Больше не говоря ни слова, покидаю комнату, сбегая по лестнице вниз. Мне нужно поспешить, не дать Юле совершить какую-нибудь опрометчивую глупость. Ведь этот Костя уже может виться около ее юбки, намереваясь залезть к ней в трусы.

Не допущу этого. Я не отдам ему мою женщину! Никогда!

Со всей дури вцепляюсь пальцами в руль и сжимаю челюсти до скрежета зубов, когда заезжаю во двор Юлиного дома и вижу… как она в черном платье, обтянувшим ее как вторая кожа, садится на переднее сиденье автомобиля Константина.

Все-таки ублюдок почуял свободное, вакантное место. Сию минуту примчался, распуская свои мерзкие ручонки на чужую собственность.

Рычу, подстегиваемый бешеным адреналином в крови. Кулаки чешутся набить ему морду, забрать Юлю себе и не отпускать до самого утра, пока вновь не докажу всеми доступными способами, мне стоит доверять.

Следую за ними на приличном расстоянии до самого ресторана «Скарлетт». Дорогое, пафосное место. Очень хорошо знаю владельца, с которым раньше часто напивались в баре и снимали там телок на ночь.

Теперь это все в прошлом.

Паркуюсь на другой стороне дороги и как серийный маньяк наблюдаю за парочкой, зашедшей внутрь и… хвала небесам, севшей около окна. Угол обзора до такой степени удачный, что видно каждое их гребаное движение. Жаль, что по губам читать не могу.

— Сукин сын.

Желание схватить монтировку и превратить в месиво лицо напыщенного идиота становится сильнее, когда он дотрагивается до ее руки, целует пальчики, а Юля даже не сопротивляется. Она, черт возьми, наслаждается этим.

Гребаный ад. Внутренности устраивают кульбит, на части рвет от плохого предчувствия. От ощущения некой безысходности. Словно пропасть подо мной разверзнется, и адский пес заберет навсегда в царство дьявола.

Серебристый лексус на время скрывает от меня Юлю и Костю. Ору нечеловеческим голосом, чтобы шатенка свалила нахрен и не загораживала вид. Ей требуется пара минут, дабы завести пафосный авто и уехать под попсовую музыку прочь.

Устремляю свой взор на окно ресторана, получая, словно мощный разряд электрического тока по телу. Пулю, пронзающую насквозь, убивающую за долю секунды. Глаза не верят в происходящее, мозг отказывается здраво это воспринимать.

Шок. Непонимание. Гнев. Ярость.

Ядерная смесь из эмоций берет верх над здравым смыслом, когда вижу стоящего на одном колене Константина и протягивающего Юле бархатную коробочку с, мать его, обручальным кольцом.

Глава 47

Юлия

— Хорошо, Кость, я буду готова в течение часа. До встречи!

Кладу телефон на полочку и, уперевшись ладошками в края раковины, стараюсь выровнять дыхание и замедлить бешеный стук сердца. Поплакать бы, устроить истерику с беспорядком в комнате, покричать в пустоту. Но не могу. Слез уже нет, высохли.

Внутри как черная дыра, засасывающая все чувства и эмоции. Душа так устала, что готова покинуть мое тело, превратив меня в безликого призрака, летающего по квартире и пугающего жильцов.

Габриэль вновь спустил меня на дно ада, возвысив перед этим до небес. А ведь говнюк так умолял его простить, дать ему еще один шанс все исправить, но сам же его и проворонил.

Урод! Мерзавец! Подонок!

Хватаю первый попавшийся тюбик с кремом и со всего размаху кидаю об стенку. Вся дрожу, трясусь как в лютый холод, пытаясь привести чувства в норму. Собрать себя по осколкам перед встречей с Костей.

Я больше не могу обманывать молодого человека, нам нужно серьезно поговорить. Продолжать отношения не имеет никакого смысла. Мне никогда не стать для него настоящей девушкой, раскрыв для него свое сердце. Пусть он найдет себе ту, что оценит все его достоинства и не будет думать рядом с ним о другом мужчине.

Габриэль — мой яд, наркотик. Я зависима от него, одержима им на всю жизнь. Войди он сейчас в мою комнату и начни умолять о новом шансе в наших отношениях, мои решительность и непоколебимость дали бы трещину. Сердце бы его снова приняло, хотя и кровоточит из-за него.

Надеваю первое попавшееся платье для похода в ресторан, делаю легкий макияж, волосы оставляю распущенными, надеваю туфли на невысоком каблуке и, взяв со столика сумочку, покидаю одинокую квартиру. Полина забрала Лекса к себе с ночевкой, так как видела мое опустошенное состояние.

Подруга дала мне время привести мысли в порядок и решить окончательно, буду ли я двигаться вперед или же медленно пойду на дно бездны.

— Моя дорогая, ты чудесно выглядишь.

Сажусь в машину Кости, что-то невнятно отвечая на его комплимент. Обычная дежурная фраза, которая мужчину даже не смущает, а наоборот вызывает словесный понос. Власов о чем-то рассказывает, я же просто киваю, иногда вставляя свои пять копеек.

Мне кажется, будто меня как осужденную везут к месту казни. Как жертвенного барашка, который окажется на праздничном столе. Ничего перед собой не вижу, как будто темнота накрыла весь мир, не оставив ни одного проблеска света.

Совершенно не замечаю, как выхожу из машины и оказываюсь за столиком в ресторане. Я словно робот с запрограммированными движениями. Делаю то, что велит мне создатель.

Костя что-то заказывает у подошедшего официанта, просит дорогое шампанское для особого случая, а после его ухода… вдруг опускается на одно колено и протягивает мне бархатную коробочку.

Гробовая тишина давит на уши. Взгляды посетителей раздражают, вызывают приступ паники. Обнимаю себя руками, глядя в сияющие от любви глаза Кости. Набираю побольше воздуха в легкие, знаю, что сейчас разрушу все его мечты.

— Прости, — с трудом на ноги поднимаюсь, — я не могу стать твоей женой, Кость. Мы, — облизываю сухие губы, — должны расстаться.

Оставляю Власова опустошённым и шокированным. Пробираюсь к выходу, ощущая спиной осуждающие, презрительные взгляды. Кто-то в открытую шепчется, да только мне глубоко насрать на их мнения. Они для меня не имеют никакого значения.

— Юля! — не останавливаюсь при звуках своего имени. — Юля, мать твою, стой!

Кто-то хватает меня за талию, резко разворачивая к себе. Прижимаюсь к теплому, такому желанному телу, ощущая сводящий с ума аромат парфюма.

— Габриэль!


Габриэль

Поверить не могу, что Юля здесь, в моих объятьях. Прижимается ко мне, обнимает ручками за плечи и трется носом о мою шею, вызывая табун мурашек. Она не дала согласие на брак, не приняла кольцо этого индюка. Блонди приняла верное решение, иначе бы я превратил в кровавое месиво рожу этого самодовольного чувака.

Уж адреналина в крови у меня предостаточно. Также как и дикого желания разложить на заднем сиденье тачки — Юлию Лебедеву, отправив ее в мир чувственных наслаждений.

— Отвези меня домой, — еле слышно шепчет. — Пожалуйста. Я хочу уехать отсюда. Габриэль, поехали.

Да я готов любой ее каприз, просьбу или приказ выполнить. Даже по горящим углям пройти, если она даст еще один шанс, самый последний и очень важный для меня.

Всю дорогу до ее квартиры мы едем молча. Из колонок слышится зарубежная рок-песня. Юля смотрит в окно, изредка выводя на стекле какие-то узоры. Я же пытаюсь сосредоточиться на дороге и не попасть в аварию, но снова и снова бросаю на нее мимолетные взгляды.

Сжимаю руль до побелевших костяшек, лишь бы не наброситься подобно голодному волку на беззащитного зайца, нашедшего у меня покой и защиту.

Это ее платье просто добивает мою и без того пошлую фантазию. Так и хочется остановиться на обочине, разорвать на ней трусики и опустить на каменный член, вызывающий чертов дискомфорт.

Не могу на месте спокойно сидеть, приходится провести ребром ладони по внушительной эрекции, чтобы хоть как-то снять напряжение. Кровь кипит, разум вообще в отключке, только лишь животная страсть сейчас мною движет.

Трахать и трахать. Трахать и трахать. До самого утра.


Глава 48

Габриэль

Когда заезжаем во двор дома Юли, мне кажется, что вот сейчас она меня пошлет, зайдет в подъезд и навсегда исчезнет из жизни. Да только Лебедева коварно усмехается, облизнув сочные губы.

Наклоняюсь чуть вперед, но она отрицательно качает головой, глядя на меня томным, горящим похотью взглядом. Проводит указательным пальцем по моей нижней губе, за что получает легкий укус за подушечку. Чуть приподнимается, гипнотизируя голубыми глазами, ерзает на месте и…вешает мне на плечо свои черные шелковые трусики.

— Поймай меня, если сможешь, — звонко смеясь, вылезает из машины, оставляя меня в легком ступоре. — Живее, Росси, — подол платья едет вверх, и вот она демонстрирует всему двору свою голую, подтянутую задницу.

Да я ее сейчас отшлепаю до отпечатков ладоней на ягодицах. Руки то так и чешутся.

— Сучка! — ору нечеловеческим голосом, пускаясь за ней следом. — Тебе пиздец, Лебедева!

Едва успеваю придержать дверь подъезда. Слышу ее задорный смех с третьего этажа. И как только добежала на своих каблуках?

С горящим от желания членом и переполненными яйцами как-то трудно передвигаться, охота опустошить себя внутри мокрой киски Юли. Много-много раз. Затрахаю так, что с кровати встать не сможет. Неделю! Нет, лучше две!

— Какой же ты медлительный итальяшка. Незаметно старость подкралась?

Вваливаюсь в прихожую, тут же припечатывая Юлю к стене и давая ей почувствовать всю силу своего желания. Девушка громко стонет, прикусывая нижнюю губу и потираясь промежностью о мой пах.

Это сродни катализатору, впрыску адреналина в кровь. Как будто перед быком машут красной тряпкой, дразня его и вынуждая ринуться в бой.

— Трахни меня, Габриэль, — острый язычок чертит контур моих губ. — Жестко, дико, как животное. Ты же этого хочешь!