Ашира Хаан - Любовь без дресс-кода

Вадим вернулся даже раньше, чем я ожидала, вспоминая его заседания в офисе заполночь. Я встретила его поцелуем в коридоре, и неожиданно приятное это занятие — встречать кого-то дома, когда он приходит с работы — мне так понравилось, что очнулись мы только когда Вадим прошептал:

— Ванная, спальня или гостиная?

— Ой, — сказала я.

— Что? — испугался он.

— Там у тебя…

— Что?! — его рука дернулась за пазуху и я вспомнила про три метра под асфальт. Ничего себе… я его вообще-то уже во всех местах щупала, никакой кобуры там нет. Это привычка въелась?

— Не что, а кто. Прекрасная юная блондинка, готовая выполнить любые твои капризы.

— Яна, блин! Я так поседею раньше времени! — выдохнул Вадим, щупая себя где-то в районе сердца. — Ты про уборщицу!

— Сама чуть не поседела, кому ты говоришь вообще, — с энтузиазмом согласилась я, приводя себя в порядок.

— Ну забыл предупредить, прости. Я даже толком не помнил, когда она приходит. Я обычно на работе.

— Но то, что блондинка — вспомнил! — сощурилась я.

— А она блондинка? — ненатурально удивился Вадим.

— Привет, Вадик! — в этот момент из дверей выпорхнула Ксения. — Ты что-то рано. Я закончила, на кухне только пыль протерла. Ты бы хоть пиццу там разогревал, а то совсем делать нечего.

Я выразительно посмотрела на Вадима. Он сделал вид, что не поймал мой взгляд.

Ксения вежливо склонила голову в мою сторону, улыбнулась Вадиму и ушла.

— Ты бы и правда хоть чай там попила, а то перед уборщицами неудобно, — посетовал Вадим.

— На кухне? То есть ты настаиваешь на передничке на голое тело и борще? — уточнила я.

— Ну не знаю, — он пожал плечами, проходя в гардеробную и стаскивая галстук, а потом и пиджак. — Тебе совсем неинтересно готовить?

— Совсем, — кивнула я.

— А что интересно? — рубашка полетела в корзину, запонки устроились в деревянном ящичке.

— Общаться с людьми, всякие новые технологии, социальная психология, искусственный интеллект.

— А кем ты мечтала быть в детстве?

— Космонавтом.

— Серьезно? — он подошел ко мне, чтобы обнять.

— Вообще не шучу.

— Я просто хочу, чтобы ты не скучала и тебе было хорошо у меня. Сходи на массаж или маникюр. Что там еще девочки любят? У меня есть членские карты в самых приличных салонах Москва-Сити. И в семейную страховку я тебя впишу, напомни только с утра.

— Каким боком я тебе семья?

— Там, милая, штамп в паспорте никто не спрашивает. И в спортзале, кстати, тоже. Борисыч небось спит и видит как из тебя фитоняшу сделать, так он на тебя смотрел.

— В кошмарах видит.

— Ну нет, он еще не настолько хорошо с тобой знаком, милая…

Я и не заметила, как Вадим остался в одних брюках и теперь приближался ко мне с очень многообещающим выражением лица.

— Мы же в ресторан хотели… — пискнула я, пока он с урчанием сгребал меня в объятья, чтобы прикусить кожу на плече, зализать ее, снова прикусить уже на шее, закинуть мою ногу себе на бедро, одновременно быстро и как-то очень профессионально избавляясь от всей оставшейся на мне одежды.

— Прекратить? — поднял Вадим бровь, пригвождая меня к кровати и замирая, с полуулыбкой глядя в глаза. — Предпочтешь ужин? Стейк с рукколой, вальполичелла, тирамису…

Ну что сказать — никогда уже я не смогу читать меню в «Накануне лета» с прежним равнодушием.

Потом, когда силы оставались только на то, чтобы лежать лицом друг к другу и время от времени дотягиваться губами до губ, Вадим посмотрел на часы и застонал:

— В семь утра видеоконфа…

Я наклонила голову, чтобы тоже посмотреть на циферблат, и Вадим коварно сгреб меня, прижимая к себе:

— Очень жаль, что ее нельзя провести прямо в постели. Но, боюсь, народ не поймет. После трех часов сна мне понадобится тройной эспрессо.

— А почему у тебя кофеварки дома нет? — вдруг вспомнила я.

— Если бы она у меня была, мы бы не познакомились.

— Хорошо, а почему сейчас нет? Хочешь еще с кем-нибудь познакомиться? — угрожающе спросила я.

— Ты видела, сколько там кнопочек? Мне лень разбираться.

— Серьезно? Ты не купил кофеварку, потому что лень прочитать инструкцию? — Я приподнялась на локте и насмешливо смотрела в его уже подернутые сном глаза. Мокрые темные пряди прилипли ко лбу, и я отвела их, внутренне замирая от пронзительного ощущения счастья. Он поймал мои пальцы и прижал их к губам.

— Ну купи мне кофеварку завтра. Зачем еще я тебе карту оставлял?

— Я думала — ради понтов.

— Это само собой. Но теперь, когда у меня есть девушка-космонавт, есть кому научить меня пользоваться всеми этими страшными рычажками…

— Или есть на кого свалить, а у тебя лапки!

— У меня лапки, — пробормотал Вадим, укладывая меня обратно себе на грудь и закрывая глаза. — А еще мне безумно нравится, когда ты заботишься обо мне. Я бы хотел, чтобы так было всю…

Он заснул на полуслове. Я снова провела пальцами по блестящим черным завиткам его волос, стараясь не разбудить.

— Я бы тоже… — прошептала я тихо-тихо, но он уже не слышал, он спал.

В тот момент я действительно этого хотела.

Когда утром я открыла глаза, подушка рядом со мной была пуста.

Я бы могла сказать что-нибудь пафосное про остывшую постель, но система контроля климата поддерживала в комнате слишком комфортную температуру для подобных страданий.

Поэтому я просто потянулась, любуясь не надоедающим видом из окна и решила попробовать поиграть в эту игру «Девушка миллионера». За всю свою долгую жизнь я в салонах была исключительно для стрижки и покраски в «сиреневенький бесперспективняк», как нежно называли мою масть любимые колористы. Между прочим, не просто так! Он состоял аж из трех оттенков!

Но за пределами прекрасного безумного места, где даже манекены в цветных париках, я не бывала, и никогда не претендовала на роль «приличной женщины». Но вдруг я что-то упустила? Если мои подруги, приходя с трех работ и занимаясь детскими уроками, мечтали о салонах красоты, а не о том, чтобы завалиться в постельку с коробкой суши и целым сезоном «Удивительной миссис Мейзел» или вечерних покатушках на роликах по высохшему уже весеннему асфальту на Поклонной горе, то значит в этом что-то было?

И следующую неделю я «посвятила себе», как об этом писали глянцевые журналы.

Стоматология.

Они обрадовались мне как родной дочери. Даже хуже — как внучке, которая месяц не была у бабушки и за это время похудела. Только ко мне с хищным видом несли не борщ с пирожками, а всякие страшные блестящие штуки.

Я и так ежегодно хожу на проверку, но VIP-стоматология оказалась совсем другим местом. Мне включили сериал, сделали все снимки, но с некоторым сожалением сообщили что даже профгигиена мне не нужна. Клянусь, у хирурга был обиженный вид!

В отчаянии мне предложили поставить брекеты, потому что «ну вот чуточку, буквально за пару месяцев все исправится» или хотя бы отбелить зубы!

На отбеливание я согласилась. И пожалела.

Потому что у стоматологии — кармическая задача такая, причинять боль. Другого объяснения я не вижу. Даже обезболивающие уколы при лечении делают после обезболивающих аппликаций, а вот процесс отбеливания — это как будто у тебя пульпит во всех зубах сразу!

Они только притворялись няшами, на самом деле они такие же как все врачи — называют ЭТО неприятными ощущениями.

— Если прополоскать рот водкой, это снимет неприятные ощущения!

Я только набрала несколько глотков в рот, когда боль выстрелила особенно сильно, и водку я проглотила.

В общем, вышла я из клиники дерганая, пьяная и со свеженькой фобией перед людьми в белых халатах.

Массаж.

Любопытство сгубило кошку. Следующий день начался с расслабляющего массажа, продолжился массажем камнями, и должен был закончиться масляным, но черт меня дернул попробовать экзотику.

Логика была такая — Таиланд курорт, следовательно, тайский массаж это нечто приятное для отдыха в отпуске.

И манговый фреш в подарок.

Манговый фреш — это было последнее, что я запомнила в этом мире. Потому что потом в свои нежные ручки меня взяла хрупкая тайка, а дальше я почувствовала как себя ощущает белье в стиральной машине.

Еще однажды я видела, как младенцам делают динамический массаж — крутят их за руки и за ноги в разные стороны. Меня тогда уверяли, что им очень нравится. Теперь я думала, что они просто не могли возразить!

Я могла!

И когда мне предложили «пилинг рыбками», где они «будут вас нежно покусывать», я сбежала, уже даже не пытаясь казаться вежливой.

После этого изысканного удовольствия для богатых у меня на следующий день мышцы болели, как никогда в жизни.

Косметический салон.

— Дааа… запустили вы себя, — прокомментировала маникюрша. — С этими ногтями уже ничего не поделать, надо действовать радикально.

Надеюсь, она не собирается их вырывать!

Но уже через час я согласна была и на вырванные годы, в смысле, ногти, лишь бы меня отпустили уже. Никогда не подозревала, что скука может быть такой плотности и интенсивности, что она переплюнула даже ожидание междугороднего автобуса в ноябре на пустой станции и три переноса вылета подряд в едва открытом екатеринбуржском аэропорте, где кроме шапок из песца не было ничего, даже кофеен.

Зато я прочитала вдоль и поперек буклет с описанием процедур и поняла, что красота — страшная сила. Она требует крови, боли и жертв: обрезной маникюр, уколы токсинов, филлеров и витаминов, удаление волос выщипыванием, электричеством, лазером, обрабатывание кожи кислотой и прочие современные пытки ничуть не веселее, чем мышьяк, пиявки и радиация, которыми мучили красавиц в прошлом.