Катя Саммер - Любовь в аварийном режиме

— Ты очень много для меня значишь.

Как друг, — так и кружилось на языке.

Митя все понял, ухмыльнулся.

— Как ты меня достала, Сонь. Скажи прямо. Ты бы была со мной? Только со мной? Не как с другом, соседом, кем угодно. Ты… чувствуешь что-то ко мне?

Простой вопрос, казалось бы. И как дьявольски сложно было подобрать слова, когда не хотелось ранить человека. Все верные фразы бесследно исчезли из головы. Предложения, даже короткие, просто не складывались.

— Ясно, — выдал друг.

— Мить.

Он резко встал, движения были напряженные. Он весь походил на натянутую пружину.

— И если я пойду и пересплю с первой встречной, тоже не екнет ничего? — не отрывал от меня глаз, будто искал ответ. — Даже если с Инной?

— Да что ты привязался со своей Инной! Иди! К чему вообще этот разговор? У нас были рамки! Я обозначила их перед тем, как тебя подпустить! И они тебя, между прочим, полностью устраивали! — кричала я, надрываясь.

— А теперь нет!

— Великолепно!

— Супер!

Он развернулся, скинул ботинки, прыгнул в тренировочные кроссовки и ушел. Задержался на входе, будто что-то хотел сказать. Но вскоре махнул рукой. Дверью еще хлопнул.

Я тоже хотела крикнуть хоть что-нибудь вслед. Что угодно. Но промолчала.

Не помог ни душ, ни музыкальная терапия, ни даже старая-добрая «Анатомия страсти» по кабельному — хотя, может, потому что она была на английском. Я не унималась, ходила по номеру из угла в угол, как заведенная. Даже после разговора с Ангелиной не отпустило. Мои приключения, по всей видимости, достигли кульминации. Вот только что будет в развязке — думать не решалась.

За окном стемнело, я распустила еще влажные волосы, которые местами сбились в пружины, переоделась из халата в пижамные шорты с майкой и подумывала заказать ужин в номер — желание спускаться вниз, чтобы попасть под пристальные взгляды, напрочь отбил Митя.

Когда раздался внезапный стук в дверь, я дернулась и зацепила вазу с цветами. Та с грохотом ударилась о пол и разбилась на мелкие осколки.

Дьявол! Не к добру.

Я поспешила открыть дверь, даже не глянув в глазок, который, кстати сказать, имелся в наличии. И почему не возникло мысли, что это мог быть Влад? А именно он сейчас стоял передо мной и хмурил брови.

— Все в порядке? — Он заглянул мне за плечо, бегло осмотрел комнату.

— Да-да, — сбивчиво ответила и поспешила отойти. — Не разувайся, я вазу разбила.

Сама обула кеды и наклонилась, чтобы собрать осколки. Услышала за спиной ни то рык, ни то хрип, представила, как смотрелись короткие шорты сзади, и усмехнулась под нос, но позу не сменила. Влад обошел меня, опустился на колени, придвинул мусорное ведро и помог собирать разноцветные стекла. Казалось бы, я должна сильнее напрячься, но мне почему-то стало спокойнее с ним. Как будто выпила пару капсул, только без них.

Когда последние осколки убрали с пола, Волконский сел чуть ближе и спиной прислонился к изножью кровати. Я сделала то же самое. Наверное, я могла бы так долго просидеть, но Влад нарушил тишину.

— Я пришел… мне спасатели звонили. Им нужна была информация о времени, пустяк, в общем. Но сказали, что и девчонка, и ее позвоночник в порядке. У нее сердце больное. Ей повезло, что ты оказалась рядом и она отделалась сломанной рукой.

Я улыбнулась, села на постель. Влад последовал моему примеру. Между нами был метр, а казалось намного меньше.

— Зачем вообще рисковать с таким здоровьем? Не понимаю.

Пожала плечами, потому как не имела ответа. Хотя, когда что-то запретно, разве не сильнее этого хотелось?

Наши взгляды снова пересеклись. Момент затягивался, учащался пульс — я слышала стук сердца, он становился громче. Но как же хорошо-то было! Впервые за бесконечно долгое время я чувствовала себя хорошо. Да, такое простое слово, а для меня далекое. Впервые не хотелось грызть себе вены и страдать. Впервые ощущала легкость, почти невесомость. Тело больше не служило тюрьмой. Лишь хранилищем всех светлых чувств, которые на меня свалились. Которые я впустила, осознала и теперь не хотела терять.

Да, мне потребовалось так много лет и одновременно с этим всего пару встреч, чтобы признаться, что Волконского я любила. Глубоко и безвозмездно.

Господи, боже мой.

По телевизору включилась местная реклама, скандинавского типа женщины заговорили на грубом — видимо, норвежском — языке, заиграла красивая музыка. Показывали тот самый Оперный театр в Осло.

— Красиво там, — сказала, проиграв в «гляделки».

— О да, — его голос прозвучал в тон мелодии, — обязательно покажу тебе это место.

— Не нужно, — наверное, слишком резко выдала я.

Влад повернул голову, на лбу залегла морщина.

— Не нужно обещать. — Спрятала взгляд. — Пожалуйста. Особенно когда знаю, что обещания ты не держишь.

Видела краем глаза, как Волконский стиснул зубы, но промолчал. Некоторое время разглаживал на темных джинсах складки, что-то прикидывал в голове. Потер лоб, а затем и все лицо.

Как же он был дьявольски красив! Со всеми татуировками, мелкими шрамами, ужимками и прямым взглядом. С его черными, как самая темная судная ночь волосами, которые он вечно трогал без повода, сильнее путал, зачесывая пальцами назад.

— Я навел кое-какие справки, — низкий приятный тембр вытянул из комы, — об одной картине.

Резко обернулась, пушистая прядь упала на лицо. Он наклонился, заправил ее за ухо. Провел большим пальцем по щеке, ловя каждый мой вдох.

Он знал.

— Голубка, — произнес он, и я съехала на пол снова.

Пора выпускать белый флаг?

Влад не отставал, опустился рядом, сложил ноги в позе лотоса. Мелочь вроде бы, а удивила приятно — у него вышло так легко, наверное, часто медитировал.

— Это то, о чем я думаю? — настойчиво продолжал он.

Я уже догадывалась, что сегодня он добьется всех ответов, но отчаянно оттягивала этот миг.

— Если бы я знала, о чем ты думаешь, мне было бы гораздо легче.

Влад опрокинул голову на кровать, уставившись в потолок.

— Ты была подписана на меня все это время, так? — Он дождался моего кивка. — Ты была на моих занятиях, а я упустил это. Кстати, тогда себя бы в зеркале не признал. Не в форме был. Мне жаль.

— Не о чем жалеть, — честно сказала.

— Картина у тебя?

Я промолчала.

— Что все это значит? — не унимался Влад.

— А что ты хочешь услышать?

— Правду. Хоть раз скажи мне правду.

— Я сомневаюсь, что она тебе нужна.

— Позволь самому решать.

И мы опять в унисон молчали. Мне каждый вдох давался нелегко, когда аромат его резкого парфюма растекался по венам — а это был все тот же аромат, который преследовал меня семь лет подряд.

— Ну, скажем Владилен Всеволодович, — все же набралась сил заговорить, — я поклонник вашего творчества.

— Да ну, — подыграл он.

— А что? Не похожа? — Распахнула шире глаза. — Я посещала многие ваши выставки. И вообще я очень ценю современное искусство, а вы его яркий представитель.

Он громко фыркнул.

— Так, может, ты и сюда приехала ради меня?

Я застыла. Дьявол! Это должно было прозвучать, как шутка. Оно так и звучало! Я просто обязана была бросить что-то даже самое глупое в ответ и пойти дальше! Но точно воды в рот набрала. А он все очень быстро понял. И, кажется, даже побледнел.

— Это ведь не так?

Скажи, что не так, — умоляли его глаза.

Скажи, — уверяла себя, — так всем будет проще!

Его зрачки бегали, изучали мое лицо, трусливо поджатые губы. Он явно не мог поверить. Не хотел верить. Все до безумия усложнялось, ему это было не по вкусу.

— Ай! — вскрикнула я, когда оперлась на правую руку и наткнулась на мелкий осколок разбитой вазы, что отскочил под кровать.

Быстро встала и скрылась в ванной, чтобы смыть с порезанной ладони кровь.

Розовые струи воды стекали в раковину, я не могла оторвать от них взгляд. Входная дверь громко хлопнула — уже второй раз за день, я прикусила губу.

Слишком спокойно, избегая отражения в зеркале, достала ватный диск и зажала им кровоточащую ранку. Понуро вышла и легла, укрывшись до подбородка. Надела наушники, открыла программу и поставила самый пронзительный плейлист из всех — «Дьявольский надрыв». Сегодня, видимо, настал его звездный час.

…Помнишь первую встречу?

Прошло лет сто уже.

Если б можно было, я бы тогда не пришла.*

***********

* Elvira T — Зараза

Отдых стал в тягость. Казалось, погода остро реагирует на мое душевное состояние, все сильнее сгущая вокруг курорта тучи. Снегопад прекратил нашествие, но ветер поднялся нешуточный. Мало кто отважился вернуться на трассы в такой хмурый день.

С Митей мы не разговаривали. Ночью я даже не слышала, как он вернулся, но с утра обнаружила на кровати его сменную одежду. А после на странице друга в «Инстаграме» появился новый эфир с онлайн-тренировкой, на которой засветилась Инна. Они неплохо смотрелись вместе — оба спортивные, высокие и увлеченные. На пару делали такие упражнение, какие мне не светило одолеть и через десяток лет.

С трудом подняв себя с кровати к двенадцати, спустилась в ресторан и застала эту парочку «Твикс» за дальним столиком. Взяла круассаны и сыр с сосисками: может, увидев вредный обед, Митя со мной заговорит?

Шла, как на расстрел, честное слово. Внезапно на плечи навалился пудовый груз вины и потянул на дно. Я ведь желала счастья Мите, а он счастливым не выглядел. Когда подошла, что-то печатал под диктовку Инны — комментарии, видимо.