Джилли Ганьон - #люблютебя

Боже, да что ж сегодня все такие идиотски странные-то?

До моего дома Моника домчалась вихрем, едва притормаживая на стоп-линиях. Она и так-то водит нетерпеливо и резко, но сегодня побила все свои рекорды. На подъездную площадку мы не въехали – практически влетели – в 15:19.

– Сварганю нам что-нибудь перекусить, – сказала я, когда мы вошли в дом и направилась на кухню. Мама уже приготовила кастрюлю со всем необходимым и оставила ее на столе с запиской: «В 17:15 в духовку, 180 градусов, 1 час». Серьезно, мам? Даже папа бы не смог облажаться с такими-то инструкциями.

– Окей, сваргань. – Мо вытащила телефон и принялась лихорадочно печатать.

– Что-то важное?

Она мотнула головой и покосилась на меня… это что, Мо злится, что ли?

– Не, дела семейные, – она быстро моргнула. – Спущусь через минуту.

– Лааадно.

Я в одиночестве потопала в подвал и включила телевизор. Потом пролистала инструкцию – убедиться, что канал, который нам нужен, действительно именно тот, что нам нужен. Наконец появилась и Мо, явно взвинченная. Но, похоже, говорить ей об этом не хотелось, а я и так слишком волновалась, чтобы еще и до нее докапываться.

Наконец зазвучала вступительная музыка «Шоу Лауры»: рев труб и заводной ритмичный перестук ударных. Камера показала сцену, затем быстро переключилась на проход между креслами в зрительном зале: по нему пританцовывая шла Лаура и только что не вытягивала людей с крайних кресел, чтобы они тоже с ней потанцевали. Она вскочила на сцену и несколько секунд показательно ловила воздух, восстанавливая дыхание.

– Всем счастливой пятницы! Добро пожаловать на «ШОУ ЛАУРЫ»!

Зрители взревели.

– Сегодня у нас для вас приготовлено нечто совершенно невероятное. Вы знаете, кто сегодня здесь с нами? Знаете, не так ли? – Камеры быстро переключались, показывая людей в студии, подавшихся вперед с совершенно сумасшедшими лицами. Я даже не подозревала, что аудитория может взирать на кого-то с таким благоговением. – Здесь с нами сегодня «Буги-вуги», и они исполнят для нас песню!

Вот уж никогда бы не подумала, что столько женщин среднего возраста могут сходить с ума по мальчиковой группе, но, судя по неистовому визгу, я ошибалась.

– Но это еще не все. На носу Хэллоуин, и я отправила одного из наших продюсеров Тима в самые известные калифорнийские дома с привидениями!

Ну спасибо. Как будто кого-то волнует, кто такой этот их Тим.

– И, наконец, у нас с вами есть шанс познакомиться с самой большой сенсацией интернета наших дней. Милые дамы, вы больше никогда не будете смотреть на картошку фри как раньше. Поаплодируйте Кайлу Бонэму!

На экране замелькали кадры. Кулаки у меня сжались так, что ногти вонзились в ладони. Сердце сжималось все сильнее и сильнее; я уже начала беспокоиться, что оно может взорваться прямо в груди, разлетевшись брызгами, как шарик с водой. Я подалась ближе к экрану, совершенно зачарованная. В любую минуту теперь на экране мог появиться Кайл и перевоплотиться из обычного (хотя и потрясающе очаровательного) ученика моей школы в кого-то еще. В нечто большое и недосягаемое, как летящая по своей неизменной орбите планета.

Как только он ступит на сцену, то станет по-настоящему знаменитым. А я навсегда останусь в прошлом.

Минивэн вздрогнул, остановившись у тротуара. Вряд ли бы я смог сказать, где мы оказались: фургон был из разряда любимых у похитителей – без окон сзади. Высунувшись между сиденьями и вывернув голову, за стеклом пассажирской двери я разглядел только кроссовер, припаркованный на подъездной дорожке ничем не примечательного дома.

– Не помни смокинг, – раздался за спиной голос. Это была продюсерша, с которой я встретился на шоу; звали ее, как мне сообщили, Мэри. После перелета и беготни по запихиванию необходимого оборудования в нанятый фургон она выглядела еще растрепаннее, чем раньше.

Наверное, мне нужно было волноваться, но я не чувствовал ничего, кроме смутной вины. Все-таки это была не самая лучшая идея. По многим причинам. И, кажется, я единственный, кто это понимал. Но мама совершенно не сомневалась, что таким путем я окажусь вместе с Картером в Принстоне. Хотя до Принстона я совершенно точно недотягивал. Но это же мама. Она умеет быть убедительной, если на чем-то зациклится.

Маму мы отвезли домой, когда приземлились, так что в фургоне оставались только Мэри, я, грузный лысый как бильярдный шар и очень немногословный оператор по имени Эдди и Чарльз, ассистент программы. Он, кстати, оказался не намного старше меня. Кажется, его взяли, только чтобы делать работу, которой никто не хотел заниматься, типа заказывать еду и вести машину.

– Уже пора? – спросил я. Мэри склонилась над планшетом, за чем-то внимательно следя.

– Еще нет, – пробормотала она. – Эдди, выходи и займись камерой: минут через десять запускаем нашего героя.

Эдди выбрался с переднего сиденья и, обойдя фургон, вытянул из задних дверей огромный пластиковый ящик. Потом вытащил оттуда устрашающих размеров камеру, водрузил ее на плечо и принялся возиться с кнопками и ручками. Мне показалось, что меня сейчас стошнит. Возможно, оттого, что весь фургон пах как стухший фастфуд, но наверняка и отчего-то еще.

Интересно, увидит ли это Эмма? И что она подумает о нашем импровизированном… «сиквеле»?

– Даже не верится, что они продолжат с ним после рекламы, – заявила я, развернувшись всем телом и глядя на Мо. – Должно быть, он понравился Лауре.

– Угу, – глухо пробормотала она, не сводя глаз с телефона.

Я услышала над головой какие-то звуки, похожие на мамины шаги, размеренные и тяжелые, но ее не было дома. Я решила, что, наверное, это Джонатан в ногах запутался, пытаясь ходить и раскладывать свою покемонистую коллекцию одновременно. Я прикусила губу. Мо всю программу пребывала в каком-то странном состоянии. Она почти не обращала внимания на телевизор и с головой погрузилась в телефон. Она явно была раздражена. Какого черта?

Вступительная музыка зазвучала снова, и на сцене вместе с Кайлом Лаура появилась.

– Привет, друзья. Мы снова с вами, я и Кайл Бонэм, за одну ночь ставший интернет-сенсацией среди всех любителей картошки фри. Не забудь упомянуть автора цитаты, Кайл, если напечатаешь это на своем автобусе. – Зрители снисходительно захихикали. – Знаете, я тут во время перерыва кое о чем задумалась.

Ведь теперь, когда весь мир потерял голову из-за Кайла, ему нужен новый образ, вы согласны?

Кайл широко улыбнулся в камеру, а люди в студии шумно принялись выражать одобрение.

– Пора переходить на новый уровень!

– Определенно, – согласился Кайл, улыбнувшись еще шире.

Вопли в студии стали громче.

– Я ждала, что ты это скажешь. Поэтому мы сейчас отведем Кайла за сцену, принарядим его и отправим на одно очень важное задание. А что у нас получилось, вы увидите в «Шоу Лауры» в понедельник! Удачи, Кайл. – Лаура наклонилась к нему, всем видом изображая страх.

Он поднялся.

– Я знаю, это трудная задача, но я готов. – Кайл широко распахнул глаза и одними губами произнес «Помогите мне!». Потом рассмеялся, в последний раз помахал на камеру и убежал со сцены.

Боже, он будто предназначен для камеры и всего такого. От этого я почти бесилась. Как кто-то может вести себя так спокойно перед тысячами людей?

– Что ж, дальше мы придадим вам немножко праздничного настроения… – «Шоу Лауры» продолжалось. Наверное, пока что с Кайлом они закончили.

– Как думаешь, что они замутят в понедельник?

– Не знаю, – невнятно пробурчала Моника.

– Наверное, отправят его подавать картошку фри на какое-нибудь звездное мероприятие или типа того. Они обожают такие штуки.

– Наверняка, – пробормотала подруга.

– Вроде же он ничего плохого обо мне не сказал, да ведь?

Наверное, поэтому Кайл и попросил меня посмотреть шоу – хотел, чтобы я услышала его признание про хорошую писательницу. Мило, конечно, но я чуть-чуть разочаровалась и лишний раз порадовалась, что не рассказала Мо о нашей с ним переписке. А то навоображала тут себе невесть чего, типа Лаура позовет меня в программу, чтобы сделать «идеальное селфи», или Кайл признается мне в любви. Гораздо хуже было бы заметить в глазах Мо неизбежную жалость, когда бы ничего такого не произошло.

– Угу.

– То есть немножко это, может, и обидно, но, в конце концов, он был очень мил, правда?

– Правда.

Загремел дверной звонок. Мо вдруг вскинула голову так быстро, что я забеспокоилась, не сломала ли она себе шею. Она как будто пыталась просветить рентгеном потолок – даже для Мо это слишком. Наконец впервые с начала шоу подруга посмотрела прямо на меня.

– Ты открывать собираешься? – Мо сжала челюсти.

– Джонатан откроет. Или папа, если звонок сумеет пробраться через дверь кабинета прямо ему в мозг.

– Иди открывай.

– Да чего ради? – Я нахмурилась. – Вдруг они снова Кайла покажут?

О да, теперь я и правда выглядела жалкой.

– Твой отец работает, так ведь? Иди открывай.

– Да какая разница, кто там? Наверняка свидетели Иеговы мозги полоскать приперлись или еще кто.

– Рейчел. – Моника не сводила с меня зеленых глаз. – Открой дверь. Поверь мне.

– Ну ладно.

Ради всего святого, что тут творится? За спиной я слышала шаги Моники – она поднималась по ступенькам следом за мной, – но не оборачивалась. Еще огрызнется, а я и так от нервов с ума схожу. А если оглянуться, то не дай бог голова закружится, я свалюсь с лестницы и истеку кровью, а Моника будет вытаскивать мое бездыханное тело, чтобы открыть дверь.

– Понятия не имею, зачем ты идешь со мной, Мо, – сказала я. – Кто бы это ни был, твоя помощь мне точно не понадобится.

Она промолчала. Я взглянула на подругу – она остановилась у лестницы в подвал, сделала последние несколько шагов к двери и распахнула ее, собираясь высказать неведомому визитеру, что родителей нет дома и у меня нет никаких средств, чтобы пожертвовать их на общее дело. Но это оказался не коммивояжер. И не свидетели Иеговы. И даже не серийный убийца, прикинувшийся сантехником.