Я как загипнотизированная смотрела на хрустальные серьги… Эти капельки напоминали первую весеннюю капель. Внезапно мама, не открывая глаз, накрыла ладонью мою ладонь. От неожиданности я вздрогнула.

– Лера? – шепотом произнесла мама. – Ты когда пришла?

– Мамочка, ты очень устала, да? – спросила я. – Спи, спи, мамочка… Я только что пришла. Мы у Вали домашнее задание делали…

Мама кротко кивнула. Бумаги упали с ее колен и рассыпались на полу, но она так и не открыла глаза.

– Лер, ты только не уходи, – сонным голосом попросила мама. – Мне сейчас снилось…

– Куда я уйду ночью? – спросила я, уткнувшись носом в ее шею. Хрустальные капельки запутались в моих волосах. – Давай постелю тебе? Неудобно же…

– М-м, – промычала мама, так и не отпуская моей руки. – Я тебя люблю, Лера.

– И я тебя люблю, мам. Спи, спи… Отдыхай.

Внезапно на меня обрушилась безумная усталость. Глаза жгло. Сказалась предыдущая бессонная ночь, насыщенные дни в университете, долгий путь до Злобинец и обратно… Тогда я, наплевав на неудобство, прижалась к маме крепче и тоже закрыла глаза. Уснула, обнимая маму, под работающий телевизор.

* * *

Впервые за два года в зачетную неделю мне пришлось отдуваться не только за себя, но и за Злобинец. Подруге клятвенно обещали не нагружать ее перед экзаменами, но все-таки некоторые пары Валя из-за работы пропустила. Пришлось в субботу снова тащиться в ее «дачную резиденцию», чтобы показать Зло вопросы, которые мы разбирали на консультации…

После Вали я забежала ненадолго к тете Томе и, к счастью не обнаружив злосчастных вертолетов, сразу отправилась домой. Мама работала даже в выходные. Зайдя в пустую квартиру, я решила позвонить отцу. В последний раз мы общались с ним незадолго до того вечера, когда меня шандарахнуло разрядом тока на крыше. Ну а с тех пор, как я разгадала алгоритм работы моего дара, желание разговаривать с отцом и вовсе пропало. Хотя он все время хотел со мной связаться, чтобы поболтать. Но меня не покидали тревожные мысли. А вдруг и он держит на меня за что-то обиду? Нет, еще раз я такого точно не переживу…

Я долго ерзала на стуле, не решаясь приподнять крышку ноутбука и нажать на иконку Скайпа. Все-таки решившись, напряженно слушала гудки в надежде, что вызов оборвется и отец не возьмет трубку.

Связь была плохая, экран рябил.

– Папа? – начала я, когда он ответил на вызов. – Папа, привет! Ой, инет тупит. Ты весь в квадратиках!

– Ты почему так долго не выходила на связь? – взволнованно начал отец. – Я столько раз хотел с тобой созвониться, Лера!

– Ну как это не выходила? Мы же списывались, – начала я, вглядываясь в рябое изображение. Вертолеты молчали. А что, если через экран и большое расстояние это не работает?

– Списывались, – сердился папа, – но это другое! Как ты? Где пропадала?

– Так сессия же, – пояснила я, шумно вздохнув. – Пап, ну ты чего начинаешь? Все хорошо…

Мы долго болтали по видеосвязи, и я то и дело прислушивалась к себе. Но мыслей отца не слышала. Папа спросил мимолетом, как обстоят дела у мамы. Я ответила, что она вся в работе. Мама же, зная, что мы общаемся, ни разу не спросила у меня, как поживает отец…

Закончив разговор, я нажала отбой. Мамы до сих пор не было дома. Я задумчиво посмотрела в окно. Скоро смеркаться начнет…

Села готовиться к зачету, да так и уснула, положив голову на стол. Проснулась от легкого прикосновения к волосам.

– Что такое? – подняла я голову, спросонья мало что соображая. Спина и руки затекли.

Рядом со мной стояла мама. Она смотрела на меня сверху вниз, все так же осторожно касаясь пальцами моих волос.

– С отцом разговаривала? – Родительница кивнула на ноутбук с открытой вкладкой Скайпа.

– Ага, – зевнула я.

– Тетя Тома сказала, ты к ней забегала.

– Ну да, чай попили. Давно не была!

Мама осторожно осмотрела мою комнату.

– Порядок уже который день…

Я только пожала плечами.

– А это что?

– Экономика. Послезавтра зачет.

– Сдашь?

– Думаю, без проблем!

Мама ласково улыбнулась:

– Это хорошо.

Я поднялась из-за стола и потянулась. Мышцы жутко ныли из-за неудобной позы. Тогда я отправилась в мамину комнату.

– Лер, ты куда? – последовала за мной мама.

– Велик с балкона достану, по городу немного прокачусь. В последние дни только над учебниками и сижу…

По балкону уже гуляла вечерняя прохлада. Перегнувшись через перила, я оглядела пустой двор и сиреневый куст у подъезда.

– Только недолго, Лер! – попросила мама.

– Хорошо, – кивнула я, подхватив тяжелый велосипед.

Лифт почему-то не работал, пришлось спускаться с великом по ступеням. Только выйдя на крыльцо и вдохнув вечерний, уже по-летнему вкусный воздух, я поняла, что впервые за долгое время не услышала маминых вертолетов.

* * *

За спиной, в паре метров от меня, с шумом проносились машины. Я стояла, облокотившись о парапет, и смотрела на воду. Велосипед лежал у ног. Вот попала так попала! Для чего нужно было так далеко отъезжать от дома? Проветрилась, называется.

Неслась по вечернему шумному городу куда глаза глядят. Мне нравилось выбираться из дома с велосипедом поздней весной или летом. В темное время суток, когда воздух уже остыл, когда гремят последние трамваи, спешащие в депо. Такие велопрогулки очень здорово приводят мысли в порядок. Утром порядок в голове особо не наведешь. Там не до велосипеда. Да и мысли-то все лишь о том, как поскорее проснуться… Или все-таки решишься выйти с утра в выходной с велосипедом, чтобы доехать до городского парка, а там уже Злата во дворе поджидает. Теперь ведь у нее есть двухколесный. Бабушка с дедушкой на день рождения подарили.

В кармане толстовки лежал разряженный телефон. Я с тоской перевела взгляд с реки на велосипед. Это несчастное пробитое колесо все мне испортило! Как теперь домой возвращаться? Даже такси не вызовешь… Придется тащиться через весь центр с неисправным велосипедом. И мама наверняка будет волноваться…

Я обернулась и уставилась на летник, который находился через дорогу от набережной. Оттуда доносились смех, голоса, приятная музыка. И с реки дул легкий ветерок.

Заметив развязавшийся шнурок на старых кедах, я села прямо на нагретый за день асфальт.

– Да чтоб тебя!.. – выругалась я, склонив голову и потянув с силой за шнурок. Он постоянно развязывался и жизни мне спокойной не давал. А сейчас, разумеется, порвался. Этого мне не хватало! Закон подлости в действии.

Я не сразу обратила внимание на знакомые черные кроссовки. Долго не решалась поднять голову. Все-таки посмотрела на человека, остановившегося рядом со мной.

– Привет. – Ваня первым мне улыбнулся.

– Привет, – растерянно пробормотала я, не спеша подняться с асфальта. Так и сидела с оторвавшимся шнурком в руке. – Что ты здесь делаешь?

– Гуляю, – ответил парень.

Вспомнила, как на метро он доехал до центра. Возможно, Ваня где-то здесь живет.

– А ты? – спросил он, усевшись на каменный парапет.

– Тоже гуляю вот, – ответила я. И каким-то глупым мне всё показалось в этот момент.

– Отдыхаешь?

Я в ответ только негромко рассмеялась:

– Угу, немного притомилась!

Мы молчали минут пять. Просто смотрели на проносящиеся по проспекту машины. Наконец Ваня спрыгнул с парапета, подошел ко мне, присел на корточки и принялся по-новой зашнуровывать кеды. Я только как завороженная следила за его пальцами.

– Не туго? – поднял он на меня карие глаза.

– В самый раз.

Затем парень протянул руку и помог мне подняться. Я молча указала на брошенный у парапета велосипед.

– Колесо проколола вот. Телефон еще разрядился…

– Не хочешь прогуляться? – предложил вдруг Ваня.

– Хочу, – тут же кивнула я.

Иван взялся за руль и покатил велосипед. Я засеменила рядом. Молча мы направились вдоль подсвеченной набережной в сторону моего дома. Из летника доносилась песня «Пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка…» Эту песню слушала тетя Тома летом на даче.

– Бросить бы все и уехать на Майорку, – нарушила я наше молчание.

Иван с интересом посмотрел на меня.

– Был там? – спросила я.

– Нет, но знаю, что это остров в Средиземном море.

– Ага! В Испании…

Я посмотрела на реку. В воде отражался розовый закат.

– Жить в небольшом домике, варить варенье из лимонов и апельсинов из собственного сада… Море по утрам, серфинг, каменная брусчатка, черепичные крыши…

С набережной мы вышли на узкий тротуар. Шли вдоль освещенных витрин, изредка встречая на пути прохожих.

– Тут машины шумят, а там – море. Хочу попробовать местные картофельные булочки «кока-де-патата». Их едят, макая в горячий шоколад…

Иван молча слушал мою болтовню про Майорку и изредка улыбался. Как обычно, парень был немногословен. Но мне это даже нравилось. Лишь миновав половину пути, я задумалась о том, что мне абсолютно плевать на то, в чем я предстала перед парнем. Так легко и просто было с Ваней, что обычные девчачьи глупости и в голову не приходили. А ведь я вышла из дома в спортивных лосинах и папиной толстовке. Эту вещь я привезла домой из прошлогодней поездки к отцу. Толстовка была мягкой и долгое время пахла папиным свежим одеколоном.

По пути я то и дело ловила на себе заинтересованные осторожные взгляды Вани, и сердце каждый раз ухало куда-то вниз. У меня уже давно не было сомнений, что этому парню я небезразлична.

– Далеко ты уехала от дома, – заметил Иван, когда мы остановились на перекрестке, пропуская машины, несущиеся на зеленый сигнал.

– Да, замечталась… Люблю ездить по вечернему городу с любимой музыкой в наушниках. Мечтаю обо всем на свете. Правда, колесо впервые подвело. А ты катаешься?

– В гараже где-то валялся велосипед, – признался парень.

– Нужно будет как-нибудь вместе покататься, – проговорила я. И осторожно посмотрела на парня.