- У нас все есть! И варенье тоже! – ответила обиженно тетушка.

- Где оно? Где оно спрятано?

- Нигде оно не спрятано, а поставлено туда, где ему и следует быть. Вот сюда.

- Да, перестаньте вы, пожалуйста, так хлопотать и носиться, – кричала им сверху Женька, быстро вытираясь и переодеваясь в сухое. – Я никогда не болею и малиновое варенье терпеть не могу.

- У меня особенное варенье, Женечка, и чай особенный, с травками. Давай спускайся, и будем чай пить да вареньем закусывать.

Нечаянная гостья спустилась вниз и по-свойски уселась на диванчик. Виктория подсела к ней и тихо спросила:

- Женя, что случилось?

- Ничего страшного не случилось, успокойся. Просто я не очень рассчитала время, вот и попала в ливень. Это не страшно. Я промокнуть не боюсь, - улыбнулась она и потянулась за дымящейся чашкой. – И грозы не боюсь тоже. Можно я чаю выпью, у Софии Александровы божественный чай, а потом и поговорим.

- Ой, ну конечно. Прости, я тебя заговорила. Пей, – Вика рассеяно взяла свою чашку и поднесла ко рту. Вдруг, она неожиданно для всех, улыбнулась, и ее глаза засияли от восторга.

- София Александровна, вы уверены, что ваш чай надо пить, а не нюхать? – серьезно проговорила Женя, глядя на светящуюся Викторию.

- До этого момента я была уверена стопроцентно, Женя. Но, все течет, все меняется, возможно, у моего чая есть какие-то неизученные терапевтические нюансы, о которых я не догадывалась? - все компетентно обосновала тетушка.

- Возможно, возможно! - в тон ей отвечала Женя. – А как вы считаете, Виктория?

- А я не считаю. Я варенье ем, - ответила Вика и снова улыбнулась.

- Замечательный разговор. Этакий светский раут. Сижу и наслаждаюсь изысканным обществом интересных людей, которые трескают варенье и гостям не предлагают.

- Ты же не любишь варенье?

- Ну, хоть попробовать дай. А то оно так стремительно исчезает из вазочки, что прямо завидно становиться.

- Вика!

- Тетушка!

- Женя! А ну-ка, забирай у нее. Нельзя так много малины есть. Это все же, лекарство. А то она сегодня прибежала с реки, перед самой грозой, холодная, как ледышка и колотит ее всю, и трясет, как в лихорадке. Спрашиваю – вода, поди холодная? Молчит. А у самой зубы стучат от холода.

- Вика, это правда?  - странно посмотрела на нее Женя.

- Правда, правда! Я знаю, о чем говорю! Еще заболеть ей не хватало посреди лета… и Москву уехать, - расстроено произнесла София Александровна. – А мне одной уже не так весело, как с ней, со стрекозой моей.

-  Тетушка, не заболею я. Я очень-очень редко болею. А летом вообще никогда. Нам надо Женьку от простуды спасать, а не меня.

- Меня тоже не надо.

- Господи, какие вокруг все закаленные! Моржи прямо! Напились чаю с малиной, вот и идите теперь под одеяло, потейте.

- Фу, тетя! Не хотим потеть! – звонко засмеялась Вика и состроила смешную физиономию. – Мы телевизор будем смотреть в комнате и сплетничать. Хочешь, я помогу тебе все убрать?

- Ой, я хочу, чтобы вы здоровые были. Иди уже, Виктория, иди. Плед верблюжий возьми у меня в комнате в тумбе. Слышишь?

- Слышу! Уже беру! – кричала ей Вика сверху.

- Вот это, правильно! Какая все же страшная гроза, подумать только! Все гремит, все грохочет! Когда хоть и кончится, не понятно? Пойду Прохора проведаю, как он там один-одинешенек… - стук двери гулко разнесся по дому. Тетушка не любила мешать никому, даже двум  сплетницам, у которых было много о чем поговорить и без нее.


Глава 14.


Виктория включила для фона и конспирации телевизор и с ногами забралась на постель, уютно укатавшись в тетушкин плед. Женя бродила по комнате, трогая Викины безделушки и рассматривая их.

- Что ты хочешь увидеть или найти, Женя? – насмешливо спросила она. – Здесь очень мало моих вещей, а те, что есть -  ничего интересного обо мне не расскажут. Увы, это тетин дом, ее интерьер и ее вкус, а не мой. Не знаю, как тебе, но мне здесь хорошо и уютно. Садись и давай поговорим.

- О чем? – не поворачивая головы в ее сторону, спросила Женька.

- Не знаю. О чем-нибудь. Например, о тебе. Что это было за неотложное дело, ради которого ты примчалась сквозь ливень и грозу, напугав, кстати,  меня и тетушку до полусмерти?

- Не было никакого неотложного дела, Вика, - просто ответила она и, улыбнувшись, села рядом. – Без дела, как я понимаю, к вам посетители не ходят? Все очень строго, пропускной режим и собаки на входе?

- Нет. У нас все очень просто, только одна собака на входе и ту, ты знаешь. А я рада, что ты пришла… - облегченно вздохнула Вика. – Приятно, когда приходят долгожданные гости, да еще и без дела, а запросто так.  Просто так! - она улыбнулась Женьке в ответ. – У меня странное настроение и почему-то хочется поговорить по душам с добрым и хорошим человеком. Ты добрый и хороший человек?

- Надеюсь на это, - усмехнулась Женя. – Что произошло сегодня на речке, Виктория? – она  приблизилась и пристально смотрела в ее глаза. – Глаза у тебя и правда, русалочьи. Ну, так что?

- Я могу быть с тобой откровенной или… все же мне стоит воздержаться от излишеств? – осторожно начала прощупывать почву Виктория.

- Хороший вопрос. Откровенной, но без излишеств. Да!  Именно так,  - Женя опустила глаза и приготовилась слушать.

- Я купалась и загорала. Пришел Сергей и начал извиняться за вчерашнее недоразумение на пикнике. Я сказала, что извинения приняты и собственно, всего этого можно было бы избежать, если бы  он сказал мне во время и объяснил суть проблемы.

- Какой проблемы?  - Женька вскинула глаза и совершенно по-змеиному, не мигая, и не сводя взгляда с Виктории, смотрела на нее.

- Нет, не проблемы, прости, я не правильно выразилась. Одной незначительной особенности твоего … мироощущения и отношения к представительницам своего пола, - выдохнула Вика и улыбнулась.

- Да, так значительно лучше. Изящно и емко. Так лучше. Прошу продолжай! – кивнула ей Женя.

- Спасибо! Я очень стараюсь, поверь. Так вот, в процессе беседы мы также выяснили, что ты, будучи всегда очень спокойной и даже равнодушной, при подобных обстоятельствах, и с другими девушками твоего брата, почему-то со мной оказалась очень резкой, агрессивной и неуравновешенной.

- Правда?

- Правда! – горячо воскликнула Виктория и продолжала. – Также, твой брат рассказал мне о твоих не очень простых отношениях  с его бывшими девушками.

- О, даже так.  Конечно же! Могу себе даже представить, в каком именно контексте. И ты меня пожалела, посочувствовала и прослезилась, и дала себе слово, никогда не вести себя подобным образом? Разумеется, так, вижу по глазам, можешь мне ничего не объяснять. Похвальное решение. Дальше.

- А дальше? Собственно, это все,  - пожала плечами Виктория. – Если я и упустила, то только незначительные детали. Саму суть разговора я тебе передала.

- Как забавно! А незначительные детали  - это его объяснение в любви, страстные объятия и поцелуи, а также твой озноб, нервная дрожь и невыносимый страх? – она резко придвинулась к Вике и подняла на нее свои глаза. Не взгляд, а вспышка! Виктория ощутила его всем телом, ее словно пронзило током и обожгло огнем. Она испугалась, не понимая, что произошло с ней, но каким-то десятым чувством поняла, что это что-то, взволновало ее тело и пролилось благодатным дождем на ее женскую сущность. Она смотрела в глаза Женьки и таяла. Никто и никогда не смотрел на нее так. Так откровенно и страстно желая ее глазами! Виктория судорожно сглотнула и продолжала хранить молчание. Что она могла сказать и главное как?

- Почему ты молчишь? Я задала вопрос и хочу услышать ответ. Ты желала разговора по душам, так давай поговорим честно и откровенно, - Женя опустила глаза, спрятав свои чувства, и справившись с ними, уже спокойно продолжала. – Тебе кажется странным и неестественным мой интерес к вашим отношениям с братом. И пусть. У нас с ним вообще все не так просто, более чем не просто. У братьев и сестер не должно быть таких отношений, но мы с ним сами по себе необычные, вот и отношения у нас такие же, - грустно вздохнула Женя и снова посмотрела на Вику. – Ты не будешь отрицать, что сходство между нами поразительное?

- Я уже заметила, - прошептала Виктория. – Не буду отрицать, это действительно так.

- То чувство, которое я испытываю к нему, я никогда не решусь назвать ненавистью. Нет, конечно. Это зависть, черная завить, помноженная, черт знает в какой степени на ощущение собственной неполноценности и несостоятельности. То, что я так желаю иметь и не имею, ему было подарено от рождения. Он мужчина! Он -  родительская гордость, мамин любимчик и папина опора. На него всегда возлагались большие надежды и он, разумеется, их оправдывал. И поскольку Удача, наверное, тоже женщина, она полюбила его и всегда находится рядом с ним, помогая и ведя его по жизни. Он -  баловень Судьбы, а я … сплошное разочарование, - она была очень спокойна и сдержана, но Виктория физически ощущала ее боль и горечь. Только очень сильный человек может  быть настолько беспощаден к себе,  ничего не приукрашивая и реально оценивая себя и свою жизнь, смирившись с ее коллизиями и просчетами. Она снова почувствовала жалость и сострадание к Женьке, но, сделав над собой огромное усилие, затолкала их куда-то в самый дальний уголок своей души. Она достойна не этого! Жалости достойны слабые, и к  Женьке это совершенно не относится. Просто даже у очень сильных людей бывают минуты слабости, особенно, когда они выворачивают свою душу наизнанку и становятся уязвимы. Боясь спугнуть и оттолкнуть ее от себя, Виктория продолжала молча слушать, стараясь прятать свои эмоции.

- С самого детства, как только я заявила родителям, что я не девочка Женя, а мальчик Женя, я прочувствовала на себе, что это значит, быть в семье уродом. Меня таскали к психологам, к разным врачам, пытались внушить мне, что все мои мироощущения – это чушь собачья, что это возрастное и скоро пройдет. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, когда казалось бы уже можно понять, принять и смириться, они тщательно делают вид и пытаются обмануть себя, и меня. Я однажды подслушала разговор родителей, они до сих пор искренне считают, что мне просто не попался еще тот мужчина, который бы излечил меня от заблуждений и … разбудил во мне женщину, - она горько усмехнулась. – Нет во мне женщины, в общепринятом смысле этого слова, нет и все! Так, что и будить там нечего. Они не понимают, что сама мысль о близости с мужчиной, для меня извращение. Я не люблю мужчин! Совершенно! Я не сплю с себе подобными и даже вообразить такого не могу. Для меня это не приемлемо. И, чтобы окончательно и бесповоротно быть в этом уверенной, я  неоднократно опытным путем проверила и выяснила, что только близость с женщиной дает мне ощущение полноценной разрядки и удовлетворенности. Близость с мужчиной вызывает лишь омерзение и гадливость. Не более. При чем, мужчины были не абы какие. Я их выбирала по ряду признаков. И самый главный признак – ярко выраженная брутальность, где мужественность просто кричала о себе и, естественно, ну хоть какая-то мизерная толика влечения и сексуального интереса к ним. Теперь я понимаю, что это было всего лишь любопытство и спортивный интерес, для того, чтобы уяснить, что есть мужчины и что есть я. Некое сравнение себя с ними, и желание, опять же, понять их и приблизиться к ним. Пусть даже через неприятие и насилие над собой. Так вот, если с мужчинами все однозначно и понятно, то с женщинами такой ясности до сих пор нет.