— Что бы предупредить о приезде к вам сеньора Ивани… через час-полтора. Он попросил меня, его сопровождать…. Я согласился. — Сказал Веня и отключился.

Вика чуть не бросила телефонную трубку о стену. Её начала трясти нервная дрожь от негодования. Как же она не подумала о том, что, разговаривая «через голову» издательства с одним из его важных партнёров, может привести к неприятностям? Ведь, Пал Палый предупреждал её об этом, но она …забыла… Забыла всё, когда посмотрела в глаза Антонио. Теперь придётся как-то это исправлять. Она и представить себе не могла, что может быть такой… слабой, и забывчивой, лишь от одного взгляда мужчины. Не, так нельзя. Надо как-то теперь это исправлять… Но как?

Виктория посмотрела на настенные часы и… поняла, как ей надо поступить. Ни один мужчина на свете, кроме, конечно маньяков и…. подонков, никогда не обидит слабую женщину. Следовательно, ей надо показать, что она слабая женщина… очень слабая женщина, и то, что ей нужна помощь мужчины. Интересно, «клюнет ли на эту наживку» сеньор Ивани… Антонио Корбуони?

Вика особенно тщательно подготовила свой «невинный образ слабой женщины». Она выбрала самое консервативное платье цвета зелёного гороха с «глухим» воротом и с рукавами до локтя. Его длина, чуть выше колен, удачно подчёркивала их красоту и стройность ног Вики. И ещё, самое главное, в платье были два отверстия на груди и спине в виде капли воды.

Волосы Вика запрела в косу, но оставила на лице с обеих сторон две длинные пряди, которые слегка прикрывали её бледные щёки. Теперь надо было сделать на лице «бледную невинность». Вика углубила глаза тенями, нанесла на губы бледно-сливовый перламутр и, осмотрев себя в зеркале, решила, что в таком виде можно и «пустить перед врагом слезу», но это как уж пойдёт разговор.

Этот день выдался пасмурным и дождливым. Моросил мелкий дождь и Сан Саныч предложил разжечь камин. Узнав, что к ним в дом должен приехать сын Пал Палыча, он сначала обрадовался и был немного взволнован. Но, когда Вика сказала ему, что Антонио приготовил ей большую неприятность, расстроился. Теперь он передвигался по дому, не находя себе места, и был рад заняться делом — разжечь камин.

Когда возле дома остановилась машина Вени, Вика попросила его не уходить.

— Останься и посмотри на Антонио, папа. Мне интересно твоё мнение о нём.

Сан Саныч кивнул и пошёл открывать дверь.

Вика встретила гостей в гостиной. Впереди шёл «щитомордник» с лицом змеи, лишённой своего яда. Вика даже ему посочувствовала, но не долго, потому что один взгляд в глаза Антонио вновь заставил её вспомнить, что она … женщина.

На мгновение она позабыла, что должна быть обиженной и невинной девушкой. Ей захотелось высказать ему свои возмущения, но Вика вовремя опомнилась. Она «вошла в роль невинности», поздоровалась и заговорила.

— Разрешите представить, Сан Саныч — мой названный отец.

— Названный? Что это значит? — Спросил Антонио, подавая мужчине свою руку для пожатия, и пожимая её.

Сан Саныч смотрел на Антонио с явным интересом.

— Мы так с ним сроднились ещё при жизни мужа, и в особенности, после его смерти, что стали названными отцом и дочерью. — Ответила невинным голосом за него Вика, приглашая гостей присесть.

— Я приготовлю вам чай. — Произнёс Сан Саныч, улыбнулся Вике и ушёл на кухню.

Веня опустился в кресло, но Антонио оставался стоять. Он не спускал глаз с Вики и она, что бы, хоть как-то, противостоять ему, подошла к окну, а затем развернулась к нему лицом. Теперь она могла видеть его лицо, а он был ослеплён светом из окна.

Она видела, как он медленно осматривает гостиную дома, и удивление всё больше и больше проявлялось на его лице.

— Вы удивлены, сеньор Ивани? — Тихим голосом спросила она. — Чему?

Антонио резко повернул к ней своё лицо и ответил. — Вашей жизни, Виктория, вернее жизни одинокой и… богатой вдовы. В Италии так живут … бедные люди.

Она заметила, как он «прошёлся взглядом» по её фигуре и сдержал вздох.

Вика слегка пожала плечами, приобняла себя руками и ответила. — Я не была в Италии и не знаю, как там живут люди. Но мне нравится так жить, сеньор Ивани.

— Для вас я Антонио. Мне можно называть вас Викторией, или…

Вика вздохнула так нежно, что у обоих мужчин слегка округлились глаза. Она посмотрела на «щитомордника», у которого был уже плотоядный взгляд. Веня смотрел на неё с немым восхищением, что явно раздражало Антонио. Виктория даже удивилась тому, как легко можно было «управлять» чувствами мужчин слабой женщине.

— Вениамин, вы всё ещё расстроены? — Сочувственно спросила она и отошла от окна. Она подошла к мужчине и села рядом с ним на соседнее кресло. — Может вам предложить успокоительное лекарство?

Веня отрицательно мотнул головой, но взгляда с неё не сводил.

— Вам не стоит так волноваться обо мне. Я поищу выход из сложившейся ситуации, которую я сама так неосмотрительно принесла себе. — Вика посмотрела на Антонио и тихо вздохнула. — Вы принесли мне волнение, Антонио. Но, возможно, что вы этого и не хотели, или… — Она выдержала его взгляд, улыбнулась и продолжила говорить. — Хотя, нет, вы приехали сюда, что бы… уничтожить меня, а ведь ваш отец вас так любил…

— Замолчите! — Остановил её его строгий голос. — Вы ничего не знаете о том, что…

— Что ваша тётя сделала невыносимой жизнь своему брату, обвинив его в убийстве любимого отца. — Голос Вики был, как крик раненной птицы. Она встала, подошла к Антонио и увидела на его лице неподдельное удивление. — Скажите мне, вы сами могли бы отравить любимого отца? Лично вы… отравить…своего отца?

Вика смотрела на него, и понимала, что сама сейчас заплачет от этого вопроса. Она резко развернулась к нему спиной и услышала его глубокий вздох.

— Так, почему вы в это обвиняете своего отца?

— Вениамин, — услышала она голос Антонио, но не оглянулась, — оставьте нас с Викторией наедине. Нам надо поговорить.

Вика увидела вопросительный взгляд Вени и, кивнув ему в согласии, сказала. — Вениамин, идите на кухню к Сан Санычу. Он напоит вас чаем. И скажите ему, что мы пока чай не хотим.

Мужчина быстро вышел, а Вика вновь услышала голос Антонио.

— Это доказано, Виктория. Более того, когда вскрыли гроб деда, то на его руке не было фамильного кольца… А он завещал похоронить себя с этим кольцом. Дед не хотел с ним расставаться…

— И ваш отец похоронил его с кольцом. В этом можете быть уверены, Антонио. — Вика говорила, по-прежнему не оборачиваясь. — Я склонна верить своему мужу.

— И чем он вас так убедил? Может быть…этим…

Слова Антонио удивили Вику. Она уже хотела обернуться, как почувствовала, что он сделал к ней шаг и обнял со спины. Правая его рука легла к ней на живот, а другая — обняла её левую руку.

Мысли Вики тут де «улетели в никуда», голова отключилась. А, когда губы Антонио коснулись основания её шеи под левым ухом, то и дыхание её остановилось.

— Может быть этим…? — Произнёс Антонио и вновь поцеловал Вику. — Может быть, он околдовал вас этим, Виктория? Хотя, нет…

Антонио отпустил её так неожиданно, что она пошатнулась. Он тут же попридержал её за локотки.

— Хотя нет… — Продолжил он говорить. — Что может … дряхлый старик? Разве он может принести наслаждение такой женщине, как вы? Нет. Так, чем же он вас убедил?

Вика резко обернулась и её рука уже стала подниматься для пощёчины, но она сдержала свой порыв. Она закрыла глаза и… заплакала. Её слёзы потекли сами собой, их даже не надо было «вызывать». Ей вдруг стало больно за своего мужа, от которого она видела только самое хорошее в этой жизни.

Она подняла на Антонио глаза и заговорила. — Ваша тётя, а это наверняка сделала именно она, уничтожила жизнь своему брату, отравив собственного отца ради…. Не важно! Она заставила его эмигрировать из страны, бросив своих детей. И теперь вы приехали ко мне, что бы отобрать у меня возможность жить и благодарить его за то, что он сделал мою жизнь счастливой. Я девушка без родителей и у меня не было никаких перспектив на жизнь…И, если бы ни ваш отец, то я не могла бы сейчас заниматься любимым делом и …

— И я бы никогда тебя не встретил. — Оборвал её слова Антонио. Он сделал шаг к Вике, но она тут же сделала шаг назад.

Вика быстро взяла со стола чёрную папку и протянула её Антонио.

— Здесь копии всех документов, которые есть у меня. Изучите их, сеньор Ивани. — Сказала она и вдруг усмехнулась. — Надо же, у вас даже нет смелости, носить фамилию своего отца …Корбуони? — Она вздохнула и продолжила говорить. — Вы можете выставлять условия моему издательству, но вы лишены возможности издавать книги вашего отца. — Она сделал шаг к нему и, смело глядя ему в глаза, произнесла. — И лишены навсегда. Теперь я буду это делать, и в России много издательств…

Вика не смогла договорить, потому что…. рука Антонио вдруг коснулась её щеки и нежно вытерла их от слезинок.

Он взял чёрную папку из её рук и, достав из кармана своего элегантного костюма, лист бумаги, свёрнутый в четверо, передал его Вике.

— Ознакомься с этим….И поверь, что мне … пришлось на этом настоять. — Он говорил таким нежным голосом, что Вика уже не могла понять, кто кого «испытывает на твёрдость». — Я приехал в Россию, когда узнал о смерти отца. И приехал, чтобы … оправдать его имя, но мне пришлось действовать иначе, потому что я… Нет. Это ты узнаешь только тогда, когда я буду уверен…

Антонио поднял свою руку и, дотронувшись пальцами до косы Вики, прошёлся по ней сверху вниз.

— Я знал, что отец мой живёт в России, уже много лет. Я следил за его работой, но не за жизнью. И я не знал, что он …женился на тебе, а то бы… — Антонио не договорил. Он развернулся и быстро пошёл к выходу. — Передай Вениамину, что я жду его в машине. — Сказал он и вышел, хлопнув дверью.