Так ли это?

Вместо того чтобы спать, большую часть дня она смотрела на темную каменную пещеру, размышляя над этим вопросом. Джанет думала, что распланировала свою жизнь. Она считала, что судьбою ей предназначено быть одной. После того как погибли оба ее жениха и она потеряла семью, после того, что случилось с Кайлином и ее сестрой Мэри, казалось разумным избегать затруднительных положений. Откровенно говоря, она никогда не хотела вступать в брак и довольствовалась верой, что Бог, должно быть, согласен с ней. Поэтому она станет настоящей монашкой и продолжит помогать королю, пока ее помощь будет необходима.

Ей претило, когда с ней обращались как с невольницей или ребенком, не воспринимая всерьез и постоянно опекая. Конечно, если бы она вышла замуж, Роберт сделал бы все возможное, чтобы защитить ее от дурного обращения, тем не менее такая опасность всегда существовала.

Однако Юэн смутил ее и заставил задуматься о другом пути, отличном от будущего, которое она себе наметила.

Монашке не пристало думать и мечтать о мужчине и его поцелуе в течение нескольких месяцев. И монашка, конечно, не должна была позволять своему сердцу неистово биться в предвкушении чего-то большего.

Возможно, именно «большего» Джанет и хотела от него. Замужество не представляло для нее интереса, однако было ясно, что близость – по крайней мере с Юэном – не предполагала последующий брак.

Она желала его просто как женщина хочет мужчину, и не важно, что он говорил ей, – он желал ее. Что же удерживало его?

Джанет не знала, но хотела выяснить это.

Но, Боже милостивый, неужели она действительно сама поцеловала его? Ее щеки опять покраснели. Должно быть, так и было. Джанет полагала, что он притянул ее к себе, но, может быть, она сама упала в его объятия? В настроении Юэна что-то изменилось. В нем появилось что-то такое, что побудило ее вести себя с необычной для нее дерзостью.

Она подозревала, что именно желание «большего» заставляло ее действовать смелее, чтобы пробить наконец каменную стену. Джанет скривила губы. Как дочь графа и как женщина, которая готова провести оставшуюся жизнь в сане монашки, она не должна так себя вести.

Как только Джанет задремала, ее толчком разбудил зять, пристально глядя на нее. Он был очень красивым мужчиной. Может быть, даже красивее, чем первый муж Мэри, а граф Атолл считался самым привлекательным мужчиной в Королевстве. Она полагала, что Кеннет Сазерленд более подходящий муж для Мэри.

Мэри всегда была практичней своей сестры. Она не возлагала на будущее несбыточных надежд, принимая судьбу с большей благодарностью, чем Джанет.

– Уже почти стемнело, миледи. – Заметив, что она намеревается поправить его, он добавил: – Джанет. Нам надо трогаться в путь.

Она тяжело вздохнула. Перспектива провести еще одну долгую ночь верхом на лошади после короткого сна в тесной пещере не сулила ничего хорошего. Однако, понимая, что у нее нет выбора, Джанет встала с временно сооруженной постели из позаимствованной у Йена накидки и кожаного мешка с ее одеждой в качестве подушки. Она не переставала мысленно благодарить сестру за мужскую одежду. В ней было гораздо удобнее и легче двигаться без нескольких слоев громоздких юбок. Возможно ли, что когда-нибудь женщины будут носить такую одежду без упреков и удивления окружающих? Едва ли! Это так же невероятно, как и то, что когда-нибудь люди будут летать, как птицы.

Она окинула взглядом пещеру.

– А где Юэн? – спросила Джанет.

Последний раз она видела Юэна, когда тот вернулся с озера и обменялся несколькими словами с Магнусом. Затем он исчез. Она полагала, что он должен был прийти, когда она спала.

– Он ушел убедиться, что за нами никто не следует.

– На весь день?

Сэр Кеннет пожал плечами.

– Он и Маклин дежурили по очереди. Не беспокойтесь. Я уверен, у него было несколько часов для сна.

Щеки Джанет зарделись.

– Я не беспокоюсь. Я…

Легкий шум снаружи пещеры прервал ее. Вернулся Юэн, и по взволнованному тону его приглушенного голоса и отрывистым словам, обращенным к Магнусу, она поняла – что-то произошло.

– Что случилось? – спросила Джанет.

Ее зять покачал головой.

– Не знаю, однако будьте готовы.

Он пошел к друзьям, стоявшим у входа в пещеру, а Джанет поспешно собрала свои вещи и спрятала заплетенные волосы под шапкой. Ей очень хотелось спуститься к реке и умыться, но вместо этого она ополоснула лицо водой из кожаного бурдюка, затем воспользовалась кусочком материи и смесью вина, соли и мяты, чтобы почистить зубы.

Мужчины продолжали разговаривать приглушенными голосами, когда Джанет вышла из пещеры несколько минут спустя. Она посмотрела на темный, поросший деревьями склон холма. С неба сыпались первые хлопья давно ожидаемого снега.

Джанет непроизвольно искала взглядом Юэна. Словно почувствовав это, он посмотрел на нее. Ее сердце замерло. Она все поняла еще до того, как повторила вопрос:

– Что случилось?

Она по-новому оценила его прямую, простую манеру говорить, когда он не пытался смягчить или скрыть правду.

– Нас преследуют.


Джанет удивила его. Он ожидал слез, паники или, по меньшей мере, других проявлений женской тревоги, но выражение ее лица почти не изменилось. Единственным признаком беспокойства можно было считать то, что ее глаза слегка расширились, но заметить это мог только тот, кто пристально наблюдал за ней, как это делал Юэн.

Ему не нравилось, что женщины участвуют в войне, однако он должен был признать, что ее хладнокровие, как у закаленного в битвах воина, впечатлило его.

Она не стала тратить время на лишние расспросы.

– Как близко они находятся?

– Около трех миль к востоку. Они движутся в нашем направлении. Я увидел их с вершины горы. – Он указал на холм, возвышавшийся над ними. – Из-за дальности расстояния и помех я не могу сказать с уверенностью, но полагаю, их по меньшей мере сорок человек.

Судя по легкой бледности, появившейся на щеках Джанет, она наконец поняла, какая опасность им грозит.

– Как они выследили нас?

– Должно быть, им повезло. – Были ли это те же самые люди, что и прежде, или другие, Юэн не знал. И он не собирался спрашивать их, черт возьми. Они были врагами, и это главное.

Юэн скрывал следы, как только мог, однако лошади, скорость, с которой они двигались, темнота и влажная земля не позволяли оставаться незаметными. Хороший следопыт, который знал, что ищет, и предполагал главное направление их передвижения, вполне мог найти эти следы. Разумеется, при дневном свете.

– Темнота замедляла их поиски.

Он посмотрел на тихо падающий снег, который укрывал землю тонким белым слоем. Но вместо красоты видел в этом катастрофу. Почему снег не пошел раньше, когда они спали? Это бы их спасло.

Юэн не сознавал, что лицо его приняло хмурое выражение, пока Джанет не спросила:

– Что так огорчило вас?

– Теперь снег укажет наш путь лучше, чем на карте.

Она так же спокойно среагировала на это, чем снискала еще большее уважение с его стороны.

– Каков ваш план?

– Мы должны это обсудить, – вмешался Магнус.

Судя по тому, как мужчины переглянулись, она предположила, что между ними существуют некоторые разногласия. Так оно и было. Маклин предлагал двинуться выше на холмы и заманить преследователей в ловушку, тогда как Юэн и Сазерленд не хотели вступать в бой, учитывая, что Джанет будет находиться поблизости. Даже будучи уверенными в победе на девяносто девять процентов, они опасались одного процента поражения.

К счастью, Маккей согласился с ними.

– Мы двинемся в холмы и запутаем их, – сказал он.

Англичане имели достаточно оснований не любить путешествовать в дикой местности. Брюс контролировал сельские районы, используя холмы и леса, дающие преимущество в новом способе ведения боевых действий.

– А если нам не удастся их запутать? – спросила Джанет.

– Мы избавимся от них другим способом, – ответил Маккей. Они отдавали предпочтение первому варианту, но если не получится запутать преследователей, придется вступить в бой.

Сазерленд улыбнулся.

– Не бойтесь. Мы доставим вас в Шотландию к вашей сестре в целости и сохранности.

Джанет заставила себя улыбнуться ему, однако взгляд ее был направлен на Юэна.

– Я в этом не сомневаюсь.

Это было его заданием, и она знала, что он выполнит его. Проявление доверия к нему должно было бы восприниматься как комплимент, но вместо этого оно выглядело как вызов: «Ведь только это нас связывает, не так ли?»

Проклятие, действительно, ничего другого между ними быть не могло.

Их взгляды на мгновение встретились, но затем Юэн отвернулся, потому что надо было уходить как можно быстрее.

– Убедитесь, что ничего не оставили, – предупредил он ее. Мужчинам не надо было говорить об этом, но Джанет, вероятно, не привыкла к таким мерам предосторожности. Юэн не хотел оставлять никаких признаков их присутствия, чтобы не облегчать задачу преследователям.

Спустя несколько минут они уже поднимались на холмы западнее Эттрика и двигались так быстро, насколько позволяли снегопад и пробивавшийся сквозь облака тусклый лунный свет. Они не осмеливались воспользоваться факелом, поскольку он был бы подобен маяку на склонах холмов. Стремление оставаться незаметными создавало дополнительные трудности.

Они двигались довольно медленно. Хотя лошади их были достаточно проворными и предназначенными для так называемых «пиратских» методов ведения войны со стороны Хайлендской гвардии, они не могли быстро идти среди холмов, во время снегопада и в темноте и их приходилось постоянно подгонять.

Однако это было не единственной сложностью. Хотя Джанет была умелой наездницей, она не обладала опытом и выносливостью воина. Длительный ночной переход накануне давал о себе знать.

С каждой минутой ей приходилось прилагать все больше усилий, чтобы держаться в седле и управлять лошадью. Лошади требовался крепкий, уверенный наездник, особенно в такое время, а Джанет действовала все более нерешительно с каждой милей.