— Джин, прости, я тут проспорила… и ты оказался лучшим вариантом. Прости за эту шутку, — улыбаюсь изо всех сил, наконец, разжимая руки. Поправляю его рубашку, легко стряхиваю невидимую пыль с плеч и нерешительно поднимаю взгляд на его лицо, которое стало ещё мрачнее. «Пожалуйста, не будь таким жестоким. Не делай мне ёще больнее, не смотри так, будто ненавидишь».


 — Садись в машину, — холодно и грубо приказывает он, первым отходя от меня. Я направляюсь к заднему пассажирскому сидению, но стоило мне открыть дверь, как Джин грубо продолжил: — Твоё место рядом со мной, или ты продолжаешь шутить?



Оставив спортивную сумку на заднем сидении, сажусь на переднее. Молча пристёгиваюсь и перевожу взгляд на дорогу. Напряжение и злость — вот наши попутчики. И тихая музыка не в счет, она никак не помогала разрядить обстановку. Казалось, что любое неправильно слово может вызвать взрыв, такой, что снесёт всех и всё на своём пути. «Его реакция оказалась намного непредсказуемее. Я тоже молодец, зачем только сделала такую глупость? Нужно было сдержать это желание, как всегда это делала. Засунуть свои чувства куда подальше».



 — Выходи, — скомандовал Джин, когда мы подъёхали к дому. Я хотела, что-то спросить, но не решилась. Поэтому покинув автомобиль, стояла и наблюдала, как Сокджин, не взглянув в мою сторону, куда-то уезжает. «Может, у него всё же есть девушка. Если это так, то я вдвойне дура», — сделала я вывод, с грустью поворачиваясь к входной двери дома.









Глава 13 - Три варианта.



Джин уехал, а я опустошенная зашла в дом. Тишина, что наполнила пустые комнаты, вгоняла в тоску. Сейчас, вспоминая свою ошибку, хочется поверить в существование зелий, что стирают память. «Все эти сказочные истории из книг, что не раз были прочитаны мной и Сокджином, слишком приукрашивают мир. Реальность же не настолько проста и прекрасна».



 — Ты одна вернулась? А где Джин? — прерывает мои размышления Чонгук, что ждал нас после тренировки, сидя в гостиной. Он заглядывает за мою спину, а после внимательнее всматривается в моё лицо. — Только не говори, что вы опять поругались? — тяжело выдыхает брат, поднимаясь с места. — Это уже третий раз за две недели. Что происходит? У тебя гормоны через край прут или что? — чуть злится Чон, становясь напротив меня. «С гормонами он точно угадал», — с досадой выдыхаю, но говорить правду не собираюсь.


 — Мы не ругались, он просто уехал по делам. Нечего во всём винить меня, — хмыкаю и уверенно направляюсь в свою комнату.


 — Чон Хана, ты не умеешь врать, — крикнул он вслед.



<p align="center" style="margin: 0px;">


***Автор***</p>



 — Джин, ты где? — без приветственных слов начал Чон, как только гудки прекратились и послышалась громкая музыка на другом конце телефона.


 — Отдыхаю в клубе. Хана дома? — устало отвечает Джин, пальцем показывая бармену повторить заказ.


 — Дома. Что происходит? Почему ты один? Или ты всё же не один? — осторожно спрашивает Чонгук, прислушиваясь к голосам.


 — Чон, мне нужно отдохнуть, скоро буду, — сказал Джин и скинул входящий вызов.


Голова уже изрядно болела, а от громкой музыки и спертого воздуха, казалось, что она скоро лопнет. Один стакан виски за другим. Сокджин медленно, но верно опустошил целую бутылку. «Кажется, бармен сделал дневную выручку, обсуживая такого неудачника как я», — ухмыльнулся Сокджин своим мыслям, пытаясь разглядеть лицо мило улыбающегося парня.



Оставив деньги на стойке и коротко махнув на прощание рукой, Ким шатаясь побрел к выходу. Свежий воздух, ночное небо и затуманенный разум, который продолжает напоминать о проклятом, но сладком поцелуе. «Шутка… Убью… Собственными руками придушу…» — он сжимает руки в кулаки и, закрыв глаза, поднимает голову вверх. «Обманщик», — хмыкает он, а после и вовсе начинает истерично смеяться.



Семейный водитель возвращает домой пьяного и измотанного Сокджина. Пока машина плавно ехала по дороге, Ким смог немного вздернуть и даже протрезветь. «Обидно, когда алкоголь так быстро выветривается из головы». Поблагодарив подчиненного, Джин спокойно заходит в дом. Темные комнаты еле освещены настенными лампами. Полнейшая тишина, ведь время давно за три часа ночи и все жильцы должны спать.



Идти в спальню — нет желания, как в принципе и нужды во сне. Краем глаза Джин посмотрел на закрытую деревянную дверь, что ведет в комнату девушки. Он глубоко вздохнул и как можно тише пошел в сторону кабинета. «Работа, виски и тишина», — думал он про себя, приближаясь к комнате.



Стоило ему только зайти в кабинет, как вокруг его талии образовался круг из теплых женских рук. Распущенные рыжие волосы волнами рассыпаны по спине и плечам. Поначалу они радовали глаз, но…



 — Выходи, — на пониженных тонах произнес Сокджин, размыкая руки за своей спиной.


 — Прости, — шепчет Хана, крепче переплетая руки и цепляясь пальцами за шелковую ткань рубашки, что теперь пропитана запахом алкоголя.


 — У меня нет времени на твои шутки. Выходи, — грубо и отстраненно продолжает Сокджин.


 — Я не шучу, я действительно сожалею, — дрожащим от нахлынувших чувств голосом произнесла Хана. Она сильнее прижималась к мужской груди и боялась поднять голову вверх.


 — Ты никогда не слушаешь, что тебе говорят… Продолжаешь своевольничать… Но всему должен быть предел и вчера ты этот предел превысила, — он грубым рывком расцепляет руки девушки, после чего разворачивает её спиной к двери. — Больше никаких объятий и тренироваться теперь будешь только с Чонгуком. Я не хочу больше быть объектом шуток, так что… угомони свой детский пыл и больше не приближайся ко мне ближе чем на метр, — тяжело дыша высказался Джин. От его слов Хана непонимающе подняла полные боли глаза. Она смотрела на сердитое выражение лица, всегда сдержанного Сокджина, и пыталась понять, как один поцелуй мог так сильно его изменить.



 — Джин-ни, — она с опаской потянула к нему руки, но он перехватил их и прижал к деревянной преграде.


 — Не прикасайся, — строго сказал Ким, «пронзая» своими черными как ночь глазами и без того напуганную девушку. Он видел, что делает больно. Понимал, что хуже будет только ему, но всё равно продолжал давить своей злобой и отталкивать ту, которую любит с детства.


 — Это не смешно, — нервничая произнесла Хана. Ком в горле сдавливал, усложняя возможность говорить, а подступающие слезы, было очень тяжело сдерживать, но Хана сильная. Она не отступит.



 — Это всё из-за девушки? — не стесняясь спрашивает Хана.


 — Нет, — твердо произносит Джин, продолжая держать руки и смотреть в глаза напротив.


 — Тогда я не вижу смысла в твоих запретах. Я не буду их придерживаться, — уверено противится Чон. Её взгляд показывал решительность. Только ей стоило быть осмотрительнее находясь с раздраженным Сокджином наедине, ещё и не в лучшем положении.


 — Вот, опять. Ты не слушаешь меня. Ты совсем не видишь во мне мужчину, — еле слышно произнес Джин, смеясь над собой. Над тем, что так слаб перед ней, что даже не может противиться её характеру и словам. — Может, мне тоже пошутить? — громче произносит Джин, придвигаясь ближе к лицу девушки. Глубокие вздохи, пристальный взгляд и слабо освещенная комната, в которой двое не могут разглядеть настоящие чувства друг друга. Просто продолжают «бороться» — упёрто бьются об дверной косяк, хотя дверь открыта. Нужно лишь признаться, сказать одно слово: «Люблю». Но вместо этого: — Уже поздно, иди спать, — равнодушно произносит Джин, отходя в сторону и, открыв дверь, выталкивает Хану из комнаты, закрыв после этого дверь на ключ.



 — Джи…


 — Оставь, — прерывает попытки постучать в дверь Чонгук. Он стоял возле комнаты и прекрасно слышал их разговор. — Иди в спальню, — строго приказал он, отталкиваясь от стены. Хана хотела возразить, но хмурый взгляд брата лучше любых слов останавливает её. — Иди, — еще раз повторил Чонгук, кивая в сторону комнаты.



Как только девушка ушла, Чонгук коротко постучал в кабинет, после чего сказал: — Она не потревожит тебя сегодня, я присмотрю за ней. Постарайся разобраться в том, чего именно ты хочешь. Я буду на твоей стороне и поддержу. Но и не забывай, что Хану я не позволю обидеть… даже тебе, — закончив, Чонгук вернулся в свою комнату. В то время как Джин сидел на полу возле двери.



Он наклонил голову назад и повернулся лицом к окну. — Скоро уже начнет светать, — произнес Сокджин, замечая, как последние звезды медленно начинают исчезать. «Забыть, признаться, уйти самому — только три варианта».



Сообщение Чону: — Я уеду на неделю. Связь всегда будет при мне, если понадоблюсь — звони. Можешь считать, что я в командировке.


Сообщение от Чона: — Понял.




Примечание к части


Я рада активности. Спасибо вам за это. Надеюсь глава понравилась. Скоро увидимся.


Не болейте и не скучайте. Люблю вас.)))