– Любить ребенка не значит его баловать. Чего вы добьетесь, если она будет плакать по ночам?

– А ты что, тоже говорила с Райном на эту тему? У вас с ним одни и те же доводы.

– Нет, мы с ним как-то не обсуждали проблемы воспитания.

– В любом случае ни Райн, ни мама не уступят друг другу, а я в результате мечусь между двух огней. – Карен вздохнула. – Поскольку я сплю с Райном, то ночью у Бетани горит свет, но когда приезжает мама, я его тушу.

– Бетани ваша дочь, и поэтому воспитанием ребенка занимаетесь, прежде всего, ты и Райн, и не надо ни на кого смотреть. Уверена, что ты до сих пор боишься тем ноты, и страх твой из детства.

– Наверное, ты права. Но какое же безнадежное занятие переубеждать в чем-нибудь родную мать. Мне это никогда не удается.

– Твой сюрприз явно озадачит всю семью, – сочувственно произнесла Челси.

– В том-то все и дело. Поэтому я и прошу пойти со мной к родителям не Райна, а тебя. Не хочу, чтобы все их раздражение опять вылилось на него.

– Да, ситуация не из легких… Ладно, я пойду с тобой. Но с тебя за это причитается.

– Нет проблем, – обрадовалась Карен. – Я всегда знала – на тебя можно положиться.

Вечером Райн пришел с работы усталым. Единственное, чего ему хотелось, так это пообедать и отдохнуть. Но, увидев на столе свечи, он сразу забеспокоился:

– Надеюсь, мы не ждем гостей?

– Конечно, нет. Мне просто захотелось провести сегодняшний вечер немного иначе, чем остальные.

Райн блаженно улыбнулся. Рядом с Карен он всегда чувствовал себя счастливым. В последнее время они занимались любовью чаще, чем раньше, и ему стало казаться, что наконец-то она получает от этого удовольствие. Райн обнял жену за талию:

– А где Бетани?

– Челси посидит с ней сегодня вечером.

– Звучит все лучше и лучше, – улыбаясь во все лицо, заметил он. – Может, отложим ужин до утра?

– Но я готовила весь день.

Райн наклонился и поцеловал Карен. Она ответила на поцелуй и отстранилась, когда ласки мужа стали более пылкими.

– Я должна кое-что сказать тебе. – Освободившись из объятий, Карен повела его в кабинет. – Садись. – Она села на кушетку и усадила его рядом.

– Мы никогда не занимались этим здесь, – нежно прошептал Райн, пытаясь поцеловать жену в шею.

– Ну, хватит, Райн. Будь серьезным. – Она мягко, но решительно оттолкнула его. – Лучше скажи, что тебе нужно для полного счастья?

– Чтобы ты перестала меня отталкивать. – Смеясь, Райн снова попытался обнять Карен за талию, – С тобой невозможно говорить серьезно. – Она решительно отвернулась от него.

– Ну ладно. Я слушаю тебя внимательно. Что случилось? – пытаясь скрыть свое разочарование, спросил Райн.

Карен повеселела:

– У меня чудесная новость. Я беременна!

Несколько минут Райн сидел молча.

– Беременна? – наконец спросил он.

– Ну не смотри на меня так. Если бы я ждала, пока ты надумаешь заводить второго ребенка, мы так бы и остались без сына, по крайней мере, до тех пор, пока Бетани не пойдет в школу.

– Или до тех пор, пока мы смогли бы себе это позволить, – сердито отчеканил Райн. – Карен, как это случилось? Ведь мы же решили вроде повременить со вторым ребенком. В прошлом месяце я взял для тебя рецепт противозачаточных таблеток!

– Ну вот, я так и знала, что ты будешь сердиться!

– Черт побери, какая прозорливость! Но как же ты могла, Карен? Почему не спросила меня? Неужели мое мнение в нашей семье не принимается в расчет?

– И тебе не надоело постоянно кричать на меня! В последнее время ты злишься на все! – отвернувшись от Райна, Карен настойчиво повторила: – Я хочу двоих детей – мальчика и девочку. Если бы мне пришлось ждать твоего согласия на еще одного ребенка, у меня бы его точно не было.

– Значит, заранее зная, как я к этому отношусь, ты все-таки сделала все по-своему?

– Совершенно верно! Удивляюсь твоей недогадливости. Иначе стала бы я приставать к тебе весь последний месяц!

У Райна зарябило в глазах от негодования. Это уже было чересчур.

– Действительно! Иного повода относиться ко мне, как подобает относиться к супругу, у тебя быть не может. А я-то осел… – Он в отчаянии схватился за голову.

– Прости, – сердито пробурчала Карен, – но я не выношу, когда меня постоянно лапают. Не верю женщинам, уверяющим, что им это нравится. Уверена – секс забава для мужчин. Нам же от ваших игрищ одни только неприятности!

Райн заставил себя промолчать. Он отвернулся к окну. Его гнев сменился отчаянием: видно, Карен не переделаешь – она или фригидна, или совсем не любит его. И то, и другое заставляло страдать Райна всей душой.

– Я должна родить в июле. Между моими детьми будет разница в тринадцать месяцев, – как ни в чем не бывало, защебетала Карен.

– И ты находишь это прелестным? – печально усмехнулся Райн.

– Я не ожидала, что все произойдет так быстро, – призналась она. – Обычно на это уходит почти полгода. Думаю, что нам просто повезло.

Райн по-прежнему смотрел в окно.

– Будет два ребенка в подгузниках одновременно. Бетани даже не начнет ходить, – понемногу приходя в себя, заметил он.

– Глупости. Она рано начала ползать и скоро пойдет.

– Остается только сожалеть, что ты не обсудила это со мной.

– Но ты бы отговаривал меня до тех пор, пока не настоял бы на своем!

– И был бы прав! Даже если не брать в расчет меня, тебе еще слишком рано рожать снова. Не говоря уже о нашем финансовом положении!

– Опять деньги! Неужели тебе больше не о чем думать?

– Карен, мы и сейчас-то едва сводим концы с концами! А что будет, когда тебе понадобится врач-акушер?

– У нас страховка!

– Наша страховка не покроет и половины расходов. И потом ты забыла, сколько нужно купить для младенца вещей? А если учесть, что и Бетани в скором времени вырастет из своего гардероба, то вообще туши свет! – Он устало махнул рукой. – Впрочем, что я распинаюсь? Как будто меня кто-то спрашивает…

– Я должна была так поступить. Я очень люблю детей! Правда, беременность ужасна… Хочется разделаться с этим раз и навсегда, – добавила Карен. – Клянусь, это мой последний ребенок.

– Не торопись с клятвами; тебе только двадцать три. Боюсь, через год-полтора ты решишь, что в семье должно быть три ребенка. Потом четыре и так до бесконечности. – Райн сокрушенно вздохнул.

– Ни в коем случае. Я хочу только мальчика и девочку. Только двух. Не больше.

– А вдруг появится еще одна девочка? Откуда такая уверенность, что будет мальчик? – Райн наконец-таки улыбнулся.

– Это мальчик. Я просто чувствую мальчика. – Карен нежно провела рукой по животу. – А после родов я обязательно займусь собой, обязательно похудею. Вот увидишь.

Райн смотрел на нее, словно на незнакомку.

– Неужели я, в самом деле, для тебя ничего не значу?

– Конечно, значишь, – ответила Карен. – Я же люблю тебя.

– Да, ты часто говоришь об этом, но я все как-то не могу тебе поверить до конца – уж слишком ты любишь себя.

– Не говори глупостей. Посмотри лучше вокруг! Я готовлю весь день, убираюсь, стираю, глажу! Ты хочешь сказать, что я стараюсь для себя?

– По мне лучше сандвичи, чем твои роскошные обеды. Лучше пыль на журнальном столике и чипсы перед телевизором, чем постоянно бороться с тобой за один-единственный поцелуй перед сном. Это ведь так просто! Я хочу быть желанным тебе.

– Опять ты за свое! У тебя все, в конце концов, сводится к постели. Ты что, кроме секса, и думать ни о чем не можешь?

– Мог бы, если бы он был почаще!

– Я беременная! Следовательно, мы занимаемся любовью достаточно часто! – Карен начала злиться. – Можно подумать, до свадьбы я была другой!

– Значит, я плохо тебя знал. – Райн выразительно развел руками. – Или я был слеп, или ты выдавала себя за кого-то другого.

Она демонстративно фыркнула:

– Слава Богу, наша дочь не слышит твоих слов! Спасибо Челси. Мне бы и в голову не пришло, что ты можешь так рассвирепеть по поводу моей беременности.

Райн недоуменно поднял брови:

– Значит, прежде всего, ты рассказала Челси, а не мне?

Карен потупилась:

– Она моя лучшая подруга.

– Хорошо хоть Челси догадалась, что мне это может не понравиться, – саркастически заметил Райн. – Тебя, видно, подобные мысли не сильно тревожили.

– Вероятно, она знает мужчин несколько лучше меня, ей, как видишь, не надо выходить для этого замуж! – Карен вся пылала от гнева. – Она-то сама решила за тебя… – внезапно она осеклась на полуслове.

– Что значит – решила за меня? – встревожился Райн.

– Не обращай внимания, – испуганно произнесла Карен.

– И все же, Карен, – не отступал Райн, чувствуя, что она недоговаривает нечто очень важное для него.

Карен попятилась к двери и, не глядя на мужа, вдруг выпалила неожиданно для себя самой:

– Челси была беременной. Это случилось как раз перед ее отъездом в Германию.

– Что? – Он с трудом понимал, о чем говорила Карен. – Челси была беременной? Она никогда не говорила мне об этом.

– Конечно! Это ведь был твой ребенок! – Карен как-то затравленно посмотрела на мужа. – Ну, вот сейчас самое время узнать правду. Не могу я больше скрывать…

Райн почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

– Мой ребенок?

– После той ночи на озере! – почти закричала Карен. – Ты помнишь ту ночь, Райн? Ту ночь, о которой я не должна была ничего знать?

– Почему Челси не сказала мне?

– Она не хотела, чтобы ты знал, и, избавившись от ребенка, уехала в Германию. Теперь тебе, надеюсь, все понятно?

– Я не верю тебе!

– Спроси у нее сам!

Райн вплотную подошел к Карен:

– Почему ты говоришь мне об этом именно сейчас?

– Потому что я устала все время слышать, как ты спрашиваешь, что думает по тому или иному поводу Челси. Мне надоело видеть вас смеющимися вместе, помня при этом, что ты спал с ней.