– Котов, не мешай!

В обычной жизни мне в ежедневнике Вероники было отведено строго определенное время – между лекциями в университете и написанием диссертации. Были еще консультации с научным руководителем – светилом науки Митрофановым, с которым Вероника проводила немало времени, часто в ущерб нашим с ней свиданиям. Но когда я вздумал ревновать, Вероника представила меня своему профессору, и я сразу успокоился. Лысеющий, лет пятидесяти, с рыхлым брюшком и в старомодном костюме, профессор Митрофанов годился ей в отцы и никак не мог стать мне конкурентом. Сколько бы научных трудов он ни написал и как бы Вероника ни преклонялась перед умными мужчинами.

Обниматься со мной под прицелами камеры слежения в этом боксе Вероника бы тоже не стала. И без того сдержанная на эмоции, как английская леди, она бы не дала повода медикам превратить наблюдение за нами в шоу «За стеклом». Представить ее танцующей сальсу в палате тоже было немыслимо.

А еще она наверняка бы жаловалась на больничную еду и строила медсестру Катюню – у Вероники это в крови.

Мы как раз закончили обед, когда за стеклом снова возникла Катюня в спецкостюме. Вздернула одну руку с пакетом и задорно объявила:

– Доставка! Тут какие-то шмотки. А это… – Она выдержала паузу и жестом фокусника достала из-за спины вторую руку – с небольшой коробочкой. – Айфон!

– Наконец-то! – Блогерша вскочила с кровати, едва не перевернув поднос, и ломанулась в закрытую дверь.

– Сперва я войду и поставлю, – напомнила Катюня, – а уже потом вас открою и забирайте.

Блогерша неохотно отступила от двери. Медсестра скрылась за стеклом, и из коридорчика донеслось шебуршание.

– Готово! – через минуту Катюня снова показалась в окне, ведущем в коридор, и нажала на кнопку, открывая дверь нашей палаты.

Блогерша первой нырнула в прихожую, как будто боялась, что айфон растворится в воздухе.

А я взял наши подносы и снова задумался: стала бы Вероника выгораживать Катюню перед журналисткой с телевидения, окажись она в палате с незнакомым мужчиной? Сильно сомневаюсь. Еще бы и заявила во всеуслышанье, какие неудобства ей приходится претерпевать, и вытребовала бы себе отдельную палату. А Даша все-таки девчонка простая, хоть и строит из себя принцессу. В этом и разница между ней и Вероникой – блогерша играет в принцессу, а Вероника такая и есть.

Блогерша выбежала из прихожей, прижимая айфон к груди.

– Спасибо! – с сияющим видом поблагодарила она меня и придержала дверь, пока я заносил подносы.

Поставил их на тележку и взял пакет с одеждой у стены.

Пока Даша разбиралась с айфоном и переставляла симку, я разобрал свои покупки. На этот раз сюрпризов не было, никто ничего не перепутал, и я получил книги, три футболки без дурацких надписей, подходящие мне по размеру, и трикотажные штаны на мой рост. А еще – свой любимый гель для душа, шампунь, пенку и станок для бритья.

Принял душ и почувствовал себя как дома, благодаря привычным ароматам косметических средств. Все-таки мужчина должен пахнуть по-мужски – свежестью цитруса с горчинкой хвои, а не сладкой ванилькой, как вчера, когда я воспользовался флаконом Даши.

Остановившись у раковины, взглянул в зеркало на пробившуюся щетину и потянулся за станком. А впрочем, какого черта? На работу мне не идти, хоть отдохну от бритья. Кто меня тут видит? Ради блогерши бриться точно не стану, обойдется.

За стеной раздался громкий голос соседки. Показалось, что она зовет меня, и громко крикнул:

– Сейчас иду!

В ответ она что-то опять весело сказала, и я понял, что она говорит не со мной.

Переоделся в свои покупки – белую футболку и серые домашние штаны, с удовольствием отметив, что вещи сели по размеру и слегка свободно – в самый раз, чтобы комфортно валяться на больничной койке.

Прежде, чем выйти, прислушался – в палате было тихо. С кем бы ни разговаривала блогерша, она уже закончила беседу, и я, приоткрыв дверь, высунул голову. Девушка увлеченно набирала сообщение на айфоне, и я прошел на свое место.

– С кем разговаривала?

– Я вообще-то сторис записывала! – Она с укором подняла глаза на меня. – А ты мне дубль запорол!

– Ну извини. Я еще не привык к тому, что ты можешь разговаривать не со мной. Если кто-то говорит – откликаюсь. Больше не буду.

– А тебе так лучше, – она окинула взглядом мой новый прикид. – На нормального человека стал похож.

Похвала оказалась неожиданно приятной, пока девушка не добавила:

– А твоя Вероника специально тебе вещи не по размеру привезла, чтобы ты как пугало выглядел?

– Что ты к ней все время цепляешься? – вскинулся я.

– Просто пытаюсь понять. То ли твоя ученая библиотекарша совершенно не приспособлена к жизни, раз не может угадать твой размер, то ли такая умная, что в ее выборе есть своя логика.

– Она не библиотекарша, – возразил я, но задумался.

Мне в голову пришел еще один вариант, который не озвучила Даша. Что, если Веронике на меня плевать? Поэтому она купила первые попавшиеся вещи, лишь бы от меня отвязаться.

Я взял книгу с тумбочки, открыл на первой странице и уставился в строчки. Но ничего не смог прочитать – мыслями вернулся в то первое лето, когда мы с Вероникой снова встретились.


В конце лета мы снова столкнулись нос к носу. Ее пушистая кошка жутко дорогой породы сиганула через забор, стрелой взлетела на нашу яблоню и оттуда, с высоты второго этажа, жалобно выла на всю округу.

Я как раз чинил крыльцо, забивая расшатавшуюся половицу, когда девчонка окликнула меня через забор.

– Эй!

Эй? Она за кого меня принимает? Я сердито продолжил забивать гвозди, не оборачиваясь.

– Эй, мальчик! – повысила голос она.

Нашла мальчика! Я еще ожесточенней застучал молотком.

– Парень, ты глухой? – раздраженно крикнула она.

Я выпрямился и обернулся к забору, за которым она стояла.

– Я не глухой, девочка. У меня есть имя – Кирилл.

– Извини, я забыла.

Во мне опять поднялась волна раздражения. Она даже не запомнила моего имени. А вот я ее помнил и оттого злился на себя.

– Моя кошка забралась к вам на яблоню, – она махнула рукой.

Я задрал голову, разглядывая пушистую серую беглянку в листве, и протянул:

– Ну, дела! Как же она теперь оттуда слезет?

Девчонка требовательно взглянула на меня между деревянных реек забора, разделявшего наши участки:

– Достань ее оттуда.

Я насмешливо взглянул в ее карие глаза с темными ресницами. Приказываешь, принцесса?

– Ты забыла сказать: повелеваю, – добавил я.

Она вспыхнула и процедила сквозь зубы:

– Пожалуйста, Кирилл.

– Хорошо, Вера, я попробую. – Нарочно назвал ее другим именем и увидел, как она вспыхнула от досады.

– Я Вероника!

– Извини, я забыл.

Отплатил ей той же монетой и почувствовал себя лучше. Теперь можно и спасением котейки заняться.

Неторопливо подошел к яблоне, подтянулся на нижней ветке и принялся карабкаться вверх. Ловкости мне было не занимать – этот трюк я проделывал по несколько раз на дню, забираясь за яблоками. Мысленно представлял, как Вероника с восторгом следит за мной, но тут у меня предательски треснули джинсы. Черт!

Девчонка тоненько прыснула. Я бросил взгляд вниз и увидел, как она отвернулась, пряча смешок в кулачок. Не вышло из меня героя! Старые джинсы, которые я отрезал до колен, превратив в шорты, подвели в самый неудачный момент.

Добравшись до кошки, протянул к ней руку, но она зашипела на меня и замахнулась лапой. От неожиданности я покачнулся на ветке и услышал, как испуганно ахнула внизу Вероника. Интересно, она волнуется за меня или за свою драгоценную кошку? Взглянул на сплющенную мордочку – желтые глаза с вертикальными зрачками смотрели на меня с нескрываемым презрением, точь-в-точь, как ее хозяйка. И тут мне в голову пришла одна идея.

Вместо того, чтобы схватить кошку, я сорвал висящее над головой спелое желто-зеленое яблоко, устроился поудобней на ветке по соседству, прислонился спиной к нагретому стволу и, свесив ноги вниз, с наслаждением откусил от сочного бока антоновки. Отсюда хорошо просматривался весь соседний участок – совершенно пустой в жаркий полдень. Вероятно, родители Вероники спасались от зноя в доме.

– Эй, ты чего там делаешь? – поразилась Вероника, задрав голову и приложив ладонь козырьком от бьющего в глаза солнца.

– Яблоко ем. Хочешь? – Я сорвал ей второе, золотистое и гладкое, и кинул вниз на ее участок.

Вместо того, чтобы поймать, она испуганно отскочила в сторону, и сочное яблоко вдребезги разбилось о землю.

– Зря, – укорил я. – Оно вкусное. Поди, в городе таких не ела.

– Спускайся сейчас же! – Она капризно топнула ногой. – И сними мою кошку!

– А что мне за это будет? – лениво спросил я, продолжая лакомиться яблоком.

Она растерялась.

– В смысле?

– Ну, чем ты мне заплатишь? – небрежно спросил я. – Когда мы с батей коробки таскали, твой отец нам денег хотел дать. А ты меня как отблагодаришь?

Девчонка еще больше смешалась.

– Так тебе денег надо? Я принесу. – Она метнулась было к своему дому, и я с досадой метнул ей вслед огрызок.

– Да стой ты! Вика!

– Я Вероника! – Она взбешенно повернулась.

– Не нужны мне твои деньги.

– А что нужно? – Она недоуменно взглянула на меня.

– Поцелуй.

– Что?! – Она аж подпрыгнула от негодования. – Никогда!

– Ладно, тогда я спускаюсь.

Я сделал вид, что собираюсь вниз.

– А моя кошка? – охнула Вероника.

– Пусть сидит, ей тут нравится. Воздух чистый, птички поют, солнышко светит. Красота!

Я правда стал спускаться вниз – нарочито медленно, ожидая, насколько хватит ее терпения. Секунд через пять Вероника воскликнула: