Ая Кучер - Любовь, которой не было

– Сэм.

– Я просто хочу сравнять счет с Алексом, принцесса.

– О, значит вы ведёте счёт?

– Именно. Помнишь, как я выманил тебя из комнаты?

Конечно помню! Как я пряталась от мужчин и своих чувств, не желая поддаваться соблазну. А Сэм просто соврал, что звонит моя мама. Или Мира? Уже не помню, так давно было, но помню, что он обманул. Сгреб в свои объятия и больше не отпускал.

– И я выиграл спор с Алексом. Что твой первый оргазм будем принадлежать мне.

– Помню. Хватит! – потому что если я не была влажной до этого, то теперь между ног всё точно горело. От одних слов. – К чему это?

– Считай, что у нас соревнование. Кто больше раз заставит тебя кончить. Алекс вчера пробрался в твою квартиру, и теперь моя очередь.

Пальцы мужчины спускаются к белью, накрывая лоно через промокшую ткань трусиков. Не давят, а лишь едва касаются. Но этого достаточно, чтобы из груди вырвался прерывистый вдох.

– Я ведь могу сравнять счет? – он легко прихватывает кожу на шее, пуская разряды тока. – Ммм, Юн, могу?

Вопрос Сэма спускается током по венам, туда, где влажно всего от пары фраз. Меня ещё даже не целовали, не надавили сильнее. Пальцы мужчины накрывают через ткань трусиков, но не давят. А мне так хочется.

– Принцесса, я жду, - его голос хриплый. И мне так нравится, что именно из-за меня. – Очень сильно жду.

– Я не буду просить, - произношу совсем не то, что должна. – Я не… Не буду просить поцеловать меня или коснуться. Или довести до… Не буду.

– Будешь.

Это обещание сладкой патокой обвивает. Такое искреннее и порочное, что я сама двигаю бёдрами. Вжимаюсь в пах Сэма. Чувствую, насколько он хочет сравнять счет. Насколько он хочет меня.

Мой демон похоти давно сидел взаперти, а сейчас вырывается. Пальцы Сэма служат лучшим ключом в мире. Пробираются в трусики, скользят по влаге. И меня срывает.

Руки живут своей жизнью, не слушаясь. Накрывают ладони мужчины и надавливают. Так, чтобы судорога пошла по телу вместе с удовольствием. Я не могу просить, но могу сама взять желанное.

– Читерша [1], - Алекс улыбается, подходя ближе. Ловит мои запястья и отводит в сторону. – Ты же помнишь правила, принцесса. Ты просишь и получаешь желанное.

– Я прошу больше не просить.

Алекс мягко смеётся, стаскивая окончательно мои шорты. Они летят вниз вместе со всеми барьерами и границами. Не могу сопротивляться, когда мужчины касаются так правильно. Невесомо, ласкают кончиками пальцев так, что у меня всё расплывается.

Мне страшно представить, что со мной будет после. Когда они надавят, сожмут меня в своих объятиях, войдут. Кажется, что вчерашняя ночь с Алексом просто мираж, которого не было. Слабая прелюдия перед тем, как я сгорю.

– Так не пойдёт.

Сэм собирает мои волосы, открывая доступ к шее. И тут же припадает к ней, пуска дрожь. Словно знает все пароли моего тела, чтобы не получалось сдерживаться. Я от их прикосновений превращаюсь в глину. Сплошная глина, которая плавится от горячих рук.

– Ты ведь любишь просить, - настоящий змей-искуситель, оставляющий поцелуй на скуле. – И делаешь это потрясающе.

– Будь я чуть младше, - ладони Алекса задирают майку. – Смог бы кончить в штаны от твоих просьб.

– Алекс…

– Видишь? Ты уже просишь, принцесса. Моим именем, стонами, как трешься бёдрами от нас. Настоящая мартовская кошка. Мне так нравится. Ты такая красивая.

– Но знаешь что? – пальцы Сэма спускаются ниже, толкаются в меня, заполняя. – После оргазма ты ещё красивее. Я помню это, Юн. Охренительно хорошо помню. Но ты ведь покажешь мне в живую, да?

– Да.

Это моя личная гильотина, заключенная в двух словах. И подобно искусным палачам, мужчины лишают меня головы. Мыслей, правильности. Потому что я таю и не могу сопротивляться.

Не хочу.

Они сейчас рядом. Такие родные, такие близки, такие нужные. Нет ничего желаннее, чем прикоснуться к губам Алекса и почувствовать Сэма внутри. Не пальцами, по-настоящему.

– Я могу… - обещала не просить и тут же сдаюсь под их напором. – Я…

– Давай, принцесса, - его пальцы двигают быстрее. – Ты можешь быть с нами откровенной. Всё, что попросишь.

– Я хочу…

Горло словно сдавливает. Так сложно сказать о желании. Я знаю, что они не посчитают меня распутной и жаждущей. Знаю, что им нравятся мои просьбы. Но я просто не могу переступить через себя и озвучить. Простое желание.

– Вы слишком одеты.

Не об этом хотела попросить, но единственное, что получается выдавить из себя. Вцепиться в футболку Алекса и всхлипнуть, когда грубая ткань касается кожи.

– Тише, принцесса. Иди ко мне.

Алекс тянет за собой в сторону небольшого дивана. Усаживает, стягивая майку. Касается губами шеи и плеч, ловко расправляясь с застежками лифчика. Проводит пальцами по лопаткам, а словно раскалённым железом ведёт. Оставляет после себя жжение и нехватку новых прикосновений.

Сэм разворачивает меня к себе, уже абсолютно обнаженный. Быстрый, но мне нужно больше. И он даёт, накрывая мои губы. Скользит языком внутрь, не давая глотнуть кислорода. Я дышу им, растворяюсь в нежном поцелуе. И не скрываю стона, когда мою голову резко разворачивают, кусая губы.

Они целуют меня по очереди. Жестко, медленно, жадно и томительно. Так, что в груди разжигается костёр. Жгучий, огромный. Он охватывает каждую клеточку тела, не оставляя спасения. И мне остаётся лишь жаться ближе к мужчинам, впитывая эту ласку.

– Принцесса, - то, как Сэм произносит это отдаёт мурашками. Господи, попроси он меня, о чем угодно, я бы сделала. Всего за одно хриплое слово. – Ты об этом хотела попросить? О поцелуях?

– Да, - не могу понять, почему так стыдно. Но вряд ли правда может быть порочней того, как мужчины вдвоём касаются моего лона. – Да, я хотела спросить могу ли я вас поцеловать. Я…

– Глупышка, - Алекс оставляет поцелуй на виске и мягко двигает двумя пальцами. – Ты можешь делать, что захочешь. Мы очень надеемся, что ты будешь. И об этом просить не нужно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну почему? Почему я должна просить вас что-то сделать, но сама…

–  Всё просто, Юн. Потому что мы хотим тебя всю, в любых вариантах. Но ты… Ты можешь стесняться, можешь не сказать, что чего-то не хочешь. Поэтому, когда ты просишь, очевидно, что ты очень хочешь этого. А мы хотим быть уверены, что тебе всё нравится.

– Очень хотим.

– Пожалуйста. Хочу вас в себе.

– Мы уже, разве не чувствуешь? – Сэм добавляет свои пальцы. Они вдвоем во мне, двигают пальцами. Так тесно, жарко. Я могу лишь откинуться на спину Алекса и сильнее развести ноги. – Мы уже в тебе.

– Я хочу… Хочу вас…

– Давай, принцесса.

– Я хочу… Хочу… Я не могу.

Машу головой, давя всхлип разочарования. Не могу произнести в слух. Хочу, всё горит внутри, разрывается. Нужно больше, сильнее.

– Пожалуйста. Я… Я научусь просить, - обещаю, словно это не на несколько ночей, а на всю жизнь. Вот так. С поцелуями, объятиями и невыносимым желанием. – Но сейчас…

– Умница, ты такая умница, Юн.

Алекс целует меня, проводит языком по контуру губ. Словно отравляет меня с каждой минутой всё больше. Завожу ладонь назад, хватаясь за его шею. Откидываюсь на накачанный торс, выгибаясь сильнее.

– Обязательно научишься. Ты прекрасна, принцесса. Идеальная.

Вскрикиваю, когда мужчина подхватывает мои ягодицы, утаскивая на себя. Его головка проходится по влаге, давя на клитор. Так хорошо, что все причины отказать разлетаются. Почему я столько от них бежала?

Мужчина толкается в меня. Медленно, плавно, заполняя полностью.  Так хорошо, словно дорвалась до самого желанного. Пять лет была на диете, а теперь дорвалась до десерта.

– Сэм, защита! – простреливает внезапной мыслью.

– Блять, - мужчина отстраняется, и становится так пусто. – Сейчас. Мозги от тебя плавятся, веришь?

Верю. Потому что сама ничем не лучше. И только падаю, падаю, падаю в пропасть. Ни о чем не думаю. Лишь сама насаживаюсь, когда мужчина раскатывает тонкий латекс, получая желанное.

– Такая красивая. Вот так?

– Да! Да…

Я хватаюсь за всё, что могу. Волосы Сэма, Алекса. Их накачанные руки с выпирающими венами. Опускаю ладонь на член Алекса, проводя по длине. Наслаждаюсь его тяжелым, сбитым дыханием.

– Чуть сильнее, принцесса, - он просит, и я не могу отказать. – Фак, какая же ты.

– Какая?

– Охуенная, Юн.

Я двигаюсь, наслаждаюсь, растворяюсь в этих чувствах. Как все чувства скручивает, обвивает меня колючей проволокой. И сжимает, пока пружина не лопнет.

И она лопает. Обдает меня волной жара и судорог, криком, который глушат поцелуи мужчин. Перед глазами разноцветные блики, в теле приятная опустошенность. Ничего не чувствую. Ни грубого поцелуя, с которым Сэм впивается в губы, делая последний толчок. Ни как руку обжигает спермой Алекса, когда его стон тонет в моих волосах.

– Мы скучали, принцесса. А ты скучала?

Мне кажется, я не скучала.

Мне кажется, я подыхала.

 

[1] Читер – жулик, мошенник, ведущий нечестную игру.

– Мы когда-то дойдём дальше дивана?

Я смеюсь, натягивая на себя футболку Сэма. Он высокий, и его одежда доходит до средины бедра. Я могла надеть свои вещи, но мне удивительно не хотелось убегать. Странный способ оттянуть прощание.

А ещё ощущения, что во мне бутылка вина. Мысли путаются, и мне очень-очень легко. Но я не была пьяна, а скорее… счастлива?

– Мы ещё были на полу, - Сэм усаживается рядом, закидывая руку на спину дивана. Касается кончиками пальцев моей щеки, а другой ладонью пробирается под край футболки. – Той Новогодней ночью.