— Господин Губанов давно не твой работодатель, — возразила Изольда. —  Так что пойди и докажи этому недальновидному дельцу, на что способны истинные женщины. И не забывай — ты настоящая леди, не чета его бывшей жене.

 Вернувшись, Виктор тотчас включился в работу.  Он не жалел сил и средств, чтобы вернуть доверие покупателей и сотрудников фирмы. Император фармацевтики вернулся к своим подданным и личным примером вдохновлял всех и каждого.

Не желая расставаться с дочерью, Виктор всюду брал ее с собой. Первые дни Варенька стеснялась и пряталась за отца, но затем привыкла.

В рабочем кабинете гиганта фармацевтики она устроила настоящий рай для игрушек. На широком рабочем столе возвышался кукольный особняк, а на сложенных в углу папках стояла игрушечная веранда, в которой Барби и ее «дочки» пили чай.

За прошедшее время краска на пупсах почти стерлась, но Варенька ни в какую не соглашалась заменить любимец на новых. Девочка с удовольствием возилась с пластиковой семьей и просила у папы новых нарядов и аксессуаров. Не для себя — для игрушечных фавориток.

Виктор тревожился за дочь. Больше всего его беспокоило то, что малышка упорно именовала Барби мамой, а одного из пупсов — своей сестрой.

Психологи, к которым обращался господин Губанов, синхронно заявляли: многие дети имеют воображаемых друзей, и это нормально. Но вот то, что малышка считает Барби мамой — не что иное, как попытка воссоздать полноценную семью.

Виктор разделял чувства дочери. Беседуя по рабочему телефону или просто разбирая документы, он то и дело поглядывал на Варю. Малышка самозабвенно возилась с куклами, будто выпадая из реальности.

Виктор делал все, чтобы хоть немного отвлечь дочурку. Водил малышку на игровые площадки, в гости к семейным приятелям, смотрел вместе с нею мультфильмы и читал сказки. Но свободного времени у горемыки-отца было мало, а Варенька, едва оставшись без его внимания, тут же возвращалась к любимым игрушкам.

И господин Губанов решился. Попросил Лиду навести справки о Еле.

— Разрешу ей увидеть дочь, — ответил он на недоумевающий взгляд секретарши. — Неправильно, что я лишаю Варю матери.

Лида задумчиво поджала губы и посмотрела на Варю. Девочка устроила на офисном кресле отца пикник с угощеньем и вынудила хозяина кабинета сиротливо сидеть на диванчике для посетителей.

Секретарша не сдержала растроганной улыбки и вежливо отозвалась:

— Разумеется, Виктор Васильевич, я немедленно выполню вашу просьбу.

Она покинула кабинет Губанова и взялась за телефонную трубку. Обзвонила подруг Ангелины и, опечаленная, вернулась к шефу.

Лидочка не хотела пугать малышку тем, что собиралась поведать ее отцу. Она склонилась к уху патрона и прошептала:

— Ваша бывшая вновь угодила в клинику для наркоманов. Туда ее отвезла Милена: подруга устала терпеть выходки своей гостьи и ее бешеный нрав. Похоже, у Ангелины не все ладно с психикой.

Виктор побледнел. Поднял глаза на усыпанное веснушками лицо секретарши и уточнил:

— Найди мне адрес этой клиники и договорись о посещении. Я сам побеседую с Елей и только после этого приму окончательное решение.

Лида с трудом удержалась от искушения заметить, что встреча с бывшей супругой не грозит Виктору ничем хорошим. Но манеры и занимаемая должность не позволили ей этого.

Секретарша вежливо кивнула и направилась к выходу.

— Постой! — окликнул ее шеф.

Лида задержалась у двери и обернулась.

— Чем от тебя так вкусно пахнет? — неожиданно задал вопрос Виктор. — Аромат такой знакомый и в то же время необычный.

Довольная похвалой начальника, Лидочка зарделась.

— Это новые духи, их выпустила фирма «ИзоДар». Аромат прогретой солнцем травы с оттенком малины — обещает стать хитом этого лета. Только вот название слишком обыденное — «Даша».

Взгляд Виктора смягчился, в голосе послышались загадочные интонации:

— А по-моему, прекрасное название для духов.


Реабилитационный центр, в который подруга упекла Ангелину, только с виду напоминал санаторий-профилакторий. Внутри же — отдельные боксы для буйных пациентов, смирительные рубашки и крепкие парни-санитары, вооруженные шприцами с успокоительным.

Перед встречей с бывшим мужем над внешностью именитой пациентки изрядно поколдовали сиделки. Но даже сквозь толстый слой грима проступали темные круги под глазами, дряблая кожа и флебиты — воспаления вен. Изможденная, похудевшая, Ангелина походила на шизофреничку: асимметричное лицо, приоткрытый рот, блуждающий взгляд мутноватых глаз. Пораженный токсинами  организм не справлялся с естественным старением, и бывшая «леди» выглядела дряхлой бабкой — пожухлой, как урюк.

— Наркомания — это добровольное сумасшествие, — развел руками лечащий врач Ангелины.

Виктор наблюдал за бывшей супругой через «одностороннее» зеркальце, вмонтированное в дверь палаты. Безумная ведьма ничем не напоминала ту «леди», которой прежде была Ангелина.

— Она сможет когда-нибудь вернуться к нормальной жизни?

Медработник многозначительно поводил носом и произнес:

— Все зависит от желания пациентки. Пока она сама не решит завязать с пагубной привычкой — медицина бессильна.

— А я надеялся устроить ей встречу с дочерью, — печально вздохнул Виктор.

Доктор устало потер переносицу, поправил очки.

— Процесс реабилитации долгий и сложный, но через неделю   абстинентный синдром пойдет на убыль, и Ангелине Ивановне станет легче. Возможно, свидание с дочерью даст ей стимул шагнуть дальше.

Виктор отошел от окошечка — вид бывшей супруги вызывал у него приступ дурноты.

— Я все надеялся, что с течением времени наша девочка забудет мать, но Варенька скучает по ней. Не знаю, как поступить…

Врач с сочувствием посмотрел на посетителя и согласно покивал:

— Психоэмоциональные связи между матерью и ребенком очень сильны, их не так-то просто нарушить.

— Но показывать малышке… это? — Виктор не нашел более подходящего слова.

 Светила медицины покопался в багаже знаний и предложил:

— Для начала можно показать девочке  фото матери. Если малышка ее узнает, то мы устроим встречу, если нет… Иногда у детей наблюдается психологическая потребность в матери, не адресованная конкретному лицу.

— Я выбросил все Елины фотографии, — предупредил Виктор. — А делать снимок сейчас…

Его передернуло от отвращения и он замолчал.

— Я дам вам фото пациентки, сделанное больше года назад, — заискивающе улыбнулся доктор, — тогда ваша супруга попала к нам впервые.

— Бывшая супруга, — поправил его Виктор.

На полученном снимке Ангелина еще была прекрасна — но только на первый взгляд. Бывший супруг отметил несущественные детали, на которые прежде не обращал внимания: тонкие губы сжаты в тонкую линию, глаза полыхают гневом, мертвенно-бледное лицо похоже на маску.

— Неужели я любил ее?.. — вслух спросил Виктор и вернул фото доктору: — Заберите! Пусть лучше у Вареньки будет вымышленная мама. Пластмассовая Барби куда прелестнее живой ведьмы.

— Но Ангелина Ивановна… — залебезил доктор, потряхивая снимком, — общение с родными поможет ей справиться с недугом.

— Нет! — рявкнул Виктор. — Она сделала свой выбор. Варенька не должна искупать грехи матери.

Доктор потупил взор, поскреб носком ботинка линолеум и, как бы между прочим, заметил:

— Милена оплатила не полный курс реабилитации пациентки.

Виктор недоуменно вскинул брови и процедил:

— После развода у Ели осталось достаточно средств, вот и взыщите с нее за лечение.

— Боюсь, у Ангелины Ивановны не осталось ни гроша. Кокаин, знаете ли, недешевое удовольствие.

Виктор сцепил руки за спиной и скрипнул зубами. 

— У меня и без того много проблем. Я не стану помогать Еле — она высосала из меня достаточно.

— В таком случае нам придется отправить пациентку психбольницу — ее состояние внушает опасения.

— Там ей самое место, — высказался Виктор. — Напрасно я вообще затеял все это.

Получив отказ, доктор моментально утратил интерес к господину Губанову и проводил того за пределы реабилитационного центра. Участь Ангелины решилась окончательно.

 Глава 22

В день триумфального выступления перед членами ассоциации Дарья безумно нервничала. Переодеваясь в своей комнате, она то и дело поправляла высокую прическу и придирчиво рассматривала в зеркале неброский дневной макияж.

Дневное платье-футляр нежного персикового оттенка и белый приталенный блейзер обтекали изящные изгибы ее тела. Туфли на тонкой шпильке выгодно подчеркивали стройность ног и визуально увеличивали рост бизнес-леди.

Изольда вошла без стука.  Довольно улыбнулась и кивнула.

— Вижу, ты готова к встрече.

— Не-е-ет… — простонала Дарья. — Я так волнуюсь, что, кажется, слышу, как дрожат мои колени.

Изольда положила руки на плечи подопечной, смахнула с них невидимые пылинки.

— Не позволяй эмоциям взять над тобой верх, — напомнила она.

— Я помню, — кивнула Дарья. — Но это так трудно.

— Ты справишься, вот увидишь, — пообещала «фея» и порывисто обняла наперсницу. — Сохраняй внешнее спокойствие и никому не позволяй сбить тебя с толку.

Дарья вздернула подбородок, набрала полную грудь воздуха.

— Все, иду!

— Не забудь вечерний наряд, — предупредила ее Изольда.

«Фея» подала любимице чехол с платьем.

— Не понимаю, к чему все эти переодевания, — вздохнула Дарья, принимая наряд.

Изольда метнула на нее быстрый взгляд и напомнила:

— Сегодня тебе выпал шанс блеснуть не только красноречием, но и прекрасной внешностью. Воспользуйся им, милочка.