Но ее следующая фраза окончательно расставила все по местам.

— Ну да, шпили-вили, все дела, — рассмеялась Катя и направилась к выходу.

Я почувствовала, как что-то тяжелое с глухим стуком упало в пятки. Неужели мое сердце?

— Идешь танцевать? — через плечо бросила Катя.

— Да, — отозвалась я, стараясь скрыть волнение в голосе. — Сейчас приду.

Я включила воду, оперлась руками на раковину и уставилась на тугую беловатую струю.

Вот и все. Калашников с Катей. Именно поэтому он не звонил мне сегодня. Поэтому не хотел общаться наедине. Я всего лишь девушка из прошлого. И я ему не нужна.

В моей душе погас свет. Стало невообразимо горько от того, что моя мечта быть с Яром утекает как сквозь пальцы вода. И я ничего не могу с этим поделать.

Глава 25


Алиса


— Девушка, вам плохо? — сочувственно поинтересовалась незнакомка, стоявшая неподалеку.

— Нет, все в порядке, спасибо, — я натужно улыбнулась и вышла из туалета.

На танцполе я заметила Катю с Верой и медленно стала приближаться к ним. Однако на полпути я почувствовала на себе обжигающий взгляд. Так мог смотреть только Ярослав. Он сидел у барной стойки в метрах пяти от меня и улыбался уголком рта.

Я остановилась, медленно провела рукой по волосам и стала плавно двигаться в такт музыке. Мне было плевать, что я танцую одна среди толпы незнакомых людей. Я не приближалась к Ярославу. Знала, что он смотрит, и хотела растянуть этот момент подольше.

Душевная боль от Катиных слов и алкоголь смешались в моей крови, став хорошим удобрением для обиды, которой наполнялось сердце.

Я понимала, что это глупо, но не могла справиться с накрывшими меня эмоциями. Да, мне было обидно. Ведь я так и не смогла разлюбить Калашникова.

А он смог. Хотя раньше говорил, что наша любовь вечна. Выходит, обманывал.

Внезапно я почувствовала на своем бедре чью-то ладонь. Повернув голову, я заметила позади себя высокого блондина. Парень явно подкатывал ко мне в танце.

В любой другой ситуации я бы скинула с себя руку этого нахала и убежала. Терпеть не могу этих пьяных заигрываний. Но сейчас под пристальным взглядом Калашникова я не стала этого делать.

Мне хотелось, чтобы ему было так же обидно, как мне. Пусть тоже почувствует себя обманутым. Я осознавала, насколько подлым и низким было это желание, но, несмотря на это, шла у него на поводу.

Я откинула волосы назад, плавно двигая бедрами, и позволяя блондину прижиматься ко мне ближе. Парень не растерялся и начал шептать мне в ухо какие-то мерзости.

— Ты такая сексуальная! Очуметь можно! — его дыхание коснулось моей щеки.

Я ничего не ответила. Лишь коротко усмехнулась.

Кажется, Ярославу созерцание моего танца с другим совсем не нравилось. Улыбка покинула его губы, а на лице читалась смесь досады, гнева и неприязни. Калашников едва уловимо покачал головой.

Я посмотрела ему прямо в глаза, продолжая изгибаться в танце. Напористый блондин выделывал какие-то па позади меня, и я уже с трудом терпела его.

— Как насчет выпить? — предложил он.

— Не хочется, — отказалась я и повернулась к нему лицом, обхватив шею руками.

Парень хотел приблизиться, но я умело удерживала расстояние между нами. Слегка повернувшись, я вновь перевела взгляд на Яра и вздрогнула от того, что неожиданно стакан в его руке лопнул. Часть осколков вместе с содержимым полетела на пол, часть прилипла к его ладони.

Калашников продолжал злобно смотреть на меня, первые секунды не замечая, как кровь стекает по его руке. Я охнула, отстранилась от блондина и подлетела к Ярославу.

— Ты ранен? Тебе больно? — взволнованно спросила я, аккуратно обхватив его ладонь с тыльной стороны и рассматривая порезы.

Ярослав выдернул свою руку из моей и то ли с отвращением, то ли с горечью произнес:

— Все мои по-настоящему глубокие раны — твоя награда, Малыгина.

Он развернулся и пошел прочь. Я ошарашенно смотрела ему вслед, пытаясь ухватить смысл его последней фразы. На глаза почему-то навернулись слезы. Шумная обстановка клуба вдруг сделалась давящей и неприятной.

Я решила выйти на воздух. Подышать и проветрить голову.

Оказавшись снаружи, я с шумом набрала кислород в легкие и выдохнула. Голова немного кружилась. Мысли путались.

Ночная Москва не спала. Народу около "Власти" хоть и поубавилось, но все же было много. Рядом то и дело проезжали машины. На улице было оживленно, как днем. И только большая пузатая луна на небе выдавала ночь.

Мимо меня проходили молодые люди, стреляя похотливыми взглядами. Побочным эффектом ношения шелкового платья, надетого мной ради Калашникова, было то, что оно привлекало внимание совершенно неинтересных мне мужчин. И от этого было не по себе.

Я обняла себя руками и поежилась. Вечер проходил совсем не так, как я хотела.

— Зачем ты дразнишь его? — раздался за спиной голос Кати.

— Что? — я повернулась к ней, не понимая, о чем она говорит.

— Считаешь, что недостаточно поиздевалась над ним, когда бросила, а в качестве объяснений оставила жалкую записульку? — ее тон и вид были непривычно серьезными. От былой веселости не осталось и следа.

— А… Откуда ты знаешь? — я совершенно опешила от ее слов.

— Он сам мне рассказал, — она достала из крошечной серебристой сумочки пачку тонких сигарет и закурила. — Если бы ты знала, сколько вечеров я провела, слушая эту историю. С тех пор совсем не люблю имя Алиса. Оно оскомину мне набило.

Я во все глаза таращилась на синеволосую девушку, пребывая в шоке. Тогда, в квартире Ярослава Катя так беззаботно расспрашивала меня про Англию… Мне показалось, что она ничего не знает обо мне. А выяснилось, что подруга Ярослава лишь хорошо играла свою роль.

— Чего ты хочешь? — переводя на меня взгляд проницательных серых глаз, спросила она. — Ты приехала, чтобы быть с ним? Или чтобы тискаться с другими парнями у него на виду?

— В смысле? — ее прямолинейность существенно снижала скорость работы моего мозга.

— В смысле, если ты хочешь вернуть его, то скажи ему об этом прямо, а не веди себя, как чертова проститутка! — в голосе Кати слышалось раздражение.

— Но… Как же ты? — окончательно запутавшись, спросила я.

— А что я?

— Сегодня в уборной ты сказала, что вы вместе!

— Я не говорила, что мы вместе! Я сказала, что мы спим! — Катя развела руками так, будто услышала несусветную глупость. — Ау, Алиса? Ты в своем уме? Неужели ты не понимаешь, что спать с кем-то и любить кого-то — две совершенно разные вещи?! Я сплю со Стрелком, когда расстаюсь с очередным козлом! А он спит со мной, когда устает от своих тупых силиконовых кукол! Ясно? Между нами все просто и взаимовыгодно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Девушка выпусти в воздух облачко дыма и продолжила:

— Ярик — хороший человек. И он не заслужил всего того дерьма, которое с ним приключилось. Но ты… Ты стала дня него самым большим разочарованием. Так что, если ты не уверена в себе, то лучше исчезни.

— Я очень люблю его и хочу быть с ним. Но я боялась, что он забыл меня… А потом ты заявила, что между вами что-то есть, и я подумала… — я покачала головой и спросила. — Зачем ты тогда вообще мне о вас рассказала?

— Эх, Алиса, вот ты вроде умная девочка. В Англии училась… А очевидных вещей не понимаешь. Во-первых, я сказала так, потому что это правда. Надеюсь, ты не думала, что Ярик все четыре года хранил верность подруге, которая его отшила и свалила в другую страну? Во-вторых, мне совершенно не хочется терять свой стопудовый, и к тому же очень качественный секс. Стрелок — хороший любовник, — заявила Катя и, немного помолчав, продолжила. — А еще он отличный друг. И именно по этой причине я говорю тебе все, как есть. Я правда хочу, чтоб он был счастлив. А со мной, как и с любой другой девушкой, он счастлив не будет. Ты сперла его сердце, Малыгина. Как бы отстойно это ни звучало, но это так.

Я замерла и, боясь пошевелиться, смотрела на Катю. Неужели она говорит правду, и Ярослав по-прежнему любит меня? От этого смелого предположения мой желудок сжался, а сердце ускорило ритм.

— Спасибо, что рассказала, — тихо произнесла я. — Если бы не ты, боюсь я могла бы наворотить дел.

— Да уж, я это поняла, когда увидела тебя и того блондина в диком танце, — усмехнулась она, делая затяжку.

— Да не был наш танец диким! — возмутилась я.

— Ты свое платье видела? — Катя окинула меня взглядом. — В таком не то, что танцы, просто стояние на месте выглядит ужасно эротично.

Я не могла сдержать улыбку.

— Ладно, Кать, я пойду, — сказала я, направляясь обратно в клуб.

— Ага, и давай без глупостей, — девушка шутливо пригрозила мне пальцем.

Я прошла мимо охраны и, вновь оказавшись в помещении с красными стенами и грохочущей музыкой, стала искать Ярослава. Парня нигде не было видно.

Я подошла к нашему столику, за которым сидел Антон и с кем-то переписывался в телефоне.

— Слушай, ты не видел Яра? — поинтересовалась я.

— Да он где-то тут был, — отозвался парень, озираясь по сторонам. — Вон он, у бара.

Я проследила за взглядом Антона и увидела Калашникова, которой стоял, прислонившись к барной стойке, и общался с какой-то девицей. Его собеседница что-то активно нашептывала ему в ухо, а на губах Ярослава играла легкая улыбка. Очевидно, то, что говорила девица, забавляло его.

Еще полчаса назад я бы расстроилась и убежала из клуба. Но теперь, зная то, что поведала мне Катя, я решила не отступать. Калашников мой. И я не отдам его какой-то безмозглой курице с буферами размером с мою голову.