Джилли Ганьон - #люблютебя

– Значит, все путем? И как тебе?

– Я… надеюсь. – Улыбка возникла на лице сама собой, я даже не поняла откуда. – По идее, я не должна надеяться, но все-таки надеюсь.

– И что, вот прям все в диком восторге от того, что вы теперь встречаетесь?

– Что мы… что, прости?

Кажется, Сара задала вопрос, но отчего-то он не желал укладываться в голове. Я посмотрел вниз. Рейчел нашла Монику и выглядела совершенно счастливой. Будто светилась изнутри. Усилием воли я перевел взгляд обратно на загорелое лицо Сары.

– Ты с Рейчел? Вы разве не вместе?

– Э-э… вообще-то нет. Пока нет.

– А должны бы. – Сара склонила голову набок, как учитель, только что преподавший нерадивому ученику полезный урок.

– Я работаю над этим.

– Тогда поторопись. – Она многозначительно мотнула головой в сторону лестницы. Аамонт Дэвис завис около Моники с Рейчел, накачанной рукой перекрыв им проход.

– Гм, спасибо, – пробормотал я и сорвался с места. Но на полпути вдруг заметил на танцполе знакомые до боли движения.

Эмма упоенно кружилась под музыку. Крошечное платье – не то красное, не то розовое, в темноте не разберешь, – демонстрировало стройные ноги. Она засмеялась и упала на грудь… Дэйву. Мне нужно было бы рассердиться. Дэйв наконец-то воплощал в жизнь свои похотливые фантазии. Но я чувствовал только облегчение. Эмма здесь, ей весело, а Дэйв определенно поможет ей почувствовать себя желанной. Значит, у нее и без меня все будет в порядке.

– Да ладно, неужели Сара настолько плоха? – поддразнила меня Моника, когда я наконец до них добрался.

Усилием воли я убрал с лица мрачное выражение.

– Просто воспользовался предлогом, чтобы отдохнуть от улыбок на камеру.

– Тяжела и неказиста жизнь, да, Кайл? – Рейчел напустила на себя трогательную заботу.

Ламонт грозно нахмурился. Какой он… буквальный. Я состроил гримасу.

– Ты не представляешь.

– Кстати говоря, Мэри что-то говорила о запланированном веселье. – Рейчел через мое плечо ткнула в приближающегося к нам оператора. – Не хочешь потанцевать со мной? Незапланированно?

– Она еще спрашивает. – Я взял ее за руку и потащил на танцпол, проигнорировав взгляды Моники.

Я старался быть как можно дальше от Эммы с Дэйвом, но все равно замечал их краем глаза. И, может, я ошибся, может, свет так лег, но мне показалось, что Эмма за мной наблюдает.

Я реально задыхалась, даже язык наполовину высунула, как собака. Танцевать мне нравилось не меньше, чем остальным девушкам, но камеры, всюду шедшие за нами по пятам, подстрекали народ втягивать нас то в ту, то в другую группу Девчонки, которых я никогда не видела, пели со мной караоке, парни, которые еще несколько недель назад не знали, как меня зовут, подхватывали меня и кружили в воздухе, и каждая, буквально каждая песня была чьей-то «САМОЙ любимой».

Поначалу было сногсшибательно – еще никогда я не пользовалась такой бешеной популярностью. Но и утомляло это ужасно. Я резко потянула Кайла за руку, вынуждая наклониться ко мне. Сказала на ухо:

– Не хочешь прерваться?

Он обернулся, улыбнулся.

– Конечно. Пойдем попьем.

Я мотнула головой в сторону оператора. Сейчас он сосредоточился на стенах – снимал декорации из голубой бумаги, покрывавшие каждый сантиметр, и разбросанные по ней блестящие водоросли, русалок и похожих на опухоли осьминогов. Мы, пригнувшись, уползли прочь, в сторону торгового автомата в нише стены, где на столах виднелись ведра со льдом разных оттенков синего, а в них бутылки с водой и газировкой. Кайл вытащил две «потные» бутылки, взял их в одну руку, мою ладонь – в другую и побежал, утаскивая меня в один из полуосвещенных коридоров, паутиной тянувшихся от столовой. Я смеялась, задыхаясь, когда за классами истории мы повернули налево, потом снова налево в узкий проход, где в мрачных с низким потолком классах ютились ораторское мастерство, экономика и социология. Кайл не остановился, пока мы не оказались в самом конце здания возле узких стеклянных дверей запасного выхода. Сквозь них можно было разглядеть погрузочные платформы.

– Очаровательная декорация. – Я невозмутимо уставилась на него.

– Мне понравился контраст между суровым индустриальным пейзажем и безудержной энергией того, что мы тут вытворяли.

– Боже, ты в самом деле заговорил как чокнутый.

– Я же говорил, чокнутые мне нравятся.

Кайл передал мне бутылку, отчего-то избегая смотреть в глаза. Я резко вдохнула. Теперь и мне не хотелось встречаться с ним взглядом.

– Ты как, отрываешься? – Он возился со своей бутылкой.

– Я суперски отрываюсь.

Кайл смущенно улыбнулся.

– Ты это заслужила, – сказал он, наконец посмотрев на меня. – И все внимание на тебе. Это я про камеры. Такое ощущение, что я так, какой-то случайный парень. А ты – генератор идей. И это действительно твое.

Слишком ошеломленная, чтобы ответить, я замотала головой. Неужели Кайл правда так думает? Звучало гораздо более впечатляюще, чем я ощущала себя на самом деле. Но когда он это произнес, мне показалось, что так и есть. Будто он не придумал эту «немножко улучшенную» версию меня. Я глотнула газировки, чтобы немного успокоиться. Слишком много газа. Пузырьки ударили в нос, и мне стало щекотно. Я осторожно поставила бутылку на пол, не пересекаясь с Кайлом взглядами.

– Мне не поэтому тут так здорово.

– Ты о чем?

По телу пронеслась нервная волна. Не рискуй, Рейчел. О чем ты только думаешь?

А почему я избегаю этого? Чтобы больно не было? Так уже поздно. Кайл уже взломал во мне что-то, открыл нараспашку, и теперь внутри меня столько света, что обратно я эту дверь уже не закрою. Я никогда не встречала никого, похожего на него. Того, кто видит хорошее в каждом человеке и приносит хорошее каждому человеку. Рассказывать ему – риск, да. Но не скажу – буду и дальше сидеть в темноте и вздыхать. А это страшнее, сама не знаю отчего. Мне хотелось света.

– Я имею в виду, что мне так хорошо здесь… – Я сглотнула. На секунду показалось, что я разучилась дышать, разучилась говорить. – …Из-за тебя. Ты – причина моей радости.

Кровь застучала у меня в висках, прилила к щекам, шее, груди, к ушам. Наверное, мои уши сейчас полыхали всеми оттенками красного, словно неудачный эксперимент Вилли Вонки. А потом я почувствовала, как его ладонь находит мою, сплетается с ней пальцами, будто врастая мне под кожу, и все мои волнения разом смыло, как каракули на песке прибоя.

– Мне тоже, – тихо сказал Кайл.

– Правда? Я думала, ты с Эммой.

Молодец, Рейчел. Отличная идея – напомнить ему о потрясающе прекрасной девушке как раз в тот момент, когда он признается тебе. Я чуть не закатила глаза, но удержалась.

– С Эммой? – Кайл по-настоящему смутился. – Нет. Думаю, мы по-прежнему друзья, но между нами все кончено. Уже довольно давно.

Неужели играет? Но не мог же он так быстро выучиться актерскому мастерству? Кайл даже в театральный класс никогда не ходил. Слова Эммы звучали у меня в голове, нашептывая, что я дура, что Кайлу нужна только она, Эмма. «А пошло оно все. Не буду я их слушать. По крайней мере, сейчас».

– То есть этот вечер не для камер?

– Этот вечер – для тебя. Все это – для тебя. Впервые с того момента, как мы познакомились. – Кайл тряхнул головой, улыбнулся. – Я никогда не встречал такого человека. Такого…

– Странного?

– Уверенного в себе.

Кайл склонился ближе; нас разделяли считаные сантиметры. Я чувствовала его дыхание – его грудь почти касалась моей.

– Ты точно знаешь, чего хочешь. Точно знаешь, кто ты. Тебе все равно, что думают другие.

– Мне не все равно.

– Да нет, все равно. Или ты просто не позволяешь этому изменить себя. Четыре года я потратил на то, чтобы стать копией своего брата, и только встретив тебя, я понял, что не хочу.

– Это хорошо. Дублеров всегда забывают.

Кайл фыркнул, помотал головой, не сводя с меня глаз. Они у него по-прежнему искрились счастьем, но он больше не смеялся. Он собрался, сконцентрировался. Я видела, как его взгляд скользит по моему лицу, все ниже, задерживается на губах… А потом он наклонился и поцеловал меня. В груди у меня что-то взорвалось, распахнулось, как цветок навстречу солнцу. Я обняла Кайла за шею, а он толкнул меня к стене и жадно навалился всем телом. Каждый кусочек моего тела вжимался в его, словно я пыталась раствориться в Кайле, словно свободное пространство между нами доставляло обоим невыносимую боль.

Слава богу, камеры нас пока не нашли.

Рейчел услышала звук раньше меня и сразу вывернулась из объятий. На щеках у нее появился очаровательный розовый румянец, она растерянно моргала, хлопая ресницами, словно веером, и улыбалась так мило, как никогда прежде. Я шагнул к ней, но девушка мотнула головой в сторону противоположного конца коридора.

Чьи-то туфли резко цокали по пестрому каменному полу этого крыла школы. Рейчел изогнула бровь.

– Надо посмотреть, что случилось, – прошептал я. – Или вместе пойдем?

– Нет, иди сам. Мне нужна минутка. Я приду следом.

– Ладно.

Еще секунду я не сводил с нее глаз. Каждая частичка меня хотела наплевать на незваного гостя, кто бы это ни был, и просто снова сграбастать Рейчел в охапку. Она снова подняла бровь.

– Иди. – И ямочки нет. – Не хочется, чтобы операторы нашли нас первыми.

Я резко вздохнул. Рейчел рассмеялась, и я повиновался. Но мне хватило нескольких шагов, чтобы понять, кто это был.

Я подождала, пока Кайл вместе с таинственным гостем, кем бы он ни был, отойдет подальше. Они разговаривали, и я отчетливо слышала шаги незнакомца, без сомнений, очень уверенные. Это девушка, которая надела каблуки не на один вечер – она носила их постоянно! Я постаралась удержаться и не хихикать. Казалось, что я сияющая шипучка, а смех уже лежит у меня во рту, словно Кайл на прощание оставил его там.