Коди снова завопил, бодая меня в ключицу, шлепая ручонкой по груди и комкая рубашку.

– Я, пожалуй, покормлю его не откладывая. Сейчас у нас звездный час: он уже устал, но еще голоден.

– Чем я могу помочь? Хочешь, я его покормлю?

– Ну, этого-то у меня в избытке, – я показала на свои груди.

– Ох ты, точно, – взгляд Эр Джея примагнитился к моей груди, глаза загорелись, а щеки залил румянец. – Тогда давай я ужин разогрею?

– Действуй, все на тумбочке. Я тебе сейчас покажу, где сковородки и кастрюли… Ты ничего не имеешь против пасты с соусом путтанеска?

Эр Джей прошел за мной на кухню, и я показала, где у меня посуда. Взглянув на рецепт, прилагавшийся к пасте, я оставила Эр Джея заниматься готовкой, а сама ушла в гостиную и присела на стул.

Коди жадно схватил сосок, как всегда жутко голодный по вечерам, словно целый день ждал мамину грудь, ибо бутылочка – это не то. Я гладила густые темные волосики, пытаясь соорудить кок надо лбом, но кудрявые пряди тут же раскручивались, и фасонистая прическа разваливалась.

– Слушай, Лейни, может, тебе пока прине… ох, блин, извини!

Я подняла голову. Эр Джей застыл посреди комнаты, комично вытаращив глаза на то, как Коди сосет грудь, по-хозяйски придерживая ее ручонкой.

– Я, гм… хотел узнать, может, тебе налить чего-нибудь, но у тебя грудь, то есть кормление, в смысле прости, не хотел мешать. – Он заморгал и все пытался глядеть куда-нибудь еще, но взгляд будто сам собой возвращался к моей обнаженной груди.

– Воды можешь налить, я с удовольствием.

– О’кей, сейчас, сейчас принесу.

Через минуту Эр Джей вернулся и поставил стакан на стол, безуспешно стараясь не смотреть на меня.

Я тронула его за руку:

– Вон там лежит покрывало, если тебе так спокойнее.

Эр Джей поглядел на меня, в пол и снова на меня:

– Что?

– Я могу прикрыться, если тебе неловко… пока ты не привыкнешь, – поправилась я.

Он облизнул губы.

– Мне-то что, я тебя не хочу смущать.

– Ты меня не смущаешь.

– Ради меня ничего не прикрывай. – Он посмотрел мне в глаза, и уголок рта пополз вверх в улыбке. – Буду смотреть и завидовать.

Я покраснела, не зная, что ответить, но радуясь, что по-прежнему нравлюсь ему.

Эр Джей вернулся на кухню.

Коди засопел, стиснув мне грудь ручонкой.

– Не волнуйтесь, молодой человек, они в вашем полном распоряжении еще минимум полгода.

Про себя я с облегчением подумала: хорошо хоть не вечно буду ходить как дойная корова.

Паста была почти готова, когда я закончила кормить Коди. Уложив сонного, сытого малыша в его качельки, я включила колыбельную и присела за обеденный стол, которым редко пользуюсь. Мне удалось проглотить пару кусков, когда Коди начал капризничать.

– Извини, он часто вредничает в это время – не любит, когда его укладывают слишком рано. – Я взяла сына на колени принялась баюкать на одной руке, другой отправляя в рот полные вилки пасты.

– Я могу подержать его, пока ты ешь, – предложил Эр Джей.

– Все нормально, я уже привыкла все делать одной рукой. Возможность съесть что-то неостывшее для меня уже настоящий пир.

Эр Джей отложил вилку.

– Зато я ем все только горячее – и обеими руками. Я очень хочу подержать Коди. Можно?

Я спохватилась, что Эр Джей еще ни разу не брал сына на руки. Вчера я испугалась, что непоправимо испорчу себе жизнь, возобновив общение с Эр Джеем, но теперь я видела, что он старается и, несмотря на аляскинское вранье, он по-прежнему добрый, внимательный и показывает себя с лучшей стороны. Значит, и мне надо проявить свою лучшую сторону, наступив на горло еще не утихшим опасениям.

К тому же дело не только во мне – нельзя лишать Коди отцовской заботы. Я должна дать Эр Джею шанс проявить себя, раз он так рвется. Нельзя отшивать его исключительно ради собственного душевного спокойствия. После сцены в кафе я, кстати, начала понимать причины его былой неискренности, и хотя меня покоробило аляскинское вранье, Эр Джей не придумывал себе оправданий, не ударился в какую-нибудь другую крайность и не предлагал мне денег за молчание. Он не стал бы сидеть со мной за кухонным столом, приготовив пасту, которую сам же и купил, не будь он искренне заинтересован в общении.

– Ну конечно, – я поцеловала Коди в лоб, отодвинулась на стуле и встала. – Извини, что я раньше не догадалась. Я просто уже привыкла, что он мой, и только мой. Мы ведь с ним оказались вдвоем против всего мира.

– Я понял, – улыбнулся Эр Джей.

Я улыбнулась в ответ и показала, как надо держать ребенка, не забывая поддерживать голову.

На руках Эр Джея Коди казался совсем крошечным. Я отступила, прижав пальцы к губам и сдерживая слезы при виде того, как лицо Эр Джея благоговейно просветлело. Коди плаксиво пискнул и уставился на меня. Я погладила теплую щечку, приговаривая:

– Все хорошо, сыночек, это твой папа.

Схватив с тумбочки телефон, я несколько раз сфотографировала Эр Джея с Коди и присела доедать пасту. Эр Джей, заглядевшись на сына, забыл обо всем, а Коди обнаружил папашин палец и все пытался его съесть. Наконец Эр Джей нехотя отдал мне Коди, и сын немедленно зарылся лицом мне в шею, ревниво положив ручонку мне на грудь. Я понюхала его волосы, вдыхая детский запах, и уловила слабый аромат одеколона Эр Джея.

Когда мы закончили ужинать, я снова передала Коди Эр Джею и принялась наводить в кухне порядок, пока он баюкал малыша. Это было мило, чудесно – и непонятно, потому что во мне рождалась надежда.

Когда все засверкало, а остатки еды были убраны в холодильник, я откупорила бутылку вина и налила в два бокала, плеснув себе совсем чуть-чуть – около полуночи предстояло кормить Коди. Обычно в это время я уже укладывала его спать, но мне было жаль забирать Коди у Эр Джея, ведь они были в полном восторге друг от друга. Ребенок не сводил глазок с Эр Джея и смеялся всякий раз, как папаша корчил рожицу или щекотал крошечные пяточки сына. Уолтер тоже любил Коди, но такого взаимопонимания у них никогда не было.

Эр Джей присел, а я подложила ему под локоть подушку.

– Так лучше?

– Да, спасибо, – он улыбнулся. – Ты отлично все делаешь, ты просто умница.

– Да ладно, я учусь на ходу.

– Так вроде все хорошие родители учатся по ходу дела?

– Ну, наверное…

Потом я битых полчаса открывала доставленные курьером коробки, в которых оказалась одежда (до которой Коди еще расти и расти), игрушки, дорогущая новенькая коляска, по которой я исходила слюной еще беременная. Нашлись даже умилительный хоккейный свитерок со словом «Боумен» и номером Эр Джея на спине и замечательный мишка размером почти с Коди, в таком же свитере.

– Ну, ты даешь, – только и сказала я, оглядывая пустые коробки и гору новой одежды и игрушек.

– Хотелось восполнить упущенное время… Я в жизни не стал бы воевать с тобой за Коди, просто я стараюсь больше ничего не пропустить, понимаешь?

– Понимаю. Я тоже не хочу, чтобы создавалось впечатление, будто я пытаюсь помешать вашему общению, но я с самого начала все делала одна. Только что ребенок был мой, и вдруг я должна его с кем-то делить! Есть отчего испугаться.

– Но зачем же тебе одной его тянуть? Разве не легче все делать вместе? – тихо спросил Эр Джей.

– Ты точно этого хочешь? Чтобы мы вместе растили Коди?

Эр Джей с трудом сглотнул.

– Вообще я надеялся, что мы могли бы задуматься… обдумать… вдруг мы снова можем быть вместе? Я понимаю, что твое доверие мне придется заслужить. Я согласен, что сам все испортил, но говорю совершенно искренне – я целый год не мог прийти в себя, когда понял, что потерял твои следы и не оставил тебе возможности связаться со мной. Я решил – раз ты не отвечаешь на мои звонки и не оставила записку, тебя не интересует продолжение. Я все равно должен был тебя разыскать, но подтвержденная вслух моя догадка разбила бы мне сердце. Я бы все отдал, чтобы вернуться назад во времени и поступить по-другому.

Я переплела пальцы и сидела неподвижно, чтобы не начать нервно выкручивать руки. На Аляске я так быстро и безоглядно влюбилась в Эр Джея, что расставание оказалось куда болезненнее, чем я могла вообразить, но не случайно же судьба свела нас вновь! Ради себя и Коди я должна убедиться, что наши чувства не изменились.

– Я считаю, ради Коди надо попробовать.

Но рисковать своим сердцем я все же не решалась.

– Правда?

– Год назад мы прекрасно ладили, но теперь все изменилось, поэтому поживем – увидим. Не будем забегать вперед.

Эр Джей кивнул:

– Договорились.

Я не стала говорить о своих опасениях, что нынешняя реальность очень далека от той, в которой мы жили год назад, что в новой реальности существует ответственность и обязательства, которых не было на Аляске, что внимание к персоне Эр Джея, которое он воспринимает как часть профессии, меня ужасает. Но ради Коди, да и ради себя самой я буду стараться, потому что альтернативой станет совместная опека, а я не хочу проводить с сыном лишь половину времени.

– Лейни, я, гм, не знаю, как деликатно тронуть эту тему, но я, короче, говорил со спортивным врачом об официальном тесте ДНК. Я, конечно, вижу, что Коди мой, но все равно нам лучше с этим не затягивать во избежание множества бюрократических рогаток, поэтому, как только у тебя будет время, доктор готов прийти на дом.

Коди завозился и закапризничал, словно почувствовав мою тревогу. Не дожидаясь моей просьбы, Эр Джей осторожно передал малыша мне. Я начала укачивать сына, похлопывая по попе, и Коди уткнулся мне в шею и засопел.

– Мне годится любой день. Завтра у меня выходной, но врач, наверное, завтра не успеет?

– Можно попробовать. Утром у меня тренировка, а потом я свободен. Приходи посмотреть игру, если хочешь. Оба приходите. Я могу за вами машину прислать.

– У меня есть машина.

– Ага, ты все-таки получила права! – Эр Джей заулыбался. Это был не вопрос, а утверждение. Рано или поздно я тоже открою ему правду: я умела водить еще до Аляски, а на права сдала чуть ли не первым делом после возвращения, отвоевав себе еще одну крупицу независимости.