К счастью, Гаэль из деликатности не стал поддерживать разговор. Он стоял посреди комнаты и с интересом осматривался.

– Да, место многое может рассказать о человеке, – продолжала Хоуп свою болтовню. – Мэддисон всегда говорила, что здесь слишком мало места. Это ее квартира. Разве я вам не сказала?

Гаэль с удивлением посмотрел на нее.

– Мы с ней поменялись не только работами, но и квартирами.

Хоуп нервно хихикнула.

Кстати, в последнем пункте она солгала. Мэддисон теперь живет вместе с Китом Бачананом, бывшим боссом Хоуп. Она работала с Китом целых три года, но их отношения так и не вышли за рамки деловых. Однако стоило на горизонте появиться Мэддисон, как он влюбился в нее без памяти. Да так, что решил бросить все ради этой взбалмошной американки. Хоуп не понимала, как за такой короткий срок жизнь Мэддисон могла так кардинально измениться. Ведь существование самой Хоуп оставалось неизменным на протяжении многих лет.

Кстати, и жизнь Фэйт за три месяца стала совершенно другой. Во время своего путешествия она встретила богатого наследника, готового жениться на ней. А что изменилось в жизни Хоуп после переезда в город, который никогда не спит? Она попробовала несколько необычных видов рогаликов и узнала, где продается самый вкусный кофе в Нью-Йорке. Только и всего.

Но, может быть, сегодня этой рутине придет конец? Куда бы ни повел ее Гаэль, это будет что-то новое и необычное. Знакомство с Гаэлем для Хоуп настоящий шанс изменить свою скучную жизнь. Ей нужно было гораздо раньше прекратить себя жалеть и попытаться хоть что-то изменить.

Гаэль подошел к окну.

– Больше всего в вашей квартире меня привлекает то, что она такая светлая, – сказал он.

– Да, я обожаю эту квартирку. А то, что она маленькая, меня не смущает. Мне ведь не нужно много места.

Вся мебель в этом крошечном помещении поражала своей миниатюрностью. Маленький столик в оконной нише, одинокий стул соответствующего размера и кушетка. Единственной крупной вещью в этой комнатушке был непропорционально большой и очень красивый камин. В кухне ничего не было, кроме газовой плиты и пары шкафчиков. Здесь же находились две двери: одна вела в ванную, соединенную с туалетом, а вторая – на лестницу.

– Ну конечно. Вы вообще, как я успел заметить, непритязательны и нетребовательны. Больше думаете об окружающих, чем о себе, – заметил Гаэль и улыбнулся.

– Я предпочитаю скромную жизнь, – объяснила Хоуп и вызывающе посмотрела на своего гостя. – Или вы считаете, что я должна измениться? А если так, то с чего мне начать?

Гаэль молча смотрел на Хоуп. Казалось, для него она перестала быть человеком из плоти и крови. Так смотрят на неодушевленный предмет, который собираются нарисовать. Под этим странным взглядом Хоуп стало неуютно.

– Вам не нужно ничего в себе менять, – возразил он. – Будьте собой.

– Прекрасно. Именно этим я и занимаюсь. Может быть, вы сможете начать рисовать меня уже сегодня? Но знайте, что я согласилась на эту авантюру исключительно ради Фэйт и ее предстоящей свадьбы.

Хоуп прекрасно понимала, что это не совсем так. Она обманывает не только Гаэля, но и себя, и даже почти поверила в то, что проводит с ним время исключительно ради Фэйт и собственной карьеры. Но в действительности ей хотелось изменить свою жизнь. Недавно Хоуп пришла к выводу, что виной ее одиночества была не забота о Фэйт или однообразная работа, а она сама. Все эти годы она бессознательно мечтала о доброй фее, которая сведет ее с прекрасным принцем. А теперь, кажется, судьба предоставила Хоуп такую возможность. И с ее стороны глупо было бы выпустить удачу из рук.

– Так куда вы хотели меня пригласить? – спросила Хоуп. – Мы поедем на такси?

Она постаралась, чтобы ее вопрос прозвучал как можно равнодушнее, но от Гаэля не укрылись искорки в ее глазах. Судя по всему, ему удалось по-настоящему заинтриговать свою модель. Интересно, чего она ожидает? Должно быть, думает, что он решил втянуть ее в какую-нибудь рискованную авантюру. Во время их последней встречи Гаэль сказал, что будет писать ее портрет, когда она начнет жить полной жизнью. Быть может, девушка решила, что он собирается предложить ей заняться с ним любовью?

Но хотя в шортах и полупрозрачной блузке Хоуп выглядела невероятно соблазнительно, Гаэлю не хотелось спать с ней. Она девственница, он не был готов брать на себя такую ответственность. Вдруг эта связь сломает ей жизнь, и она всегда будет любить только его одного. А Гаэль не знал, сможет ли он любить Хоуп всю жизнь или же его чувство угаснет, стоит ему переспать с ней. Незачем так рисковать.

Интересно, почему Гаэль вообще стал думать о сексе с этой девушкой? Ведь она всего лишь его потенциальная натурщица. Возможно, причиной таких мыслей послужило длительное воздержание. В последнее время у Гаэля было столько дел, что времени на отношения с женщинами просто не оставалось. И вот, несмотря на то что почти ежедневно смотрел на соблазнительные обнаженные тела, он давно уже вел монашеский образ жизни. За последние несколько месяцев Хоуп стала первой девушкой, с которой Гаэля связывали не только деловые отношения. Впрочем, и общение с ней было совершенно не похоже на флирт. Они обсуждали подготовку к свадьбе ее младшей сестры, предстоящее позирование, дела, связанные с фотографиями и архивом Гаэля. А попутно он пытался пробиться сквозь скорлупу, которой девушка отделила себя от мира. Ему искренне хотелось достучаться до нее и помочь. Именно поэтому он повел ее в Центральный парк и убедил покататься на карусели.

– Нет, такси нам не понадобится, – ответил он наконец. – Это недалеко отсюда.

– Прекрасно.

Судя по тону, ей было страшно. И опять ему стало стыдно перед ней. Почему он постоянно смущает или сердит Хоуп? Ведь в общении с другими людьми он всегда вел себя галантно и сдержанно. Но стоило ему встретиться с Хоуп, как он превращался в наглеца и коварного соблазнителя. Надо сказать, когда она смущалась или начинала сердиться, становилась на удивление хорошенькой.

– Я хотел пригласить вас в Центральный музей искусств и показать вам оригинал картины Мане, – прервал Гаэль затянувшееся молчание. – Может быть, взглянув на его картины, вы поймете, чего я от вас хочу. А потом мы с вами поднимемся на крышу, где есть неплохая терраса. Возможно, именно это место как нельзя лучше подойдет для предстоящего торжества. Думаю, мне удастся договориться.

– Прекрасная мысль, – поддержала Хоуп и облегченно вздохнула.

Гаэль не смог сдержать улыбку. Интересно, чего она так боялась?

– Неужели вы думали, что я записал вас на курсы соблазнительниц или попрошу станцевать для меня стриптиз? Или отведу вас в элитный бордель? – со смехом спросил он.

Краска смущения на ее щеках говорила сама за себя. Интересно, в какие дебри завело ее буйное воображение? И за кого она его принимает: за коварного соблазнителя, героя-любовника или обычного хама?


Хоуп подошла к киоску и купила бутылку воды и яблоко. С яблоком в руке она была соблазнительной, словно Ева. Девушка откусила от яблока, и ее губы покрылись соком спелого плода. Гаэль с огромным трудом заставил себя отвести взгляд от этой соблазнительной картины.

Они свернули за угол и спустились к музею по длинной лестнице. Как всегда, на ступеньках сидело много народу. Девушки пили кофе из огромных кружек и сплетничали. Одни разговаривали по телефону, другие читали книги в мягких обложках, делали наброски или перекусывали.

Гаэль с юных лет любил музеи. Он пристрастился к ним, когда вместе с отцом поселился в доме Мисти. Часто возвращаясь из школы, он заходил в тот или другой музей.

Хоуп бросила огрызок яблока и пустую бутылку в мусорный контейнер и вытерла руки.

– Удивительно, я каждый день прохожу мимо этого здания, когда иду на работу, – сказала она. – И даже хотела зайти, но каждый раз меня что-то останавливало.

– Значит, вы там никогда не были? Но почему? Ведь музей работает и в выходные.

– Даже не знаю, – пожав плечами, растерянно произнесла девушка. – Думаю, виной тому моя обычная робость.

– Робость?

– Я всегда боюсь посещать места, где никогда раньше не была, – призналась она. – Странное дело. Хотя я родилась и выросла в Лондоне, почти не бывала в театрах и музеях. Мои родители предпочитали пешие прогулки. Мы часто располагались на холмах и ели сэндвичи под дождем. В Англии почти всегда идет дождь.

– Мои родители тоже никогда не водили меня в музеи, – заметил Гаэль. – Мисти интересовали только благотворительные мероприятия. А отец вообще предпочитал сидеть дома. Отчасти из-за этого я и полюбил музеи. И этот вид досуга я открыл для себя сам. А чем вы занимались в свободное от учебы время, когда были подростком?

– Встречалась с друзьями.

Ее слова прозвучали как-то неестественно, и она смущенно отвернулась от него.

Гаэль понял, что разговор на эту тему девушке почему-то неприятен, и решил больше не расспрашивать ее.

Они вошли в большой музейный холл. Высокие потолки и арки выглядели величественно. Хоуп встала в очередь в кассу, а Гаэль подошел к столику, за которым сидела миловидная девушка.

– Доброе утро, мистер О’Коннор, – радостно приветствовала она его. – Эта молодая леди ваша гостья?

– Доброе утро, Дженни. Да, Хоуп пришла сюда со мной, я буду ее гидом.

– Вы и со служащими этого музея на короткой ноге, – заключила его спутница, когда они шли по длинному коридору.

– Я здесь частый гость, – объяснил Гаэль. Он надеялся, что этот уклончивый ответ удовлетворит ее любопытство.

Кроме того, Мисти регулярно отчисляла деньги в фонд помощи музею. Но Хоуп незачем было об этом знать. Он не хотел хвастать своими связями.


– О нет, я больше не могу! – простонала Хоуп, опускаясь на мягкий диванчик в холле. – Я надела свою самую удобную обувь, и все равно ноги невыносимо болят! Да и глаза не меньше от этого мелькания.

– Ну, не так-то просто оценить целый пласт культуры за какие-нибудь четыре часа, – заметил ее гид.