— Это что? — вглядываясь темноту, потому что я выключил фары, спрашивает Валя.

— Трек, — коротко отвечаю ей.

Смотрю на нее вскользь, не задерживаясь ни на одной части тела, просто поверхностно изучаю ее силуэт.

— Сколько тебе лет? — выскакивает вопрос быстрее, чем смог его удержать, хотя мне и не особо интересно.

Но видимо, этот вопрос нисколько не смутил мою новую знакомую.

— Двадцать два, — с гордостью сказала она выпячиваю грудь, и не маленькую, размер третий там точно есть.

— Хм, — ухмыляюсь я, — и что же ты, Валя двадцати двух лет, не замужем?

— С чего ты взял?

Я аж открыл рот, вот нехера б себе.

— У меня есть муж, он просто в командировке.

Я так и сидел, прокручивая в голове то, что она сказала. А девушка тем временем полезла в пакет, достала бутылку с вином. Откупорила и начала пить из горла.

«Вот они, наши русские бабы, все им нипочем», — промелькнуло в голове.

— Просто, понимаешь, — пыхнул на меня запах вина, — скучно мне без него. Скучно, — она опять приложилась к бутылке, — а ты вон какой видный, и тачка у тебя классныя…

Спец нашёлся!

— И сам ты ничего…

«Не могла же она так быстро запьянеть?» — подумал я. Чушь-то начала нести вон как быстро.

— Ой, — икнула она. — Надо было водочки лучше купить.

Все, бл@ть, это невыносимо. Неужели еще существуют такие отвратительные (фу!) телки?

Забылся, называется. Я завел машину и, вырулив на трассу, дал газу.

— Ты что, обиделся?

Я глянул на нее и тут же снова отвлекся на дорогу.

— Ну ты что? — ее рука полезла к моей ширинке.

— Руку убери, — смахнул ее кисть, а по телу прошла дрожь отвращения к этой девке.

— Ой, ой, ой, — заплетающимся языком проговорила она, — какие мы все нежные, — она скрестила руки на груди.

В полном молчании я довез ее обратно да забегаловки, где уже вовсю распевали песни забулдыги.

— Пакет возьму с собой, — сказала она, вылезая из машины.

— Давай уже, Валя, вали, — не выдержал я.

— Ой, давай сам вали к своим гламурным сучкам! — начла корячиться эта свинота.

Не могу терпеть телок, которые нап@здятся, а потом устраивают такие вот разборы полетов.

— Валюха! К тебе что, пристает этот мажор? — послышалось откуда-то из кустов.

— Да если бы, Вань, он, наверное, гей, — и она прыснула со смеху. И тут же смех послышался со всех сторон.

— Ебн@тая шлюха! — не выдержал я, кинул ей это оскорбление в лицо и, пока она приходила в себя и хватала своим грязным ртом воздух, надавил на газ и уехал.

— Тварь конченная. Да что же мне сегодня так везет на всякое дерьмо! — психанул, ударив по рулю.

И тут же перед глазами встали полные слез васильковые глаза Полины. К чему этот цирк она устроила, не могу понять, ведь сама во всем виновата, сама уехала, а теперь еще и делает вид, что сожалеет о чем-то.

Как и почему я оказался возле подъезда, Марты я не понял, видимо, по привычке. Поднялся к ней и стою звоню в дверь. Без предупреждения. А что ее предупреждать, ведь только с утра звала меня переезжать.

Дверь долго не открывалась, я даже грешным делом подумал, что она специально не открывает, затаила обиду. Достал телефон и хотел набрать смс, но в этот момент щелкнул замок, и девушка открыла дверь, уставилась на меня, как в первый раз видит.

— Ты что здесь делаешь?

Нет, ну просто охренеть, сегодня точно не мой день.

— Не понял?

Но Марта быстренько выскользнула ко мне за дверь и прикрыла ее. Догадка меня настигла быстро.

— Понимаешь, — она замялась, — ко мне приехала мама.

Я развернулся и пошел молча к лифту. Марта тут же схватила за руку и быстро отпустила, знает, что не люблю все эти захваты.

— Ну Максим, подожди! — начала она, но у меня не было желания ждать. Вот от нее не ожидал такой подставы. — Ты все не правильно понял.

Я смотрю на нее и не могу понять, она что, реально думает, что я е@лан и не могу понять, почему она меня не пускает в квартиру?

— Марта, — как можно спокойнее ответил я, — мои вещи можешь выбросить или подарить кому-нибудь. Да где же этот гребаный лифт, — уже бурчу себе под нос.

— Максим, — опять раздался голос девушки.

Не выдержал, нервы сдали. Я хватаю ее за горло и вдалбливаю спиной в стену.

— Сука, Марта, ты что, бл@ть, не понимаешь нормальный язык? — меня трясет, и злость готова выплеснуться на нее, потому что она первая попалась под руку и вывела меня.

А Марта стоит и смотрит на меня расширенными глазами, но в них ни капли страха, скорее, ожидание и интерес.

— Была бы моей женой, убил бы тебя, но ты мне никто, так что иди нах@й к своему мудаку.

Наконец-то лифт открыл двери. Я отпустил девушку, и она вздохнула, но сказать ничего не успела. Лифт закрыл створки и повез меня вниз. Оставляя все, что было с Мартой, в прошлом. Сегодня у меня все кверху дном, вся прежняя жизнь перевернулась за один вечер. И это мне не нравится. Я уже привык жить с тем, что есть, а как теперь затушить тот пожар и ту боль, что колючими шипами пронзает меня, не давая забыть, я пока не знаю.

Глава 10

Я еще долго сидел возле дома Марты, глядя на ее окна из автомобиля. Видел, как она подошла к окну и долго вглядывалась в машины, что стояли на стоянке. Потом, узнав мою, смотрела именно на нее, и мне казалось, что она даже видит в темноте мои глаза. Но вот шторка шевельнулась, и показался рядом с ней силуэт.

— Ну, да, мама, — хмыкнул невесело я. Выше нее на целую голову. А она засуетилась и, отстранившись, задернула штору. — Все ясно, — я завел мотор и выехал с парковки.

Ночная столица, как всегда, была прекрасна. Море огней мелькает по двум сторонам от меня. Скорость развиваю максимальную, которую только можно развить в пределах города. Теперь мне почему-то не страшны даже менты. Но меня никто не останавливает, и меньше, чем через полчаса, я добираюсь до «Олимпика». Позвонил охраннику и, пока он отключал сигнализацию и шел открывать дверь, успел уже замаяться, стоя возле закрытой створки.

— Максим Владимирович, — наконец-то послышалось из-за двери, — что же вы без предупреждения? Случилось что?

— Да нет, Петрович, не переживай, все нормально. Ключи потерял от квартиры, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Ох, да, — запричитал мужик, вроде с виду не такой уж и старый, а вот сейчас я рассмотрел в нем старика, лицо спросонья все прорезано морщинами, неуклюжие движения, выдают в нем возраст далеко за шестьдесят. — Нужно дубликаты всегда делать.

— Да есть дубликат, Петрович, только вот незадача, я его дома забыл, — мои слова эхом разнеслись по пустому зданию. — Ты иди отдыхай, я сегодня здесь буду ночевать.

Мужчина, больше не задавая вопросов, направился в комнату, которая была утыкана мониторами. А я пошел в противоположном направлении. Отовсюду веяло холодом и одиночеством.

Завалился в кабинет и рухнул на диван.

«Хоть спасибо мне за то, что я его сюда купил. А то бы пришлось спать в этом скрипучем кресле», — подумал я.

То ли от усталости, то ли от пережитых эмоций, но сон меня настиг тут же, как только голова коснулась мягкого подлокотника. А я-то думал, что буду мучиться всю ночь.


— Подъем! — крикнула в ухо Алька, я аж подскочил на месте. Глаза еле разодрал.

— Ты что, совсем с головой того, — кручу возле виска пальцем, — не дружишь?

— Это ты не дружишь, братик, — тут же отозвалась Аля. — Тебя вчера чуть в розыск не объявили. Родители поседели, наверное, за ночь. Почему не брал телефон?

Я сначала не понял, что она имеет в виду.

— Какой телефон? — я полез в карман и обнаружил, что телефон отключен. Видимо, когда ворочался во сне, прижал кнопку.

Алька прошла к моему старенькому креслу и плюхнулась в него. И смотрит так на меня изучающе.

— Что? — не выдержал я первый.

— И давно ты вот так по ночам не бываешь дома? — спросила она задумчиво.

— Не твоего ума дела, — грубо ответил ей и тут же спросил, просто чтобы она отстала: — А что ты тут делаешь с утра пораньше?

— Ну, знаешь ли, — улыбнулась она во весь рот, — мы, люди творческие, вообще не любим условностей, — она обвела взглядом кабинет. — Вот пришла на работу.

— Так, а пустил-то тебя кто? — опять не понял я.

— Макс, давай без глупых вопросов, — наморщила она носик. — И вообще, давай, иди и принеси рабочему классу кофе. А я пока прикину, что тут можно сделать, так сказать, включусь в работу.

Я подбираю пиджак с грядушки дивана и выхожу в коридор. В голове проносится куча мыслей, но не могу ни на одной остановиться, все пролетает мимо. Застревает лишь встреча с Полиной, но я гоню ее от себя, не хочу об этом думать. Беру два кофе и возвращаюсь обратно в кабинет. Алька сидит за столом и что-то усердно чертит, быстро водя карандашом по бумаге.

— Вот, — ставлю перед ней стакан, — расскажешь?

Она поднимает глаза, и я киваю на рисунок. Сестренка улыбается.

— Пока нет, — берет стаканчик и откидывается на спинку стула. — Ты видел вчера Полину.

Мне показалось, что тот глоток кофе, который я сделал, задушит меня, потому что он встал колом поперек горла. Проглотить удалось с трудом.

— Прости, — Алька смотрит мне в глаза, — я думала, уже все прошло, — она опускает взгляд в кофе. — А ты знаешь, кто это был?

Я смотрю на нее вопросительно. Алька прицокивает языком.

— Максим, ну память у тебя, как у рыбки, ей-Богу, — она закатывает глаза. — Ну, парень, на которого я тебе показывала, это сын мужа Полины, — когда она произнесла ее имя, ее лицо снова приобрело извиняющееся выражение. — Так, все, иди, — она указала мне на дверь. — Ты меня отвлекаешь, а мне некогда.