Александра Ермакова - Лютый: Чужая Моя!

И правда забываю, ровно пока через пару часов не покидаю клуб.

Тачка стоит немного дальше от входа, и пока иду — замечаю в переулке через дорогу какую-то мешанину из тел. Сопение, всхлипы, умоляющий девичий голосок, пререкаемый мужскими…

Не то чтобы в рыцаря любил играть, но проходить мимо беспредела — точно не моё. Да и не солидно как-то, в грязном проулке бабу тискать, и явно без её желания. Мне несложно — помогу, тем более раскидать ушлёпков дело плевое.

Что и делаю парой точных ударов.

Сначала одного рывком за загривок отрываю от бабы, которую они зажимают между собой, хер его знает, что собираясь в такой позе делать — попугать если только! Махом к себе лицом прокручиваю, и мой кулак таранит его опешившую морду. Второй мудак даже не успевает среагировать толком на моё появление и потерю напарника, а я уже стою напротив него. Пьяного, туго соображающего, что происходит.

Нас разделяет только девчонка… растоптанная, зарёванная, лицо в крови…

Мне хватает доли секунды, чтобы в зарёванном и запачканном кровью лице углядеть кто она.

Вера!

Ушлёпок её продолжает судорожно удерживать поперёк тела рукой, удерживая между нами как щит.

— Ты чё?.. — давится негодованием мужик.

Мой кулак опережает его язык и собственную мысль, что можно было всего лишь пугнуть… Тварь бы с криками сбежала, сшибая углы и забыв о приятеле, который продолжает хрипеть на асфальте и харкаться кровью. Но нет… Это слишком невинный исход для таких мразей. Поэтому бью без жалости и сострадания, ломая кости и хрящи опешившей хари мужика. Его словно тараном отшвыривает от Веры, а я с наслаждением наступаю на тварь, добавляя несколько ударов. Тёплая кровь приятно ласкает кулаки. Задним фоном повизгивает девчонка, умоляя остановиться, и только её увещевания даруют тваринам жизнь!

Не уверен, что жизнь здоровыми и невредимыми, но, однозначно, когда я из проулка уволакивал под руку рыдающую Веру, оба мудака ещё дышали/хрипели.

— Тебе в больницу нужно, — без деликатности придержав за подбородок, принудительно осматриваю Веру на повреждения. Светлые растрёпанные волосы смахиваю с лица, кручу её голову налево-направо, вверх, вниз…

Её несильно, но отделали — глаз немного заплывает, из носа кровь до сих струится, губа тоже разбита.

— Нет-нет, мне нельзя, — рьяно мотает головой малышка. — Не волнуйся, я сама, — закусив губу, избавляется от моего хвата за подбородок, заправляет лохмы за уши и потерянно оглядывается по сторонам, пока взглядом не стопорит на крытой остановке: — Мне недалеко… приглаживает порванную, заляпанную кровью блузочку.

Я чуть глаза не закатываю:

— А ну садись, — насильно впихиваю девчонку в свою машину.

— Я не хочу, — то ли тупая, то ли ещё не отошла от случившегося, но сопротивляется.

— Да не трахать я тебя собираюсь, — рычу устало, — просто довезу, куда нужно!

Лютый/Сергей

Пока едем, несколько секунд наблюдаю, как девочка копошится в сумочке. Слёзы уже высохли, но физиономия жутко выглядит.

Одним глазом кося, ловко распахиваю бардачок и, выудив пачку влажных салфеток, сую девчонке в руки:

— На!

— Спасибо, — опять кусает губу.

Пока приводит себя в порядок, набираю Гончего.

— Да? — бросает в трубку друг, явно недовольный, что его оторвали от «важного» дела.

— Слыш, я тут у клуба чуть потолкался…

— Да ну, Лютый, ты без мордобоев можешь? — шумно дыша, упрекает Гончий.

— Могу, другие не могут, — бурчу безлико, следя за движением на дороге.

— Наши или левые? — уточняет друг, уже прикидывая, как заметать следы.

— Какие-то отморозки.

— Живы хоть?

— Уезжал, они ещё из проулка не выползали, но вроде дышали… Почистить бы.

— А сам? Там же наши…

— Я уже в пути, и у меня тут багаж.

— Да ну?! — присвистывает Гончий. — Красивый хоть?

Мимолётно кошусь на Веру, которая себя в маленькое зеркальце рассматривает — языком по губе водит, морщится.

— На любителя, — коротко бросаю.

— Бл*, вот умеешь ты тихо погулять, да так, что мне потом геморра до гроба! — ворчит друг, и я его понимаю, в отличие от меня он сейчас на тёлке работал, по крайней мере, по этой причине не пошёл в клуб. А вот я не пойми какой херней занимаюсь.

— Буду должен, — брякаю, скидывая звонок и откладывая мобильный на верхнюю панель.

— Надеюсь, вы их не убьёте? — неожиданно подаёт голос девчонка, убирая зеркальце в сумочку.

— Нет, в больницу отвезут, чтобы памперсы сменить, — отзываюсь спокойно.

— Я серьёзно, — мямлит Вера.

Кошусь на неё, опять злясь на себя и своё никому не нужное геройство:

— За кого ты меня принимаешь?

— За опасного… бандита, — искренне признаётся девчонка.

Молчу.

Она права, убить для меня уже ничего не стоит, но я не лишаю жизней без крайней меры. Жаль только, что малышка меня с первого взгляда оценила как «опасно».

— Ну так… куда тебя? — решаю съехать с неудобной темы.

Вера затаивается, даже дышать перестаёт.

— Домой? К мужу, любовнику? — перебираю.

— Я… не замужем, — тихо отзывается девчонка. — А домой мне нельзя, — виновато роняет, опять задумчиво жуя губу.

— К подруге? — ещё подкидываю вариант.

Вера сникает, глаза в пол:

— Нет у меня больше подруги.

— А Эвета разве?..

— Нет, Эва просто хорошая знакомая. И помогает мне здорово, но сегодня она со своим парнем. Поэтому место в клубе отдала мне, и я… не хочу ей мешать отдыхать.

— Понятно, — бурчу под нос и, недолго думая, сворачиваю в своём направлении.

— А мы куда? — настораживается маневру Вера с напуганным лицом.

— Ко мне, — отрезаю я.

— К… вам? — на выходе роняет девчонка. — Нет, нет, — нервно качает головой. — Это неудобно? Нельзя же так… Лучше, вон, на остановке, — кивает на очередную остановку, которую проезжаю, не моргнув глазом.

— Прошу. Я сама справлюсь…

— Я так понимаю, ты в клубе не задержалась, — решаю поставить точки над «i». — Ушла до окончания смены. Тачки нет… До начала работы общественного транспорта больше часа! Начинается дождь, — подтверждая непогоду, включаю дворники, которые редкими махами слизывают жирные водяные капли с лобового. — Чтобы ты понимала, я не сильно джентльмен, но тебя не брошу на улице. Тем более, идти тебе некуда! Переспишь у меня, а там на трезвую голову чего-нибудь придумаешь. Гулять по городу, защищая тебя от очередных отморозков — нет сил. Я тоже дико устал.

— Мне очень неудобно, — опять мямлит Вера. — И благодарна вам…

— Тебе, — поправляю строго. Она вот этим своим поведением и неуместным этикетом дико начинает бесить.

— Тебе, — кивает согласно девчонка. — Но, правда, я сама…

— Бл*, — скриплю зубами, чтобы не рыкнуть грубее, чем стоит, — давай без мозговыебона, — отрезаю сурово. — Сказал ко мне — значит так!

Вера вжимается в спинку кресла, словно я уже вытащил нож и натачиваю у неё на глазах, чтобы её же разделать.

— Думаешь, наброшусь и насиловать буду? — выдаю мысль, от которой ржать охота. Даже хмыкаю, но чем дольше смотрю на напуганную девчонку, тем суклы сильнее сводит. В итоге, улыбка сходит на нет, ведь судя по взгляду Веры, она именно так и думает. Полный…

— Да ну нахер, — бросаю в сердцах, — не трону я тебя, если конечно, сама не полезешь, — добавляю не без иронии.

— Не полезу, — рьяно мотает головой девчонка.

И смех и грех!

— Ну вот, поспишь, и дуй на хер, — раскладываю по полочкам своё предложение, отчасти лукавя. Насиловать, может, и не собираюсь. Принуждать или шантажировать помощью, а вот… просто так отпустить на хер — не уверен.

Варя

Боже!

Меня волнение переполняет. Всё кажется, что он сейчас затормозит и как в одном из фильмов про бандитов, принудит к сексу.

Я естественно не собираюсь коровой безропотной терпеть — буду отбиваться до последнего.

Не для того я ушла из дому, чтобы нарваться на маньяка!

Я вообще уходила, уверенная, что не нарвусь… Я хотела доказать, что могу себя обеспечить! Что смогу найти работу! Что могу быть самостоятельной! Что могу быть не такой ханжой и скромницей, какой воспитали! Что я… личность!

Чёрт! И как меня угораздило влезть во всё это?..

Впервые в жизни разозлилась. Впервые не пожелала уступить.

Как наяву слышу голос отца:

— Если поговоришь с ним! Без истерик и скандалов! Вы же цивилизованные люди! — тоном не терпящим возражений заявляет папа, подтверждая приказ ударом кулака по письменному столу в своем домашнем кабинете.

Сюда почти втолкнул пару минут назад, когда сообщили, что ко мне пришёл Виктор «поговорить», а я наотрез отказалась: «Не хочу его видеть и слышать! Он мне изменил!!! С моей подругой!». Мама закатила глаза и запричитала, что я маленькая, глупая девочка, а отец решил меня вразумить… наедине, пока мать милейшими улыбками встречает моего бывшего в зале.

— Я пока не готова… без истерик! — выпаливаю в сердцах. — Ты хоть понимаешь, как это… — задыхаюсь от чувств.

— Варя, ты ведёшь себя неправильно! — твёрдо, но уже без напора отрезает папа. — Необдуманно и эгоистично, — в глазах отца плохо скрываемая паника и отчаяние.

— Я? — опешиваю от очередной новости. — Мне кажется я была вполне цивилизованной и воспитанной, когда вместо разборок на вечеринке, тихо порвала отношения и просто ушла…

— Ты же понимаешь, что так не делается… — мягче бормочет папа. — Вы должны поговорить… обсудить.