Я не удержалась и присвистнула.

— Откуда ты знаешь такие слова, дите? — вопросительно приподняла я бровь.

Аня тут же насупилась и, отступив к своей кровати, начала разбирать постель.

— Слышала. Так папа говорил, — девочка легла под одеяло, нацепила наушники, и я поняла, что разговор закончен.

Постояв еще несколько секунд, я достала пижаму и отправилась в душ.

Маленькая комната, стены которой были забраны деревянной рейкой, душевая кабина и унитаз, сбоку от которого был пристроен крошечный умывальник. Конечно, без шика, но за неимением большего это вполне себе сойдет.

Горячий душ вдохнул в меня новую волну жизни. Я вышла из ванной словно заново родившейся. Полотенце было обмотано вокруг груди и опускалось чуть ниже ягодиц. В комнате было прохладно, и я тут же покрылась мурашками. Передернув плечами, прошла к кровати, что стояла на противоположной стороне от Ани. Взглянула на девочку, та лежала с закрытыми глазами, и ее мерные посапывания говорили о том, что она давно спит.

Я выключила свет, скинув полотенце, надела пижаму, а мокрые волосы замотала в мягкий махер. Нырнула под одеяло и натянула его до подбородка. Аня захихикала во сне, потянулась и повернулась на другой бок. Лунный свет выхватывал все детали, и в комнате было достаточно светло, чтобы разглядеть, как девчонка, почесав нос и снова хихикнув, зарылась лицом в подушку.

Я, подложив под щеку ладошки, прикрыла глаза, и тут же по телу пробежала дрожь от воспоминания о прикосновениях рук Максима.

Значит, Марта на него положила глаз. Но этого и стоило ожидать, ведь он не занят… хотя, а как же его жена? Я после того банкета перерыла интернет и нашла информацию о том, что Максим женат уже как полгода, и что его жена — это бывшая одноклассница Диана, с которой они учились в параллели. Не ужели он изменяет ей? Я повернулась на другой бок, постаралась выкинуть о парне все мысли. Прошло столько времени, и он имеет право на личную жизнь.

«У меня-то есть муж, так почему ему нельзя?» — задала я вопрос сама себе.

«Ты моя единственная, и никогда, слышишь, никогда тебя не променяю ни на кого. Даже если ты меня бросишь, буду жить воспоминаниями», — всплыли так некстати слова, сказанные Максимом после первой нашей ночи.

Мне исполнилось девятнадцать, и Макс не успел приехать на мой день рождения. Он как раз в тот момент с семьей ездил в гости к бабушке в Болгарию.

Я конечно же была расстроена, и праздник вовсе не казался мне веселым, но многочисленные друзья требовали к себе внимания, и папа тоже любил отмечать наши дни рождения, поэтому для празднования снял целый пароход. Мои друзья пищали от радости. И тогда-то я в первые увидела Бориса, но мне на тот момент было не до него. Я же не подозревала, что именно в тот день и были устроены смотрины дочери «золотого барона».

Пару раз в тот вечер я даже потанцевала с мужчиной, потому что его обаянию было трудно противостоять. Когда я подошла к отцу с вопросом, кто это, он объяснил, что это его деловой партнер, и он, дабы убить двух зайцев сразу, пригласил того на мой день рождения и заодно обсудить дела. Ведь обстановка была как нельзя лучше, они, видите ли, собираются открывать ночной клуб для молодежи, и все на руку и под руку вышло с моим днем рождения. Я тогда пожала плечами и ушла веселиться, если так можно было назвать мое амебное присутствие на этой вечеринке.

На следующей день я проснулась к обеду, дома никого не было, лишь записка на столе о том, что родители и близнецы уехали в гости к знакомым, которые жили за городом, и вернутся в лучшем случае к вечеру, а в худшем на следующий день.

Я потерла руки, потянулась и отправилась принимать утренние процедуры. Не дошла двух шагов, как раздался телефонный звонок. Экран показал фото Макса, и я конечно же на первый звонок не ответила. Хотела показать, как я обиделась на него, и пока телефон звонил, я спокойно принимала водные процедуры. Помню, как вышла из ванной, и что-то бухающее в оконное стекло привлекло мое внимание, но что могло бухать, я так и не поняла, жили-то мы на седьмом этаже.

«Скорее всего, птица», — подумалось мне.

И я, завернутая в полотенце, подошла к окну, отдернула штору и отшатнулась от стекла, потому что там был Макс. В одной руке огромный букет ромашек, в другой — коробка с бантом.

Я, немного ошалелая, лезу открывать окно, не заботясь о том, что под полотенцем ничего нет, а на голове куль тоже из полотенца. И вот я вся такая завернутая в махер распахиваю створки.

— С Днем Рождения! Любовь моя! — провозгласил он.

Слышу какой-то скрип. Люлька, в которой он сидит, двигается ближе, и вот она уже подошла вплотную к стене дома. Вижу, как парень сосредоточенно смотрит на подоконник и делает-таки шаг. Я затаила дыхание, и мне показалась, что я даже руки развела в стороны.

И вот он, мой герой, на тот момент он им и был. Подхватывает меня за талию и целует, поздравляет и целует. Отпускает на минуту и подходит к окну, кому-то машет рукой вниз и поворачивается ко мне. Мои щеки горят, губы полыхают, я стою и держу полотенце, потому что оно успело сползти немного вниз.

Максим смотрит на меня так внимательно, а в его глазах разгорается пламя. Он пожирает меня взглядом, и я начинаю нервно покусывать губу.

Он делает шаг ко мне, а я стою на месте. Второй — и вот я уже в кольце его рук. Его губы, сначала нежные, на моих губах оставляют легкие поцелуи, а руки в это время прижимают к себе сильнее, теснее и ближе. Полотенце, не выдержав напора, все-таки упало к моим ногам, но это уже ничего не значило.

Я обняла его за шею. Запустила пальцы в волосы и сама теснее прижалась к его губам…

У меня снова бежали мурашки по коже, хотя под теплым одеялом я уже давно согрелась. Сон ушел, и теперь в голову лезли все мысли, что так терзали меня последние недели. Эти мысли были связаны с появлением Максима в моей жизни. И его неприязнь по отношению ко мне была мне абсолютно понятна. Он верил в то, что я предала его, ну а его никто в этом и не переубеждал. Так было задумано. Для того, чтобы отпустил и забыл меня, пусть лучше ненавидит и призирает, чем мучается, как я, осознанием того, что все решили за нас и даже не спросили. Сломали две судьбы, не задумываясь, ради прихоти, ради…

Одинокая слезинка скатилась по щеке.

***

Поворочавшись еще полчаса, я вылезла все-таки из-под одела. Мне не давала покоя мысль о том, что мы с Максимом так и не поговорили, не выяснили ничего. С одной стороны, я понимала, что сейчас ему без толку, что-либо доказывать, но и возвращаться домой к Борису я не хотела. Я так настроилась на то, что в ближайшие недели не увижу мужа, что назад дороги просто не было. Меня так и тянуло тут же пойти и объяснить Максу, что все нормально. Вот только послушает ли он меня?

Подошла к Ане, вытащила наушники из ее ушей, в плеере продолжала играть музыка.

«Как вообще можно засыпать под звуки?» — пожала плечами и, нажав кнопку «отключить», положила рядом с кроватью на тумбочку. Прошлась по комнате взад-вперед несколько раз. Выглянула в окно. Народ сновал по деревеньке, как днем. Накинув теплую кофту на плечи, вышла на улицу. Горный воздух опалил легкие чистым озоном. Я вдохнула полной грудью и задержала кислород внутри. Один, два, три, четыре… выдох. В голове зашумело.

— Девушка, разрешите? — я вздрогнула от неожиданности. Надо ж, даже не слышала, как сзади открылась дверь второго номера.

— Да, конечно, — я посторонилась, пропуская молодого человека и девушку.

Они протиснулись мимо меня в дверной проем и, обнявшись, пошли в сторону весело мигающих огней.

— И не спится же, — улыбнулась я, — молодежь.

Как странно, что время так быстро пролетело, а я так и не насладилась студенческими годами, дискотеками и элементарными романами.

Меня просто взяли и выдернули из моей «той» жизни и посадили в золотую клетку.

Горный воздух, вытеснивший было из головы мысли, снова уступил им место. Я плотнее закуталась в кофту и села на порог, облокотившись о косяк двери.

Руки Максима блуждают по моему телу. Он подхватывает меня за талию, а я обвиваю его бедра ногами. Он шумно вдыхает воздух, глаза затуманила страсть, и я уверенна, что мой взгляд столь же многообещающий. Он толкает первую попавшуюся дверь. Спальня родителей. В голову ударил адреналин. Помню, как тогда бурлила кровь, и все так было впервые. А Максим, не останавливаясь, продолжал ласкать меня, возбуждая до предела.

Между ног заныло, а внизу живота поселилась тяжесть. Точнее нет, не поселилась, она так там и жила с того вечера, когда я встретила Макса, просто сейчас она стала давить, и все нутро так и просило разрядки. Я закрыла глаза и заставила себя дышать ровнее. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Память перекручивает кадры, и вот перед внутренним взором шикарный номер гостиницы.

Медовый месяц. Мальдивы. Именно туда меня привез Борис. Белые простыни покрыты лепестками роз. На полу в вазах стоят букеты цветов, но я настолько отрешена от действительности, что мне все равно. На мне надето кремовое платье в пол, легкий шелк струится по телу, повторяя все изгибы. Передо мной мужчина старше меня на двадцать лет, он бы мог быть мне отцом, но нет, это мой муж, Борис Годунов. Известный в криминальных кругах, да и не только, как Царь. Белый легкий костюм подчеркивает его загар. И голубые, будто осеннее небо, глаза, такие же холодные и колкие. Он оглядывает, ощупывает мое тело через ткань, а мне так противна мысль о том, что придется с ним ложиться в одну кровать, что не успеваю проконтролировать эмоции, и мои губы кривятся в гримасе отвращения.

— Неужто так противен? — удивленно поднимает бровь Борис.

Я полна ненависти и злости, не могу контролировать себя и завожусь по любому поводу.