— Потому что…может быть, это объяснение, почему ты такой сварливый, — во всяком случае, одно из объяснений.

— Разве человек не может быть ворчуном? Ему нужна причина? — говорит он нерешительно.

— Как давно это было? Я имею в виду, когда вы развелись?

— Четыре года назад или около того? Все на дружелюбной ноте.

— Дружелюбный развод? В это трудно поверить. Что случилось?

Он вздыхает.

— Ничего не случилось. Однажды она решила, что больше не любит меня. Она никогда не изменяла. Она просто решила, что я не стою того, чтобы за меня бороться. Она не стала бы советоваться с подругами, не стала бы слушать мое мнение. Или ту сторону, которая говорила ей, что я люблю ее. Ей просто…вдруг стало все равно.

— Боже, — шепчу я.

— Теперь все забыто, — говорит он. — Но это заняло некоторое время. Не только для того, чтобы забыть ее, но и для того, чтобы забыть об ущербе, который она причинила. Очень трудно кому-то доверять, понимаешь?

Да. Я понимаю.

— Мне жаль, — говорю я ему.

— Мне тоже. Но это, во всяком случае, к лучшему. Хочешь знать, что самое смешное? До этого меня уже бросали. Я думал, что Холли была другой. Особенной. Она работала на пристани вместе со мной, она была как пацанка, не такая девушка, как…

— Как другие? — Криво усмехаюсь я.

— Ну да.

— Такая, как я?

Он озадаченно смотрит на меня.

— Она совсем не похожа на тебя, Дейзи.

Затем он ныряет под воду, проплывает мимо меня, направляясь к берегу.

Я решаю на этот раз перестать быть извращенкой и не смотреть, как он одевается. Кроме того, мои мысли путаются в том, что он только что сказал. Я не знаю, что все это значило. Но я точно знаю, что он думает, что я отвлекаю его, и, очевидно, не в правильном направлении. Это не то развлечение, которое ему нужно.

Ты не то, что ему нужно, говорю я себе. Часть меня думает, что, может быть, это просто потому, что мы на острове. Может быть, когда мы вернемся на Фиджи…

И что потом? Даже если он позариться на тебя на Фиджи, он вернется в Новую Зеландию, к своей жизни. И ты уйдешь… Хрен знает куда.

Кроме того, он не просто так бросил на меня эту брачную бомбу. Это был его способ сказать «не сейчас, и никогда». Как будто прежней причины было недостаточно.

Я не могу помочь, но чувствую себя полностью опустошенной и разочарованной. Я поцеловала его. О чем, черт возьми, я думала?  

Я вылезаю из воды и одеваюсь, пока Тай наполняет водой бутылки из ручья, добавляя туда какие-то очищающие таблетки.

— Может, нам вернуться и рассказать остальным? — спрашиваю я его.

— Я думаю, надо пойти вдоль этого ручья, посмотреть, куда он ведет. Если на этом острове что-то есть, люди пользуются источником воды, — он пристально смотрит на меня. — Ты готова?

— Готова ко всему, — говорю я ему, хотя на самом деле мне просто хочется вернуться в лагерь и побыть одной, попытаться осмыслить все, что только что произошло.

Даже если у меня будет больше времени, чтобы сосредоточиться на его отказе, мне станет только хуже.

Он кивает, и я следую за ним вниз по течению минут двадцать, проходим через лес.

Внезапно мы оказываемся на пляже.

Другая сторона рая.

— Черт возьми, — с благоговением произносит Тай.

Я вынуждена согласиться.

Лагуна с этой стороны гораздо больше и усеяна островками. Некоторые из них выглядят как крошечные песчаные выступы, вода достаточно мелкая, чтобы идти пешком, другие больше и дальше. Здесь как будто целый новый мир, с миллионом оттенков синего.

— Это невероятно, — говорю я, глядя на пляж.

Здесь повсюду растут цветы плюмерии, розовые, белые и желтые, их красота и ароматный запах наполняют пляж. Я останавливаюсь у одного из деревьев и глубоко вдыхаю аромат.

— Дейзи, — настойчиво говорит Тай. — Дейзи, иди сюда.

Я поворачиваюсь туда, где Тай скрылся в противоположном направлении, за пальмовой рощей. Я обошла их и увидела, на что он уставился.

О мой Бог.

Это домик.

 ГЛАВА 14

ТАЙ

Домик, на который мы с Дейзи таращимся, похоже, был построен в 1970-х годах. Это бунгало, приподнятое на несколько футов над землей, с короткой лестницей, ведущей на террасу, дерево серое и выцветшее.

— Это остатки инициативы Дхармы, — шепчет Дейзи рядом со мной.

— Надо поискать люк, — говорю я ей. — Может, там внизу какой-нибудь шотландец нажмет на кнопку.

Она бросает на меня восхищенный взгляд.

— Рыжик, ты не единственная, кто смотрела «Остаться в живых», — сообщаю я ей, направляясь к домику.

— Странно, что ты не называешь меня Веснушкой, — замечает она.

— Прости, Гиллиган.

Я практически чувствую, как она закатывает глаза у меня за спиной.

Я рад, что мы снова в этом настроении, где мы можем поговорить и подшутить друг над другом. Я ненавидел злиться на нее, и у меня действительно не было причин. Я знал, что она совершила ошибку, я знал, что это было несчастным случаем. По крайней мере, она сделала это не нарочно.

Последние два дня я пытался справиться со своим гневом, направленным в основном на себя, на Дейзи и на сам океан, за то, что он пытался забрать еще больше жизней, которые для меня важны.

Я был в тяжелом состоянии, если не сказать больше, хотя и делал все возможное, чтобы скрыть это. Мне пришлось. Я чувствую ответственность за свою команду, за своих друзей… За Дейзи. Теперь, когда мы на суше, я чувствую, что моя цель — обеспечить безопасность всех, пока нас не спасут. Моя работа капитана еще не закончена.

— Кто пойдет первый? — спрашивает Дейзи, прежде чем быстро добавляет: — Чур не я.

Я пристально смотрю на ее дерзкую улыбку персиковых губ.

Губы, которые я пробовал на вкус, губы, которые жаждали большего.

Поцелуй с ней был, наверное, самым ярким моментом года, если быть честным. Я не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал такую жажду к кому-то, не только физически, но и эмоционально. Будто я слишком долго держал эту клетку в своей груди, заржавевшую, закрытую, и наконец нашел ключ.

Дейзи еще не пробралась внутрь, но я думаю, что она пытается, и я отчаянно хочу позволить ей.

Но я не могу. Потому что я не такой. Из-за того, что Холли проделала со мной такое, я знаю, что если уступлю Дейзи, то пути назад уже не будет. Она будет владеть мной, всем мной, и я буду у ее ног.

Я не могу этого допустить.

Во-первых, мне нужно держать голову трезво, пока нас не спасут.

Мое будущее уже было разрушено. Мои надежды и сердце были стерты в порошок. Назовите меня трусом, но я сделаю все, чтобы не пройти через это снова. Даже если это означает сказать «нет» Дейзи.

Даже если я очень хочу сказать «да».

— Что? — спрашивает она меня. — Ты как-то странно на меня смотришь.

Я прочищаю горло, одаривая ее быстрой улыбкой.

— Просто пытаюсь понять, когда ты стала такой трусихой.

Хорошая работа, Тай.

Она смеется, кладет руку мне на плечо и подталкивает вперед.

— Ты же храбрый рыбак-копьеносец, воин маори. Иди и проверь.

Я пожимаю плечами и иду по заросшей траве к бунгало, осторожно поднимаясь по лестнице вдоль виноградных лоз, которые обвились вокруг перил.

Я просовываю голову в дверной проем. Похоже, здесь уже давно никто не был, хотя все не так плохо, как снаружи.

Там три пары коек, одна у задней стены, остальные по обе стороны от нее. Койки голые, только деревянные рейки. В комнате нет ничего, кроме низкого столика у противоположной стены, и четыре окна, закрытые ставнями. Дверь сорвана с петель, и хотя по полу ползут какие-то лианы, а вокруг снуют жуки. Я думаю, что это наша новая спальня.

— Это не отель пять звезд, — говорю я Дейзи, выходя и спускаясь по лестнице. — Но нам сойдет.

Она морщит нос.

— Там есть что-нибудь мерзкое?

— Не совсем. Пойди посмотри.

Поколебавшись, она поднимается по лестнице. Я не могу не смотреть на ее задницу, пока она идет. То, как она выглядит в этих джинсовых шортах, превращает мой мозг в кашу.

Идиот. Она обхватила тебя ногами, когда ты был голый, в нескольких дюймах от твоего члена, а ты ни хрена не сделал.

Она высовывает голову из бунгало.

— Все в порядке… Выглядит не очень удобно, но, по крайней мере, это не земля. Но может понадобиться, чтобы ты убил всех пауков.

— Я убью любого дракона, какого ты пожелаешь, — говорю я.

Я подхожу к передней части бунгало и рассматриваю всё вокруг. В нескольких ярдах отсюда есть еще один домик.

— Эй, я нашел люк, — говорю я ей.

Я иду через смесь травы и песка, пока не добираюсь до приземистого, низкого бетонного здания, окруженного цветами франжипани. Тут двери вообще нет. За ней я вижу еще один бетонный блок поменьше.

Внутри грязь, покрывающая то, что раньше было полом, а по стенам растут виноградные лозы. Посередине — куча столов и стальных стульев. На стенах, покрытых разросшейся листвой, висят старые схемы и карты. Реликвия принтера стоит в углу, собирая пыль.

— Ну что? — спрашивает Дейзи, просовывая голову внутрь.

— Не знаю. Может быть, это старая исследовательская станция. Это определенно не курорт.

— Что бы это ни было, тут никого не было уже целую вечность. Наверное, тут даже нет телефона или интернета.

Я оглядываюсь по сторонам. Рядом со старомодным калькулятором лежит стопка коричневых бумаг. Невозможно прочесть, что на них написано, но в углу стоит выцветшая марка с надписью «природа» или что-то в этом роде.

— Я думаю, что этот остров использовался как охраняемая территория дикой природы, — говорю я ей, оборачиваясь. — Но кто бы здесь ни был, он ушел очень, очень давно.