Юлия Ляпина - Любовь и случай

Все было, как в ее мечте: распахнулась дверца. Пассажир в дорогом сером пальто вышел, тяжело опираясь на палку.

– Александр? – легкое недоумение и ровный тон.

Только не дергаться!

– Нам нужно поговорить! – как-то печально, даже скорее обреченно проговорил мужчина.

Адреналин выжег усталость, а заодно прочистил мозги, в Кате внезапно проснулась жалость:

– Насколько все серьезно? – спросила она, открывая дверь в подъезд.

– Желательно принять решение сегодня, – честно сказал мужчина, поднимаясь по лестнице.

– Значит, твой вопрос подождет конца ужина? – полувопросительно-полуутвердительно спросила Катя.

В лице нежданного гостя промелькнуло некоторое осознание. Что-то вроде: «а когда я последний раз ел»? Его организм отозвался голодным бурчанием:

– Вполне, – ответил Александр, слегка смутившись.

Они вошли в квартиру. Катя сдержанно кивнула гостю на дверь ванной и прошла на кухню. Устраивать торжественный ужин не хотелось, но виноватый вид мужчины настораживал. Значит нужно накормить и плотно поесть самой, а еще вспомнить, в каком шкафчике стоит бутылка коньяка, уцелевшая после выпечки рождественской коврижки.

Александр давно вышел из ванной комнаты и, прислонившись к косяку, смотрел, как Катерина ловко и быстро накрывала стол. На плите что-то аппетитно булькало. Повернувшись к небольшой кастрюльке, женщина вытряхнула в кипяток содержимое пластикового контейнера и, бросив взгляд на часы, сообщила:

– Пять минут и будем есть.

– Прости, что вломился, – начал Александр, потирая занывший затылок.

Катя решительно подняла руку, обрывая тягостный разговор:

– Стоп! Все после еды!

Мужчина удивился. Неужели первое впечатление его обмануло? Он задумался – не совершит ли он ошибки? Но Катя не дала ему погрузиться в глубины сознания – решительно выставила на стол тарелки и разлила по ним некое восхитительно пахнущее блюдо. Суп, не суп, мешанина овощей в густом мясном бульоне и свежая сметана в качестве дополнения.

– Что это? – поинтересовался Александр, проглотив первую, самую восхитительную ложку.

– Овощная солянка, – ответила Катя, обмакивая хлеб в острый соус.

– Но как вы приготовили ее так быстро? Я сам видел, – мужчина кивнул на кастрюлю.

В ответ женщина пожала плечами:

– Замороженный бульон, плюс мамин набор «солянка».

– Набор? – фразы становились короче, суп словно втягивался в промерзшее от чиновничьего произвола нутро.

– Мама летом закупает овощи на базе, обрабатывает, складывает в контейнеры, – поясняла Катя, не давая супу шанса остыть, – солянка, борщ, щи, иногда просто поджарка или, например, морковь. Все это живет в морозилке и очень выручает, если нет сил или времени готовить.

– Очень вкусно! – похвалил Александр, отодвигая пустую тарелку.

– Добавки? – Катя тоже съела свою порцию, но явно собиралась продолжить трапезу.

– Пожалуй, – мужчина пытался быть вежливым и сдержанным, но растекающееся внутри тепло теряло силы, а ему еще так много надо сказать этой женщине.

Они съели еще по тарелке, потом Катя разлила чай, плюхнула на стол вазочку печеньем и пряниками, села напротив и приготовилась слушать. Вот тут Александр струхнул окончательно! Что он может предложить этой решительно и смелой женщине? Как объяснит свое желание быть с ней не ради нее самой? А если она откажется? Короткий тоскливый взгляд на трость сказал Кате больше, чем она хотела. Вздохнув, она поставила чашку, за которой прятала свое смятение и проговорила:

– Смелее, Александр, клянусь, что выслушаю вас до конца и даже не покусаю.

– Катя, – мужчина горько хмыкнул и на его лице резче обозначились складки, – я хотел ухаживать за вами, но произошло кое-что… Давайте я расскажу вам с самого начала.

И рассказал. О первых походах, в которых он влюбился в горы, в тропы, в чистейшие озера и густые, темные леса. Поделился с легкой насмешкой над собой теми восторгами, которые вызвало у него приглашение вступить в ассоциацию туристов-экстремалов. Как сдавал экзамены на проводника, как впервые повел группу сам и познакомился с Лешим, встретив на стоянке другую группу.

– Мы вместе водили группы, раз пять. А потом он меня подставил. Нехорошо так. В теории правил не нарушил, но я знал, что это сделал он. Ложечки потом нашлись, я выкрутился, но осадочек остался.

К этому времени чай был выпит и Катя сидела, откинувшись на шкафчик, крутила в руках пустую чашку и слушала. Внимательно и спокойно.

– Дела прошлые, с той поры мы редко пересекались, ну подумаешь, ошибся проводник, и группа лишние три дня тропу искала? Бывает. Репутацию я сохранил. Группу привел. Но видеть его больше не хотел. А неделю назад он сам пришел…

Александр рассказал все: и как был удивлен этим визитом, и как поражен ситуацией, и как ввязался в безнадежное дело по опеке.

– В общем не обнадежили меня, Катя. Сказали, что одинокому холостяку девочку не отдадут ни за какие коврижки. Нужен брак. Желательно с серьезной женщиной, способной присмотреть за ребенком…

Катя внимательно выслушав долгий рассказ встала и отошла к окну. Чиркнула спичка. Не поворачиваясь женщина попросила:

– Налей мне немного, бутылка в шкафчике.

Александр немедля вынул коньяк, налил понемногу в рюмки и поставил одну на подоконник вместе с ломтиком лимона. Катерина медленно выпила, закусила кисло-горькой долькой и выбросила сигарету.

– Саша, ты знаешь, что такое чужой ребенок? Это не щенок и не котенок. Понадобится помощь специалистов, и возможно эта девочка никогда не скажет тебе «спасибо».

Голос Кати звучал подозрительно ровно, но Александр еще не знал ее настолько, чтобы заподозрить подвох в этом спокойствии. Он вскочил, опрокинул в себя спиртное и как на духу признался:

– Не представляю! Но и оставить девочку в детском доме не могу!

Катерина протянула ему рюмку:

– Налей мне еще, у тебя есть связи в ЗАГСе? – уточнила она, глядя куда-то мимо него.

Мужчина, готовый объяснять и уговаривать, поперхнулся заготовленными словами:

– Что?

– У вас есть связи в ЗАГСе? – повторила Катя, – ожидание регистрации составляет два месяца. Когда у вас там заседание комиссии?

– В четверг, – не понимая, что происходит, выдавил Александр.

– Значит, в среду самое позднее надо получить свидетельство о браке, – резюмировала Катерина. – Больничный мне продлили до понедельника, так что на работе могу не появляться, без меня разгребут…

Женщина спокойно рассуждала, вспоминая, как уважительно стали посматривать на нее коллеги и охрана, а непосредственный начальник даже сообщил о премии за ударную работу, подкладывая график отпусков с его личными правками.

– Катя, вы…серьезно? – Александр не верил своим ушам.

– Что вас удивляет? – Катя устало посмотрела на мужчину, и ему показалось, будто это его бабушка глянула на него молодыми глазами незнакомой женщины, – ребенка надо спасать.

– Вы так решительны…

Женщина криво улыбнулась:

– Главное ввязаться в войну, а там видно будет. Вы же понимаете, что материальная часть проекта будет на вас?

Александр кивнул, воспринимая как норму ее желание переложить свои финансовые трудности на крепкие мужские плечи и.… ошибся.

– Я просто не знаю, кому где и сколько надо дать, чтобы все ускорить, – уточнила Катя.

Мужчина сглотнул, но спросил:

– Вы точно уверены?

– Точно, – покачав в пальцах рюмку женщина предложила: – я расскажу вам, почему я согласилась так быстро, а вы решите, есть ли у меня причина согласится.

Катя вернулась за стол и начала свою историю:

– Лет в тринадцать я отдыхала в оздоровительном лагере. Смена была особая, половину отрядов составляли детдомовцы. Тощие, болезненные, одетые в нелепые яркие вещи словно с чужого плеча. Кормили их хорошо, как и «домашних» детей, но они постоянно таскали из столовой хлеб, прятали его словно зверьки. Самое тяжелое случилось в родительский день. К нам приехали родители, а к ним нет. Как эти дети смотрели! Когда папа обнял меня и покружил, оказалось, что в кустах притаились мелкие мальчишки, чтобы посмотреть на маму и папу, пусть и чужих. Папа тогда велел им выбираться из кустов, посадил на покрывало, которое они с мамой привезли для пикника. Разговаривал с ними, играл, скормил все сладости, а потом эти дети прибегали ко мне, чтобы узнать, когда мой папа приедет снова. Так что, если есть возможность спасти хоть одного ребенка от подобной участи, я согласна. Хотя бы в память о папе.

У Александра от этой речи закружилась голова, где-то внутри подпрыгнул маленький мальчик и лихо ударил в барабан: «она согласна»! Но внешне мужчина остался невозмутимым:

– Я все понял. Вы согласны?

– Стать вашей женой для спасения девочки? Да. Только фамилию менять не буду, – Катя расстроилась от равнодушия Александра.

Волновался-волновался и вдруг расслабился! Ребенок, это серьезно! Допив глотком холодный чай, она невежливо зевнула.

– Это проще, – кивнул он. Его отпустило страшенное напряжение. Оказывается, он боялся ее отказа! Боялся до дрожи в коленях, но спокойный тон выдержал, – значит, я все организую и в среду мы идем в ЗАГС.

– Я дам вам копию паспорта, – так же ровно ответила Катя.

– Хорошо. Спасибо. Доброй ночи.

Александр покинул квартиру, постоял на площадке и, недоуменно крутя головой, спустился по лестнице к ожидающей машине. Неожиданный финал его общения с потенциальной супругой снял часть проблем, но открыл глаза на новые. Теперь рядом с ним будет женщина, и сразу двое детей. Его рациональный ум рисовал ему трудности, а та часть души, что влюбилась в горы негромко шептала: «все правильно! Ты сможешь быть счастливым!»