– Не должны, но ведь отражаются! Каждый из герцогов Харт, начиная с того самого, которого мисс Дорринг, – Маркус покосился на Томаса и Майкла, – повстречала, умирал раньше, чем появлялся на свет его наследник.

– Прямо как в романах миссис Радклиф[2], – заметила Пруденс.

– Пруденс! Где ты раздобыла эти романы? – сурово спросила у дочери миссис Хаттинг.

– Мэри мне дала.

– Мэри…

– А мне они достались от Рут. Она не стала забирать их с собой, когда уехала жить к мужу, – поспешила отчитаться Мэри и, неприязненно посмотрев на Пруденс, добавила: – И я их Пру не давала. Она сама взяла. Вытащила из-под кровати.

– Я хотела что-нибудь почитать.

– И больше тебе поискать было негде? Только под кроватью у Мэри? – усмехнулась миссис Хаттинг.

– На этой кровати и Кэт тоже спит.

– Что ты искала в моих вещах, Пру? – возмутилась Кэт.

Пруденс проигнорировала вопрос.

– Будь довольна, что я взяла только эти старые книги. А ведь могла бы забрать твой дневник.

Мэри беззвучно вскрикнула, вскочила с места и чуть не схватила Пруденс за плечи, но, к счастью, между ними был стол.

– Если я узнаю, что ты его читала, не сносить тебе головы!

– Боишься, что я нашла бы там что-нибудь интересное?

Данли попытался ослабить узел шейного платка, словно ему внезапно сделалось душно. Зря он так. Брак спишет все грехи.

– Прекратите, девочки! – строго велела миссис Хаттинг. – Его светлость не привык к такому безобразному поведению за столом.

Вот это правда. Ничто из того, чему он сегодня стал свидетелем за этим столом, даже близко не напоминало его степенные и, следует признаться, скучные трапезы.

Мэри неохотно опустилась на стул, глядя на Пруденс так, чтобы у той не осталось иллюзий: кара ее настигнет и прощения ей не будет.

– Ваша светлость, – с улыбкой обратилась к Маркусу миссис Хаттинг, – как вы уже знаете, Тео и Мэри собираются обвенчаться через две недели. Я очень надеюсь, что если вы не уедете в Лондон, то не откажетесь отпраздновать с нами это событие.

Вообще-то Маркус терпеть не мог свадьбы, но с ходу отказать миссис Хаттинг не смог. Не хватило духу.

– Спасибо, мадам. Если я все еще буду тут, непременно приду.

– Разумеется, приглашение распространяется на ваших друзей тоже. Мы будем рады видеть их у себя.

– Я им передам. – Маркус был уверен в том, что ни Алекс, ни Нейт не явятся, однако отклонять приглашение за них он не стал.

– И еще… – Миссис Хаттинг, скромно потупившись, рассеянно двигала нож с вилкой.

Господи, что еще за беда надвигается?

– Я хотела спросить, ваша светлость, не знаете ли вы кого-нибудь, кто мог бы взять на себя труд приехать к нам из столицы и украсить наш праздник игрой на фортепиано? – Миссис Хаттинг подняла голову и обезоруживающе улыбнулась. – Отъезд мистера Уотлса, то есть герцога, увы, сильно нарушил наши планы.

– Это так, – кивнув, подтвердил мистер Хаттинг. – Любовь, как говорят, всегда права, и мы с этим согласны, естественно. – Насчет «естественно» он, пожалуй, погорячился. Маркус перехватил устремленный на мужа тяжелый взгляд миссис Хаттинг и понял, что жена викария была готова на все, чтобы не дать объединиться любящим сердцам мисс Франклин и герцога Бентона, если бы могла таким образом удержать герцога в Лавсбридже до той поры, пока не выдаст Мэри замуж. – Но нам бы хотелось, чтобы эта любовь случилась несколько позднее, – закончил свою мысль викарий и улыбнулся. – Однако герцог и герцогиня, конечно, думают иначе. И правы они, а не мы.

– Не беда, папа, – промолвила Мэри. – Обойдемся без фортепиано.

Данли мудро воздержался от участия в дискуссии.

– Полагаю, во время церемонии мы действительно обошлись бы без музыки, – нахмурившись, произнес викарий, – хотя я все равно надеюсь найти кого-нибудь, кто умеет играть на органе, но как можно танцевать в отсутствии музыки, Мэри?

– Мистер Линден неплохой скрипач…

– Мы не будем танцевать под пиликанье мистера Линдена!

– Мы на всех праздниках танцуем под его пиликанье, и ничего.

– На праздниках – да, а на твоей свадьбе – нет. – Миссис Хаттинг тяжело вздохнула. – По крайней мере, хочется надеяться, что нам не придется слушать его скрипку на твоей свадьбе.

Маркус понимал, что ему ничего не надо говорить, но неожиданно сказал:

– Лорд Хайвуд – отличный музыкант, мадам. Я не знаю, уедет ли он до свадьбы вашей дочери, поскольку они с лордом Эвансом собирались отправиться на отдых на север, в Озерный край, но я могу у него спросить.

– Не откажите в любезности, ваша светлость! – Миссис Хаттинг смотрела на герцога так, словно он только что подарил ей сундук с драгоценностями. – Было бы просто чудесно, если бы лорд Хайвуд сыграл для нас. Если его это не затруднит, разумеется.

– Да, но я не могу вам ничего обещать.

– Конечно, ваша светлость.

Но при этом она вся сияла от счастья и благодарно улыбалась ему. Теперь Маркус чувствовал себя обязанным не обмануть ее ожидания. Если придется, он притащит Нейта и Алекса сюда на аркане. Или найдет для свадьбы другого музыканта.

– Прошу меня извинить, ваша светлость, я должна уложить младших детей. За мной, Томас, Майкл, Сибилла и Пруденс! Пожелайте его светлости спокойной ночи.

Девочки присели в реверансе. Мальчики поклонились. Микки схватил Маркуса за руку и, заглядывая ему в лицо, шепнул:

– Вы мне нравитесь, герцог. Пожалуйста, женитесь на Кэт.

– Пойдем, Майкл! – позвала мать. – Хватит докучать его светлости.

– Он мне не докучает, миссис Хаттинг. – Но что он мог ответить мальчику? Маркус бережно пожал детскую ладонь. – Поживем – увидим. А сейчас иди с мамой. Добрых снов.

Микки пошел следом за братьями и сестрами, но вдруг развернулся и, подбежав к Маркусу, обхватил его руками за шею и крепко обнял. И молча двинулся за остальными детьми. Все случилось так быстро и неожиданно, что Маркус не успел никак отреагировать.

– Простите, ваша светлость, – произнес викарий. По глазам его было видно, что у него неспокойно на душе. – Надеюсь, вы не в обиде на Микки.

Маркус пытался взять эмоции под контроль, но, кажется, потрясение было написано у него на лице. Хорошо еще, что только потрясение.

– Я не в обиде на мальчика, мистер Хаттинг!

«При одной лишь мысли, как доверчиво обнимали эти руки его шею, как прильнула к щеке эта детская щека…»

Теперь уже Маркус жалел, что не обнял Микки.

Родители Нейта не баловали детей лаской. И между собой тоже не были особенно нежны. Маркус не сомневался, что они любили друг друга, но их взаимные чувства вполне укладывались в общепринятые представления о том, какими должны быть отношения двух титулованных особ, связанных узами брака: весьма сдержанными, даже, если хотите, выхолощенными. Маркус и Нейт видели маркиза и маркизу Хайвуд редко – детство их в основном проходило в обществе слуг: нянек, гувернанток, а позднее воспитателей и наставников.

В этой семье все было по-другому.

А как же иначе? Мистер Хаттинг хотя и родился от графа, сейчас был лишь викарием, чьи средства не позволяли содержать армию слуг для забот о многочисленном потомстве.

– Мальчики, вы можете быть свободны, – сказал викарий своим сыновьям Генри и Уолтеру. – Попрощайтесь и не забудьте про заданные вам на завтра переводы с латыни. Надеюсь, – выразительно вскинув бровь, добавил родитель, – что работа если еще не закончена, то близка к завершению.

– Да, папа.

– Я как раз собирался закончить, папа.

Викарий, проводив мальчиков взглядом, обратился к Маркусу:

– Они хорошие ребята, ваша светлость. Может, не слишком усидчивые и способные к наукам, хотя я питаю определенные надежды в отношении Уолтера, но сердца у них добрые.

По глазам викария было видно, как он гордится своими сыновьями.

«А мне не дано испытать этого чувства».

– Они оба – бездельники и шалопаи, – заявила Кэт. – У них одни шалости на уме.

– Они мальчики, Кэт, – улыбнулся викарий. – Мальчики без баловства не могут.

– Папа, я больше не желаю терпеть их издевок насчет… – Она посмотрела на Маркуса и покраснела.

Интересно.

Кэт быстро отвернулась и уже не сводила глаз с отца.

– И еще они учат Томаса и Майкла всяким нехорошим словам!

– И мои братья меня учили тому же. – Викарий от души рассмеялся. – Мне больно об этом говорить, Кэт, но плохие слова – самое невинное из того, что близнецам предстоит перенять от старших братьев. Я самый младший из четырех сыновей, ваша светлость, – пояснил викарий, обращаясь к Маркусу. – О многом знаю не понаслышке, а из личного печального опыта.

– Ваша дочь говорила мне, что вы брат Пенленда, сэр. Не могу сказать, что хорошо знаю графа, но я знаком с его сыном. Ни тот ни другой в озорстве не замечены. Напротив, за ними обоими закрепилась репутация истовых ревнителей строгости и порядка.

– Да, время нас меняет. Но их таковыми сделала графиня. Она… – Викарий поджал губы и покачал головой. – Вот как бывает: я, служитель культа, чуть было плохо не отозвался о жене своего брата. – Он оперся ладонями о подлокотники стула и, подавшись вперед, предложил: – А не пройти ли нам в гостиную и выпить по бокалу бренди? – Викарий с улыбкой посмотрел на жену. – А для дам у нас есть чай.

Маркус встал, и следом за ним поднялись со своих мест все остальные: викарий, мисс Хаттинг, Мэри и Данли.

– Боюсь, мне придется отказаться от вашего предложения, сэр. Мне пора возвращаться в замок. – Маркус сполна прочувствовал, что такое настоящая семейная жизнь, без купюр и церемоний; большей эмоциональной нагрузки он просто не выдержит. – У меня гостят друзья, и обязанности хозяина не позволяют мне оставлять их без внимания на долгое время.

– Конечно, ваша светлость, – промолвил Данли. – Я…

– Мистер Данли, не стоит беспокоиться! – воскликнул Маркус. – Я не стану лишать вас удовольствия от общения с вашей невестой. Дорогу в замок я могу найти и сам.