– Руби, ты невыносима! – со смехом воскликнула Эрин.

– Пожалуй, она права, – согласилась с Руби Лиззи. – У меня тоже жутко болела спина, когда я носила Джо, а с Деброй такой проблемы не было.

– Вот видишь, я права. С мужчинами всегда одни проблемы, – оживилась Руби. – Так всегда говорила моя бедная мама, упокой Господь ее душу. Еще не родился тот мужчина, который не обижал бы женщину, которая его любит.

– Да чепуха это, – возразила Эрин. Ей нравилось работать с Руби, которая удивляла и персонал, и клиенток своими оригинальными взглядами на жизнь. У Руби, имевшей пятерых старших братьев, сложилось свое, забавное мнение о мужчинах. Эрин понимала, что Руби, как и все они, скорбит о Салли, однако Руби обладала редким даром создавать вокруг себя жизнерадостную атмосферу, что здорово помогало. После общения с Руби даже самые мрачные клиентки уходили с улыбкой на лице.

– Я знаю, что говорю, – не сдавалась Руби. – Клянусь, я тут же стала бы лесбиянкой, если бы только могла… ну, вы понимаете…

– Что мы должны понимать? – удивилась Лиззи.

– Да ничего нам не надо понимать. – Эрин от души рассмеялась, обхватив на всякий случай живот ладонями. Мысль о том, что Руби, обожавшая мужчин и носившая плотно облегавшие ее пышную фигуру платья, чтобы привлекать их, может стать лесбиянкой, была просто нелепой. – У нас в первой кабинке новенькая девушка делает клиентке эпиляцию на лобке, и я не хочу, чтобы она, заслушавшись тебя, повыдергивала у клиентки слишком много волос. На нас могут подать в суд за устранение на теле всей растительности.

Теперь уже Руби схватилась за бока от смеха.

– Эрин, да ты еще хуже меня! – воскликнула она, откидывая назад прядь черных волос. – Ты просто хулиганка.

Эрин усмехнулась.

– Лиззи, я могу сходить с тобой за бутербродами, – предложила она и добавила: – Если только Руби пообещает, что не разгонит в мое отсутствие всех клиентов рассказами о своей бурной сексуальной жизни.

Продолжая смеяться, Эрин и Лиззи вышли из салона, перешли улицу и направились в ближайшее кафе. И неожиданно увидели Эбби. Она шла, прижав к уху мобильный телефон, и, казалось, ничего не замечала перед собой.

После похорон Салли Эбби ни разу не появлялась в салоне. Эрин знала это абсолютно точно, поскольку сама вела журнал предварительной записи клиентов. Однако не было похоже, чтобы Эбби посещала другие салоны. Ее кожа, привыкшая к заботливым процедурам Салли, выглядела увядшей, волосы были просто собраны сзади в хвост, а черный брючный костюм делал всю картину еще более мрачной. Сейчас Эбби вовсе не была похожа на шикарную женщину с телевидения.

Подняв взгляд, Эбби увидела Эрин и Лиззи, на которых едва не натолкнулась у дверей кафе.

– Привет! – поздоровалась Эбби, отключая мобильный телефон.

– Привет, Эбби, – улыбнулась ей Лиззи. – Давно не виделись. А мы с Эрин идем за бутербродами. Не хочешь присоединиться?

Эрин ожидала, что Эбби придумает какое-нибудь объяснение и откажется. Но Эбби не отказалась. Похоже, ее даже обрадовало это предложение.

– С удовольствием, – ответила Эбби. – Я сегодня с утра бегаю, то в банк, то по другим делам, даже пообедать не успела.

– А вот я всегда нахожу время для обеда. Наверное, поэтому я толстая, а ты стройная, – пошутила Лиззи.

Эрин отметила про себя, что Эбби действительно очень похудела, однако, судя по напряженному выражению ее лица, похудела она не в результате какой-то специальной диеты. С Эбби Бартон определенно происходило что-то нехорошее.

Эрин, как и все данморское общество, понятия не имела о том, что Том ушел от Эбби. А Эбби, понимая, что если об этом узнает хоть один человек, то скоро будут знать уже все, держала уход Тома в строжайшей тайне.

– Так свадьба твоей дочери уже совсем скоро? – стремясь поддержать разговор, спросила Эбби, когда они сели в кафе за столик.

– На следующей неделе, – ответила Лиззи. – Просто поверить не могу. Когда только зашли разговоры о свадьбе, казалось, что это произойдет через сто лет.

– Большая будет свадьба? – поинтересовалась Эрин.

Лиззи кивнула:

– Грандиозная. Вот будет раздолье местным квартирным ворам, ведь половина города в субботу отправится на свадьбу в отель. – Сказав это, Лиззи смутилась, потому что ни Эрин, ни Эбби не было в списке приглашенных. Дело в том, что Дебра и Барри просто не разрешили Лиззи приглашать ее друзей.

Гвен высказала сестре свое недовольство по этому поводу.

– В конце концов, это ты оплачиваешь эту чертову свадьбу, – напомнила она. – А значит, имеешь право пригласить хоть целый автобус своих друзей.

Заметив смущение Лиззи, Эрин попыталась сменить тему:

– А в чем ты будешь на свадьбе?

– В костюме лимонного цвета, – ответила Лиззи и пошутила: – Наверное, я в нем буду похожа на большой лимон.

– Этот цвет тебе к лицу, – одобрила Эрин. – Зайдешь утром в салон, Руби сделает тебе отличный макияж, она в этом деле мастерица.

– Отличная идея, – пробормотала Лиззи. Она-то всегда думала, что макияж ей перед свадьбой будет делать Салли, это заодно и настроило бы ее на нужный лад. – Как-то странно говорить о свадьбе и макияже, когда Салли больше нет, – добавила она. – Знаете, вот когда меня что-то раздражает, ну, например, когда я не могу найти место для стоянки, меня всегда посещает мысль: «Тебе грех жаловаться на жизнь, потому что ты жива. А вот Салли уже нет».

Эрин и Эбби молча кивнули.

– И я чувствую то же самое, – призналась Эбби. – Мы с Джесс в прошлые выходные заезжали к Стиву, вот уж кому хуже всех. Он изо всех сил старается держаться ради Джека и Дэниела, но выглядит он так, словно внутри у него все умерло. И мне становится стыдно, что я не ценю того, что имею. – «Или имела и не ценила», – с горечью подумала Эбби.

Эрин почувствовала, что у нее совсем пропал аппетит.

– Я часто думаю, – тихо проговорила она, – как жить дальше, когда теряешь самого близкого человека?

Это был риторический вопрос, на который никто и не попытался ответить.

– А знаете, что во всем этом особенно ужасно? – спросила Лиззи и сама же ответила: – То, что только чья-то трагедия заставляет тебя ценить все, что ты имеешь. Вот я смотрю на Дебру, например, и думаю: «Какая я счастливая, ведь у моей дочери скоро свадьба!» Или вспоминаю о том, что у Джо в детстве была астма, но сейчас он в полном порядке. И от этого я тоже счастлива.

Эбби знала, что Лиззи очень любит свою семью. И ради глупой прихоти она никогда бы не стала рисковать счастьем дочери или мужа. Отложив в сторону недоеденный бутерброд с тунцом, Эбби предложила:

– Может, закажем еще кофе?

Эбби пила слишком много кофе, но он был необходим ей, чтобы держать себя в тонусе. Лиззи и Эрин отказались, а Эбби заказала себе еще чашку кофе.

А вот Лиззи с удовольствием отведала бы пирожных с кремом, которые так и манили с витрины, но она боялась еще больше поправиться перед самой свадьбой.

Лиззи задумалась: может, рассказать подругам о той идее, которая овладела ею после возвращения из Лондона? Именно с Эрин и Эбби она хотела поделиться этим, но боялась, как бы они не подумали, что ей просто нечем заняться. У Эбби была ее телевизионная передача, отнимавшая много времени, а Эрин теперь занималась делами салона, к тому же вскоре ей предстояли роды. Лиззи очень хотелось узнать, что Эрин решила по поводу примирения со своей семьей, но ей казалось неудобным вмешиваться не в свое дело.

– Я бы хотела сделать что-то такое, что понравилось бы Салли, – все же решилась высказаться Лиззи, с волнением наблюдая за реакцией подруг.

Эбби с отсутствующим видом размешивала сахар в чашке с кофе, а Эрин ерзала на стуле, устраиваясь поудобнее.

Лиззи еще раз попыталась привлечь их внимание.

– Ведь если бы умерла не Салли, а одна из нас, то Салли наверняка сделала бы что-нибудь в память об умершей. – Эрин кивнула, и, вдохновленная, Лиззи продолжила: – Салли была самым необыкновенным человеком из всех моих знакомых. Она объединяла каждого и заставляла нас чувствовать себя частью чего-то большого. И она заслужила нечто большее, чем просто нашу скорбь и сожаления, которые, кстати, ей бы не понравились.

– Это точно, – согласилась Эрин. – Она не жалела себя до самого конца, а только беспокоилась о том, как Стив и мальчики будут жить без нее.

– Не понимаю, как ей это удавалось, – грустно вздохнула Эбби. – Я бы уж точно расклеилась. – «Ты и так уже расклеилась, – мысленно сказала себе она, – а ведь тебе не поставили такого страшного диагноза, как Салли». Даже на фоне своих несчастий Эбби не могла не восхищаться тем, как мужественно держалась умиравшая Салли.

– Как вы думаете, что мы можем сделать? У вас есть какие-нибудь идеи? – оживилась Лиззи.

Некоторое время Эбби и Эрин молчали, затем Эрин спросила:

– А что ты сама об этом думаешь?

– Я надеялась, что у вас будут какие-то мысли, – ответила Лиззи.

– Может, собрать деньги для онкологической клиники? – предложила Эбби, которой, кроме столь очевидного дела, ничего другого не приходило в голову.

– Возможно, но хотелось бы сделать что-то необычное… – медленно произнесла Лиззи. – Давайте все вместе подумаем об этом, ладно? – Она поднялась и сняла со стула свой жакет. – Мне пора на работу.

– Мне тоже, – сказала Эрин.

– Ну так вы обещаете подумать? – еще раз спросила Лиззи, когда они вышли из кафе на улицу.

– Да, – хором ответили Эбби и Эрин.

По дороге на работу Лиззи размышляла о том, что она, конечно, не такая изобретательная, как Эбби или Эрин, но все же постарается сделать то, что в ее силах.

Вернувшись домой, Эбби прошла в кабинет и убрала в ящик стола счета, которые оплатила в банке. Она терпеть не могла возиться с бумагами, и Том обычно поддразнивал ее. Он как-то пошутил, что все ее зрители отвернулись бы от нее, если бы увидели, что творится в ящиках рабочего стола миссис Порядок.