— Одевайся потеплее, ночью будет холодно, — раздался над ухом знакомый голос, от которого по спине прокатилась дрожь. — Хочу прогульнуться с тобой, — парень присел рядом, и я заглянула в его глаза, в которых в свете костров отразились озорные бесята.

— Мне не холодно и так. А куда ты хочешь прогульнуться? Может, и не стоит?

Куча разных мыслей и желаний зароились во мне. Я, конечно же, догадывалась, куда хочет прогульнуться со мной Максим, желала этого больше всего, и в то же время внутренний страх за то, что об этом могут узнать, останавливал.

— Не бойся ты так, — Максим все так же сидел на расстоянии вытянутой руки, но его голос с проскочившей ноткой заботы словно обнял меня за плечи и прижал к себе. — В девять уже отбой. Ты в палатке свет не зажигай, здесь будет гореть костер. Тихо выйдешь, я буду ждать тебя вон там, — он махнул головой на выступ, что защищал поляну с одного края, превращаясь в каменную преграду от непрошеных гостей типа мелких хищников.

Меня, конечно, сей факт напугал, тем более, спать одной в палатке было страшновато.

— Мне не с кем ночевать, — тут же поделилась я с ним своей проблемой.

Он смешно изогнул бровь и усмехнулся.

— А как же я?

— Максим, я серьезно. Аня ушла ночевать с девчонками вон в ту палатку, — я кивнула на ярко-зеленый тент. — А я одна боюсь.

— Так и я серьезно, — ответил парень, — уйду как начнет светать. Утренний сон, тем более, горный, ты знаешь, какой крепкий? — он подмигнул мне, и мои губы растянулись в улыбке. — Буду ждать тебя в десять.


Мужские руки скользили по моему телу, не оставляя и сантиметра без своего прикосновения. Я часто дышала, закусывала до боли губы, чтобы не стонать, когда наконец-то его член, тараня мою плоть, вошел так глубоко и резко, что выбило дыхание из груди, а следом с моих губ все-таки слетел стон. Максим их накрыл своим ртом, терзая поцелуем. Я выгнулась дугой и только сильнее обхватила его бедра ногами. Максим начал двигаться, вдалбливаясь в меня так глубоко, что не оставлял пути к отступлению, и мне пришлось лишь только принимать его в себя до упора так возбуждающе запретно, словно он доставал своими толчками до чего-то сокровенного, словно выворачивал меня наизнанку, оголяя последнее, что оставалось от него сокрытым.

— Давай же, Полина, — рывок, и я впилась ногтями ему в плечи. — Сделаем это вместе.

Он сжал мои ягодицы, и я, поддаваясь рефлексу, сделала тоже самое с внутренними мышцами лона. Обхватила его член так туго, как только могла.

— Полина, мне еще немного, — выдохнул мне парень в шею.

Я чувствовала, что тот узел, который сейчас готов был разорваться, дал трещину и с диким свистом треснул внутри, обжигая плоть своим огнем. Мне показалось, я перестала дышать, наслаждаясь той эйфорией, что подхватила меня и кружила в своем сладостном вихре блаженства. Ощущение невесомости разлилось по телу, заставляя обнять Максима еще плотнее и почувствовать его внутри.

— Поля, малышка ты моя, — шептал мне на ухо парень, а к моим губам приклеилась счастливая улыбка наивной дурочки.

Хорошо хоть здесь темно, и он не видит моего лица.

— Надо возвращаться, — говорит тихо Максим, и я отпускаю его талию, спускаю ноги на землю, но парень крепко держит меня, не отпускает так быстро. — А то еще хватятся нас. Я к тебе приду чуть попозже. Так что ты не бойся. Ложись спать спокойно, — увещевал Максим тихим голосом, пока мы одевались.


Вернулись в лагерь мы через двадцать минут. Нас, конечно же, никто не хватился. Парни, как я понимала, обо всем догадались, а больше нас и искать-то некому. Когда кралась к своей палатке, переставляя ноги настолько тихо, насколько могла, услышала из палатки Виктора тихий смех Марты.

«Ясно все с ней, — хмыкнула про себя. — Не получилось с одним, тут же замутила с другим. А чем я лучше?» — тут же задала вопрос себе и не смогла ответить на него честно.


Уже сквозь сон почувствовала, как ко мне под бок залез Максим и, обняв меня за талию, прижал к себе. Я снова заулыбалась и тут же забылась сном без сновидений, но мне и так было хорошо, потому как рядом со мной находился тот, кого я каждый день видела во сне до недавнего времени. И сейчас я готова была забрать каждую частицу времени у вселенной, что она мне позволяет провести с Максимом.

Глава 22

Мужчина вихрем влетел кабинет, разнося все в пух и прах на своем пути. Ярость и гнев бурлили внутри пробужденным вулканом, готовым взорваться в любой момент. Как же так? Стоило ему только уехать, стоило только хоть немного расслабиться, и тут удар под дых. В его кабинете, склонившись над столом, сидел его сын, его отрада. Вадим для него был как глоток свежего воздуха, Царев не мог нарадоваться его успехам. И хоть парень глубоко уверен, что отец приложил к его успеху руку и связи, но сам-то Борис знал, что это не так, и сын всего добился сам.

Вадим оторвался от документа и поднял на отца глаза в тот момент, когда тот закурил сигарету.

— Ты же не куришь! — удивленно вскинул брови он. И именно сейчас, с таким выражением лица, на Бориса смотрела будто его копия.

— Есть причина, — коротко ответил он.

— Расскажешь? — спросил парень.

— Нет, хочу побыть один.

Сын без лишних слов захлопнул папку и, выйдя из-за стола, направился к себе в кабинет.

— Как азиаточки? — уже около двери спросил он.

Мужчина усмехнулся.

— Огонь.

За спиной хлопнула дверь, и тишина повисла в воздухе. Слышно было только, как потрескивает табак в сигарете, когда он делает очередную затяжку. Царев встал из-за стола и прошел к своему креслу. Откинулся на спинку и, быстро пробежавшись пальцами по сенсору, услышал один лишь только гудок вызова, а следом сняли трубку.

— Да, Борис Сергеевич? — ответил грубый мужской голос.

— Дмитрий Валерьевич, мне нужны точные координаты, где сейчас находится моя дочь и…, — он запнулся на секунду, не зная, как назвать эту дерзкую шлюху, — моя жена.

— Через пять минут перезвоню, — сказал мужчина и положил трубку.

Борис опустил телефон на стол и устало провел ладонью по лицу. Когда сегодня ему на почту пришло письмо, и он открыл его, то совсем не ожидал увидеть то, что там было. Челюсть тут же сжалась так сильно, что свело скулы. Это были фотографии. И на этих фотографиях его Полина, его цветок, его птичка раздвинула ноги перед сопляком, с которым нужно было покончить еще тогда. Этим лысым ни хера нельзя доверить! Но ничего, в этот раз он все сделает сам. И как она только посмела, как ей только совести хватило? Он же для нее все, что она захочет, все, как Полине нравится, а она нож в спину. Сучка мелкая, но ничего. Он сегодня же разберется с этим дерьмом и накажет изменницу так, как она того заслуживает.

Телефон завибрировал, оживляя сенсорный экран.

— Да, Дмитрий Валерьевич? — на том конце голос уведомлял о том, где сейчас находятся его изменница-жена и его дочь. Тут же на телефоне пикнул сигнал, говоря о том, что пришло письмо.

— Я вам уже сбросил по почте координаты, там фото со спутника, все прекрасно видно, правда, погода начинает портиться, — предупредил голос.

— На чем туда можно быстро добраться? — спросил Борис.

— Самый быстрый способ — это либо квадрик, либо горный мотоцикл, — ответил мужчина.

— Через сколько будет готов самолет? — спросил Борис.

— Я думаю, пока вы соберетесь и приедете в аэропорт, все будет уже готово, — мужчина помолчал и добавил: — Мотоциклы будут уже ждать вас.

Борис первый нажал сброс.

— Отлично, — он достал из ящика стола ключ и, открыв скрытый замок, поднял крышку, скрывающую от посторонних глаз еще один ящик, открыл его и достал пистолет.

«Ну, что ж, — хмыкнул про себя мужчина, и взгляд его снова заволокло пеленой гнева, а сердце превратилось в камень, от этого замедлив свой бег, — захотели поиграть, значит, — он крутанул барабан, проверяя наличие патронов, — поиграем».

Злой оскал искривил его рот. Борис достал еще сигарету, закурил. Дым тонкой струйкой поднимался от тлеющей в руках сигареты. Мужчина снова набрал на телефоне комбинацию цифр. После первого же гудка в трубке послышалось:

— Да, Борис Сергеевич.

— Василий, я выхожу через пять минут, — бросил мужчина и отключил телефон. Затушил сигарету и, встав из-за стола, последовал к выходу.

— Уже уходите? — удивленный голосок секретарши застал его на пороге.

— Да, Аллочка, буду завтра, — ответил он.

Дверь напротив была плотно прикрыта, и Борис не стал заходить. Видимо у сына много дел, потому что обычно он никогда не закрывает двери.

Когда Царев вышел из здания, его уже ждал черный джип, а в нем сидели два бритоголовых амбала.

— Борис Сергеевич, куда едем? — спросил тот, что был за рулем.

— В аэропорт, Денис, — ответил мужчина. — Вы полетите со мной.

— Как скажете, — хором ответили амбалы, и дальнейшая поездка проходила в молчании.

Борис погрузился в свои мысли, и они его увели далеко в прошлое, в то, которое давно стерлось и забылось, покрылось толстым слоем пыли. Борис не любил воспоминаний, потому как ему казалось, что они могут испортить и отравить его настоящее. И все-таки в памяти всплыл тот вечер, когда он увидел Полину, увидел и понял, что это тот цветок, который он хочет иметь у себя в зимнем саду. Хочет любоваться на нее каждый день. Конечно же, в итоге оказалось, что этот цветок сорван уже до него. Он, конечно, подосадовал малость, но этого и следовало ожидать, тем более, у нее был ухажер, и не кто-нибудь, а сын Золотова. У этого ублюдка была настолько чистая репутация, что Бориса это бесило. И надавить он на сопляка не мог, потому как все филиалы, что были открыты в России, принадлежали не только ему, но и товарищам из-за бугра. И эти два обалдуя — он глянул на сидящих впереди парней — не могли нормально кончить этого сопляка. Конечно, кто мог подумать, что этот хмыреныш останется жив, да еще и отделается небольшим ушибом позвоночника. Но тут-то карты были у Бориса в руках, родители этого сопляка оказались очень впечатлительными, и Цареву ничего не стоило надавить на главврача хирургического отделения, куда и доставили этого сопляка.