– Мы бродили по музею не четыре, а целых пять часов и сделали только небольшой перерыв для того, чтобы выпить кофе, – возразила Хоуп. Судя по ее тону, она была сильно раздражена. – Я чуть не упала в обморок возле картины Ренуара. Или это был Дега?

– Ну хорошо, хорошо, я закажу вам сырную тарелку, стакан воды и немного вина. Надеюсь, это подкрепит ваши силы.

– Только если вы не потащите меня еще куда-нибудь. Кажется, я больше никогда не смогу и шагу ступить.

– Вам не придется никуда идти. По крайней мере, в ближайшие полчаса, – заверил ее Гаэль. – Но когда вы немного отдохнете, я покажу вам террасу на крыше и удивительный сад, разбитый там. Кстати, а какой вы вообще представляете себе вечеринку в честь свадьбы Фэйт?

Хоуп потерла виски.

– Даже не знаю. Мисти собирается устроить какое-то шикарное торжество спустя два дня после свадьбы. А что касается самой Фэйт, она хочет ограничиться скромным обедом, куда будут приглашены только близкие друзья и родственники. Вчера она написала мне, что хочет пригласить только вас, мать Хантера и меня. А как насчет отца Хантера?

– Я не думаю, что нам стоит его приглашать. Они с Мисти вращаются в одних и тех же кругах. Кстати, они до сих пор остались друзьями. Мисти вообще поддерживает дружеские отношения со всеми своими бывшими мужьями.

– Еще Фэйт собирается пригласить парочку друзей жениха, – пропустив ответ Гаэля мимо ушей, продолжала Хоуп. – Нескольких школьных подруг Фэйт. Наверняка на ее свадьбу прилетит наша тетя. Так что нас будет, – некоторое время девушка озабоченно бормотала себе что-то под нос, загибая пальцы, – пятнадцать человек.

– Хм, думаю наша небольшая компания прекрасно поместится на той террасе, – решил Гаэль.

– В своем вчерашнем письме Фэйт попросила меня выбрать для нее два платья. А это непростая задача. Потому что и одно платье найти за такой короткий срок не так уж просто. Сначала я решила подыскать для Фэйт что-нибудь сдержанное. Ведь свадьба будет скромной, почти домашней. Но Фэйт написала, что хочет надеть это платье и на вечеринку, которую собирается устроить Мисти. Так что слишком простое не подойдет. О господи! Когда я думаю, какая ответственность на мне лежит, мне становится дурно. А ведь нужно приобрести не только платье, но и украшение, диадему, фату, нижнее белье. К тому же Фэйт попросила меня самой выбрать наряды для подружек невесты.

Гаэль знал, что Хоуп с юных лет заботилась о сестре. Но он не мог понять, почему она так волнуется по поводу этой свадьбы. Когда она говорит, что свадьба Фэйт должна быть организована на высшем уровне, создается впечатление, что для нее это вопрос жизни и смерти. Интересно, а кто-нибудь из членов его многочисленной семьи станет о нем беспокоиться так, как Хоуп беспокоится о своей сестре? Гаэль уже успел пригласить их на вечеринку по поводу предстоящей выставки. И не сомневался, что Мисти обязательно примет его приглашение, если сможет.

Отец, возможно, тоже приедет, чтобы развеять свою вечную скуку. Но окажется ли в числе гостей родная мать Гаэля? Вряд ли. Ведь она даже не была ни в его школе, ни в колледже. Странно, за все эти годы Гаэль настолько привык к равнодушию матери, что уже перестал на нее обижаться и уж тем более расстраиваться по этому поводу.

Самое удивительное, что к другим своим детям она относилась совершенно иначе. В своих редких электронных письмах к Гаэлю она не переставала хвастаться успехами своих сыновей, его сродных братьев. Да, Фэйт, несмотря на свое сиротство, была гораздо счастливее Гаэля. Ведь никто не заботился о нем так, как Хоуп о ней. Фэйт всегда могла положиться на свою старшую сестру. А Гаэлю всегда приходилось в одиночку решать все свои проблемы.

– Ну, пусть тогда сама организовывает свою свадьбу, – недовольно заключил он.

– Нет, это невозможно, – покачав головой, возразила Хоуп. – Я пообещала сестре, что сама обо всем позабочусь. Если бы наша мать была жива, эта задача легла бы на ее плечи. Но мне поневоле пришлось занять ее место. Я не могу бросить Фэйт на произвол судьбы.

На глаза Хоуп навернулись слезы, и она быстро-быстро заморгала, чтобы смахнуть их. К счастью, в эту минуту к ним подошла официантка с подносом.

Гаэль улыбнулся официантке и поблагодарил ее.

– А кто позаботится о вас? – спросил он, глядя на нее. Лицо ее было бледно и печально.

– Я всегда сама заботилась о себе, – пожав плечами, ответила Хоуп.

– И вы считаете, что хорошо с этим справляетесь? Вы прячетесь в панцирь. Всю свою энергию направили на работу и заботу о младшей сестре, и в итоге остались в одиночестве. За долгие годы вам удалось убедить себя в том, что вам никто не нужен. Но в действительности это не так.

– Из вас получился бы неплохой психолог. Обещаю, я буду всегда приходить к вам за советом, как только у меня возникнут какие-то затруднения. Кстати, я тоже успела вас немного изучить. Вчера я полюбовалась фотографиями на стенах в вашей студии. На многих из них вы обнимаете красивых женщин. При этом ваше лицо ничего, кроме скуки, не выражает. Так что не обманывайте себя. Вы так же одиноки, как и я, впрочем, нет, у меня хотя бы есть Фэйт. А вы к Хантеру, который относится к вам, как к родному брату, абсолютно равнодушны.

– Да, я сам по себе, и мне это нравится, – заявил Гаэль. Заключение Хоуп его рассердило. – А вам нравится ваше одинокое существование или вы попросту боитесь впустить кого-либо в свою жизнь? Если это так, то все просто: мы организуем свадьбу Хантера и Фэйт, я напишу ваш портрет, а потом каждый из нас пойдет своей дорогой.

Глава 6

Обычно, когда люди узнавали, что Хоуп в одиночку вырастила младшую сестру, они искренне ею восхищались. А Гаэль явно считает, что подобные жертвы с ее стороны были не нужны, что Хоуп прикрывала Фэйт, как ширмой, свои комплексы и неудавшуюся жизнь.

Но при этом Гаэль многое для нее сделал. Этого нельзя было отрицать. Он очень помог ей в организации свадьбы Фэйт. Благодаря своим связям он обо всем договорился, и Хоуп не о чем беспокоиться. Теперь у них появился четкий план. Свадебная церемония пройдет у озера в Центральном парке, в живописном месте. А потом они пойдут в ресторан и отпразднуют это событие. В половине пятого вся компания отправится на крышу музея, где разбит удивительный сад. Гаэль взял на себя практически все заботы. Оставалось только решить вопрос с цветами, одеждой и развлечениями. До свадьбы Фэйт оставалось еще целых десять дней.

В этот день Хоуп овладела невероятная лень. Ей хотелось целый день валяться на кушетке и ни о чем не думать. Ноги все еще ныли после утомительной экскурсии по музею. Она проспала почти двенадцать часов, но почему-то не отдохнула. Ей нужно было принять душ и собраться. Гаэль будет возле ее дома в восемь.

Когда он это сказал, у девушки мелькнула мысль, что он хочет пригласить ее на свидание. Но она тут же отбросила это нелепое предположение. Ведь она видела подружек Гаэля на фото. Ни одна из них не шла ни в какое сравнение с Хоуп. Все они были настоящими красавицами, а она – обычная девушка, да к тому же закомплексованная девственница.

Хоуп наскоро доела хлопья с молоком и закусила их бананом. Перед встречей с Гаэлем нужно было как следует подкрепиться.

Спустя полчаса Хоуп приняла душ, высушила волосы феном и надела одно из своих новых платьев – короткое бежевое, отделанное кружевом. Обулась в босоножки на шпильках и осталась весьма довольна своим видом. Она надела их в первый раз и сейчас немного опасалась, что не сможет ходить в такой неудобной обуви.

Хоуп еще раз посмотрела на себя в зеркало, и девушка, отразившаяся там, показалась ей незнакомой. Огромные подведенные глаза, волосы, собранные в свободный узел на затылке. И эта незнакомка Хоуп очень даже нравилась.

Ожил домофон, сообщая о том, что ее уже ждут. Хоуп тряхнула головой, возвращаясь к реальности, взяла сумочку, вышла из квартиры и медленно, пошатываясь, принялась спускаться по лестнице навстречу нью-йоркской жаре.

Заметив, что Хоуп надела босоножки на высоких каблуках, Гаэль жестом подозвал такси. Удобно устроившись на заднем сиденье, она не смогла подавить вздох облегчения. К счастью, в машине оказался кондиционер. Когда она жила в Лондоне, ей казалось, что кондиционеры – это глупость. В самом деле, к чему они в дождливой Англии? Но когда переехала в Нью-Йорк, то в полной мере оценила это изобретение.

Гаэль назвал таксисту адрес. Они ехали куда-то в сторону Бродвея. Странное дело. Хоуп жила всего в нескольких кварталах от этого оживленного района со множеством театров, мюзикхоллов и других развлекательных заведений, но побывала там всего один раз. Такси проехало Пятьдесят первую улицу, пересекающую Бродвей, и остановилось возле небольшого театра. Фасад выглядел довольно обшарпанным. Когда они вышли из такси, Хоуп оправила платье и подумала, что, возможно, ей стоило одеться поскромнее. Что, если в таком наряде в этом заведении она будет выглядеть нелепо?

– Пойдемте, – сказал Гаэль и взял девушку под руку.

Это были его первые слова за этот вечер. В такси он всю дорогу молчал.

Они прошли в вестибюль через простую деревянную дверь. Театр явно переживал не лучшие времена. Деревянные панели на стенах потемнели от времени. Красные потертые ковры запылились. Хоуп с удивлением взглянула на Гаэля. Она не ожидала, что он может привести ее в подобное место. В своем великолепном сером костюме, с уложенными волосами и гладковыбритым лицом Гаэль выглядел здесь странно. Но его это обстоятельство, кажется, не смущало. Он протянул билеты женщине, одетой в стиле сороковых годов девятнадцатого века, и повел Хоуп по коридору.

Хоуп казалось, что она попала в какой-то другой мир. Огромные канделябры, свисавшие с высоких потолков, освещали все вокруг мягким, приглушенным светом.

Кресла были вытащены из лож на середину зала и придвинуты к маленьким круглым столикам. Зал был похож на какое-то третьеразрядное кабаре. За столиками сидели люди, разговаривали и весело смеялись. Посетители были одеты по-разному. Некоторые девушки поражали своими дорогими туалетами. Другие же пришли в это заведение в обычных джинсах.