Донован колебался не долее секунды. Он должен был сорвать маску с этого незнакомца и убедиться, насколько справедливы его подозрения.

— Идет, — сказал он.

Эндрю приходилось сейчас сражаться за себя и за гораздо большее — чтобы защитить Энн от губительного для ее семейства разоблачения в том, что они укрывали в своем доме английского шпиона. Опасность оказаться раскрытым существовала всегда, но только не сейчас, не здесь и не этим человеком!

Оба они спешились, обнажили мечи и пошли навстречу друг другу. Через несколько секунд они сошлись на расстояние, достаточное для схватки.

7

Эндрю был убежден, что Донован его не узнал, но, увидев напротив прищуренные глаза противника, понял, что тот полон подозрений. Что-то вроде дрожи пробежало по телу Эндрю: он должен был одержать сегодня победу. В известном смысле это была возможность отыграться за долгие недели и месяцы подчиненного положения и деланной покорности.

На пограничье принято держаться сказанного. Мало кто решался нарушить данную клятву и покрыть себя несмываемым позором. Теперь перед Эндрю стояла задача одержать верх на Донованом и при этом остаться неузнанным. Он заметил, что спутники Донована также спешиваются.

— Если мне удастся себя защитить, милорд, — иронически спросил он, — могу ли я быть уверенным, что мне не придется обороняться еще от двух клинков?

— Англичанин! — Смех Донована отдался эхом. — Ты хочешь заранее обвинить меня в бесчестии?

Эндрю пожал плечами, и улыбка сошла с лица Донована. Раздраженно шотландец прокричал через плечо:

— Этот джентльмен, кажется, усомнился в нашей порядочности, друзья мои. — Со стороны его спутников послышались возмущенные выкрики. — Объясните ему, — улыбка вновь появилась на лице Донована, — что если он окажется сильнее меня, то сможет идти, куда ему вздумается.

Всем своим видом и тоном Донован показывал, что шансы противника получить такую возможность ничтожны.

Эндрю — высокий, гибкий и стройный в своем черном бархатном камзоле резко контрастировал с Донованом, облаченным в одеяние из дубленой кожи. Одежда англичанина стала как раз одной из причин повышенного внимания Донована к личности сэра Крейтона. Если это переодевание, то для чего и с какой целью? На свои вопросы Донован рассчитывал получить ответ в самое ближайшее время. Противники сбросили плащи и куртки. Донован закатал рукава по локоть, и они встали в боевую позицию. Клинки с лязгом сошлись, и удары стали о сталь наполнили ночной воздух.

Первый удар Донована Эндрю отбил, затем стал имитировать неуклюжесть и даже некоторую оробелость. У Донована была репутация сильного бойца, и Эндрю пытался показать шотландцу, что напуган. Двое шотландцев смеялись, ими овладело веселое настроение; Эндрю продолжал отступать от Мак-Адама, настойчиво преследовавшего его.

Глаза Донована сверкнули весельем. Он двигался грациозно и в то же время целеустремленно. Несмотря на свою массивность, он легко маневрировал. Эндрю нарочито неуклюже оступился, уходя от ложного выпада, и в это мгновение, решив, что соперник потерял равновесие, Донован обрушил на него страшный удар. Он хотел, прежде чем убить противника, сорвать маску с его лица и убедиться в своей проницательности.

Но к Эндрю внезапно вернулось его, казалось бы, утраченное мастерство: резким круговым движением меча он отвел удар и выбил клинок у Донована из рук.

Все были настолько ошеломлены, что на несколько секунд воцарилась полная тишина. Донован стоял, обезоруженный, перед Эндрю. Он не казался испуганным, хотя знал, что находится на волоске от смерти, совершенно открытый для решающего удара противника. Но почему англичанин не рубит его своим мечом?

Однако Эндрю хотел продемонстрировать, что знает толк в обычаях пограничья, согласно которым убийство безоружного рассматривается как бесчестный поступок. Главной целью всех его действий были переговоры о мире, венцом и итогом которых должен был стать брак между Яковом и английской принцессой Маргарет. Убив шотландца, он разрушил бы всякую надежду на заключение мира, ибо перед ним была правая рука короля.

Во взгляде Донована читался вопрос, и, хотя сейчас он находился во власти соперника, Эндрю также ощущал себя не в своей тарелке.

Эндрю улыбнулся под платком, и Донован, уловив улыбку, озлобился еще больше. Вот и хорошо, подумал Эндрю: озлобленный человек теряет осторожность.

— Английский шпион! — выдохнул Донован.

— Это я-то, милорд? Я всего лишь скромный налетчик, искатель удачи.

Донован явственно ощутил веселье в голосе Эндрю.

— И я должен поверить в это? Сними маску!

— Вы, кажется, забыли, что ваша жизнь висит на волосок от смерти, милорд? — отозвался Эндрю, после чего преподнес шотландцу сюрприз. Кончиком меча поддев рукоятку лежащего на земле меча Донована, он изящно подбросил его в воздух, так что Донован машинально поймал его. Даже стоявшие рядом шотландцы с одобрением отметили отвагу и благородство бойца, хоть бы он даже был проклятым англичанином. Однажды взяв верх над Донованом Мак-Адамом, было верхом безрассудства предоставлять ему дополнительный шанс; даже побежденный не мог не ощутить прилива уважения к противнику.

— Может быть, милорд, — негромко заметил Эндрю, — существуют вещи более важные, чем наш с вами поединок? Например, способ навести мосты дружбы между Англией и Шотландией?

— Сними маску, и мы обо всем поговорим.

— Нет.

— Тогда я не могу принять на веру ни одного твоего слова. Ты — шпион, а значит, должен умереть.

Донован чувствовал легкую растерянность и злобу на себя. Ведь ему ничего не было нужно, только снять маску с противника. Но тут же другая мысль пронзила его: если это Эндрю Крейтон и он действительно английский шпион, насколько посвящены в тайну его появления Мак-Леоды? Неужели благородное шотландское семейство вовлечено в общий с англичанами заговор с целью смещения Якова? Это следовало узнать, действуя куда осторожнее. Эндрю оказался вовсе не новичком в деле фехтования, каковым он притворялся до сих пор, а мастером этого дела, и потому схватка становилась не на шутку серьезной. Старая ненависть переполнила Донована Мак-Адама. Англичанин против шотландца… Англия против Шотландии…

— К оружию, — сказал Донован.

Он пытался убедить себя, что намеревается убить всего лишь английского шпиона. Но для него было важнее вызнать, какое отношение этот шпион имеет к Мак-Леодам… и в особенности к Кэтрин. Поединок продолжился, превращаясь в изнурительное и жестокое состязание.

Ни слова не вылетело из уст воинов, наблюдавших за действиями своего господина. Оба противника были в поту, ткань рубашек прилипала к телам. Лязг стали разносился над поляной.

Эндрю, целые сутки не слезавший с коня, устал быстрее Донована. Надо было заканчивать дело раньше, чем силы окончательно оставят его. Но Донован обладал прекрасной реакцией и теперь сражался в полную силу.

Они бились уже полчаса, и Эндрю почувствовал, что он на пределе. Он слышал глухой и частый стук сердца в груди, стараясь экономить силы, восстановить дыхание и прежнюю точность удара, отбивал удары внешне легко и изящно, постоянно уходя из области досягаемости Донована.

Примерявшись к атаке, Эндрю скользнул мечом под клинком Донована, намереваясь его потеснить и далее продолжить схватку. Но действовал он уже из последних сил, и Донован почувствовал это. Он обращался с оружием играючи, пряди мокрых волос прилипли к его лбу: шотландец тоже берег силы. И вот меч Донована поразил плечо Эндрю, так, что меч англичанина выскользнул из его рук. Теперь Эндрю оказался в положении, в которое чуть раньше поставил Мак-Адама. Эндрю вернул ему выбитое из рук оружие, поступив по-рыцарски и по законам чести Донован также не мог прикончить противника, оставшегося без оружия. Его единственным желанием было сорвать маску с побежденного и доставить шпиона к Якову. Но… сделай он это, расплата будет совершена как со шпионом, так и с Кэтрин, со всей семьей Мак-Леодов… Доновану захотелось найти способ обезвредить врага не сейчас и иным способом.

— Сними с пальца кольцо и брось на землю.

Эндрю подчинился, проклиная себя за то, что не послушался совета и не отослал его обратно в Англию.

— А теперь, — сказал Донован негромко, подойдя на шаг ближе, — самое время посмотреть, кто ты такой.

— Я бы не стал приближаться дальше, милорд, — еще тише ответил Эндрю, — за деревьями прячется мой человек с арбалетом на изготовку, его стрела нацелена вам в сердце. Убьете меня, умрете сами. Думаю, нам следует отложить нашу битву до другого случая.

От этих еле слышных слов Донован вздрогнул. Глаза его метнулись в сторону чащи: что-то говорило ему, что англичанин не лжет.

Боль в плече Эндрю была ощутимой, но рана была неопасной. Ему приходилось проходить и через худшее. Тем не менее, рубашка его окрасилась кровью. Эндрю взглянул в мрачное лицо Донована.

— Воспользуйтесь мечом, и вы умрете там, где стоите.

Донован понимал, что он, с его ростом, — идеальная мишень для стрелка. Не отводя взгляда с Эндрю, он отступил на шаг.

— Ты похож на поросенка, надетого на вертел, — бросил он, — и весь нашпигован хитростью и обманом. Прощелыга и притворщик, как, впрочем, и все англичане!

— Вот слова, достойные истинного бандита и невежи, — парировал Эндрю.

— Ты весь состоишь из лжи и обмана!

— А может быть, и нет никакого обмана, зато есть кое-какие соображения, которые не мешало бы кое-кому выслушать?

— Соображения англичанина!

— И все же обдумай их, пока будешь возвращаться домой. Если бы Яков умер, это привело бы на престол его брата-младенца, за которого станут править корыстные и продажные лорды.

У Донована перехватило дух. До сих пор он беспокоился лишь о безопасности Якова, начисто забыв про его маленького брата. Яков отдал его под надзор и опеку Донована. Если бы англичанам удалось похитить его, они заполучили бы в свои руки возможного короля, а это привело бы к смуте в Шотландии. Сказанное следовало понимать так, что есть изменники в ближайшем окружении Донована. Теперь он хотел знать имена.