Лёка Лактысева - Любовь на капоте

За два круга возбуждение не улеглось, но я хотя бы сумел немного оправиться от шокирующего открытия. Надо будет сегодня снова в ночной клуб выбраться – глядишь, найду себе подружку на ночь. А пока придется все же к своим прямым обязанностям возвращаться.

– Полина, еще круг – и тормозим у выезда с автодрома. Будем разговоры разговаривать. Матчасть изучать.

– Ага! – откликнулась ученица.

Доехали. Встали. Девчонка заглушила движок, обернулась ко мне, ручки на коленях сложила и смотрит внимательно: давай, учи, инструктор.

Зараза! Что ж так прет-то меня от нее? Еще ветровка эта без рукавов – плечи острые открывает, грудь обтягивает. И аромат ее – непривычный, будоражащий, миндальный – ноздри заполнил, проник в подкорку, пробуждая непристойные фантазии.

Провел ладонями по лицу с нажимом – жестко, ощущая неровности шрамов. Это помогло немного протрезветь, вспомнить, кто я и где. Собрался.

– Ну что, готова к разбору полетов? – и снова на «ты» перешел и не заметил, а Лисицына и бровью не повела, словно так и надо.

– Готова.

– Тогда погнали. Запоминай. Первая передача – только чтобы тронуться, разгоняться больше чем до двадцати километров в час на первой передаче не следует. Вторая – чтобы набрать скорость. Как только стрелка спидометра до отметки сорок километров в час добралась – включаешь третью, едешь на третьей. На второй двигатель быстро изнашивается, бензин больше палится. Поэтому забудь о поездках на второй передаче, как о страшном сне! Пока понятно?

– Понятно.

– Окей. Дальше. На третьей передаче и на скорости шестьдесят километров в час повороты только плавные. Такие, как тут на автодроме, когда идешь по большому кругу. Если нужно резко повернуть на девяносто градусов или больше – скидываешь скорость заранее, переходишь на вторую передачу, еще немного притормаживаешь и входишь в поворот. Как только вошла в поворот – начинаешь подгазовывать, иначе заглохнешь. Вышла из поворота, снова ускоряешься и возвращаешься к третьей передаче. По этим моментам вопросы есть?

– Нет. А когда четвертую передачу включают?

– На шестидесяти и выше. Ты пока с первыми тремя разберись. Смотрю, по пустой ровной трассе с плавными поворотами ты шпаришь смело. Значит, будем учиться маневрировать. Видишь в центре поля постройки?

– Вижу.

– Давай, езжай к ним. Там у нас учебная площадка. Будешь учиться чувствовать габариты автомобиля.

«А я пока проветрюсь и попытаюсь забыть о твоих габаритах», – добавил мысленно.

Пока знакомились, пока диалог налаживали да по большому кругу гоняли – сорок пять минут из ста двадцати прошло. Еще часок, и можно будет отпускать ученицу. А пока займу ее делом: пусть учится передний бампер чувствовать.

– Полина! Стойку одиночную с флажком видишь?

– Вижу.

– Твоя задача подъехать к ней так, чтобы она ровно на среднюю линию автомобиля пришлась. Дотронуться носом, но не сбить. Выполняй. Только меня высади, хочу со стороны понаблюдать. Окно опусти, чтобы меня слышать.

– Хорошо.

Да-да, пора мне из кресла выбраться. Подышать свободно. Отвлечься от ученицы с ее соблазнительными формами.

Полина въехала на учебную площадку, остановилась, дождалась, пока я выйду и отправилась на стартовую позицию. Встала метрах в пяти от стойки, тронулась на первой передаче, постепенно выравнивая машину. Естественно, стойку сбила. Минут двадцать у нее ушло на то, чтобы приспособиться, приноровиться, почувствовать расстояние, отделяющее ее от переднего бампера автомобиля, которым она управляет.

Я тут же усложнил задачу, передвинув стойку метра на три вперед и выставив еще одну – сзади. Метрах в пятнадцати от первой.

– Давай, тренируйся, Полина. Теперь твоя задача – не сбить не только переднюю, но и заднюю стойку.

Как только ей удалось выполнить это задание, я снова изменил расстояние между стойками. В общем, шестьдесят минут пролетели незаметно для моей ученицы и превратились в вечность для меня. Хорошо, что неподалеку находилось несколько врытых в землю старых автомобильных покрышек: можно было присесть хотя бы на несколько минут, разгрузить быстро устающую ногу.

Зато Полина, когда я вернулся на соседнее сиденье, выглядела очень довольной. Похоже, ей и в голову не приходило раньше, что всего за час она сможет достичь хотя бы каких-то успехов.

Я понимал, что девушку стоило бы похвалить и поддержать, но она, такая довольная и радостная, вызывала во мне слишком сильное желание, и это раздражало. Вот почему из всех женщин этого города мое тело отозвалось именно на эту девицу? Избалованную дочку – или корыстную сучку… В любом случае, ни о какой близости с ней не могло быть и речи.

– Возвращаемся в гараж. Дорогу запомнила? – скомандовал я.

– Запомнила. – Полина с некоторой даже лихостью завелась, развернулась, поехала напрямую к выезду с автодрома. Правда, то и дело косила взглядом на рычаг – боялась, видимо, не ту передачу врубить.

До бокса добрались без приключений.

– Как въезжать в бокс – помнишь?

– Не очень, – тут же повесила нос девушка.

– Ладно, сегодня времени нет тренироваться, в другой раз займемся. А пока выходи и жди меня на улице.

Полина тут же извернулась на переднем сиденье, потянулась за своей сумочкой, которую бросила сзади. Ветровка задралась, оголив почти плоский, слегка загорелый живот девчонки.

Ох! Издевается она, что ли? Нарочно же так сделала, зараза, – я уверен! Она вот сейчас домой уедет и забудет обо мне до следующей тренировки. А мне теперь что-то придется решать. Потому что с такой пульсацией в паху не то что ходить или сидеть – даже лежать трудно!

Она уже взялась за ручку дверцы, когда я сообразил, что лучше мне с ней проститься сейчас, пока я не показался перед ней во всей своей возбужденной красе с оттопыренной ширинкой.

– У меня следующее окно в среду в пять – сможешь приехать?

Она полезла в сумочку, извлекла планшет, покопалась, покачала головой с сожалением:

– Не получится. Я в среду в ночь работаю.

«Это где ж ты в ночь работаешь? – захотелось задать вопрос. – В эскорт-услугах или у богатенького папика в постели?»

Непроизвольно глянул на нее с осуждением, хмыкнул. Процедил скептично «Ну-ну!» Потом все же взял себя в руки, задал нормальный вопрос:

– Ты, может, по графику работаешь? Так давай сразу скажи, в какие дни тебя точно не ждать.

– Вы запишете, или вам прислать сообщением?

– Запомню. Называй даты. Девушка глянула удивленно, но даты перечислила.

– Так. В пятницу в шесть подъедешь. Я там передвину кое-кого. А то мы с тобой вообще на этой неделе не увидимся больше. А у нас два занятия в неделю по договору.

– Хорошо, – кивнула Полина. – До пятницы тогда?

– Да, до пятницы. Иди.

– До свидания!

Она выпорхнула из машины и летящей походкой зашагала к административному корпусу. У меня сложилось ощущение, что она спешила, потому что ее кто-то ждал. От этой мысли настроение мигом снизилось пунктов на пятьдесят. Хотя вот какое мне дело – ждет ее кто-нибудь или нет?

...В этот вечер, как и собирался, отправился в ночной клуб. Георгий – закоренелый холостяк и любвеобильный мачо – охотно согласился составить мне компанию. Мы славно посидели, послушали музыку. Угостили коктейлями симпатичных девчонок. Я даже согласился выйти на танцпол с одной из них в надежде, что ее эротичные движения и довольно смелые ласки разбудят во мне то желание, которое с трудом улеглось после ухода Полины.

Это был очередной облом. Девица, явно готовая провести со мной ночь, не вызвала во мне ни малейшего отклика. Ни во время танцев, ни потом, когда сидела, усиленно ерзая, у меня на коленях, поглаживала шею, целовала в ухо. Вместо возбуждения «жрица любви» или просто искательница приключений на одну ночь вызвала во мне лишь отвращение и глухое раздражение. Я оплатил ей еще один коктейль, какой-то салатик, вежливо распрощался.

Проклиная все на свете, отправился в свою холостяцкую берлогу, где меня ждала пустая постель и очередная полная кошмаров ночь. Хотелось напиться – и забыться. Но я слишком хорошо знал, что алкоголь не решает проблемы, а лишь помогает на несколько часов забыть о них. И это забвение очень быстро становится нормой жизни.

Выжить, перенести все, что перенес, чтобы в результате стать алкоголиком? Нет уж. Увольте. Я пока еще не достиг той степени отчаяния, когда единственное спасение можно отыскать на дне бутылки.

Только заметив, каким взглядом уставился Александр Аркадьевич на мои колени, я осознала, какую глупость сморозила, упомянув интерес инструктора автошколы к моим ногам. Веки моего нового наставника явственно отяжелели, взор сделался еще более пронзительным, в глубинах зрачков замерцало что-то темное, первобытное… голодное.

И вот этими голодными глазами он прошелся по моим ногам. Задержался на несколько мгновений на нижней части живота. Добрался до груди… Дыхание сидящего рядом на пассажирском кресле мужчины стало неравномерным, он напрягся всем телом, стиснул кулаки. Отвел глаза и хриплым голосом скомандовал:

– Выезжаем на трек. Два круга по часовой стрелке.

– Хорошо, – тихо согласилась я и тронулась с места.

…Черт! Черт, черт, черт!!! Ну вот кто меня за язык тянул?! Что ж я веду себя не как грамотный психолог, а как наивная барышня?! Сама же провоцирую! И кого? Сорокалетнего мужчину с неуравновешенной, судя по всему, психикой…

Эта картина, как и еще один неловкий момент, когда я, не задумываясь, потянулась за своей сумкой, оставленной на заднем сиденье, и невольно продемонстрировала господину Казанцеву свой голый пупок, вставала в моей памяти на протяжении последующих трех дней.