Волна стыда накрыла меня с головой, к щекам прилила кровь, а руки задрожали.

— Он же вас слышит! — подскочила я к родителям, едва Калашников скрылся за дверью. — Вы же взрослые! Как вам не совестно?

— Алиса! — мама слегка повысила голос. — Тебя это не касается! Иди домой!

— Вы хотите просить директора, чтобы его убрали из нашей школы? — с ужасом догадалась я.

Мама потупила взгляд и нервно переступила с ноги на ногу.

— Алиса, мы всего лишь хотим донести Дмитрию Александровичу свою позицию. Этот мальчик несет потенциальную угрозу… — она вновь стала прокручивать свою заезженную пластинку.

— Да он же ничего не сделал, мама! — завопила я. — Вы хотите от него избавиться только из-за того, что он вырос в детдоме? Но разве это его вина? Что за предрассудки у вас?

Родительница открыла рот, чтобы что-то ответить, но внезапно дверь кабинета за ее спиной открылась, и секретарша оповестила, что директор освободился и готов принять их.

— Дома поговорим, — строго заявила мама и скрылась за дверью вместе с остальными родителями.

Я с трудом верила в происходящее. Как моя собственная мама могла бы такой бессердечной? В изнеможении я опустилась на скамейку и прикрыла лицо руками, размышляя о том, что в данной ситуации могу сделать лично я, чтобы хоть как-то помочь.

От моих мыслей меня отвлек входящий звонок от Артема, он подъехал. Я вышла на крыльцо и у школьных ворот увидела белую Audi. Забравшись внутрь, я чмокнула Артема в губы. Он потянулся на заднее сидение и достал оттуда шикарный букет алых роз.

— С годовщиной, дорогая! — торжественно произнес он.

На секунду я зависла, вспоминая, какое сегодня число. Точно! Именно в этот день четыре года назад мы с Артемом впервые встретились на вечеринке его родителей. Как я могла об этом забыть?

— Спасибо, любимый! — вновь прижимаясь губами к его гладко выбритой щеке, сказала я.

Я ужасная девушка! Как могло случиться такое, что парень помнит про дату нашего знакомства, а я нет? Со мной определенно что-то не так.

Артем повез меня в ресторан "Пион", по дороге увлеченно рассказывая про свою учебу.

— Уголовное право в этом семестре нам будет читать сам Кудрин, — воодушевленно заявил он.

— Этот тот, к кому ты хочешь попасть на стажировку?

— Да, он настоящая акула в своем деле. Он и семинары у нас вести будет, постараюсь создать о себе благопритное впечатление.

— У тебя это всегда хорошо получается, — улыбнулась я.

Артем был образцово-показательным молодым человеком. Воспитанный, спокойный, осанистый — он почти всегда одевался в классические костюмы и заправлял рубашку в брюки. Ни у кого бы не повернулся язык назвать Артема "расхлябанным".

Подумав об этом, я мысленно вернулась к недавней ситуации и расстроенно закусила кончик своих волос.

— О чем ты задумалась, Алиса?

— Да так, неважно… Кстати, на следующих выходных я опять еду в "Белово", — сказала я.

Мне не хотелось говорить Артему про Ярослава. Чутье подсказывало, что его реакция мало чем будет отличаться от маминой. Эти двое сходились во мнении всегда и во всем. А выслушивать новый поток оскорблений одноклассника я не была готова.

В "Пионе" все нас знали. Это был один из любимых "приличных" ресторанов Артема. Здесь все соответствовало его пожеланиям: дорого, вкусно и пафосно.

Увидев Артема, девушка-хостес расплылась в улыбке от уха до уха и кокетливо убрала волосы на бок. Он всегда производил на женщин такое впечатление. Они прям чуяли исходящую от него уверенность и энергию денег.

Я привыкла к такой реакции на своего парня и совсем не огорчалась по этому поводу. Ну и что с того, что девчонки так и стреляют глазами в его сторону? Главное же, что он со мной и любит меня. Остальное неважно.

Мы сели за наш привычный столик и сделали заказ: стейк "Рибай", сибас на гриле, салат из рукколы и два чизкейка на десерт.

Я часто ходила в подобные места, сначала с отцом, потом с Артемом. Для них было нормально потратить на один обед три-четыре тысячи рублей. После вступления в волонтерские организации я узнала, что кому-то приходится жить на эти деньги всю неделю.

Я не осуждала своего отца за такие траты. Во-первых, потому, что не имела на это право. Он всю жизнь обеспечивал нас с сестрами и маму всем лучшим, и я была благодарна ему за это. Во-вторых, отец всего добился сам, поэтому мог распоряжаться заработанными деньгами так, как пожелает.

Но вместе с этим я понимала, что далеко не все так талантливы, умны и везучи, как мой отец. Поэтому я так стремилась помогать людям. Я мечтала, чтобы каждый человек на земле мог почувствовать себя счастливым. Ведь все этого заслуживают.

— Алиса, в субботу мы идем к Гущиным. Лева сделал Марине предложение, — сообщил Артем.

— Правда? Как это здорово, — улыбнулась я.

Лева Гущин был лучшим другом Артема. Он встречался с Мариной месяцев восемь, а до нее был еще тем ловеласом. Интересно, с чего это он так резко решил на ней жениться?

— Надень, пожалуйста, то коктейльное платье, которое мама привезла тебе из Италии, — ласково попросил он.

— Хорошо, — я натянула улыбку.

Чтобы не обидеть парня, придется облачиться в платье, которое мне совсем не нравилось: пестрое, вычурное и слишком экстравагантное. Но оно стоило кучу денег и было подарено моей будущей свекровью. Как говорится, не нравится — полюби.

После ресторана мы с Артемом поехали ко мне. Немного посидели в моей комнате. Поцелуи, объятья — все, как обычно. После этого Артем попил у нас чай, рассыпаясь в любезностях перед мамой. Она хохотала и ласково хлопала Артема по руке. Думаю, будь мама лет на двадцать моложе, сама бы с удовольствием встречалась с ним.

Разумеется, при моем парне речи о сегодняшнем походе мамы к директору не было. Однако едва дверь за ним закрылась, я начала разговор:

— Ну что, как сходили к директору? Успешно?

— Алиса, я не настроена снова ссориться, — заявила мама.

— Я не хочу ссориться. Просто скажи, что вам ответил Дмитрий Александрович. Неужели Калашникова уберут из школы? — мой голос немного дрожал.

— Никто не уберет твоего Калашникова, — после недолгого молчания раздраженно ответила мама. — Вечно ты со своей благотворительностью носишься! Иногда твоя доброта граничит с безумием!

Оказалось, что Дмитрий Александрович был непреклонен. Он объяснил, что у него нет никаких причин ни с того, ни с сего исключать Ярослава. Как же я была рада, что у родителей ничего не вышло!

Пока мама это рассказывала, вновь сделалась сердитой и хмурой. Присутствие детдомовца в моем классе было ей поперек горла. Я постаралась отвлечь ее и начала в подробностях рассказывать о нашем походе в ресторан с Артемом. Мама обожала такие истории и с удовольствием переключила внимание.

Глава 4


Ярослав


Первая неделя в новой школе проходила довольно сносно. Как ни странно, я даже немного сдружился с ботаном Павликом. Надо же хоть с кем-то общаться. Остальные одноклассники обходили меня стороной. Но я даже был этому рад. Меньше контактов с "домашними детками" — меньше проблем.

Однажды, уходя из школы, я слышал, как их мамашки обсуждали меня, стоя у кабинета директора. Наверное, хотели выкинуть из школы. Но, судя по тому, что за этим ничего не последовало, их планы обломились.

Мамашки были злобные, словно гадюки. Переживали за своих ненаглядных детенышей. Но мне по барабану, что они говорят. Их слова в мой адрес были почти что лаской по сравнению с тем, что я слышал ранее.

В пятницу последним уроком была физкультура. В раздевалке пацаны обсуждали компьютерные игры и политику. О девчонках ни слова. Вот задроты.

Когда я вышел на школьный стадион, то первым делом обратил внимание на Алису Малыгину, точнее на ее упругую задницу в обтягивающих лосинах. Она была одной из немногих девчонок на моей памяти, у которых вид сзади и вид спереди были одинаково хороши.

После нескольких кругов пробежки физрук Олег Иванович отправил одноклассниц отрабатывать волейбольные подачи, а парням разрешил поиграть в баскетбол.

Когда два капитана Тарасов и Демидов формировали команды, по очереди выбирая игроков, меня к себе брать никто не торопился. Даже худосочный Павлик и жирный Илья были выбраны раньше, чем я. Детский сад, ей-богу.

В итоге, оставшись последним, я попал в команду Демидова. Первые минуты я играл сдержанно и вполсилы. Баскетбол — контактный и суровый вид спорта, так что при желании действовать на поле можно очень жестко. Но калечить нежных "домашних деток" в мои планы не входило.

До тех пор, пока я не понял, что эти засранцы играют не командой против команды, а все — против меня. Сначала мне показалось странным, что ребята из моей команды в упор не видели меня, когда, защищаясь от противников, я хотел установить с ними зрительный контакт и осуществить передачу. Из-за этого мне приходилось держать мяч при себе дольше положенного, и пару раз я неслабо получил по голове локтями.

— Антюшин, ты что творишь? Калашников же в твоей команде, зачем ты от него убегаешь? — вопил ничего не понимающий физрук.

Они явно издевались надо мной, и это вывело меня из себя. Хотят жести? Они ее получат.

Я начал грубо распихивать одноклассников по сторонам. Намеревался закинуть как можно больше мячей в корзину противника, и помощь собственной команды в этом мне была не нужна. Я ловил момент, когда эти вялые поганцы завладевали мячом, а потом забирал его и в одиночку пробивался к цели, чтобы в очередной раз попасть в корзину.

— Калашников, ты что-то разошелся! Давай аккуратнее! — пытался усмирить меня физрук.

Кроме этого ему нечего было мне сказать. Несмотря на грубую игру, правила я знал хорошо и старался не "фолить". Хотя, конечно, без этого тоже не обошлось. В конце концов моя "команда" победила с отрывом в восемь очков. Неплохой результат, учитывая то, что я был единственным, кто нормально играл.