Мария Коваленко - Любовь в заказе не значится

После сказочного Берлина Питер устроил в голове и на сердце хаос. Она и радовалась, и, как последний параноик, постоянно ждала подвоха.

- Ты так выразительно молчишь, что скоро официанты начнут извиняться только за то, что дышат с тобой одним воздухом, - от Игоря не укрылось ее состояние.

- Пфф… - Ольга взяла в руки бокал с вином, но пить не стала. Любимое Кьянти не лезло в горло. - Ты меня демонизируешь.

- Да? А наш официант чуть не расплескал на меня минеральную воду, потому что у него вдруг развился тремор?

- Если хочешь, я могу ему улыбнуться.

- Ну уж нет. Скоро принесут горячее. Не хочу, чтобы оно оказалось у меня на брюках. - Игорь откинулся на спинку стула и выжидающим взглядом уставился на нее.

Одной минуты сверления глазами, хватило, чтобы Ольга сдалась.

- Сильно заметно, что что-то не так?

Варшавский покачал открытой ладонью в воздухе.

- Где-то между угрозой торнадо и извержением вулкана. На работе проблемы?

Ольга вспомнила странный разговор с Лобановым. Зря она все же не включила стерву и не выпытала, что означал его совет. Очень зря. Однако обсуждать это с Игорем не решилась.

- Моя новая жертва оказалась скучнее предыдущей, - свернула на более безопасную тему.

- Мне ревновать? - Игорь вопросительно приподнял правую бровь.

- Да. Ему пятьдесят шесть. Живет со своей мамой, двумя стриженными пуделями и при каждой встрече имеет мой мозг с мастерством ветерана порнхаба.

- Хороший церебральный секс в наше время штука редкая.

- Устроить для тебя приватный сеанс? - Ольга с чувством облизала губы.

Варшавский поерзал на стуле, усмехнулся, но все же отказался:

- Нет, я предпочитаю старый классический способ.

- Какой скучный тип. И что я с тобой рядом делаю? - уголки ее губ дернулись, и ноющая тяжесть внутри удивительным образом начала спадать.

Поскольку последний вопрос уже стал сакраментальным, Игорь отделался довольной ухмылкой, а еще через минуту с аппетитом принялся за своей стейк.

Так и не попробовав вина, Ольга тоже занялась едой. С каждым съеденным кусочком сочной утки мучившие ее вопросы все дальше отходили на задний план. С каждым теплым взглядом темно-синих глаз внутри разгорался собственный костер.

К середине ужина Власова уже знала, на десерт закажет голого мужчину и не закончит лакомиться им, пока тот не попросит пощады. Осталось продержаться каких-то полчаса в ресторане и минут двадцать в пути.

"Меньше часа", - радостно заключила она, но, словно щелчок по носу, мобильный телефон пискнул о входящем сообщении.

Чтобы попрощаться с планами на ночь, Ольге хватило взгляда на имя отправителя. Алиса - сочувствовавшая ей девчонка из посольства, простой администратор, без привилегий, но всегда первой знавшая, когда прилетит Хасим и в какой гостинице остановится.

О том, что сейчас Ольга снова его кинет, Игорь понял, как только ее телефон мигнул экраном. Белое лицо и решительный взгляд подтвердили догадку уже через несколько секунд.

Зная, что остановить не сможет, Варшавский только крепче сжал вилку.

- Я скажу Николаю, чтобы отвез тебя куда нужно, - отрезав новый кусок стейка, сказал он.

Мудрости не спорить в этот раз у Ольги хватило.

- Спасибо, - встала она из-за стола. - Постараюсь отпустить его поскорее.

- Я доберусь сам. Пользуйся. - Игорь хотел еще добавить, что так ему будет спокойнее, но что-то сдержало.

Ольга скрылась за дверью, не успел он договорить с водителем. Напоминаниями о ней остались тарелка с едой и бокал вина. Это однозначно было лучше, чем в первый ее побег и во второй, но ощущения все равно казались схожими.

Несмотря на привычку есть в одиночестве, приобретенную за годы холостяцкой жизни, аппетит пропал. Игорь без энтузиазма потыкал ножом в свой стейк. Посмотрел на цветастую горку из салата и, вопреки другой привычке - доедать, заказал счет.

Расплатиться удалось быстро, как и найти такси. Спустя двадцать минут после выхода из ресторана он уже сидел на диване в своей квартире и задумчиво смотрел на закат в панорамное окно.

Планы на вечер полетели псу под хвост, планы на ночь - тоже. Не смертельно, но все же неприятно. За последние дни с Ольгой он уже начал забывать, с кем имеет дело. Привык, что свободное время полностью занято ею. Утратил бдительность.

Вроде бы ничего не произошло. Она уходила совсем не так, как в предыдущие разы, но что делать с прорвой времени вечером, Игорь не знал. Смешно и дико! Холостяк с двенадцатилетним стажем не представлял, чем себя занять. Когда только Власова успела переплавить его рельсы и отправить привычные шпалы в утиль?

Среди вариантов, которые первыми приходили в голову, ни один не вызывал интереса. Откупорить коньяк и посибаритствовать в тишине мешала непонятная тревожность. Фильмы по каналам показались скучными, а терроризировать мозг какой-нибудь передачей не хотелось.

Спустя пятнадцать минут перебора "развлечений" осталось лишь два варианта: уйти спать или поработать. Не бог весть какая альтернатива. Но спать не хотелось совсем, потому Игорь открыл ноутбук.

Словно участники гонки, скайп и почтовая программа загрузились одновременно. Так же одновременно вспыхнули уведомления о новых сообщениях и письмах. По привычке Игорь подвел курсор к значку скайпа, но в самый последний момент что-то дернуло открыть почту.

***

На своей памяти письма с пометкой "Важно" от Мартынова он получал не больше дюжины раз. Последний раз - когда кто-то пытался взломать один из серверов компании. Тогда пришлось здорово попотеть, чтобы вычислить хакера, а потом раскошелиться на новое оборудование.

Сейчас… Игорь слишком хорошо помнил, какое задание днем выдал своему безопаснику, и когда тот должен был выслать ответ. Сроки совпадали - Мартынов нарыл-таки что-то на Ольгу.

Открывать письмо и хотелось, и не хотелось. Это было как с ответственностью: брать ее полностью на себя, осознавая все последствия, или остаться в удобном неведенье.

Об ответственности Игорь знал больше, чем хотел. Об ответственности за сестру и ее ребенка. Об ответственности за фирму и ее сотрудников. Об ответственности перед той, которой клялся в любви и звал замуж, а потом помогал выносить чемодан.

Хотел ли он взять ответственность за Ольгу? Пока Игорю не нравилась даже формулировка этого вопроса. Его тянуло к этой язвительной и умной бабе гораздо сильнее, чем к ее предшественницам. Она каким-то шестым чувством ощущала его эмоции и мысли, а он прекрасно видел, что за всеми ее колючками скрывается совсем другая женщина.

Эта другая была словно создана вызывать у мужиков противоественные мысли о моногамии, совместном будущем и покое. Но подошел ли он к той границе, за которой ее прошлое должно стать его?

Днем в офисе Варшавский даже не спрашивал у себя такие глупости. Тогда банально хотелось ясности. А сейчас она сбежала от него в третий раз. То, что казалось ерундой при свете дня, вдруг приобрело совсем другие масштабы, и нужно было решиться…

…принять то желание, которое оказалось сильнее…

…нажать на мигающее окно почтовой программы…

…дочитать до конца последний отчет Мартынова и не приложиться головой о стену.

Последнее желание, сильное, неконтролируемое, охватило его так крепко, что если бы не звонок Николая, он бы если не головой, то кулаками точно подровнял одну из стен.

Но водитель позвонил вовремя, а то, что он сказал, не оставило времени на самоедство и злость.

Еще пару минут назад услышанное удивило бы, но после досье - многое стало понятно. Сердце гулко ударило о грудину. Кулаки сжались.

"Старался остановить", "бросилась под машину", "сотрясение", "ГИБДД" - короткими сигналами замигали в голове слова и, одеваясь на ходу, Игорь второй раз за день вызывал такси.

Глядя на железную дверь с маленьким решетчатым окошком, Ольга чувствовала себя дурой. Самой несчастной из всех дур на земле и самой пропащей.

Этот ублюдок… Этот гад, ее бывший, даже слушать не захотел. Ему не нужны были ни деньги, что она и ее родители собирали несколько лет, ни ее клятвы возвращать сына после каждой встречи, ни она сама.

Он как уличную девку выставил ее из отеля. Попросил охрану больше не впускать, а потом спокойно сел в свой Лексус и отчалил по делам.

Лучше б он всадил ей нож под сердце. Так точно болело бы меньше, и не было бы сейчас кошмара с аварией, полицией, пропахшими сыростью казенными стенами и холодом.

Холод обжигал сильнее всего. Возможно, сознание хваталось за любую уловку, чтобы не показывать весь масштаб катастрофы. Бетонный пол холодил босые ступни. Туфли с отломанным каблуком кучей мусора валялись в углу, а ее модное вечернее платье если что и грело, так это интерес в глазах парочки размалеванных девиц, сидевших с ней в одной камере.

Больше всего хотелось разреветься. По-бабски, чтобы слышно было даже за стенкой, но мозг отказывался подчиняться. Перед глазами стояла картинка с решеткой радиатора, яркими фарами Лексуса и ужасом на лице водителя. В тот короткий миг она была уверена, что теперь точно все. Что глупая отчаянная попытка остановить Хасима станет для нее последней.

Наверное, так и было бы лучше. Так она не тряслась бы от холода, не переживала из-за туфель и не пыталась согреть себя ледяными ладонями. Бесполезное занятие. Способное довести до отчаяния и уж никак не обогреть.

Увлеченная растиранием ладоней Ольга краем глаза заметила, как открылась дверь, но поворачиваться не стала. По ее душу приходить было некому. Николая она отпустила заранее, еще возле отеля. Родителям сообщать о задержании не стала, а Розе планировала позвонить утром.