— Ты ведь знаешь, какой ты… — вздыхаю, качая головой и щуря глаза.


 — Сексуальный? — ухмыляется, прижимая к оголенному торсу.


 — Невыносимый, — улыбаясь, протягиваю руки к его лицу и, обхватив ладонями, мотаю из стороны в сторону. — Будь хорошим «демоном» и не заставляй меня хотеть тебя убить.


 — Ха-ха, этого не могу обещать. Я же «демон», а они не могут быть хорошими, — проводит языком по верхним зубам, завершая всё плотоядной улыбкой. — Теперь придётся записывать все твои промахи в блокнот, чтобы потом как следует наказать, — шепчет в губы и коротко, но страстно целует. — Я соскучился, — упираясь лбом о мой лоб, спокойно произносит. И хочется просто забыться в его объятиях, уткнуться носом в шею и медленно вдыхать родной аромат, пока он окончательно не заменит кислород в моих легких.


 — Я тоже скучала, — шепчу ему в ответ и вижу на его лице теплую улыбку, которую готова наблюдать всю оставшуюся жизнь. — Нам нужно обработать рану.


 — И убрать устроенный тобой беспорядок, — продолжает он список дел. — А потом, ты познакомишь меня с малышом, — тыльной стороной руки он осторожно, будто боясь сломать, проводит по животу. «И как в нём может существовать два абсолютно разных человека?»




Примечание к части


Я вернулась. Долго ждали? Что скажите о первой главе? Немного волнительно писать продолжение, надеюсь на вашу поддержку.


Люблю вас.)))






Примечание к части


Всем приятного чтения и хорошего настроения. Буду рада комментариям. Ваши эмоции - моя энергия.))


(Автор не кусается).



Глава 2 - Власть беременных.



Шестой месяц беременности. Я расслабленно сижу на диване в гостиной, куда из приоткрытых окон проникает теплый весенний ветерок, а шторы, «танцуя» волнами, создают ощущение спокойствия. В доме появилась настоящая детская комната, в которой скоро будут слышны детские крики и смех, а так же, не забываем о слезах и бессонных ночах. Путем семейного собрания было решено, что как только малыши чуть подрастут, то будут втроём жить в этой комнате. Да, втроём. Мы с Чоном были приятно удивленны, узнав, что у нас будет два малыша. И мне уже не терпится увидеть их. А пока: — Хосок, я проголодалась, — кричу, готовясь сделать жалобное выражение лица. Мой любимый «демон» прибегает по первому зову и выглядит немного измученным: волосы растрепаны, любимые рубашки висят в шкафу уже больше месяца, ведь в футболке куда удобнее исполнять мои пожелания. Я попросила его сделать «маленькую» перестановку в нашей спальне и теперь довольно наблюдаю как он, запыхавшись, стоит передо мной.


 — Что случилось?


 — Я хочу кушать, — жалостливо произношу и ладошкой глажу внушительных размеров живот.


 — Я сейчас же прикажу слугам приготовить, только скажи, чего хочешь?


 — Нет, — отрицательно мотаю головой, — я давно не ела твоей еды.


 — Но…


 — Хосок, я очень хочу спагетти с морскими ушками, — теперь делаем милое выражение лица и немного закусываем губу. Да, я победила. Чон устало выдыхает, после демонстрирует слабую улыбку и, чмокнув в лоб, идёт на кухню.



 — И почему мне кажется, что ты специально эксплуатируешь его? — невозмутимо интересуется Тэхён, косо смотря в мою сторону.


 — Разве? — наигранно удивляюсь. Меня поймали. Это моя маленькая месть за все выходки Чона. За мои нервы и переживания и за его сложный характер. А еще… мне нравится видеть его погруженным в домашние дела. Жаль, что моё превосходство скоро закончится.


<p align="center" style="margin: 0px;">



***</p>



День родов — один из самых незабываемых дней, как для меня, так и для окружающих людей. Началось все с того, что Хосок отказался вызывать скорую и, посадив меня на заднее сидение машины рядом с собой, приказал Тэ максимально быстро отвезти нас в больницу. И, конечно же, Тэхён выполнил всё как нельзя лучше, не раз нарушив правила дорожного движения. Мои возмущения никто не слушал. Чон сидел рядом и успокаивающе гладил меня по руке, хотя сам был источником моего беспокойства.



В больнице не обошлось без шума, криков и угроз, опять же, со стороны моего любимого мужа. Он просто как с цепи сорвался, поднял на уши половину здания, его после этого не хотели пускать в палату, где проходили роды. Но разве его можно остановить? Конечно, нет. Поэтому он стоял рядом, крепко сжимая мою руку и бегая глазами по моему лицу, иногда поглядывая на согнутые в коленях ноги прикрытые простынёй. Чон выглядел серьёзным и немного напуганным, но его лицо, когда он увидел первого малыша и услышал детский плач, я никогда не забуду. Эти сияющие счастьем и любовью глаза, в которых были видны проблески накатывающих, но сдерживаемых слёз. Улыбка облегчения и благодарности, которую он подарил мне, когда вновь посмотрел на моё лицо. И короткий поцелуй в сжатую им ладонь, когда на свет появился второй ребенок.



 — Поздравляем, у вас двойня: мальчик и девочка, — с улыбкой объявил врач, передавая детей в руки медсестёр, чтобы они выполнили свою работу, после которой мы с Хосоком смогли полюбоваться немного сморщенными и прекрасными созданиями, что теперь появились в нашей жизни.


 — Они такие крохотные, — на выдохе произнёс Чон, смотря на младенцев в моих руках, что мило сопели, закрыв глазки. — Мия, ты только моя, я никогда не отпущу тебя. Обещаю, я смогу стать хорошим отцом, — он говорил эти слова с таким серьёзным лицом, что мне стало немного смешно.


 — Хосок, — я не сдержалась и усмехнулась, — я так понимаю, это спасибо? — он попытался нахмуриться, но моя улыбка не позволила ему воплотить задуманное в реальность.


 — Всё-то ты обо мне знаешь, — приподнимая уголки губ вверх, он наклонился, чтобы поцеловать меня в губы.


 — Нам нужно обследовать роженицу и младенцев, после мы скажем, через сколько дней их можно будет забрать, — привлек наше внимание врач. Медсестры забрали детей и попросили Хосока покинуть палату.



Пять дней в больнице и каждый из них был полон посетителей. Юми рассказала, что Хосок сделал полную перестановку в детской: привез ещё больше игрушек, опять пересмотрел охрану в доме, проверил комнаты на наличие опасных предметов, даже заказал кроватки, в которых потом будут спать дети, когда колыбельные не понадобятся. «И куда же делся мой грозный «демон»?» — задавалась я вопросом, слушая забавные рассказы подруги. День выписки был таким же шумным, как день родов. Думаю, больница и все сотрудники запомнят нашу семью надолго. Минимум пять машин в сопровождение, охрана и Хосок в своём фирменном черном костюме и с множеством воздушных шаров, что он отпустил, когда подошёл ко мне и малышам.



 — Пора домой, — нежно улыбаясь, прошептал он и, взяв на руки Чон Чонгука — именно так мы решили назвать мальчика, согнул свободную руку в локте, предлагая мне ухватиться за неё. Мы направились к машине, где нас ждали Юми, Тэхён и маленький Сокджин, что с любопытством смотрел в нашу сторону сидя на руках у папы. И если Гук спал, то Чон Хана, изучала окружающий мир.



И вот начался наш маленький «ад», ведь два младенца — это не шутки. Много внимания и много энергии требуется, чтобы два чуда подросли и стали более спокойными. Бессонные ночи или ночи, проведенные в комнате в кресло-качалке, потому что так проще укачивать малышей, ну или самой засыпать, держа их на руках.



Но помимо малышей, есть ещё один ребёнок, что очень настойчиво просит внимания, особенно когда я надолго пропадала в детской комнате. Хотя я сама не раз замечала внимание Хосока к колыбельным.



 — Я тоже хочу, — неожиданно произнес Чон, когда мы лежали на своей кровати. Он прижался к моей спине, а его рука скользила по бедрам, поднимаясь всё выше к груди, что увеличилась из-за кормления. Я посмотрела на часы и поняла, что смогла поспать не больше двух часов.


 — Чон, я устала и не понимаю, о чём ты говоришь, — закрывая обратно глаза, пробормотала я. «Скоро они могут проснуться, и тогда — прощай мой сон».


 — Ну, нет, ты уже месяц выкручиваешься и не даешь насладиться тобой, — он одним движением переворачивает меня на спину и сам нависает сверху. — Я уже не могу терпеть, коротких поцелуев мне недостаточно. Можешь считать меня монстром и эгоистом, что не даёт своей жене отдохнуть, но это выше моих сил, — правой рукой Хосок задирает футболку, оголяя наполненную молоком грудь. — Они большие и аппетитные, — двумя пальцами сжимает сосок, после чего чувствую, как тоненькая струйка стекает вниз. — Я тоже хочу попробовать, — не дожидаясь ответа, льнёт губами к соску, обхватывая его в узкий круг, и начинает посасывать. Его язык не остается в стороне, кончик поддразнивает, касается самой вершины соска. Я не выдерживаю такой пытки и выгибаюсь навстречу новым ощущениям. Руки сжимают шелковые простыни, а глаза закрыты в блаженстве. Сон и усталость — испарились, оставляя в теле только жгучее желание слиться телами с любимым. Первый мой стон звонким эхом разносится по комнате.



 — Оставь молоко детям и дай почувствовать тебя, — обхватив его лицо ладошками, поднимаю Хосока к себе, тем самым освобождаю свою грудь от сладких терзаний.