Уитни Уильямс - Любовь среднего возраста

Мы шли вокруг небольшого водоема, который находился в оранжерее, держались за руки и смеялись над рыбами, которые плескались на поверхности.

— Когда ты хочешь начать сканировать все? — Она посмотрела на меня.

— Никогда. Мы не будем ничего сканировать. Я выпишу менеджеру чек и возмещу все его потери запасов в конце года.

— Хорошо... Тогда начнем грузить твой автомобиль? Как ты думаешь, сколько придется сделать ходок…

— Я уже позаботился об этом. — Я обнял ее. — Не волнуйся. — Я улыбнулся, когда переместил руку под ее блузку. — Ты знаешь, твоя креативность никогда не прекращает поражать меня...

— О чем ты говоришь?

— Почему тебе вдруг начало нравиться надевать женские брючные костюмы? Ты всю неделю была в них.

Она ухмыльнулась.

— Нет причины. Полагаю, я просто не думала об этом. — Она попыталась отойти от меня, но я усилил свою хватку.

— Ты действительно считаешь, что если надела брючный костюм, то это будет воздерживать меня от…

— От того, чтобы трахнуть меня в магазине строительных материалов? Надеюсь, что да.

Я расстегнул ее лифчик и поцеловал в шею.

— Так не будет.

— Джонатан, здесь камеры! Я…

— Кори выключил их все. — Я бросил ее в заросли травы. — Моего водителя не будет здесь с грузовиком в течение еще одного часа. Этого будет достаточно, ты так не думаешь? — Я нагнулся и расстегнул молнию на ее брюках.

— Я говорила тебе, что ты жутко ненасытный?

— Только когда дело доходит до тебя.

14 апреля 2013

Дорогой дневник,

Мне хотелось бы лучше разбираться в отборе потенциальных сотрудников на работу, лучше распознавать человеческую брехню.

На каждом собеседовании кандидат всегда говорит именно то, что должен говорить: «Моя самая большая слабость — постоянное стремление к совершенствованию». «Я действительно полагаю, что больше остальных подхожу для этой работы, потому что уверен, что работаю упорно и не останавливаюсь на достигнутом». «О нет, я никогда не опаздывал на работу. Никогда».

Во время испытательного срока он — самый образцовый кандидат в мире — рано появляется в офисе каждый день, предлагает купить всем своим коллегам кофе и задерживается допоздна на каждом ассигновании на кампанию... Но как только испытательный срок длительностью девяноста дней заканчивается, он становится задницей. Полной и окончательной задницей.

Мы наняли нового регионального директора в начале года, чтобы наладить функционирование наших городских бигбордов, и как только он был принят на должность «официально», то начал действовать так, будто был генеральным директором.

Он возникал на всех встречах — возражая любому, кто не соглашался с ним, и настаивая, что его идеи были «самыми лучшими». Он начал помыкать моими подчиненными — обращаясь с ними, как с дерьмом, и ругая их на всех совещаниях директоров.

Когда он толкал свою речь о том, что не мог поверить, «насколько недалекими и тупыми» они были, и сомневался, как кому-то из них «вообще удалось осилить колледж», я задала ему перцу.

Я сказала, что он был гребаным идиотом, и что единственная причина, по которой мы согласились нанять его, заключалась в том, что наш первый кандидат не прошел проверку на наркотики. (Кстати, когда это работодатели начали проверять на опиум? И где, черт возьми, люди находят опиум?!)

«И да», — сказала я, — «мои сотрудники могут быть тупыми как пробка, и они могут не знать какую-то хрень о маркетинге, но они — мои подчиненные, и никто не может говорить плохо о них, кроме меня!»

Вот такие люди в эти дни, 

Клэр

Клэр

Это не реально, это не реально... Дыши, Клэр... Дыши...

Я вскочила с кровати и побежала вниз по лестнице на кухню. Затем полезла в шкаф и схватила пачку тайленола, бросая таблетки в горло.

Я быстро открыла дверь холодильника и потянулась за бутылкой воды, опустошая ее в один присест. Я достала еще одну, как только эта закончилась.

Это случалось со мной каждый год — каждый год вне брака. Всякий раз, когда наступала годовщина свадьбы.

Я закрыла глаза и попыталась отгородиться от кошмара, в котором увидела, как мой муж сбегает с моей лучшей подругой, и как она беременеет его ребенком. Но как только я открыла глаза и осмотрелась, как только увидела, что моя кухня не была нашей кухней, то поняла, что это был кошмар.

Я опустилась на пол и вздохнула, пытаясь заставить себя подумать о чем-то другом, о чем угодно, но очередные ужасные воспоминания заполнили мои мысли...

Это было спустя несколько недель после ранящего разоблачения, а Аманда даже не позвонила и не написала, чтобы сказать, что ей жаль. Она не сказала ни слова о своем участии в романе никому из наших общих друзей.

Ничего. Абсолютно ничего.

Я пошла в наш районный продуктовый магазин — с опухшими глазами, выжатой как лимон, некрасивой, и внезапно заметила ее в мятом красном сарафане. Я видела, как она завернула в тот проход, который был мне нужен: отдел мороженого.

Я знала, что она хотела взять наше любимое, мятное с шоколадной стружкой, и поплакать, как планировала и я, но на этот раз мы не собирались плакать вместе.

Мы будем делать это по отдельности из-за одной и той же ситуации, которая сломала нас по-разному.

Я последовала за ней в проход и похлопала ее по плечу.

— Да? Могу я… — Она уронила коробку на пол, как только ее опухшие глаза встретились с моими.

Мы молча смотрели друг на друга и пытались найти какие-нибудь слова, которые нужно говорить в ситуации, с которой лучшие друзья никогда не должны столкнуться.

Я старалась контролировать свой гнев, хотела отойти и сделать медленный глубокий вдох, но не получилось. Я подняла руку и влепила ей пощечину.

Она ахнула и протянула руку, чтобы коснуться своей щеки. Оттого, что я практически почувствовала жалость к ней, меня затошнило.

— Я заслужила это... — прошептала она.

— Несомненно.

— Мне... Мне так жаль, Клэр. — Ее голос сорвался. Она открыла свою щеку, и я увидела красивый красный отпечаток моей руки. — Я никогда не хотела причинить тебе боль... Я хотела позвонить тебе и рассказать все, но... Я уже знаю, что ты никогда не простишь меня за то, что случилось... Если бы я могла вернуть все обратно, то клянусь, не поступила бы так. Я не понимала того…

— Того, что я была замужем? Того, что ты была подружкой невесты на моей свадьбе? Того, что ты помогала мне покупать подарки на юбилей каждый год? Чего именно ты не понимала?

— Я не думала, что наши чувства были…

— Реальными? Настоящими? О которых следовало упомянуть, прежде чем я связала себя узами брака? Да, мне бы было больно, Аманда, я бы поплакала над этим, если бы ты просто сказала: «Эй. У меня есть чувства к Райану, и у него ко мне тоже», прежде чем мы поженились, черт возьми, прежде чем мы обручились, это было бы... — Я не могла сдержать слез. — Ты хоть понимаешь, насколько все испортила? Это не какой-то проклятый роман на твоей книжной полке, Аманда! Это моя, черт возьми, жизнь!

— Мне очень жаль...

— Когда же, блядь, ты собиралась сказать мне? — Мне захотелось снова ее ударить. — А? Когда родился бы ребенок? Когда ему было бы два года? В какой момент вы с Райаном думали посвятить своих супругов в эту извращенную гребаную ситуацию?

— Послушай…

— Ответь на проклятый вопрос!

Она вздохнула.

— Мы никогда не обсуждали это...

— Конечно, не обсуждали... Я думаю, трахаясь друг с другом все это время, можно было найти возможность для разговора. — Я прошла мимо нее и взяла две коробки мятного мороженого с шоколадной стружкой из холодильника.

— Клэр, подожди... Я всегда буду ненавидеть себя за…

— Сделай это за нас двоих. У нас всегда были одни и те же враги.

— Я даже не могу передать, как сож…

— Единственная причина, по которой я не выбила все живое дерьмо из тебя прямо сейчас, заключается в том, что ты ждешь ребенка — ребенка моего бывшего мужа. Но чем дольше я стою здесь и смотрю, насколько ты жалкая, тем сильнее мое желание игнорировать этот факт, потому что тебе совсем не жаль, Аманда. Тебе жаль только, что вы попались. И ты права, я не прощу тебя.

***

Я проглотила еще одну таблетку тайленола и запила ее. Затем посмотрела на часы и поняла, что был полдень.

Я не могу потратить впустую все свои выходные, думая об этом... Мне нужно что-то сделать...

Я подошла к кладовой и увидела, что там ничего нет, кроме пачки хлопьев и банки арахисового масла.

Проблема решена...

Я стояла перед холодильником с мясом в фермерском маркете, обдумывая, сколько пакетов с курицей мне купить: два или три. Так как Эшли недавно отказалась от своего «вегетарианского статуса», то они с Кэролайн готовили «все белковое» и ели мясо, как сумасшедшие.

За последние несколько ночей я была свидетелем их уплетания обжаренных на гриле бутербродов с ветчиной, буррито, гамбургеров с индейкой, как будто их жизнь зависела от этого.

Я решила взять три и направилась к кассе.

Как обычно, было только два работающих кассира, и так как это была суббота — день, когда и все остальные ходили по магазинам, — я приготовилась к долгому ожиданию в очереди.