Ася Лавринович - Любовь под напряжением

– Мне приснился странный сон, – тихо проговорила я. – Ты помнишь, как мы познакомились год назад?

– Конечно, помню, – улыбнулся Иван. – Крыша, вечеринка, лампочки…

Ваня взял прядь моих волос и, слушая меня, принялся накручивать ее на палец.

– Мне снилось, что там, на крыше, меня сильно ударило током. Закрываю глаза и вижу взметнувшие в небо оранжевые искры. А потом у меня появилась суперспособность – читать чужие мысли… – сбивчиво продолжила я.

– Лера, – осторожно позвал меня Ваня.

– Все было как наяву, и точно так же Зло меня никуда не отпускала, и Рэд там был, и эти ваши близняшки…

На улице подул ветер, и розовые занавески зашевелились. За окном зашумели деревья.

– О моей способности знала только Зло. Это был наш с ней секрет. Я вот посмотрю в глаза кому-нибудь, а потом в голове чужие мысли… мамины, Рэда, Валины… Глупо так…

Ваня снова поцеловал меня в лоб и вытащил градусник.

– Лер, у тебя жар. Наверно, стоит сбить температуру. Я за лекарством…

– Нет, – замотала я головой, хватая родные руки и прижимая к своим пылающим щекам. – Это просто ты такой холодный… Не уходи.

Я так и не убирала от своего лица его ладони и, закрыв глаза, продолжила:

– Валя говорила, что беда приходит внезапно и застает врасплох, как первый оглушающий удар грома… Только знаешь, любовь тоже появляется неожиданно. Я увидела тебя, и через меня будто разряд тока прошел. Я тогда решила, что не хочу оставаться прежней, понимаешь?..

Не помню, что ответил мне Иван. Тут же снова провалилась в сон, а когда проснулась, в комнате уже было темно и тихо. Ваня дремал рядом. Окно не было зашторено, а в свете фонаря в черном воздухе, словно снег, кружился тополиный пух.

– Ваня? – негромко позвала я.

Парень тут же вскочил и первым делом потрогал мой лоб. С облегчением выдохнул. В сумерках я видела лишь его силуэт.

– Температура спала, – почему-то шепотом проговорил Иван. – Лера, ты меня напугала…

– Мама уехала на дачу? – спросила я.

– Да, но звонит каждые полчаса! – Глаза привыкли к темноте, и я могла разглядеть, что Ваня улыбается. – А мои родители будут ждать нас у себя, когда ты поправишься…

– Даже папу не смогла проводить в аэропорт, – разочарованно проговорила я. – Не так я себе представляла знакомство наших родителей…

– Твой отец еще прилетит на нашу свадьбу, – успокоил меня Ваня.

Я прислушалась. На кухне гудела посудомойка.

– Поспишь еще? – спросил Ваня, уткнувшись носом в мои волосы.

– Нет, не хочу спать. Есть хочу, – сказала я, нащупывая выключатель. Ваня, нависнув надо мной, сам включил его. От желтого яркого света мы оба поморщились, а затем, переглянувшись, рассмеялись.

– Твоя мама бульон оставила, я сейчас… Отдыхай.

– Вань. – Я схватила его за рукав теплой клетчатой рубашки.

– Что такое?

– Я говорила всякие глупости?

– Не больше, чем обычно, Лера, – улыбнулся парень.

– Ну перестань! – возмутилась я. Снова закашлялась.

– Ты сказала, что все произошедшее год назад – сон, а еще ты умела читать чужие мысли…

– Кошмар! Не слушай меня!

– Лежи, сейчас все в постель принесу. Поешь, какой-нибудь фильм на ноуте посмотрим…

Когда Ваня вышел из комнаты, я выбралась из-под одеяла и, приподнявшись на локтях, оглядела свою комнату. Розовые занавески, большой платяной шкаф, карту желаний, которую повесила на стену. Как много из нее уже сбылось… На столе стояли рамки с фотографиями. Рядом с детскими – прошлогодняя, на которой я, мама и папа. Ваня сфотографировал, в тот день мы отправились провожать отца в аэропорт. Я просила папу приехать и еще раз поговорить с мамой, и он выполнил мою просьбу. Конечно, они не стали близкими друзьями, но хоть что-то… Скоро я съеду из этой квартиры. У меня будет своя семья…

Я вытянула перед собой правую руку и принялась любоваться колечком. Его Ваня подарил мне в начале июня на том самом колесе обозрения. Кажется, мы даже забрались в ту же кабину, на которой катались в наше первое официальное свидание.

Затем я подняла левую руку, оглядела ладонь, коснулась пальцем еле заметного шрама… Наш с Валюшей секрет так и останется навсегда секретом.

– Зло! Ты пропадаешь! – громко проговорила я, разглядывая зависшую Валю на экране планшета, по которому мельтешили яркие солнечные блики.

Валя, с забавно торчащими в разные стороны кудряшками, продолжила:

– Этот… ре… ремонт. Ус… устала, да. Как те…

– Как мне что? – сердилась я, приложив ладонь козырьком ко лбу. – Ничего не вижу, отсвечивает!

– Вот… кар… карта желаний! Вот этот ди… диван. Как тебе? Зеленый!

Я сняла солнечные очки и попыталась разглядеть вырезку из каталога, которая маячила перед камерой Злобинец.

– Вроде ничего! – отозвалась я. – В вашей комнате классно смотреться будет!

– Точно… – Зло скрылась на мгновение, а потом снова появилась с рыжим персидским котом в руках. – А это тебе как? На… наш кот. Пер… Персик!

– Рэд тебе все-таки разрешил?

– А… Ага!

На экране тут же нарисовался и сам Рэд.

– Жур… авлева, – обратился он ко мне по старой памяти, хотя теперь я носила другую фамилию, – отдыхаешь? Как у вас по… погода на Майорке?

Связь была плохая, но я все-таки смогла разглядеть зеленую кляксу от краски на носу Краснова. Ремонт у ребят в новой квартире шел полным ходом.

– А то! Отдыхаю! – отозвалась я. – Сангрию вот пью! – Я подняла запотевший кувшин с ледяным вином и нарезанными фруктами. – Погода отличная. Жара! Но ночью душновато…

– Ванек где? Муж… муженек твой!

– Покоряет Средиземное море… Погодите, вот, сейчас!

Я развернула планшет и продемонстрировала друзьям нарядную узкую набережную и блестящее синее море.

– Видите оранжевый парус вдалеке?

– Да! Это… это он?

– Ну!

Я сидела в летнем кафе недалеко от пляжа под тенистыми деревьями и попивала прохладительные напитки.

– А по… а поближе?

– Сейчас!

Я быстро допила из трубочки ледяную сангрию и, взяв со стола планшет, понеслась в сторону пляжа. Миновав пустую узенькую улочку, побежала к морю, где пестрели яркие паруса.

– Ну что? Теперь вам видно? – выкрикнула я.

Тишина. Экран погас.

Тогда я убрала планшет в пляжную сумку и отыскала глазами Ваню. Легкий ветерок с моря развевал мои волосы. Я уселась под соломенным конусообразным зонтиком и принялась наблюдать, как Иван, крепко ухватив парус, летит по волнам.

Вскоре, заметив меня, он вышел из моря. Упал рядом на горячий песок и, тяжело дыша, уставился в синее небо. Я смотрела, как блестящие капельки стекают с его загорелого лица к шее…

– Возьмем напрокат машину и отправимся в Вальдемосс? – предложила я.

– А что там? – щурясь от солнца, улыбнулся Ваня.

– Там жили Фредерик Шопен и его возлюбленная Жорж Санд, – ответила я. Пока Ваня покорял волны, я штудировала путеводители по острову. – «Мой дорогой друг! Я нахожусь в Пальме среди пальмовых деревьев, кедров, апельсинов, гранатов, лимонов и кустов алое. Дома здесь имеют большие балконы, с которых свисают виноградные лозы…» – процитировала я.

Со стороны набережной до нас донесся звук гитары. Волны шумели, и теплые тяжелые брызги время от времени долетали до наших лиц. Ваня положил голову на мои колени, и я запустила пальцы в его влажные, выцветшие на солнце русые волосы.

– Может, хотя бы денек поваляемся в номере? – предложил Ваня.

– Ой, я еще хочу посетить студию художника Жоана Миро, – вспомнила я.

– Выброшу твои путеводители! – пригрозил Ваня. Шутливо вздохнул: – Не знаешь, почему я женился на тебе?

– Быть может, потому, что самовлюбленные стервы теперь вдруг в твоем вкусе?

– Наверное, – засмеялся Ваня.

Я, склонившись, обхватила его лицо ладонями и поцеловала. Сердце от счастья запрыгало так сильно, что, казалось, его не удержать в груди.

– Знаешь, о чем я думаю? – шепнул мне в губы Ваня.

Заглянув в родные карие глаза, спустя долгое время я снова расслышала гул вертолетов. Мы – два целых, ставших одной дружной командой. И я без труда могу прочитать Ванины мысли, потому что в эту секунду думаю о том же самом. Вертолетная площадка рухнула, и огромные стрекозы, мелькнув блестящими боками, полетели вниз, обрывая на лету лопасти…

– Знаю, – улыбнувшись, ответила я. – Я тоже тебя люблю.