– А это чья футболка? – протянула она голосом прокурора.

Я медленно повернулась и уставилась на мужскую футболку с дурацким принтом, которую вчера высмеяла. И когда Кирилл успел разложить ее на кровати? И главное, какого черта, оставил ее там, когда побежал прятаться в ванную?

У меня было всего несколько секунд, чтобы найти оправдание, и я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Это моя!

– Мужская? – не поверила корреспондентка.

– Это футболка моего парня, – на ходу сочинила я, беря футболку в руки. – Я по нему очень скучаю, вот и надеваю ее на ночь вместо ночнушки.

Я нежно погладила футболку, и журналистку пробрало.

– Как трогательно! А не могли бы вы ее надеть? – попросила она, и мне захотелось ее убить.

Но пришлось подыграть и надеть футболку, стараясь изобразить влюбленность, а не неприязнь.

– Можете передать привет своему парню, – предложила корреспондентка, – он ведь наверняка тоже волнуется, что вы не выходите на связь. Как его зовут?

– Карло, – ляпнула я, вспомнив моего итальянского приятеля.

– Он иностранец? – оживилась корреспондентка. – Это к нему вы ездили в Италию?

– Да, он остался там, – хоть в этом я не соврала. – Поэтому вряд ли он увидит этот сюжет, – добавила я в надежде, что не придется передавать ему привет.

– А вдруг! Представьте, как ему будет приятно! – настаивала корреспондентка.

– Чао, Карло! – с чувством произнесла я в камеру. – Надеюсь, мы с тобой скоро увидимся!

Журналистка выключила камеру, но задержалась, глядя на меня, и спросила:

– А почему у вашего итальянского парня футболка с надписью по-русски?

Вот ведь дотошная акула телеэкрана! Но и меня так просто врасплох не застигнешь – я столько прямых эфиров в Инстаграме провела, научилась импровизировать в ответ на неудобные вопросы.

– Он купил ее здесь, чтобы учить русский, – на ходу сочинила я. – Но забыл у меня, когда уезжал.

Удовлетворившись моим ответом, журналистка наконец-то ушла вслед за медсестрой. Я услышала, как громко хлопнула дверь, ведущая в наш отсек, и голоса стихли.

– Можно выходить? – поскребся в дверь ванной сосед.

Вот же нетерпеливый котик! Я вошла в ванную, прикрыла за собой дверь и шикнула:

– Посиди тут пока! Вдруг они назад пойдут!

– А тебе идет моя футболка, – развеселился он, разглядывая меня.

Я и забыла, что напялила на себя его шмотку! Сорвала ее через голову и раздраженно швырнула в него. Он со смехом поймал и передразнил меня, манерно растягивая по слогам:

– Я таак скучааю по моему Каааарло! – А затем нормальным голосом добавил: – Ты врешь как дышишь!

– Я импровизировала, – рассердилась я. – Между прочим, спасая Катюню от увольнения! Какого ты там разбросал свои футболки и оставил телефон?

– Извини, пришлось быстро ретироваться, не успел зачистить следы. А кто звонил?

– Кто-кто! Вероника твоя!

– И что ты сделала? – напрягся он.

– Сбросила звонок и выключила телефон. А что мне было делать?

– Принеси мне быстрей телефон, – попросил он.

– А то что? Вероника поднимет тревогу?

– Пожалуйста.

Вид у него был такой умоляющий, что я смягчилась.

– Ладно, принесу. А ты сиди и не высовывайся пока!

Я сбегала в палату, чувствуя себя шпионкой на задании и боясь, что корреспондентка выскочит по ту сторону стекла и воскликнет: ага, попалась! Но в коридоре было пусто и тихо, а Кирилл вцепился в телефон, как клещ, и тут же включил его, как будто от звонка Вероники зависела его жизнь.

– Тихо сиди! – повторила я, но он меня уже не слышал.

Притворив дверь в ванную, я оставила его в обнимку с телефоном, а сама вернулась на свою койку и скучающе уставилась в окно. Солнце, разбудившее меня утром, скрылось за пеленой плотных облаков. Моросил дождь. С третьего этажа было видно больничный двор, по которому сновали врачи в белых халатах и посетители под разноцветными зонтами. На клумбе чернел талый снег, вдалеке виднелись голые ветви деревьев на фоне серого грязного неба. Начало марта выдалось холодным и ненастным, и даже не верилось, что еще позавчера я ехала в такси в аэропорт мимо цветущих мимоз под ярким миланским небом.

Отчаянно не хватало айфона. С ним мне никогда не было скучно: я то сочиняла пост, то продумывала план постов или планировала профиль, чтобы однотипные кадры не повторялись рядом, то обрабатывала фотки и накладывала свой пресет. Еще записывала сторис, просматривала ленту, оставляла комментарии знакомым блогерам или отвечала своим подписчикам, обменивалась лайками в лайктаймах. Но сейчас я совершенно не знала, чем себя занять. Хоть книжку читай! И то от бумажных я уже давно отвыкла, только несколько популярных новинок держала дома для раскладок с кофе и косметикой.

На подоконнике лежал мужской журнал, который вчера листал Кирилл. Я потянулась к нему, чтобы спрятать – хорошо, что корреспондентка его не заметила! Взяв в руки, зацепилась взглядом за заголовок на обложке – «Лунатики просыпаются в полночь». Заинтересовавшись, открыла статью, посвященную необычным проявлениям лунатизма, и зачиталась.


Кирилл

Получив телефон и закрывшись в ванной, я сразу же перезвонил Веронике.

– Ты чего звонки сбрасываешь? – спросила она вместо приветствия.

– Извини, не мог говорить – врач заходил, – соврал я. Почти не покривил душой – всего-то часа два после обхода прошло.

– А я как раз хотела узнать о твоем самочувствии. Как ты?

Я улыбнулся, слушая ее красивый мелодичный голос. Так приятно, когда о тебе кто-то волнуется. Особенно Вероника, которая оставалась ко мне равнодушной долгие годы, хотя я все время помнил о ней.

– Здоровее не бывает, – заверил я. – Никаких симптомов – не чихаю, не кашляю. Вообще не понимаю, зачем меня тут держат. Только койку зря занимаю.

– Скучаешь там один, да? – понимающе протянула Вероника.

– Еще как скучаю, – бурно заверил я, а перед мысленным взором пронесся видеоряд: блогерша на корточках перед чемоданом – блогерша в моих руках, когда я нес ее из ванной – блогерша верхом на мне, когда я притворился бездыханным. С моей соседкой не соскучишься! Но Веронике про это лучше не знать. Хоть она и не ревнива, вряд ли ей понравится, что я заперт на карантине с красивой девушкой.

– Бедненький, – посочувствовала она. – Но ты уж лучше побудь под наблюдением. Мне так будет за тебя спокойнее.

– Ради твоего спокойствия я готов. Считаю дни до конца карантина, чтобы скорее тебя обнять.

– Я тоже, – откликнулась она и заторопилась. – Все, Кирилл, мне пора, лекция начинается.

– Завидую твоим студентам. Хотел бы я сейчас быть в аудитории. О чем лекция?

Вероника назвала мне тему, которая моментально выветрилась у меня из головы, и отключилась. А я еще какое-то время пялился на экран телефона с ее фотографией и улыбался, как идиот. Ум Вероники заводил еще больше, чем ее красота. И мне было лестно оттого, что мне удалось заполучить такую девушку, как она.


Даша

Я зачиталась подборкой статей о лунатизме. В состоянии сомнамбулизма люди творили такие вещи, которые были не способны повторить, проснувшись. Например, одна девушка ночью вышла из дома и залезла на подъемный кран – на высоту в пятнадцать этажей, снимать ее приехала пожарная команда. Один лунатик ночью проехал сто километров и убил своего тестя, а когда его взяли с поличным, рыдал над убитым и не мог поверить в то, что совершил. Другие в состоянии лунатизма отвечали на электронные письма, готовили еду, занимались сексом…

Из ванной доносился воркующий голос соседа: он флиртовал со своей невестой. И я всерьез задумалась: не выставить ли Кирилла лунатиком? А что, отрежу у себя клок волос, вложу ему маникюрные ножницы в руку – и устрою переполох. Скажу, что находиться с ним в одной палате небезопасно для жизни. Сегодня волосы отрезал, а завтра и по горлу может чиркнуть. Должны же нас тогда расселить!

Отвлек меня стук по стеклу. В коридоре маячила довольная Катюня.

– Ушла эта проныра журналистка! – радостно сообщила она. – Спасибо, что не выдала меня, Даша! Или тебя лучше Дианой звать, как в блоге?

– Зови Дашей, как в медкарте, – разрешила я и сама себе удивилась.

Обычно меня бесило настоящее имя. Даже когда Макар или Фима меня так звали, я все время злилась. Но после того, как Дашей меня стал звать Кирилл, я примирилась с родным именем. В его устах оно звучало как-то… по-домашнему, что ли. И я на миг задумалась, а не сложилось бы все по-другому, если бы в аэропорту я представилась Дашей, а не Дианой? Может, он бы тогда не стал кочевряжиться и согласился записать мой багаж на себя? Тогда я бы не познакомилась с Марией, не позвала бы ее зарегистрироваться на соседних местах. Мария бы осталась в хвосте очереди, сидела бы далеко от нас, и мы бы не попали на карантин…

– Катя, а как самочувствие Марии? – спросила я.

– Кого? – растерялась медсестра.

– Ну, пассажирки с нашего рейса, из-за которой нас на карантин забрали.

– А, Любимовой? Я ею не занимаюсь, поэтому по имени не знаю, – объяснила Катюня. – На планерке сегодня слышала, что без улучшений.

Я понурилась, а Катюня жизнерадостно добавила:

– Я чего пришла-то! Это вам курьер принес!

Она показала небольшую коробку, и мое сердце счастливо подскочило в груди: мой новый айфон!

Медсестра зашла в прихожую и оставила посылку там. Едва она вышла наружу и сняла блокировку с двери, ведущей в палату, я, выпрыгивая из босоножек, рванула за вожделенным гаджетом.

Подхватила коробку на руки – она оказалась почти невесомой – и вернулась с ней обратно. Сосед по-прежнему сидел за закрытой дверью ванной, и я крикнула:

– Кирилл, можешь выходить! Спасибо за айфон!