Рука Бастьена замерла на дверной ручке.

– Почему?

Жозетту обуревали такие эмоции, что она едва сдерживалась, чтобы не заломить руки.

– Мне показалось, его увлекла новая работа. Вот я и подумала, что не стоит ему ежедневно совершать утомительное путешествие домой на болота и обратно. Обедать и ужинать он сможет здесь.

Взгляд Бастьена едва не прожег Жозетту насквозь.

– Скажи правду, Жозетта. Мы вторгаемся в твою личную жизнь?

– Конечно, нет.

Взгляд голубых, точно сапфиры, глаз Бастьена смягчился.

– Признаюсь, я переехал к тебе, чтобы досадить Кэмерону Андрузу. Но я не останусь, если мое пребывание здесь причиняет тебе неудобство.

Жозетта покачала головой.

– Не знаю, почему мы никогда не думали об этом прежде, но теперь, когда Алексия уезжает, для меня было бы лучше, если бы вы жили со мной. – А с отъездом Кэмерона она и вовсе не будет чувствовать себя так, будто ее лишили возможности приглашать к себе мужчин.

Бастьен долго смотрел на сестру из-под полуопущенных век. Затем он повернул ручку двери, распахнул ее и вошел в спальню.

– Решение пригласить к себе Рене не лишено смысла. Спокойной ночи, ma chère.

– Спокойной ночи, Бастьен. Сладких снов.

Вернувшись к себе, Жозетта долго сидела на балконе. Конфликт с Веннаром достиг угрожающих размеров. Она должна что-то сделать. Но что? Как остановить столь влиятельного человека? Если она расскажет братьям о его угрозах, дело закончится ужасным кровопролитием. После чего главных зачинщиков скорее всего повесят. Нет, с братьями говорить на эту тему нельзя.

Одна довольно смелая мысль зародилась в сознании Жозетты, когда она зашивала раны братьев. А что если со своей проблемой она придет к Кэмерону?

Через три, нет, теперь уже через два дня он уедет, но этого времени хватит, чтобы дать ей какой-нибудь разумный совет. Сердце Жозетты сжалось. А кому еще она может довериться? Вивьен ничего рассказывать нельзя. Она и без того напугана визитом Люсьена. А о Регине и речи быть не может.

Жозетта вновь остро ощутила собственное одиночество, и слезы обожгли ей глаза. Обхватив себя за талию и поджав ноги, она устремила взгляд на серебряный диск луны. Выходило, что кроме Кэмерона ей не к кому обратиться. А ведь он терпеть не может ее братьев. Жозетте оставалось лишь уповать на помощь Господа.


Утро наступило слишком быстро. Жозетта выбралась из постели. Спина нестерпимо болела – ведь она так долго стояла, склонившись над Рене. Надев свое любимое бледно-голубое платье и собрав волосы в простой пучок на затылке, она босиком отправилась в комнату Бастьена.

Жозетта постучалась и, не дождавшись ответа, распахнула дверь.

– Бастьен?

Будучи очень опрятным, ее брат застелил постель так, что на покрывале не было ни морщинки. Его личные вещи – расческа и бритвенные принадлежности – пребывали в идеальном порядке. С его пребыванием в доме хлопот не будет. Если только не начнет вмешиваться в ее дела.

Выйдя из комнаты Бастьена, Жозетта направилась к Рене. Как она и ожидала, после ударной дозы опиума он до сих пор крепко спал. При мысли о том, что ему пришлось пережить, в груди Жозетты вновь всколыхнулось чувство вины.

Она на цыпочках подошла к постели. Как же он красив. Даже со швами на лбу и темными кругами под глазами. Сердце Жозетты разрывалось от жалости. В последнее время Рене действительно изменился. Кто бы мог подумать, что однажды он станет работать в могущественной компании Кэмерона Андруза?

Желудок Жозетты заурчал. Внизу должны быть свежие яйца, ветчина и помидоры. Сочные, спелые помидоры, нарезанные кружочками и уложенные рядом с яйцами. Она позавтракает с Бастьеном, а потом поговорит с Региной.

Однако Бастьена нигде не было видно, равно как и Вивьен.

Только Регина пила кофе в гостиной. На середине стола стоял кофейник с горячим кофе, кувшин с подогретым молоком и две чашки с блюдцами.

– Они ушли с первыми петухами. Вивьен поехала с Бастьеном к твоей матери, чтобы забрать остальные вещи. Ведь братья переехали к тебе.

Жозетта опустилась на стул напротив кузины и подвинула себе чашку с блюдцем.

– Вообще-то я еще не пригласила Рене, поэтому не знаю, стоило ли Бастьену перевозить его вещи.

Жозетта замолчала, пытаясь понять реакцию Регины. Когда кузина не ответила, она налила себе порцию сдобренного молоком кофе.

– Как ты смотришь на то, если мои братья будут жить здесь постоянно?

Щеки Регины покрылись красными пятнами. Она сделала глоток кофе.

– Пришло время покончить с беспокойством, которое каждый раз охватывало меня в присутствии мужчин. Рене и Бастьен всегда были ко мне добры. – Регина опустила глаза и посмотрела на дно чашки. – То, что сделал один человек, не должно подрывать моего доверия к другим. Я попробую разговаривать с твоими братьями.

Жозетта подалась вперед, накрыла руку Регины своей и легонько ее пожала.

– Я очень сожалею, что с тобой произошло несчастье. И мне очень хотелось бы стереть из твоей памяти ужасные воспоминания. Остается лишь надеяться, что жизнь здесь даст тебе ощущение безопасности и спокойствия.

Регина подняла на Жозетту свои полные скорби глаза.

– Я больше никогда не заговорю об этом. Скажу лишь одно: Люсьен очень плохой человек. Даже в юности он был исчадием ада.

Внезапно Жозетту охватила ярость, и она опустила глаза, чтобы собраться с мыслями. Ее злость не поможет Регине.

– Я тоже так думаю. И теперь нам нужно уберечь от него Алексию, верно?

Регина втянула носом воздух, а потом шумно выдохнула, словно испытала облегчение от того, что наконец произнесла вслух слова, которые слишком долго держала в себе.

– Именно это я и хочу сделать. Хорошо, что твои братья будут жить с нами. Даже после отъезда Алексии Люсьен может причинить неприятности.

В гостиную вошел босой Рене, одетый лишь в брюки и одну из белых рубашек Бастьена. Ее ворот был расстегнут, а волосы растрепаны.

Он грациозно опустился на стул, словно не было всех этих ранений.

– Я почувствовал аромат кофе.

Попытавшись улыбнуться, Регина подвинула ему чашку, а потом указала на кофейник и кувшин с молоком.

– На столе яйца, ветчина и круассаны. А на обед я сделаю рагу. Бастьен уехал забрать твои вещи. Сказал, что привезет свежих раков. Сколько яиц тебе положить, Рене?

– Три, s’il vous plait.

Рене посмотрел на дверь, за которой скрылась Регина, а потом перевел взгляд на Жозетту.

– Я уже много лет не слышал, чтобы наша кузина говорила так много.

– Ты прав, – ответила Жозетта. – Но у нее есть на то свои причины.

Рене сдвинул брови, но тут же поморщился и потрогал швы на лбу.

– Я давно подозревал, что ее странное поведение как-то связано с Люсьеном.

– Она не хочет говорить об этом, так что лучше не спрашивай. После завтрака я осмотрю твои раны. Хорошо спал?

– Oui, – Рене беззаботно улыбнулся. – Все дело в опиуме, да?

Обхватив чашку с кофе, Жозетта принялась водить подушечкой большого пальца по изображенным на тонком фарфоре изящным цветочкам.

– Бастьен уехал очень рано, чтобы забрать у матери свои вещи.

– И кое-что из моих. Я помню наш разговор.

– Не кое-что, mon frère. Он намерен перевезти сюда все.

Рука Рене, в которой он держал чашку, замерла в воздухе. При этом лицо его осталось совершенно непроницаемым.

Жозетта наклонилась вперед и сжала его руку.

– Я вижу, как ты стараешься достичь чего-то на новой работе. Так что не стоит тебе ездить на болота и обратно каждый день. У меня очень большой дом, Рене. Наверху целых шесть спален. Если тебе не понравилась та, в которой ты сегодня ночевал, выбери другую.

Рене поднес чашку к губам и посмотрел на сестру.

– После смерти Луи я хотел переехать к тебе. Но ты не согласилась.

– Я… – Жозетта пожала плечами. – Люди меняются. Мне не хотелось, чтобы кто-то указывал, что мне делать и как жить. Во всяком случае, мне кажется, что отказала тебе именно поэтому.

– Но это не наказание?

Жозетта покачала головой.

– Бастьен спросил то же самое. Я жду не дождусь, когда ты переедешь. Возможно, это хоть как-то скрасит чувство горечи после отъезда Алексии. Но имей в виду: я не потерплю, если кто-то из вас вздумает управлять моей жизнью.

Рене откинулся на спинку стула и, наклонив голову набок, принялся изучать Жозетту. Потом он рассмеялся, но тут же с шипением втянул в себя воздух и схватился рукой за грудь.

Жозетта вновь наполнила свою чашку кофе.

– Что тебя так рассмешило?

– Только подумай. Я буду жить не только в самом дорогом районе Нового Орлеана, но и в самом большом и красивом доме. Я – отребье с болот.

Последние слова Рене настолько ошеломили Жозетту, что она не сразу нашлась, что ответить. Однако, прежде чем она успела сделать это, Регина принесла поднос с ветчиной, круассанами, яйцами и свеженарезанными помидорами. Она молча поставила его на стол, а потом принесла серебряные столовые приборы и удалилась.

Уголки губ Рене дрогнули.

– Похоже, все, что она хотела сказать, было сказано при первом моем появлении.

Жозетта постелила на колени салфетку и принялась наполнять тарелку едой.

– Она пытается, Рене. Как и все мы.


После завтрака Жозетта осмотрела повязки на теле Рене. Несмотря на небольшие пятна засохшей крови, в остальном они были довольно чистыми. Поэтому Жозетта решила пока не менять их на новые.

В половине первого, когда они потягивали прохладный лимонад в гостиной, к ним присоединился Бастьен. Вивьен же скрылась где-то в доме.

Налив себе лимонада, Бастьен растянулся на диване.

– Ну, что, ты решил переехать?