Ая Кучер - Любовь, которой не было

Сквозь вату доносятся падение и выкрик:

– У вас, блять, своей квартиры нет?

Бедный, бедный Теймур.

– Прости.

Я чувствую, как пылают мои щёки, когда прячусь за мужчинами. Ну, на них хоть какое-то подобие одежды осталось. Меня разрывает от неловкости. Ощущение, что отец вернулся раньше, а я с мальчиком на диване обнимаюсь.

Так почти и есть. Только отчим, а не отец. И мальчиков двое. Мне не пятнадцать и давно уже не двадцать. А смущаюсь всё так же. Господи, что же теперь Теймур подумает обо мне.

Ладно, Слицерин, ты идиотка и это факт. А ещё лучшая защита – нападение. Побольше воздуха и:

– Зато ты знаешь, что я чувствовала, когда застала тебя с невестой.

– А нечего было вламываться в сауну!

Отчим багровеет, чего с ним случалось приблизительно никогда. А нет, как раз в тот самый раз в сауне. Когда мой самолёт прилетел на полчаса раньше, а Тей вообще забыл о моём приезде.

– Нечего вламываться, не постучав! Может я тут голая хожу.

– Ты и есть голая.

Меня пробирает истеричным смехом, которые не получается сдержать. Упираюсь лбом в влажную спину Сэма, стараясь спрятаться. Давайте, мальчики, покажите себя во всей красе. Защитите принцессу от тирана.

Кажется, я свихнулась.

Точно.

Ещё в момент, когда впервые встретила Алекса и Сэма.

– Так, я отворачиваюсь, а у вас минута, чтобы смыться отсюда. После найду своё ружьё и проведу воспитательную беседу, если не успеете.

И мужчины удивляют меня. Они не суетятся, поднимая вещи с пола. Не спешат скрыться в своей квартире, спасаясь от гнева Тея. Сэм медленно натягивает футболку, а Алекс поднимает мои потерянные шорты, протягивая.

Ни капли растерянности или страха на лице. Ледяное спокойствие, которое передаётся и мне. В конце концов, все мы взрослые люди. И ничего страшного не произошло.

– А где Марк?

– Вспомнила, что с ребёнком живёшь? Он в машине спит, зашел проверить обстановку и… Блять, Юн! Я не о том.

Теймур шестым чувством понимает, что сказал лишнее. А может замечает в каком-то отражении, как я дёргаюсь. Словно пощечину получила, а не справедливый упрёк.

Такое слышать – неприятно. Особенно от отчима, который всегда поддерживал меня. Он не обязан был, я ему чужая девчонка. Так, два года прожили под одной крышей. А Тей заботился, защищал, реально стал лучшим отчимом и отцом.

Но сейчас он впервые делает мне больно. Случайными словами, которые, я уверена, даже не обдумывал. Но меня всё равно начинает трясти.

– Если у тебя претензии, то высказывай их нам, - Алекс делает шаг навстречу отчиму. – А не трогай Юнну. Уж она явно подобного не заслужила.

– И мне жаль. Правда, тростинка, я ничего подобного не имел ввиду. А вот к вам, да, есть претензии. Учитывая то, что вы творите в чужом доме.

– Не в твоем же. Квартиру снимает Юнна. И я благодарен за то, что ты заботишься о ней и Марке. Реально, это достойно уважения. Но не тебе решать, что ей можно делать, а что нет.

– А когда Марк будет в доме, так же себя вести будете? – отчим делает ответный шаг, и я понимаю, что без скандала не обойдётесь. – Или вас это не волнует? Естественно, зачем думать о чужом ребёнке, когда…

– А ты не…

– Сэм, угомонись. Принцесса расстроится, если ты сейчас врежешь её отчиму.

– Пускай попробует, - Теймур отвечает на немецком, почти без акцента, ставя парней в ступор. – Мне без разницы на каком языке сказать, что вы – мудаки.

Надо что-то делать, пока это не зашло слишком далеко. Зная Теймура, он может до бесконечности продавливать своё мнение. А мужчины ему ни в чём не уступают.

Может, это правда, что мы ищем парней похожих на отцов? Потому что встретились три упрямых барана. Хотя их защита так приятна, с двух сторон. У каждого свой взгляд на ситуацию, но цель одна – отстоять меня же.

И я могу лишь улыбаться, слушая их перепалку. Сколько бы мужчинам не было лет, они всегда остаются мальчишками. Алекс и Теймур сейчас едва не упрутся друг в друга, буравя злыми взглядами.

– Так, стоп, - я мягко касаюсь плеча Алекса, пытаясь отвести его. – Я не собираюсь дальше слушать это всё и не понимать, что вы там говорите.

Прозрачный намёк для Теймура. Наверное, глупо скрывать, что я знаю этот язык. Но это моё маленькое преимущество, секрет, который мужчинам пока рано знать. Кто знает, что они ещё будут обсуждать. И пускай нечестно немного, но потом я найду слова в своё оправдание.

– Прости, принцесса, Теймур прав, мы не подумали, - Сэм мимолётом оставляет поцелуй на виске, притягивая меня к себе. А за тем продолжает на немецком:

– Но не Юнне высказывать своё негативное мнение. Есть что сказать – прямиком мне адресуй. Она не должна это выслушивать.

– Думаешь, мне нечего сказать? Как например ещё раз упомянуть видео, которое поставило под угрозу её карьеру. Из-за вас!

– Тей, нельзя Марка оставлять одного надолго в машине. Это опасно!

Я худшая мать, если увожу тему со скользкой дорожки с помощью сына. Но застёгиваю пуговицу на шортах и нахожу балетки под диваном. Если хотят, пускай разбираются дальше, у меня есть дела важнее. Забираю ключи от машины у Теймура и иду на выход.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я помогу.

Алекс кивает, словно не принимая отказа. Открывает передо мной дверь, оставляя Сэма и Теймура на едине.

– Не переживай, принцесса, не подерутся. Мне жаль, что так получилось. Сэм прав, мы немного сошли с ума и забылись. Это не оправдание, но с тобой невозможно держать себя в руках.

– Алекс! Сейчас ты в руках держишь меня, - улыбаюсь, когда на улице мужчина прижимается, останавливая. – Всё нормально. Никто не подумал, что Теймур ворвётся.

– И всё же прилетело именно тебе. А я не хочу, чтобы кто-то обижал тебя. Особенно из-за моих ошибок.

– Я не обижаюсь, Алекс. Просто делаю выводы. Да, отчим сказал не самые приятные слова. Но он ничего не имел ввиду такого, так что всё нормально. Я не обижаюсь и не расстраиваюсь.

Алекс кивает, не развивая тему дальше. Открывает дверь машины и сам достаёт Марка. Тот спит так крепко, что даже не реагирует на движение. Маленький сурок, у которого на лице аквагрим. Зелёный авокадо с широкой улыбкой, который немного размазался.

Нахожу под сидением детский рюкзак и шлёпанцы. Проверяю, чтобы все окна были закрыты и включаю сигнализацию. На улице душно, но домой возвращаться я не спешу.

– Пошли, принцесса. Если окна ещё целы, значит они не подрались.

– Умеешь ты успокаивать.

– Успокаиваю я по-другому и в постели.

Произносит шепотом и на английском, чтобы Марк точно не услышал. Алекс не может знать, что сын знает английский и французский, благодаря поездкам и хорошему детскому саду в Москве. И это мелочь, что мужчина перешел на другой язык, но очень весомая. Показывает, что Теймур не прав, и Марк его волнует.

Мне бы принять ещё порцию прозака или несколько бокалов вина, чтобы найти в себе смелость. И поговорить о той части жизни Марка, которая будет волновать Алекса и Сэма куда больше.

Я забеременела в Новогоднюю ночь.

Кстати, Сэм, у тебя врожденная гетерохромия? Да так, пытаюсь понять, чей сын сейчас спит на руках у Алекса.

Не пользуйтесь большей жидкими презервативами, ребята. Так как я тогда залетела.

Столько саркастичных вариантов, но никакой не подходит. Не могу открыть рот и сказать пару важных фраз. Не знаю, чего боюсь больше.

Что ребёнок им окажется не нужен.

Или постараются сыграть в заботливого отца, а потом им надоест. И Марку будет больно.

Или что кто-то из них действительно станет хорошим отцом для сына, и мы окажемся связаны навсегда. Отношения ведь могут не выдержать. Тогда больно будет мне.

Алекс укладывает Марка на постель, а я наблюдаю, как Теймур выбрасывает все продукты с кухонных тумбочек в корзину.

– Даже не хочу думать, что туда могло попасть.

– Тей!

– Ничего не знаю. И знать не хочу. Я заказываю доставку из рыбного ресторана, будет через час. Так что – свободны. Вы трое. Мне нужно в одиночестве восстанавливать психику и плакать психологу.

– Ты не плачешь и не ходишь к психологам, - выдыхаю, понимая, что ссора закончена. – Для этого у тебя есть невеста.

– И бедная Кира, ей столько всего предстоит выслушать. Так что, брысь.

Я смеюсь, когда Алекс и Сэм утаскивают меня в свою квартиру. А после резко становится не до веселья. Когда встречаюсь с серьезным выражением лица, а руки уже прибираются под мою футболку.

– Так на чём мы остановились, принцесса?

– Я грязная, - хнычу, когда пальцы Сэма так правильно накрывают мою грудь. Едва задевают соски, ласкают кожу. – У меня куркума в волосах и…

– И? – Алекс усмехается, чувствуя мою дрожь. Наслаждается мучениями, когда не могу стоять и хватаюсь за его шею. – Ну же, принцесса, что ещё?

– Масло. И приправы. И…

Давлюсь воздухом, когда мужчины вводят меня пальцы. Не знаю, кто из них. Ничего не понимаю, просто плавлюсь в объятиях. Мы всё ещё посреди их гостиной, совсем рядом с входной дверью. И лишний шаг кажется невыносимым испытанием.

Как можно идти, когда всё внутри пылает. Отзывается на мужчин, скручивает меня ожиданием.

– Всё, что я попрошу, - шепчу пересохшими губами, сильнее вжимаясь в Сэма. – И я хочу в душ. Я…

– Принцесса научилась просить, - Сэм улыбается широко, целуя. Оттягивает за волосы, втягивая нижнюю губу и затем проходится по ней языком. – Тише, принцесса. Душ так душ.

И я даже не спорю, что в тесной душевой кабинке мы оказывается втроём. Подставляю лицо льющейся тёплой воде, а шею – настойчивым поцелуями. Их руки путешествуют по телу, сжимая бёдра и талию, вырисовывая узоры в опасной близости от моего лона.