Дополнительный пояс оказался весьма кстати, и несколько минут спустя, после того как Юэн связал в узел ее прежнюю одежду и бросил ее в озеро вместе с камнями, он собрал оставшиеся вещи, чтобы двинуться в путь.

Однако Джанет не была готова покидать это место без объяснений.

Она схватила Юэна за руку, прежде чем он смог уйти.

– Почему ты остановился в самый решающий момент? Я сделала что-то не так?

Юэн сжал челюсти и пристально посмотрел на нее своими серо-голубыми глазами.

– Не сейчас, Джанет. Нам надо подняться на холмы. Англичане не оставят преследования.

– Возможно, не оставят. Но пока ты не считаешь, что они уже за нашей спиной, может быть, уделишь мне несколько минут? Разве я не заслуживаю объяснения?

Лицо его снова приняло болезненное выражение.

– Ты не сделала ничего предосудительного. Это моя вина. Мне не следовало так поступать.

– Почему?

В его глазах вспыхнул огонь.

– Потому что это неправильно. Твоя невинность должна принадлежать твоему мужу, черт возьми.

Джанет напряглась, стараясь не принимать близко к сердцу его слова и не выказывать разочарования. Его реакция была понятна – так думали большинство мужчин. Она хотела, чтобы он овладел ею просто ради нее, не думая о последствиях. Разве она слишком о многом просит?

Порой она была почти убеждена, что он не такой, каким кажется. А нелогичность его поведения объясняется просто его неопытностью. И на этот раз он дал ей понять, что считает ее… какой? Способной легко отдаться?

– Моя невинность принадлежит мне, – твердо сказала Джанет. – И это мое дело – расстаться с ней или нет.

– Хотел бы я, чтобы это было именно так. Но не все так просто, Джанет. Ты дочь графа и невестка короля. Твой муж ожидает…

– Какой муж? Я не замужем и не собираюсь вступать в брак.

Ее горячность поразила его.

– Ты говоришь это с такой убежденностью.

Она приподняла подбородок.

– Да.

– Ты действительно хочешь стать монашкой?

После того что случилось, это казалось Джанет невозможным. Однако она будет продолжать делать то, что должна.

– Если это единственный способ избежать брака.

– Ты говоришь о браке, словно он подобен смерти. Что в нем ужасного?

Джанет вспомнила о своей семье. Да, для нее брак был бы ужасным выбором. Как ему объяснить? Как заставить его понять то, что для него – и для большинства мужчин – могло показаться неестественным?

– В браке я потеряла бы свою личность.

Юэн наморщился.

– Как это понимать?

– Я утратила бы возможность делать то, что считаю нужным. Все, вплоть до малейшего решения, было бы под властью мужа. Я была бы лишена самостоятельности. Я не хочу, чтобы со мной обращались как с невольницей.

Юэн нахмурился.

– Так не всегда бывает.

Она вопросительно приподняла бровь.

– Многих ли мужчин ты знаешь, которые обращались бы со своими женами, как с равными?

Он нахмурился еще сильнее.

– Немногих.

Ее сердце дрогнуло. Означало ли это, что он включал себя в их число?

– И ты позволил бы своей жене принимать собственные решения, даже если бы они не совпадали с твоим мнением?

– Мы говорим не обо мне.

– Нет, конечно, – тихо сказала Джанет, и ее сердце сжалось от неожиданного разочарования. Она не могла думать о нем, как о муже, не так ли?

– Ты хотел знать мои доводы, и для этого ты превосходный пример. Ты вполне ясно выразил свое отношение к тому, чем я занимаюсь. Можно ли ожидать, что другой мужчина отнесется к моему делу иначе? Ты можешь представить мужа, который позволил бы мне продолжать мое дело?

Юэн упрямо сжал губы.

– Твое дело очень опасно.

– Поэтому меня необходимо защитить от меня самой, не так ли? – Неудивительно, что он не ответил. Джанет решила задать ему еще несколько вопросов. – Почему ты уверен, что мне не следует заниматься моим делом? Почему ты такого невысокого мнения о женщинах? Или это касается только меня?

Казалось, Юэн пришел в замешательство.

– О Боже, Джанет, то, что, по-моему, ты подвергаешь себя смертельной опасности, путешествуя по Шотландии во время войны и занимаясь тем, что может погубить тебя в случае провала, не означает, что я невысокого мнения о тебе. Черт побери, после сегодняшнего дня ты доказала, на что способна. Ты действовала не хуже любого мужчины. – Она расправила грудь. Он не представлял, как много значили для нее эти слова. – Однако, как женщина, ты во многом уязвима. Когда я думаю, что может с тобой случиться… – Его лицо потемнело, и в глазах отразился испуг. – Ты не представляешь, что англичане могут сделать с тобой, если обнаружат, чем ты занимаешься.

По-видимому, в его словах было нечто большее, чем только взгляд на традиционные роли мужчин и женщин. Очевидно, Юэн говорил, исходя из собственного опыта.

– Расскажи, что ты видел?

Он стиснул челюсти так сильно, что было видно, как пульсирует жилка на скуле.

– Это произошло несколько лет назад, мы высадились в Шотландии после того, как были вынуждены скрываться на островах в течение нескольких месяцев. – Джанет проглотила подступивший к горлу ком. Именно тогда был убит ее брат Дункан. – Нас преследовали, а подмога еще не пришла, и сельские жители – в основном женщины и дети – помогли нам спрятаться в холмах. Англичане узнали об этом, и когда мы вернулись, чтобы поблагодарить наших спасителей, – Юэн посмотрел ей в глаза, – благодарить было уже некого. Женщин изнасиловали и избили, а потом перерезали им горло. Выжила только одна девушка.

Джанет судорожно вздохнула. Хотя он говорил в своей обычной грубоватой манере, она почувствовала волнение в его голосе и поняла, как ужасно, должно быть, это было.

– Это не ваша вина.

– Конечно, наша, – резко сказал он. – Мы попросили этих людей помочь нам, не представляя, какой опасности их подвергали.

– Но они поступили бы так в любом случае, – тихо сказала она.

– Откуда тебе знать?

– Потому что я сделала бы то же самое.

Он пристально смотрел на нее, ничего не говоря некоторое время.

– Почему роль курьера так важна для тебя?

– Причина не имеет значения. Достаточно самого факта. – Можно ли надеяться, что мужчина способен понять это? – Я же не спрашиваю тебя, почему ты делаешь то, что делаешь. Ты считаешь, если я не надеваю доспехи и не ношу меч, то моя работа менее важна. – Джанет сделала паузу. – В этой войне нельзя победить только мечом, Юэн. Как, по-твоему, призраки Брюса узнают точное место для атаки? – Он внимательно наблюдал за ней. – Данные разведки передаются курьерами.

Она замолчала, не желая больше говорить.

Юэн, казалось, размышлял над тем, что она сказала, но имели ли его слова значение для него, она не знала.

– Ты решила стать монашкой из-за своей сестры?

Джанет напряглась.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты не должна что-то себе доказывать и стараться искупить вину за то, что произошло на мосту. Мэри ни в чем тебя не винит. Если бы ты только знала, как она переживала и тревожилась из-за твоих поисков и возвращения.

Джанет жадно ему внимала. Неужели это правда? Она хотела верить Юэну, и у нее было много вопросов, но задай их, она дала бы ему понять, что он прав в своем предположении.

– Моя сестра не имеет никакого отношения к нашему делу. Разве не достаточно простого желания помочь королю? Неужели обязательно должна быть какая-то скрытая причина? А что ты скажешь о себе, Юэн? Почему ты здесь? Что заставило тебя принять решение стать одним из призраков Брюса?

Он бросил на нее пристальный взгляд, однако не клюнул на наживку.

– Я присоединился к армии Брюса, потому что человек, которого я уважаю больше всех, попросил меня это сделать. И я согласился, чтобы уберечь мой клан от исчезновения.

Ее глаза расширились от такого откровенного признания. Она не услышала от него ни патриотических лозунгов, ни речей о свободе и тирании. Им руководили только личный амбиции и желание получить вознаграждение.

– Ты говоришь о своем отце? – спросила Джанет.

Юэн не сразу понял, о чем она. Наконец сообразив, он рассмеялся.

– Едва ли. Мой отец не из тех, кто может внушить чувство преданности. Нет, я говорю о бывшем правителе, сэре Джеймсе Стюарте.

Джанет не могла скрыть своего удивления. Неужели именно этот лорд обучал Юэна? Лорды графства Бьют представляли собой один из могущественных кланов страны.

– Значит, ты кровно связан со Стюартами?

Он криво улыбнулся, словно догадавшись о направлении ее мыслей.

– Не очень близко. Моя мать была кузиной сэра Джеймса – и, как выяснилось, любимой кузиной. – Заметив смущение Джанет, он вздохнул и продолжил: – Моя мать была помолвлена с главой клана Ламонтов, когда она познакомилась с моим отцом – одним из вождей клана – и решила выйти замуж за него. Излишне говорить, что глава клана не испытал радости по этому поводу. Он начал борьбу против моего отца и разрушил его репутацию. – Юэн покачал головой. – По иронии судьбы, моего отца отделили от остальных членов клана, и тогда мне представилась возможность спасти клан.

– Что ты имеешь в виду?

– Макдугал, Макдауэлл, Комин, мой кузен и его люди выступили против Брюса, были изгнаны и лишены права владения землями, за исключением моих земель в Ардламонте. Если бы не моя связь со Стюартами, и таким образом с Брюсом, я оказался бы в числе изгнанников. В создавшемся положении я являюсь последним представителем клана Ламонтов в Ковале. Теперь жизнь и гибель моего клана зависит от моего умения владеть мечом, если можно так сказать.

Джанет была потрясена. Неудивительно, что Юэн с такой преданностью и упорством выполнял порученное ему дело. Будущее одного из самых больших кланов легло на его широкие плечи. Но что-то еще сказанное им заставило ее прошептать с надеждой:

– Значит, ты являешься вождем?

Он встретил ее взгляд.

– Не будьте слишком впечатлительной, миледи. У меня лишь небольшой участок земли с недостроенным замком.