Рут вдруг стало не по себе.

А если бы она знала действительную причину упрямства главного, ей стало бы еще хуже. Ибо Кремер имел свои планы в отношении Трейси, которые в случае их реализации привели бы к увольнению самой Рут.

У каждого главного редактора свои привычки, слабости и пристрастия. А Кремер выпускал газеты уже два десятка лет, и стиль его руководства был отражением его личности. Он был щепетилен до мелочей. Светлые волосы гладко зачесаны назад и прилизаны. Костюмы из лондонского «Сэвил роу». Каждое утро к нему заходил мальчишка-чистильщик, чтобы довести до блеска его туфли ручной выделки.

Но Кремер следил не только за своей внешностью. Он принадлежал к категории людей, которые в любой ситуации держат себя в руках. Никогда не пил слишком много в компании сослуживцев. Никогда не показывал своих чувств подчиненным. Разумеется, он не был лишен эмоций, просто направлял их в строго отведенные для них русла. Скажем, прогулки на лодке по Саунду или игра в гольф. Вот где можно поволноваться, дать волю чувствам. А на работе необходимо иметь ясную голову.

Кремер всегда был сдержан и хладнокровен, но и если уж разил, то насмерть. Поэтому он терпеть не мог Рут. С первого дня ее работы в газете.

Какого черта она так растолстела? Работает в отделе моды и не знает, как должна выглядеть нормальная женщина. Кремер был твердо убежден, что внешность должна соответствовать должности. А Рут никак не походила на сотрудника отдела моды, не говоря уж про его руководителя. Поэтому когда бывший редактор, уходя, предложила на свое место Рут, Кремер отказался наотрез. «Она неряха, разве не видно?» — заявил он.

Но перед ним тут же выстроился длинный ряд тех, кто был с ним не согласен. «Рут не просто удачная замена Бетти Маккуин, — говорили все в один голос. — Это гениальная замена!» Будучи профессионалом, Кремер сразу затребовал подборку материалов Рут. А еще через полчаса его уговорили. Бетти и другие оказались правы. В Рут Блюм что-то было. Если он от нее откажется, ее тут же оторвут с руками и ногами конкуренты.

Кремеру пришлось мириться с Рут, такой толстой и вообще…

«Ничто не вечно под луной. Рано или поздно я от нее все равно избавлюсь», — думал он, отдавая распоряжение повысить ей зарплату на несколько пунктов.

Теперь, когда в газете появилась Трейси Ривс, долгожданная минута стала реальностью.

В отношении подчиненных Кремер всегда придерживался одной тактики: сначала посмотри на человека, затем принимай решения. Увидев Трейси, стройную и такую гибкую в модных джинсах, он понял, что перед ним стоит будущий редактор отдела моды. А ее неумение писать Кремера не волновало. Разве ее не приставили ученицей к Рут? Разве она не честолюбива? Значит, научится. Не все рождаются талантливыми.

Но все это — дело будущего. А пока, слушая Рут, он понимал, что карьера Трейси висит на волоске. Надо во что бы то ни стало оставить ее на работе. Потом он, конечно, вызовет Трейси, поговорит с ней по душам, но теперь следует спасти девчонку от этой толстухи.

— Герати сюда, Теду Геблеру тоже передайте, чтоб заглянул, — приказал он секретарше и обернулся к Рут. — Устроим небольшое совещание. Посмотрим, что скажут ребята.

Беспокойство Рут начало перерастать в нешуточную тревогу. В газетах, случается, лучшие друзья в одночасье становятся заклятыми врагами.

Молчание, повисшее в кабинете, вскоре было прервано скрипом двери. Вошли Билл и Тед, на ходу одергивая пиджаки и подтягивая галстуки. Каждый готовился к бою. Оба понятия не имели, что означает этот срочный вызов к главному. Модой занималась Рут. А в «Ньюс» ревностно следили за тем, чтобы никто не совал нос в чужие дела.

Кремер рассказал им о намерении Рут уволить Трейси. Мужчины озабоченно нахмурились. Тут пахнет кровью. Кровью их коллеги. И сейчас важно оказаться на «правильной» стороне. Кремеру это известно. Как известно и то, что «правильной» в данном случае может быть только одна сторона. Та, на которой находится он.

— Кое-что в словах Рут меня удивило, — с обманчивой мягкостью сказал Кремер. — Лично я считал Трейси неплохой девушкой.

После этих слов никто уже не сомневался в исходе обсуждения. Рут выругалась про себя. Как могло случиться, что Трейси из нерадивой выпускницы колледжа вдруг превратилась в сокровище?

А когда в разговор вступил Герати, мрачные подозрения Рут начали подтверждаться.

— Мне нравится ее подход, — сказал Герати. — Я имею в виду Трейси. Когда Рут уезжала в Лос-Анджелес, я пару раз сталкивался с девушкой на редакционных пятиминутках. И знаете, мне показалось, что в ее рыженькой головке рождается немало свежих идей. На мой взгляд, к ней следует присмотреться.

— А ты использовал хоть одну из этих «свежих идей»? — ехидно спросила Рут. — Почему ты ни разу не предоставил этому новорожденному таланту место на своих страницах?

— Уволь, — шутливо простонал Герати. — Ты ведь у нас шеф по вопросам моды. Привлеки я Трейси, мне бы от тебя досталось. И поделом. Но девчонка лучше, чем ты о ней думаешь, Рут.

Та повернулась к Теду:

— А что ты думаешь, супермен?

Тед уставился в пол. Потом взглянул на Кремера. Улыбается, черт возьми, это плохой знак. Недаром про него говорят, что он никогда не бьет в спину, он в спину улыбается. Тед поежился. Он вынужден играть по тем правилам, которые ему предложили. А со временем он как-нибудь искупит свою вину перед Рут.

— Не скажу ничего за или против Трейси Ривс, — осторожно начал Тед. — Но меня, признаюсь, беспокоишь ты, Рут. Думаю, ты поторопилась с выводами. — Она хотела возразить, но он не дал ей этого сделать: — Лет пять назад у меня был автор. Только-только из колледжа. По сравнению с Трейси он оказался полным идиотом. Не мог написать не то что материал, а даже свою фамилию. Много раз я хотел ворваться в этот кабинет и потребовать его увольнения. Совсем как ты. Но все же не пошел. Что-то меня удержало.

Теперь я не жалею, что прислушался тогда к своему внутреннему голосу. Через два года я отправил парня на съезд Демократической партии, и он вернулся оттуда с лучшим аналитическим обзором, какие я видел, пожалуй, только в «Вашингтон пост». А до того я посылал его на конкурсы красоты и на интервью с теледивами. И когда у него не получалось, я называл его про себя болваном. Дело, оказывается, было не в нем, а во мне. По незнанию я использовал его не там, где он хорош. Это послужило мне уроком. Я понял, что нельзя смотреть на новичков свысока. Иногда к их желаниям надо прислушиваться. Главное — выяснить их интересы, тогда у них может что-то получиться. Вот и у Трейси, возможно, есть какой-нибудь талант. Просто необходимо узнать, что ее заводит.

— Это я уже узнала, — буркнула Рут. — Потому и пришла сюда.

— Извини, Рут, я не понял, — вмешался Кремер.

Она не стала повторять. Все равно уже бесполезно. Но какой-то непонятной причине Кремер уперся, хотя увольнение нерадивого сотрудника — обычное дело. Казалось бы…

Но жизненный опыт подсказывал ей, что здесь что-то нечисто. Только выяснять не стоит, лучше заткнуться и держать свое мнение при себе. Рут нравилась ее работа, так зачем навлекать на себя неприятности из-за этой идиотки. С сучкой Трейси она еще разберется, а пока нужно выйти из этого кабинета живой.

Рут улыбнулась:

— Просто я сказала, что Билл с Тедом, возможно, правы. Возможно, я недооцениваю Трейси. Возможно, в будущем из нее что-нибудь и получится.

— Вот и умница, — сказал Кремер. — Я знал, что ты, в конце концов, образумишься. У каждого из нас возникают проблемы, и выход тут один: прислушаться к мнению коллег. Тогда можно взглянуть на свою проблему объективно. Всегда заходи к дядюшке Кремеру. Он тебя поймет.

Рут встала.

«Считай, что тебе сегодня повезло. Когда есть такие друзья, то и враги не нужны».

ГЛАВА 6

Она купила бутылку шампанского, поскольку сегодня был день ее рождения. Но пила Кейт в одиночестве, потому что Тед занимался близнецами. Она его не винила. Ни к чему делать вид, что у любовника нет жены и детей. Ведь Тед этого никогда не скрывал. И надо смотреть на вещи трезво, глазами женщины, которой сегодня исполнилось двадцать восемь.

Но почему же так горько? Почему сердце ноет от боли и обиды?

«Значит, он забыл про мой день рождения. Помчался на какой-то дурацкий спортивный праздник. Значит, сыновей он любит больше, чем меня. Кто виноват?»

Кейт начала открывать бутылку, и хлопок вылетевшей пробки прозвучал в мертвой тишине квартиры особенно нелепо, даже неуместно. Шампанское пьют на шумных вечеринках. Или с любимыми. Его не тратят на одиноких женщин. Что им праздновать?

Устроившись в кресле у кофейного столика, она доверху наполнила высокий хрустальный бокал и взглянула в окно. Какого черта она сидит одна, как старая дева?

Можно сходить к ребятам в «Донахью». Нет, слишком тягостные воспоминания. Можно провести вечер с Рур. Нет. Узнав, что Рут хорошо знакома с Санди, Кейт перестала обсуждать с подругой свои любовные отношения. Рут все известно. Хватит с нее.

А слезы Кейт предпочитала лить в одиночестве. Может, позвонить бывшему любовнику, сходить в кино? А если бывший любовник неправильно ее поймет?

Нет, лучше быть одной. Кейт снова наполнила бокал. Ночь предстояла долгая.

К половине одиннадцатого душевная боль утихла. Вино несколько притупило горечь обиды. Кейт решила принять горячий душ, выпить снотворное и на этом закончить празднование.

Тут она услышала звонок. Кого это несет в такой час?

Накинув махровый халат, Кейт подошла к домофону.

— Кто там?

Ей было немного страшно. Днем Виллидж — милый уютный городок. Ночью же правила игры меняются.

— Это я, открой.