лейни знает мое имя и профессию, и даже если после гугловских поисков ее удастся уломать на разговор, она все равно не захочет иметь со мной ничего общего.

И косяк этот целиком мой. Я тянул с признанием в смутной надежде, что если Лейни влюбится в меня так же сильно, как я полюбил ее, правда уже ничего не изменит.

– Это малость осложняет дело, ведь ты на ней всерьез зациклился…

– Зато у меня есть ее телефон. Это же хорошо?

– Если она ответит на твои звонки, то да, – отозвался Алекс.

– А что будет, когда она узнает о моих прошлых отношениях?

– Ты хочешь сказать, о твоей неразборчивости в связях? – поддела меня Вайолет.

– О ней самой, Вай.

Вайолет положила руку мне на плечо и серьезно сказала:

– Если вам суждено быть вместе, она это переживет. Конечно, если ты не наградил ее чем-нибудь венерическим…

Дверь комнаты наблюдения приоткрылась, и в тамбур просунулась голова Иден. Это благодаря подруге я попала на работу в океанариум. Мы росли в общине, где практиковалось домашнее обучение, но Иден, когда немного подросла, пошла в местную школу, а потом поступила в нормальный колледж. Мы всегда были очень дружны и не прервали общения (хотя меня и нет в соцсетях) даже с переездом Иден в Чикаго. После моего возвращения с Аляски дома начался настоящий ад, и Иден пригласила меня к себе погостить. Пересилив себя, я решилась лететь самолетом, выбрав меньшее из двух зол: родители рвались водить меня за ручку – ведь я вернулась домой с разбитым сердцем. Мать не заявляла прямо: «Я тебе говорила!», но это стало лейтмотивом каждой ее фразы.

Прилетев на недельку, я влюбилась в океанариум. Через два месяца я снова полетела в Чикаго, где меня уже ждали работа и служебная квартира.

– О, я так и знала, что ты здесь! – Иден вошла и прикрыла за собой дверь.

– Тут тихо. – Я выключила экран планшета, стиснутого в руках, обрадовавшись передышке между очередными шокирующими статьями.

– Опять исследование?

– Вроде того. Что, я нужна в зале? – Мне, как всем, приходится иногда работать за столом информации, но я ничего не имею против индивидуального общения, особенно если меня спрашивают о морских животных.

Иден прислонилась к двери:

– Я бы пока туда не выходила.

– Он опять пришел, да? – Я сцепила руки на коленях.

– Да, он снова здесь.

Прошло больше недели – точнее, девять дней, девять долгих дней, – как Эр Джей, он же Рук Боумен, капитан команды чикагского клуба НХЛ и завзятый плейбой, если верить бесчисленному множеству скабрезных историй во Всемирной паутине, вновь появился в моей жизни. Он каждый день заходил в океанариум, постоянно звонил, писал сообщения и взял в привычку присылать мне довольно экстравагантные подарки. Ну, экстравагантные по моим меркам: я недавно узнала, что Эр Джей зарабатывает одиннадцать с половиной миллионов долларов в год, так что сотни, выброшенные на кичливо-роскошные цветочные композиции и подарочные корзины, для него все равно что подбросить повыше пригоршню долларовых бумажек и смотреть, как они падают, словно снежинки в яму с раскаленной лавой или в акулью пасть.

– У него очень виноватый вид, – сообщила Иден, – он явно жаждет помириться.

Я посмотрела на нее в упор:

– Ты-то хоть не начинай!

Иден подошла и присела рядом со мной на банкетку. Мимо проплывали тюлени, не обращая внимания на мое взвинченное и несколько брюзгливое настроение.

– Все это, конечно, сложно, особенно учитывая, что он тебе лгал, но, может, у него были причины?

– Моя бедная фантазия отказывается мне служить.

– Так лучше выслушай его, чем давать волю воображению!

– Только что это был сарказм, низшая форма остроумия, а вовсе не искреннее признание, которое следует воспринимать буквально… Мне нет нужды с ним говорить, Иден, я почитала о нем в Интернете. СМИ рисуют его образ не лучшими красками, – я снова включила экран и передала планшет подруге.

Иден показала на дату:

– Статья же старая!

– Есть и поновее.

Иден приподняла бровь:

– Насколько?

Я пристально следила за беззаботными тюленями.

– Двухлетней давности, но какая разница? Он же солгал!

– Наверное, потому, что опасался подобной реакции, – мягко сказала моя подруга. – Я вижу, ты расстроена, но разве ты не считаешь, что он заслуживает…

– Иден, пожалуйста, не надо!

Она вздохнула и обняла меня за плечи.

– Сплетни, на которых ты циклишься, – остывшие новости. Даже если тебе страшновато, нельзя избегать его вечно, сама знаешь. И у тебя нет средства выяснить, действительно ли он лживый поганец с красивым лицом и рок-звезда в постели, кроме как сесть и выслушать его объяснения.

– Я уже не ждала, что снова его увижу, – шепотом выпалила я, сдерживая слезы. – И вот только я начала с кем-то встречаться…

Иден сморщилась:

– Ты про Уолтера, что ли?

– По-моему, он ничего…

Уолтер действительно ничего – айтишник, обожает итальянскую кухню, держит кота по имени Сэм и добряк по натуре. Мои обстоятельства его не отпугнули, а это о многом говорит, потому что я сейчас ходячая неразбериха. Недавно Уолтер пригласил меня в кафе, а прощаясь, поцеловал, пожелав спокойной ночи. Поцелуй, кстати, тоже был ничего – не фейерверк и не метеор, но и не слюнявая гадость.

– Ничего – это о погоде так можно сказать! Нет, Уолтер тебе не пара.

– Эр Джей мне тоже не пара на том единственном основании, что он продолжает приходить!