Я начертил сердце три раза у нее на ладони.

— Марни рассказала мне насколько потерянной она была достаточно долгое время. Она подсела на наркотики, чтобы заглушить голоса, появившиеся в ее голове и мысли, она пристрастилась. Ее нашли блуждающей по улицам, одетой в одежду наизнанку под кайфом, не помнящей, что было несколько дней или недель назад. Муж положил ее в частную клинику, и со временем она пришла в себя и смогла вернуться домой. Марни повезло, у нее были средства, чтобы оплатить профессиональную помощь, в которой она так нуждалась, и муж, который сильно ее любил, делая все, чтобы ей помочь.

Я медленно выводил у нее на ладони — ТВОЙ.

— Как только Марни вернулась домой, она стала волонтером в приюте в Сан-Диего. Она сказала, что ее работа здесь помогла ей больше, чем что-либо. Волонтерство дало ей цель, благодаря которой она могла прожить свой остаток жизни без Филиппа, делая мир краше для других. Я согласилась с ней. К тому времени я уже поделилась с Марни, что хотела найти единственное место, спокойную гавань, и таким местом оказался ее прекрасный сад. — Брук подняла свои золотые глаза на меня. — Я понимаю, что мой ответ был очень длинным на твой вопрос, но я надеюсь, что ты не устал слушать мой бред. Я никогда этого никому не рассказывала.

Я нарисовал еще одно сердце у нее на ладони и увидел ее улыбку.

Она получила меня с потрохами.

Я люблю ее.

— Я люблю твое сердце, Калеб.

21.

Брук

Лукас жил примерно в миле от Black Bay Club, куда Калеб водил меня ужинать. Калеб попросил Лукаса доставить его на своем вертолете обратно в Бостон, чтобы он смог еще один вечер провести со мной. Это был очень милый жест от моего мужчины, который открыл мне свой секрет, что на материк он может попасть за пятнадцать минут на своем чоппере, как он его называл. Я даже сейчас не удивлялась. Братья Блэкстоун устроили перепалку чей вертолет был лучше. Богатые мальчики и их игрушки…

Припарковавшись перед домом, я разглядела фигуру в сумраках. Сходство в фигуре и размерах было заметно даже в темноте, я поняла, что это Лукас. Я слышала о его шраме от подруги моей бабушки Сильвии, которая убиралась у него в доме. Сильвия хорошо о нем отзывалась, несмотря на то, что для местных жителей из-за своей склонности к уединению, он по-прежнему оставался загадкой. Лукас Блэкстоун мог позволить себе уединение на острове, что собственно он и делал.

Калеб представил меня Лукасу, не могу сказать, какой прием я ожидала от его брата, но меня удивило насколько тепло он меня принял. Лукас был одним ростом и такой же поджарый, мускулистый, как и его старший брат, с темными волосами и широкими плечами. Он был похож на Калеба своими чертами лица и даже мимикой, когда говорил, но на его правой щеке (от уголка глаза к уху и дальше вниз по шее, исчезая за воротником рубашки) был шрам. Его глаза тоже были необычными, напоминали глаза Калеба, но не совсем. Один глаз Лукаса был зеленым, а правый глаз был коричневым. Генетическая аномалия, но ужасно красивая. Кроме того, его шрам не уменьшал его красоты, на мой взгляд. Мне даже казалось, что скорее всего он делал его еще более привлекательным для женщин. Я задалась вопросом, что же такое с ним произошло. Несмотря на это, младший брат Блэкстоунов был не Квазимодо, вынужденный жить на острове в уединении, остро нуждающийся в навыках общения. Нет, с навыками у него было просто все великолепно.

— Приятно с вами познакомиться, Лукас. Я столько хорошего слышала о вас от Сильвии. Она вас просто обожает.

— Аааа, ну я счастливый человек, потому что она балует меня чрезвычайно. Приятно познакомиться, Брук, официально, если можно так выразиться. — Он вручил мне свою визитную карточку. — Мой сотовый. Если тебе что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйся звони. Я на острове девяносто процентов всего времени.

Я наклонила голову.

— Калеб поручил тебе присматривать за мной, пока он будет в отъезде, да, Лукас?

— Эммм… — он замялся, посматривая на брата и меня.

— Все отлично, Лукас. Я не буду вымещать на тебе свой гнев, — сказала я, с раздражением поглядывая на Калеба, который принял свое лучшее выражение лица, заставляющее меня просто растекаться лужицей перед ним.

— Ну, в таком случае, да, Брук, но, для меня это честь, ничего больше. — Лукас показал мне свое собственное выражение лица Шарма Блэкстоунов в виде искренней улыбки. Эти мужчины были очень хороши в очаровании женщин всех возрастов, я бы так сказала. Очень, очень хороши.

Должно быть сказывался отличный генофонд.

— Спасибо, Лукас. Это очень любезно. — Я засунула его визитку в карман.

— Я пойду заводить мотор, бро, и дам тебе минутку. Брук, скоро увидимся. — Лукас поцеловал меня в щеку, потом направился к огромному вертолету и забрался внутрь.

Калеб подождал, пока Лукас отойдет, чтобы нас не слышать, а потом спросил:

— Ты злишься на меня, что я попросил своего брата присматривать за тобой?

— На самом деле, мне потребуется время, чтобы привыкнуть, — честно ответила я.

— Ты можешь доверить Лукасу свою жизнью. Если тебе что-нибудь понадобится, неважно что, ты должна позвонить ему. Ты сможешь это для меня сделать, детка?

Он обнял меня и прижал к себе, и я глубоко вдохнула, почувствовав запах его одеколона.

— Я все поняла, если что, я ему позвоню. Это так приятно, что ты так заботишься обо мне.

— Это единственный способ, почему я могу оставить тебя и не сойти с ума от беспокойства.

— Я до конца недели буду здесь занята, а в понедельник вернусь на работу в город. Тебе не стоит обо мне беспокоиться, только скучать. — Я потянулась к нему, чтобы поцеловать.

Он обхватил ладонями мое лицо и притянул к себе.

— Первое невозможно, а второе — определенно буду, — сказал он, прежде чем глубоко поцеловать меня, его вкус какое время сохранится у меня во рту.

— Моя личная ассистентка Виктория Блэкни передаст тебе ключи от пентхауса, поэтому ты можешь начать свой проект. Я вернусь через неделю, и был бы счастлив, если бы ты осталась со мной, я хотел бы показать тебе ночью, как сильно скучал по тебе, пока не был рядом с тобой.

— Да? Ты планируешь мне это продемонстрировать? — Я ничего не могла с собой поделать, но мне нравилось подшучивать над ним.

— Однозначно. Я буду демонстрировать тебе снова и снова, как сильно скучал. На самом деле, на это уйдет вся ночь. Я бы посоветовал тебе в четверг отпроситься с работы, если бы был на твоем месте, думаю на следующий день, мы не сможем встать с постели.

— Понятно. — Я положила руку на правую сторону его груди и почувствовала стук его сердца. — Я помню, как мы хорошо отдохнули в среду после ужина.

Поддразнивания для меня было единственным способом проводить его в полет без слез. Конечно, теперь я не столь часто впадала в неожиданные слезы или смех. Слава Богу. Но мне казалось, что я готова была расплакаться. Я потеряла свое чувство юмора с Маркусом. Это напоминало, словно он выключил свет внутри меня, чего я никогда не позволю никому, сделать это снова со мной. Я стала сильной, может и трудным путем, но все же стала и сейчас я снова искала радость. Потому что со мной был рядом нежный, внимательный, любящий мужчина, по которому я ужасно буду скучать в ближайшие семь дней.

Прими это, дурочка. Ты уже влюблена в него.

$$$

Лукас дал мне три дня, потом позвонил сам.

Я как раз привезла последние коробки с вещами Нэн в дом Германа и была вся на эмоциях, поэтому это было идеальное время.

— Брук, я могу пригласить тебя на ужин сегодня вечером? Мы можем поговорить о политике, религии и деньгах, чтобы не чувствовать себя неловко и неудобно, прежде чем перейдем к нелепым историям из детства Калеба.

Я засмеялась над его словами, понимая, что отвечу утвердительно по нескольким причинам. Я понимала, что Калеб будет рад, и меня разбирало любопытство по поводу его семьи.

— Ну, Лукас, когда ты соблазняешь меня подобным образом, у меня просто не остается выбора, кроме как принять твое приглашение. Я буду около шести часов, и мне нравится сладкое вино, в самом внизу винной шкалы.

Лукас поджидал меня с бокалом сангрии и большим количеством разнообразного меню доставки на выбор, когда я прибыла к нему домой. Я сделала глоток вкусного, фруктового вина и наложила вето на меню еды на вынос. Вместо этого, я попросила его показать свою кухню, и обнаружила там две столешницы (по одной для каждого из нас), после чего объявила, что мы приготовим что-нибудь гораздо лучшее, чем все, что сможем заказать. От этого почувствовав себя как дома, я отправилась в его кладовку, порылась в запасах, задала несколько вопросов о пристрастиях в еде или ограничениях, и мы остановились на салате и феттучини Альфредо с курицей.

К тому времени, когда наш ужин был готов, мы миновали стадию узнать-тебя-лучше и уже приближались к стадии лучшие-приятели. Плача вместе над нарезанием лука и чеснока, установленные между нами стены стали быстро падать. Единственное упоминание, которое он мне дал о своем шраме было — его правое ухо было травмировано, поэтому, если возможно, говорить с левой стороны… и не принимать на свой счет, если мне вдруг покажется, что он меня игнорирует, вернее то, что я сказала. Я ответила ему, чтобы он не принимал на свой счет, если я вдруг начну внезапно плакать или смеяться без причины… и указала на шрам на линии волос. Он кивнул, понимая, и я готова была держать пари, что Калеб уже ввел его в курс дела по поводу меня, потому что он совсем не удивился моему странному заявлению, ни в малейшей степени.

В этот момент я поняла, что приобрела потрясающего, настоящего друга в лице Лукаса Блэкстоуна, потому что мы поладили. По какой-то причине, нас объединяло что-то общее, хотя в то же время и разное, каждый получил свои шрамы по-своему, нам было легко и очень комфортно друг с другом. Я почувствовала, что наша дружба будет продолжаться независимо, как будут развиваться наши отношения с Калебом, для меня это имело существенное значение. У меня было не так много друзей, но те, что были, очень дороги были мне, и я всегда была рада, если у меня появлялся еще один.