— Как же я ненавижу его, — говорит Гаррет, сворачивая на дорогу.

— Я тоже ненавижу Блейка, но тебе лучше не избивать его, как тогда.

— Я не о Блейке.

— А о ком? О Карсоне? Почему ты его ненавидишь? Он просто удержал тебя от тюрьмы.

— Он не должен был вмешиваться. Это не его чертово дело.

Миновав колледж, мы сворачиваем на извилистую дорогу.

— Куда мы едем?

— Не знаю. Не хочу сейчас возвращаться в Мурхерст. Давай просто покатаемся. Если тебе не хочется в какое-нибудь конкретное место.

— Лучше давай остановимся и немного поговорим? В твоем состоянии не стоит сидеть за рулем.

— То есть, теперь ты заодно с Карсоном? — Гаррет качает головой. — Просто обалдеть.

— Почему ты ревнуешь? Мы с ним партнеры по лабораторной. И все.

Гаррет въезжает на пустую стоянку и припарковывается, не выключая двигатель.

— Джейд, он хочет тебя. Это же очевидно. Он пытался выставить меня в дурном свете с самого первого дня, а сегодня кинулся спасать тебя, будто он гребаный супергерой, а я коварный злодей. Почему ты этого не замечаешь?

— Это не имеет значения. Пусть сделает хоть миллион попыток меня впечатлить, но я все равно останусь с тобой. Неужели ты этого не понимаешь? Тебе незачем ревновать. Я хочу быть с тобой и только с тобой. Ничто этого не изменит.

— Ну конечно, — бормочет он.

— Что «ну конечно»? По-твоему, это не так?

Он переводит взгляд вдаль.

— Ты всегда говоришь, что рано или поздно нашим отношениям наступит конец. Что что-нибудь или кто-нибудь нас разлучит. И как бы я не разубеждал тебя, все равно продолжаешь так думать.

— Так было раньше. Но сейчас уже нет. Я же сама предложила жить вместе. Разве это не большой шаг вперед?

— Я предложил это первым, но ты отказалась. Ты захотела снять вместе жилье лишь потому, что это временно, только на лето, и сказала, что если у нас не получится, то осенью мы вернемся в свои комнаты в общежитии. Ты словно заранее настраиваешься на то, что у нас все будет плохо.

— Ничего подобного я не считаю.

Он поворачивается ко мне.

— Тогда зачем говорить это, Джейд? Зачем городить всю эту негативную хренотень? Почему не сказать: «Гаррет, я хочу снять с тобой квартиру» и забыть все свои мысли о том, что у нас якобы ничего не получится?

— Не знаю. Я просто говорю, не подумав.

Какое-то время мы сидим в тишине.

Потом Гаррет заглушает двигатель и громко вздыхает.

— Прости за сегодня. Я сорвался. И начал выходить из себя еще раньше, когда увидел, как Карсон пялится на тебя.

— Он вовсе не...

— Давай каждый останется при своем мнении, ладно? А потом еще и Сиерра начала вспоминать всякую фигню про школу.

— Кстати, ты правда играл в футбол?

— Да, а что?

— И был квотербеком?

— Ну да. — Его тон смягчается, и он улыбается краешком рта.

— По-моему это так сексуально. Почему ты не рассказывал мне, что я встречаюсь со школьным квотербеком?

— Я ходил в маленькую частную школу. Наша команда была не особенно сильной.

— И все-таки это секси. И ты был королем бала?

— Хватит смущать меня. Не могу поверить, что Сиерра проболталась об этом.

— Гаррет, ты прямо стереотипный киногерой — популярный, сексуальный и вдобавок богатый квотербек, которого выбирают королем бала. Я встречаюсь с подростковым киноклише.

После этой фразы мы оба начинаем смеяться.

— Мне никогда даже в голову это не приходило. Я играл в футбол не ради популярности и внимания девушек, а потому что мне это нравилось. И я не рвался в короли бала. — Он снова серьезнеет и берет меня за руку. — Джейд, Блейк сегодня сделал тебе что-нибудь?

— Да, в общем-то, нет. Только положил руку мне на плечо. На том все и кончилось.

— Он не должен был к тебе прикасаться. Таков был уговор. Ему нельзя даже приближаться к тебе.

— Ну, ты же знал, что он не послушается.

— С тобой все в порядке?

Я ерзаю на сидении и перевожу взгляд на темный лес за стоянкой.

— Не знаю. Наверное.

— Джейд. Ты в порядке? — повторяет он — уже более настойчиво.

Отрицательно мотнув головой, я отворачиваюсь. Вспоминаю о Блейке и о том, что он той ночью сделал со мной, и по моей щеке стекает слезинка. Проклятие! Я не позволю этому ублюдку довести меня до слез. Он этого не заслуживает.

Гаррет гладит меня по щеке.

— Поговори со мной, Джейд.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь побороть слезы и успокоить дрожь в голосе.

— Я почувствовала его запах. Потом услышала его голос. И в тот же миг снова перенеслась в свою комнату и заново пережила все, что случилось. Я как наяву почувствовала на себе вес его тела. Вспомнила, как оно придавливало меня, а я не могла шевельнуться, как ни пыталась. Я делала все, чему научил меня Райан, но не смогла сбросить Блейка с себя.

Теперь я рыдаю, хотя не могу понять, почему. Я же злюсь, а не грущу. Тогда какого черта я плачу?

Гаррет выходит из машины и открывает мою дверцу.

— Сядь-ка назад.

Мы оба переходим на заднее сидение машины — как в тот день, когда я расплакалась, увидев Фрэнка в реанимации. Гаррет обнимает меня, и мое напряжение наконец-то начинает спадать.

— Все нормально. — Я вытираю слезы с лица. — Не надо меня утешать.

— Ты никогда не обсуждала это со мной. После разговора с моими адвокатами ты, если и заговаривала о той ночи, то описывала все так, словно это произошло не с тобой.

— Теперь это уже не имеет значения. Все уже в прошлом.

— Будь это правдой, ты бы не почувствовала всего этого, когда он к тебе подошел. И сейчас реагировала бы по-другому.

Он прав. Я ничего не забыла. Мне до сих пор снятся кошмары. Просто я не хочу этого признавать. Иначе люди начнут считать меня слабой. И у Блейка появится власть надо мной.

Гаррет прижимает меня к себе и пропускает сквозь мои пальцы свои.

— Джейд... Просто поговори со мной.

Что-то в этом моменте, пока мы, только вдвоем, сидим на заднем сиденье машины, понуждает меня открыться ему. И я рассказываю, как испугалась той ночью. Какой беспомощной почувствовала себя. Как думала, что виновата сама. И как продолжаю прокручивать все в голове, гадая, где должна была поступить по-другому.

— Надо было раньше мне все рассказать. Почему ты держала это в себе?

— Потому что мне не нравится чувствовать себя дерьмом. И тем более обсуждать это. А ты, ужасный человек, заставляешь меня делать и то, и другое.

Мой сердитый тон вызывает у него смешок, и я тоже начинаю смеяться.

— Ты такая забавная, когда отчитываешь меня.

— Я не отчитываю тебя. Просто бешусь из-за того, что ты превратил меня в плачущую, гиперэмоциональную размазню.

— Прости меня. — Он убирает мою голову со своей груди. — Прощаешь?

— Наверное. Мне и впрямь стало легче, когда я все тебе рассказала.

— Вот и не держи больше в себе ничего. Если я сделал тебя эмоциональной, то как минимум обязан быть всегда рядом, чтобы выслушать и обнять одним из тех объятий, которым тебя научил.

Вокруг меня обвиваются его руки.

— Может, поедем домой? Становится холодно.

— Да, поехали.

Когда мы возвращаемся в общежитие, он, как обычно, провожает меня до моей комнаты.

— Я знаю, сегодня еще не суббота, но можно я переночую с тобой?

Он наклоняется и целует меня в лоб.

— Больше не задавай мне такие вопросы. Мы можем ночевать вместе хоть каждый день.

— Пожалуй, я просто добавлю в список ночевок и пятницу.

Улегшись в кровать, мы целуемся, но на большем он не настаивает. Он знает, что сегодня мне не до секса. Сегодня я просто хочу быть рядом с ним, в его теплых объятиях, и чувствовать себя в безопасности.

Пусть Блейк испортил еще один вечер, но все закончилось тем, что мы с Гарретом очень здорово поговорили в машине. Разговор по душам придал нашим отношениям еще большую глубину. Такое с нами случается часто. Когда происходит что-то плохое, мы не отдаляемся, а становимся еще ближе друг другу. Это еще одна вещь, которую я люблю в нас.



Глава 19


На выходные мы остаемся в кампусе. Не хочу приехать в город и столкнуться там с Блейком. Декер сообщил Гаррету, что Блейк приезжал домой только на выходные и в воскресенье вечером улетел назад в Сан-Диего. Я надеялась, что Блейк не вернется сюда до весенних каникул, но, видимо, когда ты богат, то можешь летать туда-сюда столько, сколько захочешь. И еще тебе может практически все сойти с рук — от попытки изнасилования до продажи наркотиков. Уверена, это не весь список его преступлений, но Блейк продолжает жить прежней жизнью без каких-либо последствий. Да, его исключили из Мурхерста, но сейчас он в каком-то частном колледже в Сан-Диего. Это едва ли можно назвать наказанием.

В понедельник я вижу Карсона на физике, но мне удается уклониться от общения с ним. Во вторник на химии я понимаю, что не смогу постоянно его избегать, поэтому сажусь как обычно рядом и стараюсь вести себя так, словно в пятницу ничего не произошло. Он немногословен, но смотрит на меня как-то иначе. Как будто жалеет из-за того, что узнал и увидел на вечеринке. И меня это бесит.

Когда занятие заканчивается, я, не надевая пальто, выбегаю из аудитории, спускаюсь по лестнице и выхожу на улицу. Не хочу слушать нотации Карсона о том, что Гаррет опасен, агрессивен и жесток, поскольку именно так он и думает после происшествия с Блейком.