Своих детей супруги тоже старались воспитывать в духе кристальной честности и ответственности, но видимо, перегнули палку или просто не сумели передать по наследству свои главные духовные ценности. И Катя, и её брат считали родителей немного чокнутыми, хотя в глаза и не осуждали. Так вот если бы мать с отцом узнали, что их сын открыл незаконный бизнес, вопреки прямому запрету властей города, они пришли бы в священный ужас. Может, их обоих хватил бы удар, а может, они бы и прокляли непутёвого отпрыска. Проверять это не хотелось.

Вряд ли Катя на самом деле стала бы доносить родителям на брата. Не такой она была человек. Но тем не менее, этим «козырем» она помахивала перед носом брата, и «крыть» ему было нечем. Это от проверяющих он откупится штрафами, у них чисто деловой интерес, а если родители узнают…


Итак, подруги выпили по алкогольному коктейлю, заказали ещё и стали думать, как помочь Алёне, если она сама пропускает ходы в игре под названием «любовь».

– Звонить ей бесполезно, – сказала Марина.

– Может, просто подождать? – откликнулась Юля.

Ей не очень хотелось лезть в чужие проблемы. Более того, ей стало казаться, что Алёна и сама может справиться со своим мужчиной. Как бы ни были дружны девушки, но между ними всё-таки иногда возникали разногласия.

– Чего ждать?! – сказала Катя. – Она вон уже дождалась без нас. За восемь месяцев отучила от себя мужика насовсем.

– Да-да, – поддержала её Тамара, покачивая красивой ногой и разглядывая блестящий носок своей босоножки. – Если ещё подождать, то будет капец уже как поздно.

– А что мы сделаем? Мы же не можем взять и привести к ней этого… как его?

– Володю.

– Да. Если он тем более на развод подал.

– А почему это не можем? Не такие уж мы и слабенькие. Ты, Юля, не веришь в победу, а это абсолютно не правильно. Если не верить, но ничего не получится.

Марина говорила это и сияла. У неё возникла гениальная мысль. Но чтобы представить её подругам с должным эффектом, нужна была соответствующая обстановка.

– Официант! Ещё пина-коладу и мохито! И «секс на пляже» для Дашки, – и Марина распрямилась и показала подругам открытые ладони, как бы удерживая их от любопытства. – Сейчас я вам, девочки, всё расскажу.

Пока несли коктейли, девушки молчали. Катя пыталась угадать, что это за идея у Марины. Она хотела бы произнести умную мысль первой, эдак небрежно, чтобы снизить пафос и триумф подруги. Юля ни о чём не думала – она с любопытством смотрела на Марину и хлопала глазами. Она искренне не знала, что можно предпринять, и восхищалась подругой, которая так быстро составила план. Даша курила сигарету и пускала в воздух колечки. Ей интересно было узнать, что придумала Марина, но не хотелось подавать вида, что она заинтригована.

А Тамара достала зеркальце и стала поправлять макияж. Она немного злилась на Алёну за то, что пришлось из-за неё звать девчонок в квартиру любовника. Он сегодня пришёл без предупреждения, застал уходящих подруг после спиритического сеанса и устроил разнос Тамаре. Долго орал и требовал не собирать у него подружек-«шалав»:

– Я не для того плачу за хату, чтобы за мой счёт тут развлекались все, кто ни попадя! Понаехало, блин. Чья это квартира?

– Твоя, – отвечала ему Тамара, потупив глаза.

– Вот именно. А я не могу прийти спокойно, когда захочу! И отдохнуть в любой момент. Потому что у тебя тут целый курятник! Развела, блин. А я заработал нормальный отдых, между прочим.

– Да, конечно. Извини, я больше не буду, – отвечала Тамара смиренно, садилась перед ним на колени и развязывала шнурки на его дорогих ботинках.

Она вытягивала шнурки так, словно испытывала к ним особую нежность. Любовник был толстый, и ему сложно было самому нагибаться. Максимум, что он был готов сделать ради Тамары – это сесть на пуфик, чтобы ей было удобней.

– Вот так-то, – сказал он, шумно выдохнул и встал, упёршись руками о колени. Подниматься ему тоже было тяжело. – Ну что, пошли. Где там твои дыньки?

Он больно ущипнул Тамару за грудь и потащил её в кровать.

Если б любовник не разозлился на визит подруг, у них был бы ещё романтический ужин. У Тамары всегда в холодильнике хранилось его любимое пиво и свежие «Тирольские» пироги на выбор, и плоские нектарины специально для него. Она бы достала свечи и соблазняла бы его кружевным пеньюаром, который купила на позапрошлой неделе. Зря, что ли, она его столько времени выбирала и ждала удобного случая? К тому же, они успели бы поговорить с любовником за столом: он бы рассказал ей про дела в администрации, а она ему – про то, как поссорилась с кем-то в соцсети и какие забавные мемы рассмешили её в «ленте». Хотелось человеческой теплоты и чего-то… семейного, что ли? Нет, на брак Тамара не претендовала. Но хоть что-то похожее она, как ей казалось, уже заслужила.

Однако секс был быстрый и грубый. А потом любовник ещё и поставил ей новые условия и ограничения. В дурном настроении он проверил расходы по карте и урезал ей лимит на покупки. Если бы не Алёна с её дурацким разводом, всё оставалось бы как раньше!

Тамара уже забыла, что сама хотела похвастаться перед подругами своей шикарной жизнью и позвала их домой. Но слишком уж ей сейчас было грустно, чтобы расстраивать себя ещё и этим соображением.


К подругам подошёл Катин брат:

– Девчонки, вы надолго ещё?

– А что?

– Нам бы закрываться.

– Ты бы своего официанта лучше поторопил, – сказала Катя и состроила брату рожицу.

Тот не остался в долгу, дал ей щелбан по носу. Он никогда так не делал в присутствии красивых девушек, но подружек сестры считал такими же сёстрами. Они с пятого класса школы периодически приходили к ним в гости, запирались в комнате, выгоняя его, и шушукались о чём-то своём.

Брат ушёл и дал нагоняй бармену и официанту. Коктейли, наконец, принесли.

– Итак, – сказала Марина, торжественно поднимая бокал, – мы сами выступим от имени Алёны.

– Как это?! – удивилась Даша.

– Переоденемся, и её нас не узнает, примет за неё, – захихикала Юля. Она была уже пьяна, и её веселила любая идея, даже самая дурацкая.

– На, закуси, – сказала ей Марина, протягивая пирожное «макарун» из вазочки. – Девочки, помните, мы на выпускном из школы поклялись всегда дружить и не иметь друг от друга тайн?

– Ну.

– Допустим.

– И что?

– А то. Что мы тогда составили списки всех паролей и дали ссылки друг другу на закрытые блоги!

– Так это когда было.

– Я уже и не помню.

– А я и не пользовалась ни разу, – сказала Катя. – Так сначала посмотрела на всех, ну может до конца лета, а потом мне родители новый телефон купили, а все ссылки в старом остались.

– Я тоже поменяла телефон, – пожала плечами Даша.

– Эх вы. Ценить надо такое доверие, – сказала Марина. – А у меня вся информация в специальном файлике собрана, вКонтакте. Да не волнуйтесь вы, запароленный! Я специально туда сразу всё перекинула. И новую информацию интересную добавляю. И сейчас…

Марина потыкала пальчиком в свой телефон, зашла в нужное приложение и листала список файлов. Все, кроме Тамары, напряжённо ожидали результатов.

– Девчонки, вы дуры? – сказала Тамара. – Она изменила все пароли с тех пор уже раз пятьсот.

– Бинго! Есть! – воскликнула Марина.

Она успела скопировать логин и пароль Алёны и ввести их в специальные поля на Рамблер/почте. Открылся список входящих писем. Чего тут только не было!

Марина обвела подруг торжествующим взглядом.

– А вы говорили! То же самое – соцсети. Вотсап и вайбер мы, конечно, не используем – тут нужен её номер телефона. А здесь мы сможем нанести подруге счастье мак-си-маль-но.

– Ура! – крикнула Катя.

– Ура! За успех! – подхватили девчонки и чокнулись бокалами.

Пьяненькая Юля, правда, уже выпила свой коктейль до донышка и даже съела апельсиновую дольку и облизала сахар с верхней кромки стекла (апельсин был кислый) – так что она чокалась с подругами пустым бокалом. Может быть, поэтому, а может, и по какой-то другой не известной науке причине, но задуманное девушками пошло не совсем по плану.

Глава 12. Мамина любовь

Меж тем, Алёна уже спала на маминой даче. Она ушла на второй этаж, чтобы мама не подходила к ней ночью и не заглядывала в лицо, и не вздыхала бы о своих мыслях.

Виталий Евгеньич безбожно храпел. И хотя он спал в другой комнате (наверху их было две), Алёна не сразу смогла привыкнуть к этому звуку. Он ей мешал. Потом она представила, что за окном тарахтит старенький автобус, но мотор часто глохнет. И водитель в кепке пытается его заново завести. «Хрррр», – говорит мотор и снова глохнет. «Хрррр», – и пауза. «Хррррр», – ворчит мотор особенно долго и громко. Наверное, водителю удалось его завести, и скоро автобус поедет куда-нибудь далеко по сельским дорогам. И спереди у кабины будет тёплое место, потому что водитель включил печку. А жёлтые шторки на окнах будут трястись в такт движению автобуса, когда он будет попадать в ямы или подскакивать на кочках…

Так она и заснула.

А Маргарита Ивановна внизу не спала. Она поставила свечку перед иконой Богородицы «Семистрельная» и взялась за вязание шерстяных носков для мужа, на четырёх спицах. Это её успокаивало. «Цок-цок», – стукалась пятая спица о те, на которых держались петли.

– Господи, за что мне это? – сказала Маргарита Ивановна и ответила сама себе. – А за то. А за то.

«Цок-цок», – стучали спицы. А она вспоминала историю своих давних отношений, которые, как она считала, повлияли на текущие несчастья Алёны.


В юности Маргарита Ивановна была очень красивой девушкой. Она родилась в деревне и ходила в школу за пять километров, «пахала» на огороде, таскала воду из колодца по два ведра за раз, пила настоящее жирное коровье молоко – и была очень здоровой и хорошо развитой физически. Десертов после войны не было, и лучшим лакомством для неё были сливочное масло, сделанное из местного молока, сало (если удавалось достать) и мёд с пасеки.